Форум » Библиотека законченных фанфиков. Архив №2. Авторы А-Я » Автор: Михеэлла. Виньетки » Ответить
Автор: Михеэлла. Виньетки
михеэлла: Виньетки и мини-фики: Буду в эту тему выкладывать свои зарисовки, виньетки и может быть мини-фанфы. Как будет посещать муза и вдохновение.
Ответов - 61, стр:
1 2 3 4 All
михеэлла: С ее признания все изменилось. Я стал более открытым, а она, как мне казалось, продолжала оставаться все такой же, как была и прежде, словно и не было ее слов о любви. Хотя иногда, гораздо реже, чем я, она говорила о своих чувствах. Только не смотря на это, она все равно была какой-то осторожной и скрытной, словно ее что-то держало, словно что-то мешало вздохнуть полной грудью и довериться своему сердцу и мне. А может быть, я просто был слишком подозрительным и во всех ее словах или действиях видел скрытый смысл, которого там не было. Но как бы то ни было, я стал подозрительным. Вначале молчал об этом, не желая ее обижать, ведь Лена могла и не догадываться о моих волнениях, а в какой-то момент не выдержав, решил узнать все наверняка и поделился с ней своими сомнениями. Она тогда обиделась на меня, не понимая, как я могу ей не доверять, когда она прямо говорит о том, что любит меня. А меня и смущало именно то, что говорила она это редко и как-то вымученно. Но наша любая ссоры или недоговоренность причиняла мне боль, поэтому я согласился с ней и списал все на свою мнительность. Но, не смотря на это, или даже может быть именно из-за того нашего разговора, я стал еще подозрительней. Сам не понимал, что со мной происходит, ведь у меня не было повода не доверять ей, она меня ни разу не обманула, ни разу не подвела, а я вел себя так. Но меня будто съедал изнутри червь недоверия и я не знал, чем именно его можно вывести оттуда. Пытался не обращать на него внимания, но он все же иногда напоминал о своем существовании. Наши отношения с Леной постепенно начали переходить из дружеских в отношения, которые существуют между влюбленными людьми. Я не спешил и не торопил ее, мы долго не заходили в наших встречах дальше поцелуев, наслаждаясь ими, как чем-то прекрасным. Так закончился учебный год, и я пригласил Лену за город. Мы оба понимали, для чего туда едим, так как знали, что этап простых поцелуев нами пройден до конца и пора его переступить. Мне хотелось, чтобы все было красиво, и поэтому я пригласил Лену в пригород Москвы, где снял для нас небольшой домик на берегу озера. Там мы провели две волшебные ночи. Я с уверенностью могу сказать, что таких ночей у меня еще не было. Что значат занятия любовью, а не сексом, я понял тогда. И меня все радовало и устраивало, я купал Лену в своей ласки и любви. Те дни навсегда останутся в моей памяти как самые лучшие в моей жизни… Стоило нам вернуться в Москву, как Лена призналась в том, что завтра вылетает к своим родителям, которые жили в Швейцарии. Я был шокирован, так как ничего не знал о ее планах, а ведь мы были парой. Поэтому ее неожиданное заявление о том, что она улетает почти на два месяца, застало меня врасплох. Тут же в мысли ворвались события двухгодичной давности, когда вот так же летом, стоило мне уехать из Москвы на две недели, я потерял дорогих для меня людей. Лена не говорила о том, какие отношения у нас с ней будут дальше. Может быть, ждала этого от меня, а может быть, вообще не хотела продолжения, хотя по ее словам, которые она произносила раньше, я понимал, что она надеется на наше совместное будущее. Но сейчас почему-то в голову лезли непрошеные сомнения, которые снова врывались в нее, несмотря на то, что мы провели вместе два дня, что мы признавались в своих чувствах, что нам было хорошо. Я тогда был как громом пораженный и не мог ничего сказать. В какой-то момент меня даже охватила злость, что она не сказала мне об этом раньше, не дала возможности подготовиться к тому, что нам нужно будет расстаться, а поставила просто в известность практически перед самолетом. Я вспылил. Она промолчала. Я быстро пришел в себя, извинился, сказал, что не представляю, как буду без нее все это время, ведь уже не вижу своей жизни без нее. Она сказала, что ничего не изменится, но… Все изменилось. Сразу же. Началось все с того, что мы сразу же прекратили всякое общение. Я понимал, что она находится в другой стране и связь с ней дорогая, но она даже на письма, которые я ей писал на электронный ящик или на смс-ки, которые посылал ей на телефон, не всегда отвечала, а если и отвечала, делала это так, что создавалось впечатление, что она просто отписывается – без особого желания. Может быть, тут снова вспыхивала моя подозрительность, но я чувствовал именно так. На мое предложение общаться через скайп, я получил твердый отказ, так как его у родителей не было. Это подняло во мне очередную волну непонимания. Я отказывался верить в то, что я схожу по ней с ума, в то время как она совсем не скучает по мне и спокойно проводит каникулы. Стал пытаться выяснить о ней больше информации, чем знал. А знал я немного, как оказалось. Она рассказывала, что живет с дедушкой, но вот что ее дедушка известный писатель-фантаст, она не говорила. Я знал, что ее родители живут в Швейцарии, но вот то, что они были достаточно небезызвестными врачами, как в России, так и там, за границей, я не знал. Так же я не знал того, что моя избранница была из довольно обеспеченной семьи. Все это я узнал от наших общих знакомых, собирал всю информацию о ней, как мозаику в детстве, пока не выяснил всего. Тогда-то я и стал вспоминать всякие мелочи наших отношений. Вначале коснулся внешнего вида Лены. Я не мог сказать, что она одевалась вызывающе модно или богато. Скорее все вещи были подобраны со вкусом, и их дороговизна не бросалась в глаза, хотя я понимал, что вещи были фирменными и не дешевыми. Машины у нее не было, хотя в принципе, судя по всему, она могла ее себе позволить. По шикарным клубам она не ходила, деньги на ветер тоже не бросала. Задумавшись как следует, я понял, что даже если она и богата, как о ней говорят, а это наверняка так, она никогда не показывала этого, ну или, по крайней мере, не ставила это во главе угла, не хвасталась этим, как делали многие. Но с другой стороны, сейчас почему-то она перестала со мной общаться. Объективных причин я найти не мог, поэтому и видел те, которые считал единственно верными. Это я сейчас уже вспоминал те маленькие подарки, которые дарил ей, те небольшие букеты, что преподносил, да даже тот домик, в который я ее пригласил… Все это было не богатым, но это и ясно, ведь откуда может быть много денег у начинающего учителя физкультуры? Хотя она всегда с радостью принимала от меня все это, даже иногда говорила, что не стоит каждый раз ей преподносить что-нибудь, ей и без всего этого хорошо. Может быть, понимала, что я не так богат, а может быть, ее обижали мои скромные презенты. Не так давно я наткнулся на три фразы с интервалом в несколько дней, которые прочно засели в моей голове. Первая была о том, что у людей с разным социальным уровнем не может быть никаких отношений. В этой фразе я убеждался с каждым днем все больше и больше. Ведь Лена исчезла внезапно и неожиданно, просто перестав поддерживать со мной связь. Я вначале писал ей – много и часто. Но, натыкаясь на постоянное молчание, закончил это делать. Может быть, не стоило останавливаться, но меня сильно обижало ее такое поведение. А затем она написала, что в ее жизни сейчас происходит много всего нового и интересного, она занята с утра до ночи, поэтому если она не пишет, это не значит, что она меня забыла, это значит, что сейчас она просто не может ответить. В тот момент я даже не знал, как на это реагировать. Как вообще к этому можно относиться, когда еще совсем недавно все у нас было хорошо, мы целые дни посвящали друг другу, а теперь, вот так просто, она занята настолько, что даже смс-ку ответную не может послать. Тут всплыло все мое недоверие и неверие ей, и я в очередной раз убедил себя в том, что никогда не был ей нужен. Правда при этом продолжал ждать от нее хоть какой-то весточки, по возможности заходя на свой электронный ящик или всматриваясь в пустой экран телефона в ожидании мелькающего конвертика, извещающего о сообщение. Ругал самого себя, что, несмотря на то, что не верю ей, все еще жду от нее хоть чего-то. Но не мог вести себя по-другому, утешался тем, что вскоре наступит сентябрь, она вернется и все снова будет как прежде. Начало учебного года для меня уже становилось какой-то голубой мечтой, которую я приближал, как мог. У меня было много планов и желаний, которые я намеревался воплотить в жизнь в момент, когда улицы города будут покрыты золотистыми листьями и последними согревающими лучами солнца. Вторая фраза, которую я прочитал и которая запала мне в душу, была о том, что настоящая любовь толкает на необдуманные и сумасшедшие поступки. Я был с ней полностью согласен, потому что оглядываясь на свои отношения с Леной, понимал, что совершал многое такое, чего раньше даже и не подумал бы совершить. А тогда на все это толкало лишь одно – желание быть с Леной, желание слышать ее и видеть ее. Вообще она превратила меня в какого-то больного и сумасшедшего человека. Я ждал сентября как чего-то волшебного в своей жизни. Понимал, что это пустые мечты и надежды, ведь если бы она действительно что-то чувствовала ко мне, она не потеряла бы все свои чувства так резко и внезапно, стоило только улететь в другую страну. А раз так случилось, значит и не было никогда чувств. Увлечение может быть, интерес, но ни любовь. А перед отъездом отношения, казалось бы, закончились по полной, потому что прошли полностью свой цикл, а значит можно все это прекратить, тем более я не совсем схож с ее социальным уровнем. Ну и третья фраза, которая мне запомнилась, была о том, что даже после окончания отношений нужно думать не о том, как все закончилось, а о том, что хорошего было у вас. Ведь если подумать, приятных моментов было гораздо больше, чем каких-то грустных. А раз так, то я должен быть благодарен Лене уже за то, что она какой-то отрезок моей жизни прошла со мной и была в моей жизни таким ярким и светлым пятном. Я вспоминал каждый наш день, каждый ее взгляд и улыбку, каждое слово и малейшую интонацию, каждую мелочь, присущую только Лене. Я непременно улыбался, когда думал о ней. Пусть иногда грустно, но чаще весело и все еще храня любовь к ней. Я собирал только свои воспоминания о ней и нанизывал их в свою память как бусины на леску для ожерелья. Какое-то время она была только моей и таковой она останется в моей памяти. Быть может я спешил так скоро все решив за нее и убедив себя в том, что не нужен ей, но почему-то по-другому вся эта ситуации мне совсем не виделась. Конечно, я продолжал лелеять мечту о сентябре, но я позволял ей выбраться наружу, когда мне становилось совсем больно и тоскливо, а счастливые воспоминания так заглатывали меня, что я уже не мог смотреть на окружение без нее, моей любимой девушки. Как же мне хотелось к Лене. Иногда это желание так захлестывало меня, что я не мог продохнуть. У меня сводило все внутренности, и я просто задыхался в попытке поймать хоть каплю воздуха. В такие моменты мне не помогала даже моя спортивность и умение правильно дышать. Я терялся и не знал что делать. Пару раз даже посетила страшная мысль о том, что хотелось бы вот так закрыть навсегда глаза, сохраняя перед ними ее светлый образ. Но такое желание быстро проходило, и я снова продолжал жить. Не смотря на то, что мне было больно внутри, я продолжал бегать по утрам, как у меня уже давно было заведено. Такие пробежки хоть на время меня отвлекали от мыслей о Лене. Однажды я во время одной из пробежек попал под дождь и явился домой полностью промокшим. Конечно же, принял душ, как обычно прохладный, а уже вечером понял, что немного простыл. Не придал этому значения и утром, когда выбежал на очередную пробежку, полностью будучи уверенным, что ничего серьезного нет. Но возвращаться домой было уже сложнее. Появилась сильная слабость, в глазах все плыло, а в голове стучало. Поняв, что я все же простудился под вчерашним дождем, решил сегодня отлежаться и подлечиться. Утром следующего дня проснулся с легкой слабостью, но, не желая отступать от спортивного режима хоть на день, вышел на пробежку. Не успел далеко отбежать от дома, как перед глазами все резко закружилось, голову сжало как тисками, внутри все свело, не позволяя проникать кислороду, и я, хватаясь за воздух, упал, впервые в жизни потеряв сознание. Пришел в себя уже в больнице, правда, ненадолго. Перед глазами все кружилось, и в бессознательном состоянии было проще и не так больно. Когда очнулся в следующий раз, понял, что в палате не один. Сразу глаза открыть не получилось, поэтому вначале я почувствовал, что мою руку кто-то держит в своей руке. Затем уловил знакомый запах, который я уверен, смог бы угадать где угодно и находясь в каком угодно состоянии. И лишь после этого резко распахнул глаза, желая убедиться в том, что я не ошибся. И ведь не ошибся. Рядом со мной сидела Лена, немного бледная и испуганная. Я от радости только что не вскочил с постели, но понял, что не могу этого сделать. Во-первых, был слишком слаб, а во-вторых, я был подключен к капельнице. И тут произошло неожиданное. Я увидел в глазах Лены застывшие слезы. От такой картины я дернулся, но она мягко положила мне руки на плечи, удерживая на месте, и слегка улыбнулась, как бы говоря, что все хорошо. В этот момент в палату вошел доктор. Я не совсем понял все то, что он говорил, так как все мое внимание было сосредоточено на Лене, которая не покинула меня и оставалась рядом. Понял только, что у меня воспаление легких. Как эта болезнь меня так быстро положить в больницу, я не понял, но раз так говорил доктор, я решил с ним согласиться. Я вообще сейчас согласился бы с чем угодно, лишь бы он покинул мою палату и позволил остаться с Леной наедине. Он видно это понял по моему неотрывному взгляду на девушку и, сказав, что у нас совсем немного времени, прежде чем Лене нужно будет покинуть меня, вышел из палаты. Она, понимая, что я хочу знать, как она оказалась не просто в России, но и со мной в больнице, без всяких вопросов с моей стороны начала свой рассказ о том, что в свое время очень сильно обожглась на любви, после чего стала более скрытой и осторожной. Говорила о том, как она страдала, когда все закончилось, как родители за нее переживали, потому что она тогда приходила в себя именно у них в Швейцарии. Рассказала и о том, что в самом начале не хотела со мной никаких отношений, все произошло как-то само и внезапно, точно так же, как и с моими чувствами к ней. А после того, как мы вместе провели два дня за городом, она испугалась того, что все может закончиться, точно так же, как и в ее предыдущих отношениях, где после постели последовало окончательное расставание. Поэтому она и попыталась по минимуму сократить наше общение, когда уехала. Думала, что если она безразлична мне, я быстро смирюсь с ее таким решением, а если нет, попытаюсь чего-то добиться. А я повел себя и не так, и не так. Окончательно я ее не бросил. Вначале писал часто, а после совсем редко, когда становилось невмоготу и я срывался, набирая лишь несколько слов о том, что скучаю, тоскую, что мне не хватает ее, что я люблю ее. А она молчала… Но, поняв, что не может так больше, решила приехать в Москву и послать все куда подальше. Не в силах находиться без меня, приняла решение пробыть со мной столько, сколько я буду согласен, так как без меня она уже не видела своей жизни. А я ее прекрасно понимал в этом, так как и сам уже давно не вижу своей жизни без нее. И вот она решила сделать сюрприз, приехав в Москву. Только получилось, что сюрприз ждал ее. Подходя к моему дому, она увидела меня вначале на пробежке, и почти сразу же упавшим и потерявшим сознание. Она же и скорую помощь вызвала, не на шутку испугавшись и переволновавшись. Но теперь все это для меня не имело никакого интереса, главное ведь было в том, что моя Ленка вернулась ко мне, поняла, что не может без меня, и решила остаться со мной. А остаться я ей позволю только навсегда. На меньшее я даже не согласен. Пусть и не думает даже об этом, ведь я ее так люблю. Тут же вспомнились снова все те фразы, что я недавно прочел. Социальный уровень можно перешагнуть, если по-настоящему любишь. Сумасшедшие поступки тоже можешь совершать, если ты погружен полностью в любовь. А вот приятные моменты ваших отношений не стоит никогда забывать, потому что все эти моменты повторяются, удваиваясь, а то и утраиваясь, и дарят новую радость и счастье. И именно в настоящей, сильной, искренней любви проходили все дни нашей жизни с Еленой. Ах, да, совсем забыл сказать, что в мою жизнь вернулись и Ксения, и Анна. Они обе нашли свои половинки и сейчас счастливо живут в семейной жизни. Мы даже общаемся семьями. Ни у кого из нас нет ревности друг к другу, потому что все счастливы со своими спутниками. А тогда мы разошлись, потому что как не крути, а каждый из нас ждал от нашей дружбы чего-то большего, нежели просто дружеских отношений. Но тогда этого не случилось, чему я сейчас был только рад. Ведь именно благодаря этому мы можем так хорошо общаться сейчас, ведь сейчас нас связывает самая чистая дружба, которая не может быть омрачена ревностью, горечью, сомнениями или завистью. А вот ради того, что я имею сейчас, стоило пройти все те страдания, что я прошел. И я это сейчас могу заявить с полной гордостью. Ведь ту любовь, что я чувствую сейчас, многие ждут долгие годы, а я нашел ее, будучи молодым. Тех настоящий друзей, которых некоторым не удается найти за всю жизнь, я тоже имею и могу полностью положиться на них. А сейчас я счастлив, чего желаю и всем вам. Конец.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Да? Или нет? Рейтинг: PG-13 Жанр: RPF, Romance Пейринг: ВАЛТ Статус: в процессе Мини будет состоять из нескольких частей. Начинал писаться он очень давно, больше года назад, и планировался изначально большим фанфиком. Поэтому не судите строго, сама удивлена тем, что нашла его на просторах своего компьютера. Все события вымышлены, поэтому будут некоторые не состыковки с событиями, которые всем известны. Хочу выразить свою благодарность Аллочке за помощь в прохождение премодерации. Лена зашевелилась, пробуждаясь, и открыла глаза, тут же наткнувшись на взгляд Виталика, который проснулся за несколько секунд до нее. И то лишь потому, что, задвигавшись, она его разбудила. Он увидел, как в ее глазах сонное выражение сменилось испугом, и она дернулась, пытаясь отодвинуться от него. Только сейчас Лена осознала, что лежит в объятиях Виталика, а не просто рядом с ним, и что ее попытка отодвинуться от него привела к обратному результату – он лишь крепче обнял ее. - Что я здесь делаю? – дрожащим голосом спросила девушка. - Тебе тоже - доброе утро, - ухмыльнулся он. - Ты не ответил, - подождав немного, но, так и не дождавшись ответа на свой вопрос, напомнила Лена. - Я думал, это и так понятно - ты здесь спала. - Но почему здесь, у тебя, а не у себя дома? Ты же вчера после съемок повез меня домой… Так как я оказалась у тебя? - Ты вчера уснула практически сразу же, стоило нам выехать с площадки. Я понимал, что съемки были изматывающими, да еще ваши репетиции, поэтому ты просто валилась с ног. Я тоже устал. Ты хоть и живешь не очень далеко от меня, но, поехав вначале к тебе, а затем обратно, я потерял бы около часа. Да и потом, мне было жалко тебя будить. Поэтому я привез тебя к себе и перенес из машины сюда. - Я ничего не помню. - Ничего странного, ты ведь спала. - Но со мной такого никогда не случалось, понимаешь? Как бы сильно я ни уставала, я все равно помню что делаю. Да и сон у меня чуткий. Я должна была проснуться, когда ты меня нес. - Лен, мы работаем в таком напряженном графике, что нет ничего удивительного в том, что ты так вымоталась, да и выходных у нас не было давно. И нес я тебя очень осторожно, чтобы не разбудить, – улыбнулся он. Лена повернула голову в другую сторону, пытаясь не смотреть на его счастливое лицо и собраться с мыслями. Но тут же ее взгляд упал на кресло, на котором аккуратно сложенными лежали ее джинсы и пиджак. - Ты раздел меня? – гневно спросила она, вновь поворачиваясь к нему и чувствуя, что лежит с голыми ногами, в то время как на нем было что-то надето. - Конечно, – спокойно ответил он. Да так спокойно, что казалось, он действительно не понимает ее гнева. – Я хотел, чтобы ты выспалась, а в пиджаке и джинсах тебе было бы неудобно. - Допустим, ты прав, - согласилась она, так как в одежде ей и правда было бы неудобно. – Но у тебя что, только одна кровать? Почему ты спишь со мной? - Лена, я не понимаю, что за допрос ты мне устраиваешь с утра? Если хочешь конкретно что-то спросить, то спроси прямо, а не ходи кругами! - Конечно, хочу! – закричала она. – Тебе-то что, ты все помнишь, а я ни черта не помню, и со мной такое в первый раз. Конечно, я хочу знать все то, что было, в мельчайших подробностях. Откуда я могу знать, что твое раздевание меня ограничилось только раздеванием, а ни чем-то большим? Едва она это сказала, как тут же пожалела о вырвавшихся словах. Да и реакцию Виталика она уловила сразу же. Он резко выпустил ее из своих объятий и отодвинулся на край кровати. На лице отражалась вся злость, которую он сейчас испытывал, от хорошего настроения, которое у него было минуту назад, не осталось и следа. - Ну, знаешь ли, меня еще никто не обвинял в попытке изнасилования. Я сплю с женщинами только по обоюдному желанию, а уж никак не против их воли. Так было всегда, и я не собираюсь нарушать это правило с тобой. Для меня в первую очередь важна взаимность, а не удовлетворение собственных желаний, и если девушка против этого, я не настаиваю. Тебе все ясно, или ответить на твой вопрос прямым текстом? – Он встал с кровати и, не дав ей вставить и слова, добавил: - Мы не занимались сексом. – Затем он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Лена вздрогнула от шума захлопнувшейся двери и какое-то время смотрела на нее испуганными глазами, будто ожидая, что та сейчас распахнется и Виталик с новыми упреками ворвется в комнату. Но прошло несколько секунд и она поняла, что он не вернется. Сев на кровати и подтянув к груди коленки, она обняла их, пытаясь собраться с мыслями. Дурочка, какая же она дурочка! Ну, кто ее дернул за язык, зачем она это сказала? Ведь знала, что Виталик не такой. Знала, а все равно сказала! Она чувствовала себя виноватой, и от этого становилось противно на душе. Она еще ни разу в жизни никого не обижала незаслуженно, а тут обидела небезразличного ей человека. Небезразличного? Небезразличного! Небезразличного… Да, Лена, пора признаться хотя бы себе, что Виталик уже давно вошел в твою жизнь ни как партнер по сериалу, и даже ни как друг, которым он долгое время был для тебя, а как кто-то гораздо больший, заполнивший собой какую-то пустоту внутри тебя, пустоту, которую до него никто не мог заполнить. Или может быть, даже никто не пытался? Это была не любовь! Нет! Ее бы она сразу узнала. Хотя как бы она ее узнала, если еще никого не любила? Но все равно она была уверена, что это не любовь. Неожиданно дверь открылась и на пороге появился Виталий. Он был в халате и с мокрыми волосами, что говорило о только что принятом душе. - Виталь, - Лена пыталась поймать его взгляд, но он, казалось, намеренно на нее не смотрел, - я хочу…. - Не сейчас, Лен. - тихо перебил ее мужчина. И этого тихого голоса ей хватило больше чем криков, чтобы она закончила говорить. – Идем, я провожу тебя в ванную. Нам скоро выезжать на съемки. Лена откинула одеяло и встала с кровати. Взяв джинсы с кресла, повернулась и направилась к нему. И только сейчас поймала его взгляд на себе. Нет, он смотрел не на лицо, он рассматривал ее тело. Лицо девушки вспыхнуло, но она не остановилась и не пыталась прикрыться или надеть брюки. Какой смысл? Вчера он разглядел уже все то, что видел сейчас. Да и не раздета она вовсе. На ней была футболка, правда коротенькая и обтягивающая ее всю, но она других не носила. Что ее сейчас радовало, так это то, что на ней были надеты ни кружевные трусики или стринги, а обычные закрытые трусики, правда, необычного цвета – малиновые. Зато не прозрачные. Так что она вполне одета. На пляже девушки более раздетые ходят. Неожиданно Виталик вздохнул и, развернувшись, пошел в ванную. Лена пошла за ним. Мужчина дал ей полотенце, новую зубную щетку и вышел, сказав, что ждет ее на кухне. Девушка огляделась вокруг. Она впервые оказалась дома у Виталика, а в такой чисто мужской ванной вообще впервые. Она знала, что он живет один, но не думала, что мужская ванная так сильно отличается от женской или семейной. В воздухе витал приятный запах то ли шампуня, то ли геля. На полочках стояли разные пузыречки и бутылочки, несколько видов дорогой туалетной воды. Комната была достаточно большая для того, чтобы в ней поместилась душевая кабина и огромная ванна. Все помещение было выложено плиткой. На полу она была темно-синего цвета, ближе к черному. Стены были внизу на одну треть синие, сверху на одну треть голубые, а между ними по всей длине комнаты была пущена полоска зеркала. Получалось, что где бы ты не стоял, ты себя все равно видишь. Взгляд упал на душевую кабинку, которая еще была запотевшая и в капельках воды. Лена провела по ней пальцами, представив, что несколько минут назад здесь был Виталик, что, выходя из кабинки, он отражался в этих самых зеркалах. Что сейчас она находится там, куда мужчины просто так не пускают женщин, так как считают ванную комнату чем-то более личным, чем даже кровать. А она сегодня побывала и в его постели и в его ванной. Правда, совсем не так, как ей хотелось бы. Она остановилась взглядом на ванне и вдруг представила, как принимает ее вместе с ним. Как они весело смеются и брызгаются, а затем их детская игра перерастает в более взрослую, ту, которую они отправляются доигрывать в постели. «О чем ты думаешь? Совсем что ли выжила из ума? То, что ты с ним пару раз поцеловалась, еще ни о чем не говорит. Зачем ему такая малолетка как ты, если вокруг него постоянно вьются толпы более прекрасных женщин?» Разозлившись сама на себя, она быстро разделась и стала под упругие прохладные струи воды. «Черт! Черт! Черт! Да что со мной происходит? Эта девчонка вывела меня из равновесия настолько, что я до сих пор не могу прийти в себя. И дернуло меня привезти ее к себе. Пожалел, видите ли! Не захотел будить! Да лучше бы пожалел себя. Но нет! Она меня зацепила настолько, что я уже не могу без нее. И не важно как! Пусть хотя бы так, как это было прошлой ночью. Пусть хотя бы чувствовать ее в своих объятиях, а не страдать бессонницей, думая, с кем она сейчас и чем занимается. Мне хватило всего нескольких поцелуев с ней для того, чтобы уже не суметь стереть ее из своей памяти.» Такого с ним раньше никогда не было. Во-первых, его всегда привлекали более взрослые женщины, а не такие девочки как Лена. А во-вторых, он никогда не был так зависим от них, как зависит от нее. У него было много романов, с некоторыми девушками он даже пытался жить вместе, но долго эти отношения не длились. И не из-за того, что им было плохо вместе, а просто со временем все чувства исчезали, и даже страсть. С Леной же все было наоборот. Ему хотелось заботиться о ней, быть всегда рядом, ухаживать за ней, дарить подарки и цветы, засыпать и просыпаться держа ее в объятиях. Вначале он думал, что это просто желание. Что нужно всего лишь уложить ее к себе в постель, и его наваждение пройдет. Так уже случалось раньше с другими девушками. То было просто желание и после совместной ночи они расставались без претензий друг к другу. Но с Леной все было по-другому. Еще несколько недель назад он не смотрел на нее даже как на девушку. Она была для него ребенком. Когда они стали сниматься вместе в первом сезоне «Ранеток», они вообще друг друга не знали. Когда его пригласили на роль Степнова, он был не в восторге. Да, сценарий ему нравился. Ему не нравилось то, что придется сниматься с детьми. Он не имел ничего против детей и, как правило, находил с ними общий язык, но что касалось «Ранеток»… Они молодые девчонки, только недавно ставшие известными, наверняка их распирает от гордости, что про них будут снимать фильм, а сами ни черта не знают об актерском мастерстве. Они никогда нигде не снимались, и их нужно будет учить вести себя перед камерой, а он не хотел быть ни чьей нянькой. Так как по сценарию получалось, что одну из основных линий будет играть он с одной из «ранеток». После получилось так, что они познакомились, и он увидел, что все девчонки вполне взрослые, что звездная болезнь их не захватила, а когда пообщался с Леной, понял, что зря переживал. Ему казалось, что из всех их пятерых, она самая взрослая, спокойная и адекватно оценивает свои силы. Вот так он и согласился на роль Степнова. В начале съемок Лена держалась напряженно, но постепенно вошла в роль, да и он подбадривал ее, помогал ей. Так, скоро они стали общаться не только о работе, но и о своих интересах, увлечениях и со временем они превратились в настоящих друзей. Вообще-то он со всеми девчонками дружил, но с Леной у него были более близкие отношения. В какой-то степени это даже было похоже на то, что происходило в фильме, который они снимали. Степнов ко всем девчонкам группы относился не просто как к ученицам, но и как к друзьям. Но ближе всех ему была Кулемина. Вот и в жизни стало так же. Он общался со всеми девчонками, но по-настоящему дружил только с Леной. Они могли часами разговаривать сидя в классе в ожидании съемки или прогуливаясь где-нибудь недалеко. Их сцены выходили почти всегда с первого дубля, так хорошо они чувствовали друг друга. Над ними на площадке даже стали посмеиваться. Говорили, что так вжились в роль, что даже не перед камерой ведете себя как Степнов и Кулемина. Некоторые умудрялись считать, что у них роман. Только Лена и Виталик относились к этому с улыбками, а не пытались доказать обратное, как это делали их герои. Вот так и получилось, что они стали друзьями. После окончания первого сезона они продолжали общаться. Конечно, это получалось не так часто как во время съемок, но иногда они встречались в каком-нибудь ресторанчике или парке, или просто созванивались. Когда начали снимать второй сезон, они радовались, что теперь вновь будут часто видеться. Правда на тот момент ни один, ни второй не читали сценария, а так бы знали, что в этом сезоне все будет гораздо взрослее и радоваться, наверное, рано. Если в первом сезоне их герои выражали друг к другу симпатию, то во втором они уже любили друг друга, правда путь их к счастью был долог и сложен. Съемки были гораздо труднее, но это их не огорчало, ведь их пару в этом сезоне делали главной, а значит, они должны все сделать, чтобы зрители им поверили. Все было хорошо, даже бои на ринге они отсняли. Проблемы начались, когда их герои должны были поцеловаться. Вот тут-то они и посмотрели друг на друга ни как партнеры по площадке, и ни как друзья, а как мужчина и женщина смотрят друг на друга. Он как сейчас помнил ту сцену... Если есть кому и что сказать, милости прошу сюда.
михеэлла: Он как сейчас помнил ту сцену. Они сидели на кухне у нее дома. Она после боя была слаба и он за ней ухаживал. Когда она резко встала и у нее закружилась голова, он обнял ее и сев на диванчик, посадил ее к себе на колени. По сюжету она должна была поднять голову и посмотреть ему в глаза, а он должен был ее поцеловать. И вот когда она сидела у него на коленях и медленно поворачивала голову к нему в поисках его глаз, они и посмотрели друг на друга как Виталик и Лена, и уж после как Виктор Михайлович и Ленка. И когда он прикоснулся к ее губам поцелуем, этот поцелуй в первую очередь был для Третьяковой, а уж после для Кулеминой. А когда она ответила ему таким же нежным прикосновением, он знал, что это было для Виталика, так как для Виктора ответа не требовалось. И что самое интересное, все это произошло так естественно, как будто они долго к этому шли. Сидение Лены у него на коленях и их поцелуй был снят с первого дубля. На втором дубле они повторили все то, что должно было быть до поцелуя. Режиссеры не могли нарадоваться на них. Они думали, что такие сцены будут долго сниматься, а они буквально за один раз со всем справились. Да и вообще, - говорили они, - вам проще даются сложные сцены, чем легкие. Бои, поцелуи, взгляды… Такое чувство, что вы на самом деле все это переживаете. Ну ладно ты Виталь, ты все-таки актер, но ты Ленка… Молодец… Молодец! Вот с тех пор Виталик и не может понять, что же происходит. А ведь с того момента прошло около трех недель. После того поцелуя они пытались делать вид, что ничего не произошло, но вся съемочная группа словно сговорилась, и теперь в их линии снимали только поцелуи. Режиссер объяснял это тем, что пока все так здорово получается, нужно этим пользоваться: «а то мало ли что? Вдруг поссоритесь, а личные отношения все равно проскальзывают в игре, как бы их не пытались скрыть». Хотя за все время съемок они никогда не ссорились, и все об этом знали. Тем не менее, режиссеру они не перечили и в течение нескольких дней снимались только в сценах с поцелуями. Каждый их поцелуй был как какое-то открытие для них двоих. Они играли влюбленных Лену и Виктора, но эта игра была только для камер. На самом же деле сейчас с ними происходило все то же самое, что и с их героями, они переходили в своих отношениях на какой-то более новый уровень и именно поэтому им так легко удавались эти сцены. За пределами съемочной площадки они почти не общались. Не потому, что им нечего было сказать друг другу, и не потому, что они не знали как себя вести. Просто оба боялись. Боялись того, к чему они так неотвратимо приближались. Наконец сцены с поцелуями закончились, а значит, больше не было таких благовидных причин для поцелуев реальных людей. В течение двух дней, постоянно натыкаясь на взгляды друг друга, они держались. А на третий день их отправили в спортзал репетировать следующую сцену и там они оказались одни. Вначале они честно пытались репетировать, но, видя глаза друг друга, непременно сбивались. Виталик не выдержал первый и, взяв ее за руку, притянул к себе. Он осторожно отвел волосы с ее лица и заглянул в бездонные глаза. Увидев там такую же бурю чувств, что сейчас испытывал сам, нагнулся и легко поцеловал, а затем вновь заглянул в глаза девушки. Оба понимали, что стадия таких поцелуев уже прошла, и сейчас нужно что-то большее, что-то настоящее. Обняв Лену за талию, Виталик крепко прижал ее к себе и впился в ее губы жадным поцелуем. Он целовал ее так долго и так нежно, как только мог, до тех пор пока не почувствовал как ее руки обвились вокруг его шеи. А затем они уже не знали, как долго длилось это безумие. Губы начинали болеть, языки устали сражаться друг с другом в попытке доставить большее удовольствие, а мужчина и девушка начали задыхаться. Они закончили целоваться, но продолжали стоять в объятиях друг друга, восстанавливая дыхание. Правда, немножко поменяли положение. Лена опустила руки с его шеи и обняла его за талию, положив голову ему на грудь. Такие ситуации повторялись после того несколько раз, и каждый раз они заканчивались именно так - в объятиях друг друга. Он, может быть, и хотел бы перевести их поцелуи на какой-то новый уровень, но каждый раз при попытке этого, чувствовал, как Лена напрягается, будто выстраивая какую-то стену между ними. Да, она его не останавливала, и он мог бы пойти дальше, но он чувствовал, что она этого не хочет, или может быть просто к этому еще не готова. И он не настаивал на продолжении, наслаждаясь тем, что она ему давала. А сейчас он и сам не знал, хочет ли продолжения. Он понимал, что она не такая как все и иногда ему казалось, что просто держать ее в объятиях для него достаточно. А иногда ему хотелось пробиться через ту стену, которой она отгораживается от него и посмотреть что за ней. Вечерами, оставаясь в одиночестве, он пытался понять их отношения, но каждый раз в этом заходил в тупик. Если раньше они были друзьями и легко общались, то после этих поцелуев вся дружба куда-то исчезла. На ее место должно было прийти что-то большее, но почему-то не пришло. Вот и получалось, что они виделись каждый день, при каждом удобном случае целовались, но кроме этих поцелуев у них ничего не было. Они потеряли то, что у них было раньше, и не приобрели ничего нового взамен. Он и сам понимал что то, что между ними сейчас происходит, невозможно подставить ни под одно определение. Они почти не общались, за исключением съемочной площадки, наедине они только целовались, избегая разговоров. За все время после первого поцелуя он ни разу не подвозил ее до дома, так как они с девчонками практически постоянно оставались репетировать новые песни к концерту, который скоро будет в Москве. Да и на площадке никто не догадывался о том, что между ними происходит. Вчера был единственный раз, когда она согласилась с ним поехать, и то он почти силой усадил ее в машину. Он чувствовал ее усталость почти физически и на все ее попытки отказаться от поездки с ним, он лишь открыл дверцу машины и посадил ее туда пристегнув ремнем безопасности, и легко поцеловав в губы. Он вначале действительно хотел отвезти ее домой, но она практически сразу же уснула, а ему так не хотелось ее будить. Остановившись на обочине у фонаря, он просто сидел и смотрел на нее, а после решил отвезти к себе. Оставив девушку в машине, быстро сбегал домой и открыл дверь, затем вернулся и, взяв ее на руки, отнес к себе. Уложив в постель, решил раздеть Лену и снял с нее пиджак и джинсы. Она зашевелилась во сне, и он укрыл ее одеялом. Вначале хотел лечь в другой комнате, но затем передумал. Он так давно мечтал остаться с ней наедине не на съемках, а где-нибудь в уютном месте, да и сколько раз ему снилось, что они вот так вместе засыпают и просыпаются. Приняв душ и надев брюки от пижамы и футболку, чтобы утром ее не смущать обнаженным телом, он забрался под одеяло и осторожно ее обнял. Лена вновь зашевелилась, будто почувствовав, что уже не одна, и удобно устроилась в его объятиях. «А утром, ни за что ни про что, устроила допрос. Он хотел как лучше, а получилось как всегда. Как у нее вообще язык повернулся обвинить меня в том, что я мог воспользоваться ситуацией и заняться с ней любовью? Ведь прекрасно знает, как я к ней отношусь и.… Знает? Ни черта она не знает! Откуда она может знать, если мы никогда об этом не разговаривали? Хотя, что разговоры, она должна понимать, что я ни такой, ведь чувствует же, как я о ней забочусь, как.… Как? Как я о ней забочусь? Все это только в моих мыслях, в моих желаниях, а реальной поддержки или заботы она от меня не видела с тех пор как наши отношения перешли с дружеских на эти непонятные. Что вообще происходит?» Неожиданно он вспомнил ее взгляд, когда она это говорила. Лена еще не успела закончить предложение, а уже пожалела о том, что сказала. И когда он зашел в комнату после душа, она наверняка хотела извиниться, а он ей не дал. Так что как не крути, а она явно не думает о нем так, как сказала. Им надо поговорить. Так больше не может продолжаться. Он должен знать, что между ними происходит, что за стену она постоянно возводит, какие отношения у них вообще теперь будут? Ему нравилось с ней целоваться, но ему надоело ото всех скрываться и вести себя как воришка, который живет от момента до момента. Он хотел или все или ничего. «А ты сам-то готов к серьезным отношениям? К серьезным отношениям именно с ней, девочкой, которая младше тебя почти вдвое? Которая сейчас живет лишь своей группой, которая будет часто уезжать на гастроли? У которой будут толпы молодых поклонников? Ты готов ее ждать после концертов и репетиций, готов ли к тому, что ваши отношения будут обсуждать в каждой бульварной газетенке? Ты готов ради нее все это терпеть?» До того как он задал себе эти вопросы, он даже не заглядывал так далеко в их отношениях. Он просто хотел быть с ней рядом и знать что они вместе. Он просто хотел просыпаться каждое утро от ее поцелуя, а, открыв глаза видеть ее улыбку. Или вставать раньше нее и приготовив завтрак приносить его ей в постель, будя нежным поцелуем. Он просто хотел в течение дня набирать знакомый номер только для того чтобы услышать ее голос, или, отвечая на звонок и видя на своем телефоне ее номер, расплываться в улыбке, заранее зная, что сейчас он услышит Лену. Он просто хотел утрами отвозить ее на репетиции, а вечерами забирать ее оттуда, встречая открытыми объятиями, улыбкой на лице, нежными поцелуями и цветами. А затем везти ее домой, где уже готов вкусный ужин и просто смотреть, как она ест. Он просто хотел садиться у камина в одно кресло и, укрыв ее теплым пледом, смотреть на горящий огонь, чувствуя, как крепко она прижимается к его груди. Или летом выходить на балкон, предварительно отнеся туда все то же кресло, и так же сидеть обнявшись и смотреть на небо. Лишь изредка целоваться и говорить всякие нежные глупости и, наконец, признаться, как он счастлив оттого, что она с ним, как изменилась его жизнь после того, как в нее ворвалась она - этот зеленоглазый светловолосый ангел. А затем просто подождать пока она уснет и отнести ее в постель, тихо устроившись рядом, и засыпать со счастливой улыбкой на губах, потому что уже знает, как начнется завтрашний день. А начнется он с ее улыбки. Виталий сел на диван, так как ноги резко отказались его держать. Нет, этого не может быть! Просто не может! Я не мог влюбиться в нее! Это… это… «Что это?» – вновь услышал он внутренний голос. «Желание?» - пытался он сам себя обмануть. «Желание?» – голос внутри него усмехнулся. – «Какое желание? Вспомни то, что ты только что перечислял. Там не было и слова о сексе. Ты просто готов ее обнимать и целовать и этого тебе будет достаточно. Ты, который всегда стремился удовлетворять свою похоть, готов в отношении нее забыть о своих желаниях! Ты готов ждать ее сколько потребуется, только для того чтобы уснуть рядом с ней! Ты, который не любишь всякие концерты, будешь с удовольствием их посещать, только из-за того, что там будет выступать она! Ты, который, живя с девушками, считал, что должны подстраиваться под тебя, теперь готов сам подстраиваться под нее, только бы она была счастлива! Ты, который никогда никого не любил и считал, что любви не существует, а существует лишь желание, готов ради нее признать обратное! Ну, так что же ты скажешь теперь?» Виталик сидел на диване, даже боясь пошевелиться. Осознание своих чувств к Лене накрыло его с головой, и он не знал хорошо это или плохо. Да, он еще никого никогда не любил и не уверен, что знает, что это такое. Хотя, наверное, сейчас уже понимает что это. Но удовольствия это не приносит. Он не знает, как к нему относиться она. Что, если он ей не нужен? Вот именно, что тогда? Она молода, красива, у нее вся жизнь впереди, а он гораздо старше ее. Зачем он ей, если у нее толпы молодых поклонников, и она может выбирать любого понравившегося парня? Ну и что, что она отвечала на его поцелуи? Может быть, ей просто льстило, что взрослый мужчина обратил на нее внимание. Но это не значит, что она хочет продолжения. С ней просто нужно поговорить, и тогда все будет ясно. Неожиданно на лице появилась улыбка. Даже если она к нему ничего не чувствует и ему будет очень больно после разговора с ней, сейчас он радовался что хотя бы и в таком возрасте, но понял, что такое любовь. И его совсем не смущало, что его любимая в два раза младше него. Ведь главное - это чувства.
михеэлла: - Виталик... - тихо позвала Лена войдя на кухню и увидев, что он сидит о чем-то задумавшись, не замечая ее. Услышав голос девушки, мужчина резко встал и пригласил ее к столу. - Садись, завтрак готов. - Отодвинув для девушки стул, подождал, пока она подойдет, а затем пододвинул его к столу. - Это больше похоже на праздничный обед, чем на завтрак, – улыбнулась она, рассматривая блюда на столе. Виталик тоже посмотрел на стол, пытаясь понять, что ее так удивило. А удивляться было чему. Он так задумался об их отношениях, что совсем не думал о завтраке, в результате чего на столе оказалось почти все содержимое холодильника. Несколько видов колбасы, мяса и сыра, салат из свежих овощей, на сковородке под крышкой омлет. Фрукты, начиная от яблок и заканчивая какими то экзотическими. В вазочке были разные конфеты. А в соседней вазочке, точно такой же, печенье, больше похожее на пирожное. - Просто я не знал, что ты предпочитаешь на завтрак, - попытался оправдаться Виталий. - Как правило, это просто чай или кофе. - Сегодня тебе придется помимо кофе, еще и съесть чего-нибудь. Не зря же я все это готовил. - Виталь, - она посмотрела на него, - я хочу извиниться. - За что? - За то, что наговорила тебе утром. Я так не думаю, правда, и… - Я уже забыл об этом. – И что самое интересное он действительно забыл их утренний разговор. Он так увлекся мечтами об их совместном будущем, что, увидев ее на кухне, решил, что они уже вместе. - А я нет. Мне очень неудобно, что я тебе всего этого наговорила. Ведь я так не думаю. Я знаю, что ты никогда не причинишь мне боли и уж тем более не сделаешь того, в чем я тебя обвинила, против моей воли. - Лен, я… - Виталь, я думаю нам надо поговорить. Не о том, что произошло сегодня утром, а о том, что происходит с нами в последние недели. - Я тоже с тобой хотел поговорить об этом, – согласился мужчина. – И если ты не против, я хотел бы начать первым. Поймав ее согласный кивок головы, он начал говорить: - Я сейчас буду предельно честным по отношению к тебе и хочу, чтобы ты тоже была со мной честной. А чтобы между нами не осталось недосказанности, я начну с самого начала. – Он сел за стол, оказавшись напротив нее. – Я тебе уже говорил, что когда меня пригласили на съемки «Ранеток», я вначале был против, и лишь познакомившись с вами согласился. Ты прекрасно помнишь, как у нас начинались отношения, и мы сейчас не будем об этом говорить. Хочу лишь сказать, что мы были друзьями. Очень хорошими друзьями. Я думаю, ты с этим согласна? – Он посмотрел на нее, и она вновь кивнула головой в знак согласия. – Может быть то, что я сейчас скажу, обидит тебя, но я хочу быть честным. До того как мне вручили сценарий, где Степнов целуется с Кулеминой, я тебя вообще не рассматривал как девушку. Для меня ты была подростком, о котором мне нравилось заботиться и которому мне нравилось помогать. Конечно, я понимал, что это всего лишь роль, что поцеловать я должен твою героиню, а не тебя, но вышло все наоборот — я поцеловал тебя, а не Кулемину. И с того же момента я взглянул на тебя как на женщину, а ни как на девочку. После этого, как ты помнишь, было несколько сцен с поцелуями, и я с удовольствием их играл, так как чувствовал твои ответные поцелуи. А когда мы отсняли все подобные кадры и для поцелуев закончились благовидные причины, я резко осознал, что мне этого не хватает. А в наших отношениях произошли какие-то изменения, и я скажу, что не в лучшую сторону. Ты как будто специально избегала встреч со мной наедине, да и после съемок я не мог поговорить с тобой, так как ты оставалась на репетицию с группой. А вот после сцены в спортзале, где мы впервые поцеловались не на камеру, а для собственного удовольствия, все изменилось. Ведь те прикосновения были гораздо приятнее и более открытее прежних. Только вот дальше этого наши отношения не заходили — сама ты инициативу не проявляла, а когда это делал я, ты отгораживалась от меня непробиваемой стеной. И как результат, мы перестали общаться, за исключением съемок. При наших поцелуях, как мне кажется, слова не требовались, потому что все выражали прикосновения и объятия. Но сейчас я понимаю, что не могу жить и дальше так. Между нами закончилась та безоблачная дружба, что была раньше, и вместо того чтобы ее место заняло какое-то другое чувство, внутри осталась только пустота. А мне это совсем не нравится. И поэтому сейчас я хочу что-то решить для себя, да и ты должна будешь принять решение. Я могу предположить только два варианта наших дальнейших отношений. – Виталий посмотрел на девушку. Она сидела опустив голову, и из-за волос он не мог видеть ее глаз. – Лена я знаю, что обо мне говорят и что обо мне пишут в газетах. И я хочу, чтобы ты знала, многое из этого действительно правда. Я достаточно взрослый мужчина и в моей жизни было много женщин, но ни с одной из них у меня не было ничего серьезного, несмотря на то, что с некоторыми я пытался совместно жить. А чего уж точно никогда не было, так это отношений с девушкой вдвое младше меня. Я знаю, что в последние дни между нами, мягко говоря, непонятные отношения. Но я понял, что тех поцелуев и тех объятий, что были у нас, мне мало, я хочу чего-то большего. Сейчас я говорю не о сексе, как может быть, ты подумала, а о серьезных отношениях. Мне надоело ото всех прятаться и скрывать свои чувства, я хочу, чтобы об этом все знали, хочу вести себя естественно. Хочу, чтобы у нас были настоящие свидания, хочу дарить тебе цветы и всякие подарки, приглашать в кино и рестораны. Хочу, чтобы все было по-настоящему. Понимаешь? Хочу открытых отношений с тобой. Потому что ты мне нужна, нужна ни как друг, ни как подружка, а как девушка, которая мне безумно нравиться и которую я не хочу потерять. Я не могу сказать, насколько глубоки мои чувства по отношению к тебе, потому что я в них до конца еще сам не разобрался. Но хочу, чтобы ты знала, что это не только желание. Вначале я и сам так думал, но очень быстро понял, что секса с тобой мне будет мало, мне нужно что-то большее. Да и слово «секс», которым я раньше часто пользовался, в отношении тебя звучит как-то грубо. И если у нас что-то будет, это будет называться по-другому, например занятия любовью. - Он быстро взглянул на смутившуюся девушку и продолжил говорить дальше. - Но сейчас речь не об этом. Понимаешь, если мы будем вместе, нам придется столкнуться с множеством проблем. Учитывая, что ваша группа сейчас очень известна, все интересуются вашей личной жизнью, и если мы будем появляться где-то вместе, об этом на утро будут писать газеты. Да и про меня там тоже часто пишут. В последние месяцы это просто какой-то кошмар. Меня считают бабником и приписывают несуществующие романы даже с теми с кем я не знаком. – Повышая голос и выражая таким образом все свое недовольство, сказал Виталий. – К тому же я старше тебя и знаю, как такие отношения воспринимают окружающие. А ко всему этому, мы не знаем, как наши отношения воспримут наши друзья и твои родители. Я даже уверен в том, что они будут против, так как посчитают, что я просто хочу соблазнить тебя. Но я готов ко всему этому, готов поддерживать тебя в трудных ситуациях, заботиться о тебе, отвозить и забирать с репетиций, готовить для тебя завтраки и ужины, вызывать на лице улыбку, когда плохое настроение. И обещаю, что сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива, несмотря на то, что представления не имею о том, как будут развиваться наши отношения. – Он перевел дыхание и вновь продолжил. – Ну вот, это один возможный вариант развития наших отношений. Второй же… - он на мгновение замолчал, не зная, как лучше продолжить. - Если ты не готова к серьезным отношениям лучше об этом сказать сейчас. Так как я больше не могу целоваться с тобой прячась ото всех, как будто мы делаем что-то незаконное, в то время как ничего такого не происходит. Да, мне это нравиться, но продолжать и дальше вести себя так же я не могу. Мне причиняет это боль. Точнее - эта неопределенность. Поэтому если тебе были приятны мои поцелуи, но о продолжении их ты никогда и не думала, то мы закончим с этим прямо сейчас. Мы оба понимаем, что тех дружеских отношений, которые у нас были, мы уже не вернем, но и развития каких-то других отношений в случае твоего отказа я тоже не представляю. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь и чего хочу, поэтому… - Виталий замолчал, не зная, что сказать еще и чем именно закончить свой длинный монолог. Собрав окончательно все мысли, попытался закончить логически все то, что только что сказал и подвести под этим черту. - Может быть, я зря все это говорил, и мы могли бы обойтись просто твоей точкой в наших отношениях, но мне почему-то кажется, что тебе нравились те поцелуи что были, и может быть, ты просто боялась завести подобный разговор. Но вот теперь ты все знаешь, и я хочу, чтобы ты мне ответила. Так же честно и открыто, как это сделал я. Лена сидела на диване, все так же опустив голову и крепко сжав руки. Настолько крепко, что костяшки пальцев побелели. Еще находясь в ванной, она знала, что сегодня они поговорят о том, что между ними происходит. Потому что понимала, что так дальше продолжаться не может. Что это приносит боль. От разговора с Виталиком она ожидала пару фраз о том, что все это хорошо, но никаких отношений между ними быть не может. Ведь он взрослый мужчина, а она еще почти ребенок, хотя и достаточно самостоятельный и развитый. «Да, поцелуи это хорошо, но что-то большее - нет». И она была уверена, что после сегодняшнего разговора они больше не будут ни общаться как раньше, ни целоваться как в последние дни. Что этот разговор будет точкой в их, так и не начавшихся, отношениях. Но то, что он говорил, было полной противоположностью того, что она ожидала от их разговора и поэтому сейчас она пыталась собрать хоть часть мыслей в кучу. Конечно, она иногда мечтала о том, что Виталик ей скажет что-то подобное, но всегда гнала от себя эти мысли, так как в их реальность она не верила ни на минуту. Наоборот, она была уверена в обратном, что он никогда не захочет каких-то серьезных отношений с ней, девчонкой в два раза младше него. А сейчас он предлагал ей продолжение их отношений. Открытое продолжение, о котором будут знать все. Готова ли она к этому? Сможет ли справиться с тем, что их будет ждать? Сможет ли спокойно относиться к статьям в газете и шепоту за спиной? Сможет ли убедить родителей в том, что это не только его желание, но и ее? Лена подняла голову и посмотрела на Виталика. Он сидел и смотрел на нее. В глазах было ожидание, беспокойство от ее длительного молчания и боль. Вначале она не поняла, с чем связана эта глубоко запрятанная, но все равно столь очевидная боль. А затем вспомнила все то, что он ей говорил, и поняла ее природу. Он боялся потерять ее. Боялся, что она скажет «нет». Решив больше не мучить его и глубоко вздохнув, девушка встала. И тут же увидела, как мужчина закрыл глаза, в которых отразилась вся безнадежность, и опустил голову. Лена подошла к мужчине и осторожно села к нему на колени, обнимая за шею. Виталик поднял голову и хотел что-то сказать, но она опередила его и нежно поцеловала в губы. Поцелуй был коротким, но Виталий обнял ее за талию и крепко прижал к себе. - Такой ответ тебя устраивает? – улыбаясь, спросила Лена. - В случае если он означает «да», а не «прощай», которое ты решила сказать таким нежным способом. – Тут же серьезно ответил он, хотя в глазах и проскальзывали искорки смеха. - Знаешь, - неожиданно Лена стала серьезной, все еще продолжая сидеть у него на коленях, - когда ты предложил поговорить, я была уверена, что ты скажешь что все это конечно хорошо, имея в виду наши поцелуи, но пора бы и точку поставить. Мне казалось, что ты и в мыслях не мог допустить развитие наших отношений. - Но сейчас, когда я тебе все рассказал, ты мне веришь? Она посмотрела ему в глаза и тихо сказала: - Верю. – Но этого одного слова ему явно было мало, и он ждал продолжения. – Я хочу и готова попробовать начать с тобой встречаться открыто и серьезно. Он долго всматривался в ее глаза, а затем резко поцеловал. - Ты уверена? - А что, ты уже передумал? – в шутку спросила Лена. - Не говори так, - серьезно сказал он, - даже в шутку. Я просто хочу, чтобы это был твой обдуманный выбор, а не сиюминутное решение. Лен, мы оба знаем, что я гораздо взрослее тебя, и если тебе просто льстит внимание взрослого мужчины, но при этом ты не уверенна в правильности своего ответа, скажи об этом сейчас. - Ты будешь смеяться, - грустно улыбнулась она, - но до этого разговора я думала, что это тебе льстит внимание молоденькой девушки. - Как ты могла так подумать? - Ну, наверное, так же как и ты. - И все же. Если тебе нужно время чтобы все обдумать, я согласен подождать. Я не хочу, чтобы вскоре ты пожалела о своей поспешности. Да и потом, как я уже сказал, нам будет нелегко в плане общественности. Ты готова к этому? Она видела, что он на самом деле переживает за нее, а не говорит об этом просто так. И видела, что он пытается казаться сильным, в то время как все еще неуверен в ней. И именно поэтому хочет сейчас получить все ответы на свои вопросы, а не возвращаться к ним каждый раз, когда что-то будет не так. - Виталь, мы оба не знаем, что может получиться из наших отношений и как долго они просуществуют, но на данном этапе я с уверенностью тебе говорю, что хочу быть с тобой, хочу и дальше чувствовать твои поцелуи и объятия. И я знаю, что нам будет нелегко и знаю, что о нас будут говорить много гадостей. Но мне все равно. Если ты будешь рядом и поддержишь меня, я с этим справлюсь. Едва она договорила, как Виталик порывисто приник к ее губам в поцелуе. Прижимая ее к себе так близко, как только мог, он казалось, забыл обо всем на свете, в том числе и о том, что такие крепкие объятия причиняют ей боль. Но самой Лене сейчас на это тоже было наплевать, она лишь обнимала его за шею и отвечала на его голодные поцелуи до тех пор, пока его руки не стали скользить по ее телу. Он оторвался от ее губ, тяжело дыша и ловя ее взгляд: - Мне кажется, мы не выяснили еще один вопрос. Подождав от нее ответа, но, так и не дождавшись его, он решил поставить вопрос более прямо: - Лен, что происходит? Каждый раз, когда мы начинаем целоваться, ты с радостью отвечаешь мне взаимностью, но стоит мне просто провести рукой по твоему телу или начать целовать хотя бы в шею, ты тут же напрягаешься, словно выстраивая между нами какую-то стену. И сколько я не пытаюсь понять, откуда и отчего она возникает, я не могу найти ответа. Раньше я не спрашивал об этом, но теперь я думаю, что имею право знать. И я не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга. Лена знала, что он задаст этот вопрос рано или поздно, но ответить на него полностью она еще не могла. Она самой себе не могла объяснить, почему она боится об этом поговорить с ним, мужчиной, которым рано или поздно ляжет в одну постель. Она не смотрела на него, но по его напряженному телу чувствовала, что он ждет ее ответа. - Виталь… я… Я просто еще не готова к продолжению. Прости. - Не готова к продолжению? Продолжению чего? Либо ты выразилась недостаточно ясно, либо я совсем ничего не понимаю. Объясни мне полностью, а не в двух словах. - Да что здесь объяснять? - начала злиться Лена. – Ты взрослый мужчина, у тебя была куча женщин, в постели ты наверняка чувствуешь себя раскованно и не задумываясь, ложишься в нее. А я не привыкла к таким отношениям. Я не могу после нескольких поцелуев прыгнуть в незнакомую кровать, поэтому и получается каждый раз, когда ты хочешь зайти дальше поцелуя, внутри меня словно что-то срабатывает. Может быть, физически я к этому и готова, но психологически я этого боюсь. До сегодняшнего дня я думала, что тебе просто интересно затащить меня в постель и поэтому я не поддавалась, а сейчас… мне нужно время. - Лена ответь, пожалуйста, я когда-нибудь пытался затащить тебя в постель? - Нет, - не понимая, к чему он это спросил, все же ответила она. - А я когда-нибудь намекал тебе, что хочу от тебя секса? - Нет, - все еще не понимая, ответила она, продолжая сидеть с опущенной головой. - А ты когда-нибудь пыталась остановить меня словами или действиями во время поцелуя, когда я начинал ласкать тебя? - Нет. - То есть ты согласна с тем, что всякий раз, когда ты выстраивала барьер внутри себя, я добровольно прекращал поцелуй? - Да, согласна. Но к чему ты ведешь? - А сейчас ответь предельно честно, - игнорируя ее вопрос, продолжил он, - если бы я хоть раз не остановился, а продолжил ласки, ты бы меня остановила? Ты бы меня оттолкнула? Или позволила бы закончить начатое? - Я… я… - она не могла ответить на этот вопрос, и не потому, что не знала ответа, а потому что не могла признаться в нем Виталику. - Я думаю, мы оба знает ответ на этот вопрос. Ты бы меня не остановила. А ты никогда не задумывалась, почему я не пытался дойти до конца? – и прежде чем она ответила, он сам продолжил говорить. – Да потому что я не хотел, чтобы ты об этом пожалела. Я уверен, что нам было бы хорошо вместе, но когда желание исчезло бы, ты пожалела о произошедшем. Может быть из того, что я говорил, ты чего-то не поняла или поняла не до конца, поэтому я повторю еще раз. Ты права, и я сам это сказал, у меня было много женщин. Но это моя жизнь, и я ее уже не могу изменить. Что же касается тебя.… В отношениях с тобой для меня на первом месте стоят чувства. И я говорил тебе, что когда МЫ дойдем до близости, это будет занятие любовью, а не секс. А само это выражение подразумевает то, что это произойдет только тогда, когда мы оба будем к этому готовы. Я, так же как и ты, не собираюсь торопиться, потому что знаю, что в отношениях с тобой все будет по-другому, не так как у меня было раньше. Я уверен, что это будет что-то волшебное и хочу быть готовым к этому волшебству. То, что мы решили начать встречаться, еще не говорит о том, что с сегодняшнего дня мы решим и спать вместе. Нет. До этого у нас будут свидания. Все как положено. Я знаю, что тебе этого хочется, но не поверишь, я тоже этого хочу. И даже больше - мне это надо. Я хочу просто целовать тебя, держать за руку гуляя по парку, обнимать сидя в кинотеатре. Я и сейчас чувствую себя мальчишкой, у которого до тебя никого не было. И мне это нравиться. Едва он замолчал, как Лена подняла голову и дрожащим голосом прошептала: - Прости меня… – в глазах стояли слезы. - За что? - За то, что я так себя веду. - Глупенькая. – Он продолжал обнимать ее за талию одной рукой, а второй обнял за плечи, прижимая к себе. – Тебе не за что извиняться. Наоборот, я рад, что мы об этом поговорили. Просто постарайся не отгораживаться от меня теперь, когда мы все выяснили и решили не торопиться. И не воспринимай каждый мой поцелуй или какое-то непривычное для тебя прикосновение к тебе, как попытку все закончить в постели. Она подняла голову с его плеча и легко улыбнувшись, сказала: - Хорошо, не буду. - Ну вот, совсем другое дело. – Он тоже улыбнулся и потянулся к ее губам своим ртом. Но Лена подалась к нему, встречаясь с его теплыми и такими желанными губами. Вначале это было осторожное прикосновение, но уже вскоре оно переросло в более нежную и трепетную ласку, от которой получали удовольствие оба. Они понимали, что впереди у них будет много препятствий, которые не всегда будут легкопроходимыми, но помимо этого они знали, что теперь, когда они поговорили и все выяснили, они смогут со всем справиться. Потому что, не смотря на то, что ни один из них не говорил о своих чувствах, а конкретно о любви, они знали, что чувствуют ее по отношению друг к другу, и знали, что это не просто влюбленность, а сильная крепкая любовь, которая длится всю жизнь. Конец.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Мне все еще больно Рейтинг: R (Данный рейтинг выбран не из-за наличия сексуальной тематики, а из-за душевных переживаний). Жанр: Angst, POV Пейринг: КВМ Статус: окончен Хочу сказать спасибо Аллочке за помощь в прохождение премодерации. Сюжет родился как-то спонтанно, вернее, когда начинала писать, даже не знала, к чему веду, просто было желание писать. Вообще вечер прошел плодотворно, так как принес мне два мини. Этот будет грустным, в какой-то степени слезливым, а второй очень легким и добрым. Казалось бы странным, что я написала подряд два противоположных рассказа, но так уж повернулось вдохновение. Писала я их правда в обратной последовательности, но решила для начала выложить грустный рассказ, а уже затем добрый. Поэтому кто хочет легкости, заходите на следующий миник. Названия у рассказов будут в чем-то схожими, только вот значение будут иметь полностью противоположное. Никогда не думала, что так больно терять, до тех пор пока сама не потеряла любимого человека. Раньше всегда удивлялась Новиковой, когда она в очередной раз жаловалась на своих кавалеров, а вернее, на их отсутствие. А еще вернее, на то, что один из них ее оставил. Это сейчас она стала серьезной девушкой, а раньше она обожала дискотеки и парней. Меня же противоположный пол долгое время не интересовал, больше как-то увлекали спорт и соревнования, а затем и музыка с последующими концертами. Это после я уже поняла, что такое любовь, когда влюбилась в своего учителя физкультуры и наши отношения дошли до того, что мы стали жить вместе. Конечно, это было странным поначалу и удивляло меня саму, не говоря уже об остальных друзьях или знакомых. Но время шло, мы любили друг друга, но, видно, мне так только казалось. Потому что уже вскоре я пошла учиться в училище, где и познакомилась с парнем, ставшим впоследствии моей роковой ошибкой. Тогда-то я этого еще не понимала и с радостью принимала его знаки внимания, переросшие в скором времени в отношения, вылившиеся в мой уход от мужчины, которого я считала, что люблю. Но когда уходила к Васе, парню, который мне был в тот момент необходим, была уверена, что Витю я не любила. Ну, любила, только как-то не так, потому что любовь как-то быстро прошла, а ведь любовь должна длиться всю жизнь, если она настоящая. Так я оказалась погруженная с головой в новые отношения, казавшиеся тогда вообще самым лучшим, что было в моей жизни. Почему-то я напрочь не принимала во внимания те месяцы, что провела с первым своим мужчиной – учителем физкультуры. Но вскоре все начало меняться. Я стала замечать за своим парнем то, чего не видела раньше. Он много времени проводил не дома, когда же я спрашивала, где именно он бывал, он отговаривался или отмалчивался, иногда сочинял какие-то абсурдные причины своего не появления дома. Меня это начинало жутко злить, но я не верила, что у него может быть другая девушка. Наоборот, была уверена, что этого быть не может, и убеждала себя в этом вместо того, чтобы попытаться хоть раз полностью разобраться в том, что же происходит. Все закончилось тем, что я застала его с другой девчонкой у нас дома. Что я тогда чувствовала, сложно сказать, но почему-то раньше я думала, что при такой ситуации, которой, я была уверена, у меня никогда не будет, но все же, я врежу и ему, и ей. Но в момент, когда увидела их двоих в нашей постели, стало так противно, что мне было даже мерзко притрагиваться к ним. Меня всю передернуло от отвращения, и я ушла оттуда. Заезжала после, зная, что его нет дома, для того чтобы забрать свои вещи. Разговаривать с ним отказывалась наотрез, хотя он и звонил, и приезжал ко мне. Вот так я и осталась одна. Но именно это открыло мне на многое глаза. Почему-то сейчас поставила себя на место Вити. Конечно, он не видел меня с Васей в постели, но это и не так важно, ведь главное было в том, что я ему изменяла с ним, а когда я ушла от него, он это отчетливо понял. Понял и отпустил, еще и счастья пожелал. Сейчас, когда вечера не были заполнены Васей, о котором мне было неприятно даже вспоминать, я все больше вспоминала Витю. Как-то непроизвольно, как будто так получалось само. Просто мысли о нем влезали в голову и не желали ее покидать. Ну а я не очень-то сильно и пыталась их оттуда выгонять, так как наконец-то поняла, что именно с ним я была счастлива. Осознание этого, я не могу сказать, чтобы не приходило мне раньше, но именно спустя какое-то время после расставания с Васей накрыло меня огромной волной. Все чаще стали всплывать воспоминания… Воспоминания о нас двоих, держащихся за руки, целующихся посреди улицы или в переходах, убегающих от резко хлынувшего дождя, который промочил нас до нитки и заставивший как можно быстрее добираться до дома, где мы согревались древним, как мир средством – занятием любовью. Все наши прогулки – как невинные, так и более экстремальные, поднимающие адреналин, например, занятие сексом в туалете в кинотеатре. «Скажи кому, никто не поверил бы, ведь ты такой правильный весь… Но в кино темно, а у нас был последний ряд. К тому же я хорошо выучила, что именно тебя заводит. Поэтому ты сам меня вытащил за руку из зала и украдкой затащил в кабинку, где без всякой прелюдии, которая мне и не требовалась, овладел мною. Я тогда была счастлива, что смогла вывести тебя из привычного равновесия. Хотя, чего это я, со мной ты не знал, что такое равновесие. Да и вообще наши отношения всегда походили на взрыв чувств и эмоций. Словно на детской горке – то вверх, то вниз, но уж точно, они никогда не были простыми и ровными. Странно, но когда мы жили вместе, я многого не замечала или делала вид, что не замечаю. В момент, когда мы съехались, я была уверена, что это навсегда, но, учитывая, что ты был моим первым мужчиной, я не знала, как себя вести. Понимала, что ты зависишь от меня, как от самого дорого лекарства или наркотика в мире, но именно поэтому ничего и не делала в наших отношениях, была уверена, что все сделаешь ты сам. А ведь любому человеку нужна отдача, только вот у меня с этим были проблемы. Вообще все зависело от моего настроения. Знаю, что глупое оправдание, да и вовсе не оправдание это, но, тем не менее, когда у меня оно было хорошее, я могла делать все, что ты пожелаешь, тем самым, осчастливливая тебя. А вот когда оно было плохим, у нас возникали различные ссоры, в которых я очень редко шла на примирения. Глупая была… молодая. Хотя я сейчас не намного старше. Мы с тобой расстались всего два месяца назад. От Васи я ушла месяц назад. И вот уже месяц я одна. Только как-то относиться к жизни стала по-другому. Мы с тобой с момента нашего расставания не виделись. Знаю, что ты иногда заходишь к деду, но всегда делаешь это, когда меня нет дома. Я даже благодарна тебе за это, потому что представления не имею, как буду смотреть тебе в глаза, ведь знаю, что очень сильно виновата перед тобой. Однажды от деда узнала, что ты начал встречаться с какой-то девушкой. Тогда-то я и поняла, что это начало конца. Нет, еще до этого момента я знала, что люблю тебя, только отгоняла от себя подобные мысли, не желая в них верить. Хотя и глупо, ведь любила тебя раньше, почему же сейчас гнала эти мысли? Но тогда, после сообщения деда, я поняла, что потеряла тебя навсегда. Но снова, что значит, потеряла? Ты уже почти три месяца был не моим, я не знала о твоей жизни ничего, а тут вдруг решила, что потеряла тебя? Глупо… Но, тем не менее, именно это известие причинило мне сильнейшую боль. Я еще больше стала понимать тебя, увидела как бы со стороны. Что ты должен был чувствовать, когда я оставила тебя ради другого? А ведь тогда все было серьезнее, мы жили вместе, в то время как сейчас мы уже давно обитаем по одиночке. В ту ночь я впервые плакала. Имею в виду впервые после того, как я это делала, когда еще училась в школе. Я, всегда сильная Кулемина, ревела как не в себе. И самое интересное то, что я снова лила слезы из-за тебя. Делала это всего несколько раз в жизни, и все эти разы из-за тебя. Ну, слезы, которыми обливаются все дети, я не беру в расчет». С той ночи слезы стали частыми спутницами моей жизни. Я будто оплакивала то, что уже давно потеряла, но почему-то считала все еще своим. Не могла этого объяснить самой себе, но и вести себя по-другому тоже не могла. И рада бы, да ни как. Иногда до боли в теле, до дрожи в ногах, до остановки сердца хотелось все вернуть и снова быть с Витей, но гордость не позволяла даже встретиться с ним. Вернее не гордость, а понимание собственной ошибки, которая перевернула всю мою жизнь и уничтожила то недолгое счастье, что в ней было. Мне было стыдно встречаться с мужчиной, которого я бросила и которого я предала. Может быть и имел смысл наш разговор, но я не верила в него. А вот судьба думала иначе. Либо дед был с ней в сговоре. Однажды к нам пришел Витя, когда я была дома одна. Это была наша первая встреча за три с половиной месяца после нашего расставания. Не зная, что делать, я пригласила его в квартиру, провела на кухню и начала накрывать стол к чаю. Все делала на автомате, даже не понимая, зачем я это делаю. Молчали, не зная, что сказать. Оно и ясно. Встретились вот так неожиданно спустя столько времени, а ведь расставание было не совсем хорошим. А когда-то мы любили друг друга… Нет, все еще люблю его. Не вспомню даже, как именно мы вышли на разговор о нас, просто в тот момент я поняла, что это единственный шанс открыться ему, мужчине, без которого я не могу жить. И я говорила – долго, бессвязно, прерываясь и сбиваясь, но, продолжая убеждать его в том, что все еще люблю, не смотря ни на что; что виновата перед ним очень-очень; что уже давно рассталась с Васей и поняла, что на самом деле всегда любила лишь одного человека, его. А он слушал все это молча, не перебивая и не пытаясь ничего вставить или спросить. Просто сидел, опустил голову и ждал, пока я закончу. А когда закончила, он встал и тихим, безжизненным голосом произнес: - Ты свой выбор сделала три с половиной месяца назад. Сейчас его уже не изменить. А я… я уже не один. И ты… ты тоже, будь счастлива! И ушел. Не сказав больше ни слова, просто оделся и вышел за дверь. А я?.. Так плохо, как мне было тогда, мне еще не было ни разу. Если до этого момента я еще могла думать о том, что мы можем поговорить и может быть найти какие-то пути примирения, хотя я и не верила в это, то теперь я даже мечтать о подобном разговоре не могу, потому что он уже состоялся, и состоялся не в мою пользу. А его последние слова… он пожелал мне счастья, и не просто пожелал, а сказал это в подтексте того, что сейчас он счастлив с той девушкой, с которой встречается, чего и мне желает. Это было концом конца. Я это знала, чувствовала. Больше не хотелось жить. Я понимала уже давно, что совершила ошибку, уйдя от Вити, но только после нашего разговора с ним стала понимать, что жизни, настоящей жизни, у меня больше не будет. Подруги говорили, что все еще наладится, все еще будет, что я еще молода, у меня все впереди. Но почему-то наотрез отказывались слышать меня, не замечая моих слов о том, что мне больше никто не нужен, кроме Вити. Ни лучше, ни хуже, ни моложе, ни старше, ни богаче. Не нужен никто, кроме него. Я стала с каждый днем увядать, как сорванный и поставленный в вазу цветок. Он ведь не сразу осыпается, а постепенно. Вот так и я. Сердце выпало из груди и разбилось вдребезги вслед захлопнувшейся двери после Вити – один лепесток. Душа, которая теплилась еще внутри, начала через зияющую дыру в груди, выплывать из меня – постепенно, плавно, покидая каждую клеточку тела – второй лепесток. Мечты покинули сразу же за душой – третий листик. Надежда… ее не стало как-то незаметно, я даже не поняла, когда именно ее лишилась, ее просто не стало и все – четвертый листок. На стебельке остался лишь один лепесточек – вера. Только вот во что мне было верить, я не знала. Но, тем не менее, этот лепесток держался. Кровь, которая сочилась поначалу из дыры, через которую выпало сердце, стала устремляться из нее все быстрее, превращаясь в маленький поток, пытаясь смыть последний листик. Но он прочно держался, не желая падать и становится мертвым. Только мне было уже все равно. Для меня все закончилось давно, вместе с той ошибкой, которую я совершила однажды. Никогда не думала, что терять любимого человека так больно, пока не потеряла Витю. Каждый вечер для меня начинался одинаково - со слез. Они лились ручьями по моим бледным щекам, и никакая сила не могла их удержать. Я уговаривала себя, что все изменится – не сразу, со временем, но они все равно текли. Казалось, что это слезы всех моих лет, когда я была сильной и ни разу не плакала. Но уже вскоре поняла, что лимит своей юности был пролит, и я пошла в лимит в свое будущее. Хотя, слезы - это теперь мои вечные спутницы. Вечером, когда ложусь в постель, ночью, когда просыпаюсь от ярких и красочных снов, напоминающих о том, что было и говорящих, что я потеряла. Утром, когда я видела свое осунувшееся лицо и пыталась хоть как-то его привести в порядок с помощью косметики. Не всегда получалось это сделать, но это и не удивительно, думаю, на мне была печать побитой жизнью девушки. Если раньше я была самой стойкой в нашей группе, то теперь я стала невидимкой, которую все жалели. Я старалась сделать все возможное, чтобы этого не было, но иногда не могла сдержаться, и меня прорывало прямо на репетициях. Я не понимала, за что со мной судьба поступает так жестоко, но соглашалась с тем, что я виновата. Но опять же, считала, что уже давно искупила свою вину бессонными ночами, пролитыми слезами и разлетевшимся вдребезги сердцем. Я ничего не пыталась сделать, не пыталась вернуть мужчину, который был мне так важен и необходим. Ведь когда я решила уйти, он меня отпустил, теперь и я должна его отпустить, а не тянуть назад. Должна пожелать ему счастья, как он когда-то, должна смириться с тем, что теперь он принадлежит другой. Должна… должна… должна… но не могу! Вы чувствовали когда-нибудь эту боль? Когда тебя выворачивает наизнанку от разрывающей душу серости, когда колотит, как больную малярией, когда в голове нет никаких мыслей, кроме мелькающих картинок вашего прошлого, которое навсегда так и останется прошлым, потому что будущего у вас нет. Когда дыхание сводит, не позволяя набрать в легкие воздуха и ты начинаешь задыхаться в попытке хватать кислород как рыба, выброшенная на берег, открытым ртом. Когда тело охватывает такая слабость, что ты не знаешь, куда его деть, лишь бы оно не сломалось и не рассыпалось, когда руки тянутся к телефону, чтобы набрать знакомый номер хотя бы для того, чтобы услышать родной голос, но не решаются набрать заученные цифры, и на экране появляется сообщение с одним словом: «люблю». Но даже это слово так и останется на экране телефона, потому что сил его отправить, больше нет. Вернее есть, но вот последствия… Нет, он не приедет, не причинит боли, но вот от того, что ответа не будет или будет совсем не такой, как хочется, станет в тысячу раз больнее. И снова мучения самой себя. Иногда эта боль отходила на задний план, казалось, что я уже излечилась. Не совсем конечно, но стало легче. Мне не становилось плохо от одного имени, не трясло от мужчин, хоть чуть похожих на него, даже не смотрела на наши фотографии, с которыми проводила еще недавно все вечера подряд. Так длилось день, два, три, а после снова срыв, как у наркомана. И если раньше я могла с уверенностью сказать, что я была наркотиком Вити, то теперь говорю с гораздо большей уверенностью, что это он мой наркотик. И от этой болезни нет лечения. Она может притупляться, отступать на время, но всегда, непременно всегда возвращаться обратно, окуная с головой в новую волну боли, отчаяния и раскаяния. Я раньше не верила в Бога. Ну, точнее, я относилась к этому равнодушно. Но почему-то последнее время непреодолимо потянуло в церковь, будто там будет найдено спасение от всей боли. И я пошла в собор. Провела там много времени, попав как раз на службу. Там была такая обстановка, что сдерживаться не было сил, слезы сами катились из глаз, а в голове билась только одна мысль: «Пусть он будет счастлив, пусть она его сделает счастливой, если этого не смогла сделать я по своей дурости, и пусть он наконец-то отпустит меня. Не насовсем, но хотя бы этой раздирающей боли пусть больше не будет». Может быть, мне просто казалось, но после этого мне стало немного легче. Хотя через несколько дней все снова вернулось. Я перестала быть Кулеминой. Я оставалась ею только внешне, хотя нет, внешне я тоже очень изменилась – стала безликой, бледной, серой, словно мышка. Меня ничего не радовало. Я пыталась вести себя как прежде, но у меня не получалось. Когда была в кругу людей, это хоть как-то удавалось сделать, но стоило остаться одной, как становилось еще хуже. Какое-то время пыталась задерживаться и приходить домой только поздно вечером, чтобы сразу же отправляться в постель и ни о чем не думать. Но это не сильно помогало, потому что уснуть я долго не могла, перед глазами мелькали картинки нашего прошлого, а в голове снова стучал вопрос: «Почему? Почему все получилось именно так, а не иначе?» Я не могла больше оставаться в Москве, мне жизнь уже была не в радость и я решила уехать к родителям. Хотя бы на неделю, но отвлечься ото всего этого. Как раз на носу были зимние каникулы. Еще пару недель и я окажусь совсем в другой обстановке. Вот только как прожить эти две недели, когда уже каждый день дается с трудом, когда просыпаясь думаешь не о том, что у тебя запланировано на день, а о том, сколько дней осталось до отлета в Швейцарию. И мысли о Вите… Оставалось совсем немного до отлета, когда в голову ярким пятном пришла мысль о том, что остался ровно день до того, как я могу все изменить, а после все будет по-другому. Я больше никогда не вернусь сюда. Почему именно так я думала, я не могла сказать, но была уверена, что этот день единственная возможность изменить хоть что-то. Нет, я не хотела оставаться в другой стране навсегда, просто самолеты, пусть и не часто, но могут не долетать до места назначения. И я была уверена, что мой самолет будет этим редким исключением. Странно, но на моем месте другой человек засуетился бы, или попытался отогнать от себя подобные мысли, как например, перед первым полетом в жизни, а мне было спокойно. Я совсем не боялась смерти, единственное, о чем жалела, что не сказала Вите, что до сих пор его люблю. Не смотря ни на что. Утром, перед вылетом, попрощалась с дедом так, как будто навсегда. Конечно не показывая вида, ведь зачем волновать его лишний раз, пусть еще немного будет спокойным. Выехала в аэропорт одна. По пути достала телефон и со спокойным сердцем написала смс-ку Вите: «Прости меня за все. Я тебя очень люблю». Аэропорт, зал регистрации… Приехала раньше, еще было время выпить чая в кафе. Странно, но слез не было. Была уверенность, что это последние минуты моей жизни на земле. А дальше… Почему-то виделось все ярким и красочным. Больше не будет боли, не будет слез, не будет серости в жизни, будут лишь цветущие луга и всегда ярко сияющее солнце, пение птиц, тихий шум прибоя, а вокруг лишь дружеская компания пока еще незнакомых мне людей. Объявили регистрацию на мой самолет. Не спеша пошла в нужную сторону, оглядываясь по сторонам и мысленно прощаясь со всем этим, провожая глазами суетящихся людей и легко улыбаясь. У меня уже давно не было на лице такой умиротворенной улыбки. В мыслях я была высоко, где-то, откуда видна земля и все те, кто мне дорог. Я буду всегда рядом с Витей. Он не будет этого знать, но я буду оберегать его, останавливать в нужное время или поддерживать, когда ему это будет необходимо. А пока… пока у меня впереди несколько шагов, которые я должна сделать до трапа и взмыть в воздух. Навсегда. Чтобы больше никогда не приземляться. Последний взгляд вокруг и паспорт с билетом на стойке регистрации. Обратного пути нет. Странно, но перед глазами возник образ Вити. Хотя, что странного, он мне часто мерещится. Только вот этот был каким-то реальным, кричал что-то и махал руками. Одновременно с ним девушка за стойкой регистрации поторапливала проходить и не задерживать очередь. Уже взяв документы в руки, и начав заходить за огородительный барьер, почувствовала, как меня кто-то резко дернул, не позволяя двигаться вперед и возвращая обратно назад. Резко обернувшись, не поверила своим глазам. Передо мной стоял запыхавшийся Виктор и что-то говорил. Я была так изумлена, что даже не могла улавливать слова, которые срывались с его губ, за исключением того, что он звонил, но у меня был выключен телефон. «Конечно же, он был выключен. Я его сама отключила сразу же после смс, отправленной ему же. Ведь я той смс-кой попрощалась с ним, отпустила его, позволила жить так, как ему хочется. И была при этом спокойна». А он… он так ждал от меня именно этих слов, чтобы сделать этот шаг. И не напиши я их сегодня, не известно, чем бы все закончилось. С той девушкой, с которой он начинал встречаться, он вскоре расстался, но при этом не мог вернуться ко мне, несмотря на то, что я и рассказала ему тогда все о своих чувствах. Он не верил мне больше, я потеряла его доверие, но постепенно все вернулось обратно. А сегодня он будто почувствовал, что если не сделает ответного шага, то он его уже не сделает никогда. Сразу же вылетев из дома, помчался в аэропорт, куда успел практически за минуту до момента, когда я бы прошла регистрацию и навсегда ушла. Мы долго стояли обнявшись посреди зала, мешая спешащим прохожим, но не могли даже отойти. Мы сейчас впитывали заново в себя жизнь, которой оба лишились, когда я ушла от него к Васе. Знали, что впереди все будет совсем по-другому, что теперь мы навсегда вместе, что теперь будем жить только в нашем мире, где всегда солнечно и тепло, а любовь дарит чудеса. Так и лепесток, который остался единственным на моем стебельке и назывался «верой», не упал, а дал семена для новых цветков, образовавших в итоге красивую полянку. Теперь я знаю, что такое терять любимого человека, но так же знаю, что больше никогда не уйду от него и никогда не отпущу его. А вещи, которые уже были сданы и отправлены в самолет, набирающий в этот самый момент высоту, так и не удалось получить. Потому что самолет, на котором я должна была вылететь из Москвы, так и не приземлился в Берне.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Мне уже не больно… Рейтинг: PG Жанр: Fluff, Continuation Пейринг: КВМ Статус: окончен Все помнят сцену после боев, где на кухне Лене стало плохо, и она оказалась сидящей на коленях Виктора Михайловича? Знаю, что времени прошло уже много с того момента, но мне захотелось немного переиграть ту сценку. Что из этого получилось, судить вам. - Ты чего встала?– изумленно и испуганно спросил Виктор, увидев на пороге кухни Лену. - Иди ложись, дуреха! С твоим сотрясением мозга еще целую неделю валяться надо. – Девушка подошла к диванчику, опускаясь на него, а мужчина поддержал ее за плечи и руку, помогая сесть. - Виктор Михалыч, - слабым голосом произнесла Лена, - ну вы со мной как родная мать возитесь. – Посмотрела на мужчину грустными жалостливыми и даже умоляющими глазами. - Мне уже неудобно. - Неудобно, Кулемина, на полу сидеть, ножки свесив, – сострил Виктор, не поддаваясь на детское личико и пытаясь не слышать слов Лены. Все же беспокойство за нее сейчас стояло для него на первом месте. - Иди ложись давай, завтрак будет через пять минут. Кстати, есть у вас поднос? – Отвернулся от нее, делая вид, что оглядывает кухню, хотя прекрасно знал, что и где лежит. - Да я уже нормально себя чувствую. Мне еще не хватало завтраки на подносах носить! – продолжала убеждать мужчину девушка в попытке не сдаваться. И в доказательство этого, начала подниматься с диванчика со словами: - Давайте я посуду помою… - Только вот силы рассчитать как следует не смогла и в ту же секунду поняла, что на ногах самостоятельно устоять не получится. Вокруг резко все закружилось, ноги начали подкашиваться, и она ухватилась за стол одной рукой, второй непроизвольно потянувшись к голове, будто это могло помочь унять головокружение. - Тихо-тихо… Чего ты, Кулемина? – Виктор Михайлович оказался рядом, все же спортивная реакция, и успел вовремя поддержать Лену, обнимая ее огромными ладонями за талию и садясь на диван, с которого несколько секунд назад поднялась девушка, усаживая ее к себе на колени и ни на секунду не отпуская от себя. Лишь понадежнее стал поддерживать ее, переместив одну руку немного выше талии, почти под грудь. - Крыша едет… - простонала Лена, неосознанно облокачиваясь на мужчину и практически прислоняясь своей головой к его, пытаясь найти опору и восстановить равновесие. Затем отняла руку от волос и опустила ее к себе на ногу. - Осложнения получить хочешь, что ли? – голос Виктора был с надрывом. Он еще не отошел от вида окровавленной Лены на ринге. Слишком хорошо он помнил свои чувства и злость на тех мужиков, которые заставляли его девочку выходить драться с профессионалками. А сейчас, когда она еще как следует не пришла в себя, любое отклонение в ее самочувствие било его по сердцу и нервам. Он боялся за нее. Боялся так, как еще никогда и ни за кого. - Будешь меня слушаться или нет? – старался не кричать на нее, хотя и хотелось встряхнуть как следует и заставить лечь в постель до того времени, пока совсем не придет в себя и не вылечится до конца. Но продолжал говорить тихим, каким-то не своим голосом, чтобы лишний раз не испугать ее и не заставлять волноваться. К тому же, меньше всего он хотел причинить ей боль, поэтому и сидел, боясь пошевелиться. - Говоришь-говоришь, как об… - речь мужчины резко оборвалась. Лена от его слов начала медленно поднимать голову, поворачиваясь к нему и пытаясь увидеть его лицо. Витя, уловив медленное движение, тоже повернул голову, пытаясь понять, как себя чувствует Ленка. Этого небольшого движения хватило для того, чтобы мужчина с девушкой оказались лицами напротив друг друга. Глаза были на уровне глаз другого и они всматривались в них так, как еще никогда ранее этого не делали. Да они и не были еще так близко друг к другу никогда в жизни. А сейчас они могли разглядеть все-все. Только вот почему-то дальше глаз не мог пойти ни один из них. Лена не выдержала первой и тяжело вздохнув, отвернула от Вити голову, пытаясь спуститься с его коленей на диван. Только мужчина не дал ей этого сделать. Осторожно, пытаясь не причинить ей боли, но при этом настойчиво и твердо, прижал ее к себе, удерживая на месте и прижимаясь грудью к ее спине. Затем обнял ее за талию, скрещивая руки у нее на животе и закрывая своими объятиями ото всего мира. - Глупая, что ты творишь? – прошептал он голосом полным отчаяния и волнения. – Почему никогда не слушаешь меня?.. – продолжал задавать вопросы притихшей девушке, хотя и знал, что она ничего не ответит. Да и вопросы скорее носили риторический характер. – Неужели не понимаешь, что все это не шутки? Не понимаешь, как дорога мне?.. - резко замолчал, почувствовав, как вздрогнула Лена, услышав такие слова. Сам растерялся от только что произнесенного, точнее сорвавшегося с губ признания. Лена не знала, что ответить Виктору Михайловичу и как нужно вести себя теперь, когда он сказал то, чего она раньше никогда не слышала от него. Хотя это и неудивительно, ведь у них раньше и не было таких разговоров. А вообще, будь он просто ее учителем, которому на нее наплевать, он не вытащил бы ее с ринга и не сидел бы с ней, ухаживая как за ребенком и во всем помогая. Мысли путались, все же сотрясение мозга, да и встала она рано, но почему-то сейчас, сидя на коленях взрослого мужчины и чувствуя его силу, но при этом нежность, с которой он ее обнимал, девушка почти ни о чем не думала. Вернее, старалась не думать. Она понимала, что будь здорова, не оказалась бы в таком положение, но в данный момент ей было спокойно, и она хотела в этом состоянии оставаться и дальше. Поэтому, прикрыв глаза, она расслабилась в объятиях Виктора, полностью опираясь на его грудь. Все мысли были далеки. Сейчас имело значение лишь тепло, которое шло от сильного мужского тела, та забота, с которой он обнимал ее, даже те слова, которые он произнес. А она… для нее Виктор Михайлович уже давно был ни просто учителем, и даже ни просто другом, хотя и им был тоже, а мужчиной, который стал небезразличен ей. Правда понимать она это стала совсем недавно, но это не мешало ей, ведь она прекрасно знала своего учителя. Какое-то время в комнате было молчание. Ни один, ни второй не хотели его нарушать и наслаждались моментом вот такого детского единения, когда все проблемы и мысли отступают на задний план, оставляя только радость от того, что они вместе. Оба не знали, как вести себя дальше, но и не хотели покидать друг друга – Лена выбираться из объятий Виктора, а Виктор отпускать Лену. Неожиданно мужчина тяжело вздохнул, втягивая в себя запах девушки и пытаясь его запомнить. Потянув носом, зарылся в ее растрепанные волосы, пуская по телу девушки волнительную дрожь. Лена от такого действия мужчины зажмурилась еще сильнее, чувствуя что-то приятное, но, еще не понимая, что именно. К тому же боль совсем не отступила и притупляла все приятственное. Но ее непреодолимо потянуло к лицу Виктора Михайловича, так как захотелось увидеть его глаза. Сама не понимала, что именно она хочет в них прочесть, но уже начала поворачивать голову к нему, во второй раз оказываясь напротив его лица, смотря четко ему в глаза, тоня в их голубизне и забывая абсолютно обо всем. Виктор тоже всматривался в изумрудные глазки девушки, но в отличие от нее видел усталые измученные болезненные черты ее лица. Понимал, что самое лучшее, уложить ее в постель, но не мог даже пошевелиться, зная, что это будет окончанием их вот таких странных объятий. Протянув руку, почти не касаясь, провел пальцами по щеке Лены от виска до скулы. Она прерывисто вздохнула, а он отвел прядки волос с ее лба, снова проводя кончиками пальцев по ее лицу. Чувствуя ее нежную кожу, несмотря на то, что сейчас она была в синяках, наслаждался прикосновениями к ней, стараясь их делать нежными и не болезненными для ее израненной кожи. Дойдя до раненных губ поддерживая подбородок пальцами, подушечкой большого пальца провел по ним, едва касаясь. Все так же осторожно погладил вначале одну ссадину, в уголке губ, затем вторую, которая была на нижней губе. Лена от этих прикосновений закрыла глаза. Понимала, что не должна сидеть сейчас здесь, но не могла ничего с собой поделать. Эти легкие, почти невесомые прикосновения мужчины забирали у нее боль, заставляя забыть обо всем и просто расслабиться, погружаясь в мир заботы, нежности и чего-то еще, с чем Лене никогда не приходилось сталкиваться. Мужчина, не в состоянии сдерживаться и видя такую реакцию девушки, приблизился к ее лицу и замер недалеко от губ, продолжая смотреть на ее закрытые глаза, будто ожидая, что она их сейчас откроет и разрушит этот сказочный миг. Вздохнув, непроизвольно выдохнул, опалив своим дыханием подбородок Лены. Она тут же распахнула глаза понимая, что он совсем рядом. И не ошиблась, ведь практически столкнулась с его губами. Но во избежание опасений мужчины не отодвинулась от него и даже не попыталась этого сделать, а замерла, будто ожидая, когда он продолжит. Не думая больше ни секунды, Витя преодолел те сантиметры, что оставались до губ девушки, и прикоснулся к ним так легко и невесомо, словно это пролетевшая мимо бабочка дотронулась своим крылышком до ее губ. Витя тут же немного отодвинулся, всматриваясь в глаза Лены и ожидая от нее какой-нибудь реакции. Но она молчала. Только вот глаза говорили обо всем, о чем она не решалась сказать вслух. Она хотела снова почувствовать это прикосновение, которым не успела насладиться полностью за эти доли секунды. Он не заставил себя ждать и снова прикоснулся к ее губам. Вначале к одной ранке, будто забирая с нее боль себе, затем ко второй ранке. Так нежно и трепетно, что Лена закрыла глаза, блаженно вздохнув и полностью доверяясь Виктору Михайловичу. А он уже не мог остановиться и начал осыпать поцелуями все лицо девушки. Но, помня, что она еще совсем недавно была на ринге, прикасался к ней мягкими губами так, чтобы ни в коем разе не причинить боли, лишь слегка касаясь, можно сказать, осыпая ее детскими невесомыми поцелуями. Но Лене именно это сейчас и требовалось – нежность, забота, ласка и… любовь, которыми ее одаривал Виктор. А мужчина постепенно добрался до ее губ и снова прикоснулся к ним, только на сей раз уже более смелым поцелуем. Конечно, он был далек от настоящего, но лишь потому, что Витя боялся причинить боль девушке. А Лена, полностью расслабившись в руках мужчины, лишь доверчиво подавалась навстречу его губам. Она не пыталась отвечать ему на поцелуи. Во-первых, понимала, что не сможет этого сделать из-за ранок на губах, во-вторых, не умела этого делать и не хотела учиться сейчас, так как уроки были бы болезненными. Она просто наслаждалась его прикосновениями и почему-то отчетливо знала, что он не ждет от нее ответных действий. А Виктор, словно понимая, что эти прикосновения необходимы Лене, продолжал ее осыпать ласковыми медленными поцелуями до тех пор, пока дыхание девушки ни стало сбиваться. Лишь после этого он немного отстранился и, погладив ее по волосам, поцеловал завершающе, как маленького ребенка, в лоб. Лена счастливо, но, измученно улыбаясь, уперлась лбом в плечо мужчины. Он осторожно обнял ее за плечи одной рукой, а вторую положил на спину и прижал к себе. - У меня уже ничего не болит, - приглушенно прошептала Лена, не поднимая головы. – Мне уже совсем не больно, - добавила она, забывая о том, что еще совсем недавно ей было не по себе, что все тело, побитое на ринге, ныло и болело, а голова раскалывалась от боли. Она пыталась делать вид, что все хорошо, что уже все прошло, но сама-то знала, что это не так. А сейчас те поцелуи, которыми ее осыпал Виктор Михайлович, подействовали как самое сильное обезболивающее, так как забрали всю боль, а вместо нее сбрызнули все мысли, чувства и тело эликсиром счастья и любви. - Вот и хорошо, - прошептал он ей в ответ в волосы. – Тогда сейчас в постель. – Неожиданно поднявшись вместе с Леной, удерживая ее на руках, пошел в сторону ее комнаты. Девушка лишь вскрикнула от такого неожиданного действа и обняла мужчину за шею. – Вначале я тебя покормлю, а после по распорядку дня у тебя здоровый сон, – легко улыбнулся он. - А у меня есть распорядок дня? - удивилась Лена. - Есть. Будешь слушаться меня во всем, если хочешь как можно скорее встать и снова быть здоровой. – Не терпящим возражений голосом, сказал Витя и, войдя к Лене в комнату, положил ее на диван и укрыл одеялом. - Ну, если мой распорядок будет таким же приятным, как несколько минут назад, то я согласна, - сказала Лена и тут же залилась краской стыда от произнесенных слов. Ведь одно дело было сидеть на кухне и ни о чем не думать, и совсем другое дело признаться ему что то, что там происходило, очень ей понравилось. Увидев, что Виктор Михайлович очень внимательно на нее смотрит, не выдержала смущения охватившего ее и отвернула голову к стене. Мужчина опустился на корточки рядом с диваном и тихо сказал: - Обещаю, что он будет таким же приятным. Лена неожиданно повернула обратно голову и встретилась с его глазами. Не дав ей вглядеться в них, нагнулся и быстро поцеловал ее в лоб. - Я сейчас живенько доготовлю завтрак и принесу тебе в постель. Не вздумай вставать только! – Резко поднявшись, направился в кухню. - Виктор Михалыч! – окликнула его Лена на выходе из комнаты, заставляя остановиться. Подождав, пока он обернется, гораздо тише, почти неслышно, добавила, - вы мне тоже дороги… Он вначале молчал не зная, что именно сказать, а затем легко улыбнулся и радостно произнес: - Я знаю. – И уже счастливым вышел из комнаты. На кухне он практически летал, не думая о том, что будет дальше и, наслаждаясь тем, что есть сейчас. Найдя поднос, сервировал его и пошел в комнату к Лене. Только вот когда вошел в нее, застал девушку мирно посапывающей во сне. На лице было выражение безмятежности, а на губах едва заметная улыбка. Он, и сам не замечая, начал улыбаться. А затем подошел к дивану, опустился на колени рядом с ним, поставил поднос на пол и стал просто смотреть на любимое лицо. В том, что он полюбил свою ученицу, у него сомнений уже не было. Понимал, что впереди много всего, но знал, что ради нее и за нее, все пройдет. И непременно сделает ее счастливой. Не сейчас, но со временем, когда она окончит школу и окончательно разберется в своих чувствах. Правда он и сейчас уже не сомневался в том, что небезразличен ей. К тому же, она сама это сказала. И он знал, что будет счастлив. Счастлив с ней, девочкой, которую уже никогда не отпустит от себя и которой никогда не позволит уйти от себя.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: История моей жизни Рейтинг: R Жанр: Angst, POV, ООС Пейрниг: КВМ Статус: окончен Аллочка. Оля, спасибо за помощь в прохождение премодерации. Не такая. Таня, спасибо за детальные и ценные исправления. Без тебя этот мини не получился бы таким, каким получился в итоге. Я была влюблена в него изначально, но с твоими поправками я от него просто без ума. Мини будет выложен в трех продках. Кто там хотел чего-нибудь погорячее? Тогда вам сюда. Я росла обычным ребенком, точно таким, как и другие дети. У меня были родители, которые любили меня и не чаяли во мне души - все же единственный ребенок в семье. Говорят, что все женщины хотят иметь дочку, чтобы была маленькая хозяйка в доме, а в моем случае и отец хотел девочку, а не мальчика, как все мужчины. Еще у меня были дедушка с бабушкой, которые, так же как и родители, не могли налюбоваться на меня и нарадоваться на меня. В кругу таких родственников я беззаботно подрастала, получая все, что хотела. Не знаю, как жили другие дети, но у меня было все: и самые красивые наряды, и самые лучшие игрушки, и самые разные вкусности. Я подросла и пошла в школу, где поначалу все было незнакомо и требовало моего внимания. Я все изучала, потому что мне все было интересно. У меня было много друзей, которым я нравилась своей непоседливостью и извечными шутками и придумываемыми играми. Время шло. Я взрослела. У меня стал меняться круг общения. Детские шалости отошли на задний план, теперь мне начали нравиться мальчики. Я знала себе цену, поэтому знала, как вести себя с ними. К этому моменту мои родители – врачи – странствовали по миру, создавая и апробируя лекарства, которых ранее не было. Я в это время жила у дедушки, бабушка к тому моменту скончалась. А родители желая, чтобы я ни в чем не нуждалась, ежемесячно присылали мне дорогие подарки, а деду - деньги на мое содержание. Правда, дед и сам был состоятельным, все же писатель-фантаст, который получал неплохие гонорары. Поэтому родительские «посылки» были полностью моими. Так сказать, на личные расходы. А расходы у меня были всегда одними и теми же. Я любила всякие дискотеки, а для того, чтобы их посещать, нужно было прилично выглядеть. И я выглядела. Одевалась в известных магазинах, пользовалась косметикой и духами известных марок, к тому же следила за собой. Хотя в этом не было особой необходимости, ведь я была в школьной команде по баскетболу, а значит, постоянно занималась спортом. Как следствие, у меня была отличная фигура, которая вкупе с моим поведением сводила противоположный пол с ума. Я это поняла не сразу. Не сразу... Я всегда ловила на себе мужские взгляды. Правда, сначала не обращала на это внимания. Потом обратила, и всё... Щёлкнул предохранитель, и крышу как сорвало. Я вела себя вызывающе. Поначалу соблазняла пацанов. Потом со временем перешла на мужчин постарше. Сначала был лёгкий флирт, этакая разведка. Я же училась на самой себе… Смотрела, от чего именно они сходят с ума. Запоминала. Впитывала всё это в себя, как губка, - капля за каплей. Я была замечательной ученицей - отличницей. Запоминала всё, чтобы потом использовать. Использовать на пять. Только так, а по-другому я не хотела... В выпускном классе я, подобно той девочке в песне, что созрела, почувствовала себя именно таковой. Я созрела для полных отношений! Конечно, я уже целовалась. И не раз к тому моменту. А иногда даже более... Правда, я никогда не доходила до конца. Ну, не с ними же? Я же девочка не для всех. Я знала себе цену... Я никого не любила тогда… Правда, про это немного дальше. В тот момент я считала, что любовь - это сказка. Бред сумасшедшего, розовые сопли... Любовь - это для слабых, а я… Я СИЛЬНАЯ! Я хотела брать, ничего не давая взамен. Да, я потребительница! И что из этого? Если есть люди, которые хотят мне что-то дать, то я не откажусь. Не на ту напали! Я их "осчастливлю". Были постоянные гулянки с парнями. Были дискотеки, на которых я вытворяла, не пойми что. Танцы, которые больше походили на эротические. Я заставляла остальных посетителей в небольших клубах отступать к стеночкам и смотреть на себя. Но не надо давить на меня, говорить о моей распущенности или читать мне морали... Я видела их глаза. Я буквально ощущала их похотливые взгляды на себе. Только что слюни не текли рекой... Я умела привлечь к себе кого угодно. Мне это никогда не составляло труда. Иногда даже нравилось наблюдать, как парни меня делят, в то время как мне был безразличен, что один, что второй. Или когда они прямо при мне посылали своих спутниц куда подальше, надеясь на то, что я буду их. Не понимали, что мне они не нужны. Что я так просто развлекаюсь. А в одиннадцатом классе я поняла, что мне уже мало простого флирта и того немного, что у меня было с парнями, поэтому и решила, что хочу узнать, что бывает за всем этим. Приоткрыть завесу неизвестного, так сказать. С малолетками я решила не связываться. Для справки, малолетками я называла своих ровесников. А для своего первого раза мне нужен был мужчина постарше, поопытней. Но и тут мне непременно было нужно, чтобы он мне нравился, не был противен. Вы понимаете о чём я... И тут я встретила ЕГО. Он был старше меня на 8 лет. Работал в соседней школе учителем физкультуры, а я познакомилась с ним на соревнованиях. Он мне сразу чем-то понравился, хотя чем именно, сама не понимала. Но решив, что он очень даже ничего для моего первого раза, начала атаковывать его. Вспомнила все свои умения, которые я уже к тому времени приобрела. Все взгляды, все улыбки, нужные походки, подходящие наряды. Я забегала к нему в школу, говорила всякие глупости, пытаясь привлечь к себе, но он не поддавался ни в какую. Это меня раздразнило еще больше. Как так! Еще не было такого, чего бы я не получала. И я нашла способ соблазнить его. Мы однажды играли с ним в баскетбол. Я была в брючках и тонкой майке на голое тело. Она была настолько маленькой, что даже живот не прикрывала. Поэтому в один из бросков, я поймала его взгляд на себе, а вернее на обнажившемся животике. Я лишь усмехнулась про себя. Оказывается, он не так уж и холоден ко мне, как хочет казаться. Решив не останавливаться на достигнутом, подошла к бутылке с водой и намеренно облилась. Вроде как и пила воду, но в какой-то момент вода полилась из горлышка по моему подбородку, затем по шее и на грудь. Майка вмиг промокла и через нее стали просвечиваться мои темно-розовые пики грудей. Я лишь увидела, как он сглотнул, глядя на меня. Да, выдержка его явно начала подводить. А я стала в вызывающую позу, обвела языком губы и посмотрела на него так, что он лишь чертыхнулся и, подлетев ко мне, схватил за руки чуть повыше локтей и притянул к себе, впиваясь в мой рот грубым поцелуем. Я лишь победно охнула. Ну, наконец-то! Поняв, что мои заигрывания увенчались успехом, тут же взяла быка за рога, вернее обняла его за шею и притянула к себе, показывая, что я совсем не против того, что он начал. А он еще сильнее впился мне в губы жестоким и злым поцелуем. Еще бы, ведь ему явно не нравилось, что он не может устоять перед какой-то малолетней девчонкой. А я упивалась своим чувством превосходства. Ведь я всегда получаю, что хочу... Он припечатал меня к стене и, не церемонясь, начал лапать мое тело. Он будто знал, к чему именно прикоснуться, чтобы у меня окончательно снесло крышу. Это не могло сравниться с тем, что у меня уже было. Все те поцелуи, что были раньше, а так же все те прикосновения и ласки, которые я получала, сейчас вылетели из головы. Мне казалось, что я и не целовалась даже никогда, настолько все было необычно сейчас и ново, по сравнению с тем детским лепетом, что был раньше. А он, воспользовавшись тем, что я в таком состоянии, затащил меня в подсобку и закрыл за нами дверь на ключ. Это я уловила совершенно случайно, в момент, когда потеряла его губы. Не церемонясь, он стащил с меня футболку и набросился на мою юную грудь, терзая ее и даже причиняя легкую боль, когда намеренно прикусывал мои соски сильнее, нежели требовалось для ласки. Я тогда совсем обо всем забыла и растворилась в его грубых и нетерпеливых ласках. На удивление, я даже не боялась того, что должно было случиться. Настолько я увлеклась всем происходящим. Но в какой-то момент поняла, что мне мало того, что происходит, и запустила свои ладошки под его футболку, наслаждаясь его горячей кожей и накаченным телом. Он лишь захрипел в ответ на мои прикосновения. Его рука скользнула вниз по моему животу… под брюки, проникая одновременно с этим под резинку трусиков. Я лишь задрожала в ответ. Он ухмыльнулся, чувствуя, как мое тело податливо отвечает на его ласки и окунаясь пальцами в мою влагу. Для него это было сигналом. Он просто сдернул мои брюки вместе с трусиками вниз, а затем усадил на стол и одним рывком скинул с меня вещи, оставляя обнаженной. Думаете, я сгорела от стыда? Ошибаетесь. Мне не было стыдно ни капельки. И вообще - где я и где стыд? Мы оба были на пределе. Я потянулась к нему, помогая снять футболку. Штаны он скинул сам, обнажаясь передо мной. Я лишь заворожено смотрела на него ниже пояса, впервые видя эту часть мужчины и уже дорожа от желания ощутить ее внутри себя. Он лишь резко раздвинул мне ноги, становясь между ними и впиваясь в губы очередным нетерпеливым поцелуем. Я чувствовала его желание, а вернее ту часть его тела, которая тыкалась в мои бедра и говорила об этом. Я дрожала вся, мне уже не нужно было никакой прелюдии или чего-то еще, лишь бы он закончил то, что начал. Словно подсказывая ему, чего хочу, я подалась ему навстречу, приглашая в меня. Только он и сам уже был не в силах ждать и поэтому без всякого промедления одним движением вошел в меня. Я лишь вскрикнула и вцепилась в него, чувствуя мимолетную боль, но, не желая, чтобы все это закончилось. А он остановился на мгновение, будто не веря в то, что он у меня первый. Еще бы! Ведь я вела себя так вызывающе… На его непонимающий взгляд я хрипло попросила не останавливаться, и он не остановился. За что я ему была благодарна. В тот раз все закончилось как-то быстро, как мне показалось. Но даже этого для меня было достаточным. Конечно, я тогда еще не поняла до конца, к чему все это приводит, все же первый раз. Но приятно было. На легкую боль, которую таковой и назвать было сложно, я не обращала внимания. Просто получалась удовольствие от того, что происходило. А когда все закончилось, пришлось объяснять, зачем я себя так вела. А что я могла тогда сказать, кроме правды? Мне было хорошо с ним, но вот продолжать что-то или строить какие-то отношения с ним, мужчиной, старше себя, я не планировала. Поэтому лишь блаженно улыбнувшись, как кошка, съевшая миску сметаны, я удалилась из подсобки, оставляя его с недоумением на лице. Вот так я и узнала, что такое полные отношения между мужчиной и женщиной. Тут-то моя жизнь и приобрела новые краски и расцветки. Как я доучилась до конца школы, сама не знаю. К тому же не просто так доучилась, а окончила ее даже без троек. Теперь у меня на уме были только одни гулянки. Причём такие, где парней было больше, чем девчонок. Меня это только сильнее заводило. После школы поступила в музыкальное училище, ведь меня привлекала музыка, и я неплохо играла на гитаре. Но даже, несмотря на учебу, я находила время на развлечения. Вся жизнь теперь стала походить на гонку за удовольствием. Я вела себя так, как будто боялась опоздать, не успеть. Не знала ограничений и не задумывалась над тем, что я делаю, и что будет дальше. Если мне про это говорили, то я недовольно пожимала плечами на подобные высказывания, так как не считала, что живу неправильно и делаю что-то не так. Я очень часто ходила в клубы и на дискотеки. Музыка-это моя стихия. А здесь я просто растворялась в ней, живя только своей жизнью, не обращая внимания на тех, кто рядом. А, иногда, если попадался подходящий партнёр, сливалась с ним в танце так, что он срывался и затаскивал меня в тёмный угол. А я лишь весело смеялась. Такой реакции на себя. Я ликовала. Я с удовольствием вращалась в обществе мужчин, так как их восхищённые взгляды повышали мне самооценку и делали ещё неотразимее для самой себя. Это был триумф! В любой компании я была в центре, меня все принимали за свою. Я как хамелеон, чувствовала настроение толпы и всегда была такой, какой надо было быть ИМЕННО в этот момент. Для меня не было запретов и в интимной жизни. Я не считала, что парень должен быть только один - тот, которого я буду любить. Я? И буду любить? Вы что? Я вообще не любила никого. Мне нравилось проводить время с мужчинами. Я кайфовала от встреч, от свиданий, на которые они неслись с букетами цветов и плюшевыми игрушками. Я получала удовольствие от поцелуев, объятий. И, конечно, от секса с ними. Это сложно назвать любовью. Ей там и не пахло. А вот сексом - безумным, сумасшедшим, неистовым - это да! Нет, я не ложилась с каждым встречным в постель, но если мне нравился парень, я не ограничивала себя никакими рамками, а просто получала удовольствие. И мне нравилась такая жизнь. Я была сильной. Эмоционально и психически. Могла управлять людьми, делая это так, что они этого даже не понимали. Мне нравилось собирать вокруг себя кого-то слабее меня, и чувствовать свое превосходство над ними. Все называли это жестокостью, а я так не думала. Ведь я их не обижала ничем, просто получала от них необходимую мне дозу превосходства. Купалась в их комплиментах и знала, что они без меня не смогут. Да, я любила себя. И поэтому могла позволить себе многое. Иногда даже поиграть с чьими-нибудь чувствами. Не намеренно. Просто так получалось. Меня многие любили, а я купалась в этой любви, не даря взамен ни грамма. Полагала, что просто моего присутствия рядом будет достаточно. Я прожигала свою жизнь так, как хотела. За мной не было строгого контроля, а значит, я могла делать, что хочу. Дома, перед дедом, я всегда вела себя спокойно, чтобы не переживал за меня, пожилой ведь все-таки. А вот за пределами дома… Музыка, выступления, дискотеки, мужчины, гулянки, шумные компании и ни минуты дум о том, что я веду себя неправильно. Мне все нравилось. Меня все устраивало. Мнение тех, кто считал иначе, меня не интересовало совсем. На четвертом курсе моей учебы случилось неожиданное – я встретила своего первого мужчину. Ведь после того, что тогда случилось в подсобке, мы с ним не виделись. Вернее виделись пару раз на соревнованиях, я ловила на себе его голодные взгляды, но мы не общались. А вскоре он то ли перевелся из той школы, то ли уволился, но он исчез из поля моего зрения. А тут совершенно случайно я наткнулась на него в спортивном клубе, куда иногда ходила. Правда редко, ведь у меня и так был оживленный образ жизни. Но иногда хотелось размяться. Он был там. Занимался. Не знаю, что со мной произошло, когда я его увидела, но мне словно крышу снесло от одного его взгляда. А когда я посмотрела на его такое подтянутое и идеальное тело, почувствовала, как внутри меня все сводит, а внизу живота просто обдает огнем желания. Я сама к нему подошла. Просто поздороваться. А после пошла заниматься на тренажеры, чувствуя его взгляд на себе. А я при этом намеренно совершала всякие провокационные и дразнящие движения. Мне безумно хотелось его вновь завести, чтобы он сорвался, как в прошлый раз. Только видно я так увлеклась всем этим, что он покинул зал гораздо раньше меня. К тому же для меня, неожиданно. Я даже как-то расстроилась, и желание заниматься дальше пропало. Но меня ждал сюрприз при выходе из здания. Я спряталась вот здесь.
михеэлла: Он стоял недалеко от входа и явно дожидался меня. Я могла бы сделать вид, что мне наплевать на него и пойти в другую сторону, но мне было именно в ту, в которой стоял он. И я пошла. Он, снова не церемонясь, как когда-то, схватил меня и прижал к себе, впиваясь в губы грубым поцелуем. А я опять растаяла. Не понимала, что было в этом мужчине такого, что сводило меня с ума, но, оказываясь рядом с ним, я переставала соображать. Мне хотелось лишь одного, чтобы его руки и губы никогда не покидали моего тела. Ни слова не говоря, он усадил меня в свою машину и продолжил терзать мои губы. По телу гуляли его сильные руки. Я не могла сдерживаться и лишь стонала под его прикосновениями. Наверное, со стороны, я выглядела доступной девкой, но именно с ним я ни о чем не думала. А если вдуматься, то мы даже не знали ничего друг о друге. Ну, подумаешь, когда-то он был моим первым, а сейчас-то мы явно никто друг другу! Хотя и раньше были никем. Но мне было наплевать, что он думает про меня. Я хотела его, а все остальное сейчас не имело значения. Он быстро стащил с меня брюки, а затем на кресле водителя отодвинулся назад и усадил меня к себе на колени, при этом лишь расстегнув свои штаны, высвобождая из них набухшую плоть. Я не стала делать вид, что не понимаю, чего он хочет и как именно хочет. Сама немного привстала и отвела полоску мешающихся трусиков на себе, опускаясь на его твердую и горячую плоть. И меня сразу же забило, как в лихорадке, от такого проникновения. Казалось, что я еще никогда не чувствовала того, что сейчас. Первый раз я не брала в счет, тогда все же хоть и немножко, но боли было. А сейчас… сейчас не было ничего кроме бескрайнего удовольствия. Я даже сама не знала, что могу так быстро дойти до оргазма. Я его испытывала раньше, но очень редко. И для этого мужчинам приходилось постараться. А тут же… ему и стараться не надо было. Мне было достаточно просто знать, что он внутри меня и уже этого хватало, чтобы я заходилась в судорогах удовольствия. Когда все закончилось, он достал из бардачка влажные салфетки, вытерся сам и подал их мне. Мы, как и в первый раз, не предохранялись. А ведь я всегда была осторожной! Я еще не до конца отошла от того, что произошло, а он уже спросил мой адрес. Я лишь покорно назвала его. А уже у моего подъезда он сказал, что будет ждать меня завтра на этом самом месте в восемь вечера. А если я не приду… Он не договорил, но этого и не требовалось. Потому что мы оба знали, что я приду. И ведь пришла. Вот так начались наши с ним отношения. Непонятные, неразборчивые, сумасшедшие отношения. Никогда раньше у меня не было того, что происходило с ним. То, что между нами было, даже отношениями сложно назвать. Казалось, что мы жили только ради секса друг с другом. Мы встречались вечерами, иногда он отвозил меня куда-нибудь на ужин, но чаще мы просто отправлялись к нему на квартиру, где предавались безудержному сексу. Думаю, мы были любовниками. Мало общались, но постоянно спали вместе. Не знаю, чего он хотел от таких отношений, но я получала все, что хотела. А хотела я немного: хорошего и качественного секса. И он мне его давал. У меня еще не было такого мужчины, как он. Он чувствовал меня настолько, что играл на моем теле, как лучший музыкант на своей скрипке. Я была в его руках и глиной, и водой, и песком… Он мог делать со мной все, что хотел. Я не сопротивлялась, лишь поддавалась, потому что получала от этого удовольствие. Но и сама никогда не обделяла его ласками. Мне это даже нравилось очень. У нас в постели была полная гармония. Он меня всегда доводил до оргазма, а что еще мне было нужно? Постепенно наши отношения вышли на какой-то новый уровень. Начало появляться что-то за пределами постели. Он же был тренер баскетбольной команды и однажды пригласил меня на соревнования, где играла его команда. Я согласилась. Мне было действительно интересно. А вскоре и я его пригласила на свой концерт. Я прекрасно знала, что он не любит такую музыку. Хотя, чего уж, он не любил её вообще. Но он пришёл. Тогда мне это не показалось странным. Просто в тот момент захотелось понравиться ЕМУ. Было ощущение, что я выступаю только для него одного. Вот так постепенно наши интимные отношения вышли за пределы постели. Мы стали прогуливаться временами, иногда посещать рестораны или кино, общаться. Он был забавным, как мне казалось. Не был похож ни на одного из тех парней, с которыми я встречалась раньше. Но он и не был парнем. Он был молодым мужчиной. И мне это нравилось. Правда со временем все стало меняться. Мне было хорошо с ним, только вот он требовал моего внимания всегда, а мне хотелось помимо него еще и гулять с друзьями, посещать клубы, веселиться и устраивать пьяные вечеринки. Жить так, как жила до него. Но при этом, чтобы в этой жизни был и он. Но он сопротивлялся такому раскладу жизни. Понимал, что у меня еще детство играет в одном месте. А у меня не то, чтобы оно играло, но мне требовались постоянные приключения, комплименты, общество очарованных мною мужчин. Ведь он был совсем другой – сдержанный в словах, но несдержанный в постели. А мне хотелось и того, и другого. Конечно, мне безумно нравились наши интимные отношения, но помимо них я хотела слышать, что он от меня без ума. Я привыкла к таким словам и нуждалась в них. А если он мне этого не давал, я стала искать это на стороне. Правда, дальше слов ничего не заходило. А в моей жизни хоть и было достаточно мужчин, но я никогда не спала с двумя одновременно. То есть никогда не изменяла тому, с кем была в данный момент. Он вначале пытался со мной говорить, что-то доказать, но на меня это действовало с точностью да наоборот. Я еще больше стремилась делать все не так, как он говорил. И тогда все закончилось. Он сказал, что не хочет и дальше продолжать эти отношения. Меня это, конечно же, взгребло по полной. Как это так? Меня и бросили? Такого еще не было! Но я быстро отошла. В конце концов, он не единственный мужчина на свете. Прошлый раз быстро вычеркнула его из памяти и на сей раз поступлю так же. Поэтому, совсем не показывая, что мне это не понравилось, я лишь гордо подняв голову удалилась из его квартиры. Даже не обернувшись! Это ведь не я его потеряла, а он меня. Пусть сам и переживает. А я… у меня помимо мнимых переживаний дел по горло. Вон вечеринка на носу, а у меня нет ничего нового. Значит надо пойти в магазин… Время быстро шло. Наша группа, в которой я была гитаристкой, была на пике своей популярности. А я купалась в лучах славы и мужского внимания. Да, я была такой. По мне хоть потоп, хоть пожар, все равно, главное, чтобы мною и дальше восхищались. Вот так и жила. Не думая ни о чем и не задумываясь о будущем. В один прекрасный день увидела по телевизору репортаж, в котором рассказывалось об одной баскетбольной команде, которая последние месяцы брала все призовые места на соревнованиях. О ЕГО команде. Потому что и про него там говорили. И ЕГО там показывали. А я, едва увидев знакомую фигуры и бездонные голубые глаза, почувствовала, как сердце у меня вздрогнуло и зашлось в бешенном ритме. Все наши бывшие отношения нахлынули на меня одной мощной волной воспоминаний. Но тогда я быстренько отогнала от себя все мысли и начала собираться на очередную вечеринку. Кому скажи, не поверят, что столько лет подряд можно жить так, как жила я. Но меня устраивала моя жизнь и все то, что в ней происходило. В этом и была вся я. Но время шло. Про НЕГО все больше стали говорить и писать, а наша группа, на удивление всех, а в первую очередь нас самих, начала постепенно увядать. Мы вначале пытались хвататься за все предложения и выступали напропалую. Но вскоре поняли, что это бесполезно. Что пик нашей известности прошел и впереди закатное будущее. Тогда я и задумалась над тем, что же делать дальше? Всю свою жизнь я делала то, что хотела и получала то, что хотела. А сейчас пришло время задуматься о будущем. При чем серьезно задуматься и заняться им. А чем популярнее становился ОН, тем хуже становилось мне. Мы словно устраивали какие-то соревнования с ним. Он карабкался наверх знаменитости в спортивном мире, а мы пытались удержаться в музыкальном мире на вершине, хотя это и было трудно делать. Но эти соревнования были, скорее всего, только в моем подсознании. Но на обложках журналов мелькала то наша группа, то его команда. Мы вели незримую войну. И если мы сейчас дрались за место под солнцем, то он даже не прилагал к этому усилий. Он был уверен в себе и спокоен. Все закончилось тем, что мы пошли ко дну, а он приобрел большую известность, как тренер. Тогда я чувствовала себя погано, но все равно не могла этого никому показать. Все же привыкли видеть меня сильной, собранной и веселой. Приходилось соответствовать образу, выстроенному годами. Только почему-то чем чаще я натыкалась на сюжеты или статьи про НЕГО, тем хуже мне становилось. Сама не понимала, что такое происходит, но не могла ничего сделать. Меня бесил он, и в то же время хотелось вновь хотя бы одну ночь провести с ним. Глупо все это было, но так хорошо, как с ним, мне не было никогда и ни с кем. И поверье о том, что первый мужчина не забывается, совершенно не при чем. У меня был богатый опыт, но такого, как он, я больше не встретила. Более того, даже подобного ему не было. Ведь только он мог свести меня с ума одним прикосновением, а поцелуем заставить дрожать от приближающегося оргазма. А затем нас снова столкнула судьба. И на сей раз, как и прежде, все закончилось сексом. Я снова его соблазнила. Нет, не думайте, он не был слабым и не поддавался каждой встречной, которая смотрела на него. А уж, поверьте, смотрели на него многие. Там было на что посмотреть. Ведь мало того, что он красавец, так он ещё и известный. Просто только я могла довести его до такого же состояния, до которого доводил меня он. Я чувствовала свою власть над ним. Пусть и недолго. Этот раз я до сих пор вспоминаю, ведь он вернул меня в то время, когда я сходила с ума по нему и ни о чем и ни ком не думала больше. Правда, закончилось всё его довольно грубыми словами в мой адрес. Быть может, я их и заслужила. Не знаю. Но было обидно. Обида сменилась злостью. Подумаешь, нашёлся тут праведник! Жила без него и дальше проживу. Но даже несмотря на такой исход, оставалось признать очевидным лишь одно. Все наши встречи заканчивались банальным сексом. Сексом с большой буквы. Самым лучшим в моей жизни. А вскоре я узнала, что беременна.
михеэлла: А вскоре я узнала, что беременна. Вопрос: «кто отец», сразу отпал, потому что я и так знала, кто это. ОН. Только с ним я была такой беспечной и не думала о последствиях. С ним я вообще ни о чём не думала! В любой другой раз я никогда не ложилась в постель ни с кем без противозачаточных средств. Все же родители врачи… да и сама я не дура. Дурой, как оказалось, была только с ним. Конечно же, много думала. Рожать - не рожать? Говорить ему – не говорить? Но рассказать не решилась, не отважилась. Слишком хорошо помнила выражение его лица, его слова, сказанные на прощанье: «Больше не смей ко мне приближаться. Найди себе другого мужика для секса. А подойдешь ко мне, прибью тебя на месте». Да уж. Выбор был невелик... Либо стать матерью одиночкой, либо убить ребенка. Сколько я вариантов тогда передумала, не счесть. В итоге решила рожать. Училище я окончила. Группа доживала последние свои дни. Гонораров, которые мы получали, мне хватит на то, чтобы какое-то время прожить и найти подходящую работу. К тому же мне было уже 23 года. Можно и о семье задуматься. Хотя до этого я как-то не представляла себя мамой. Вернее думала, что это будет когда-нибудь, но не сейчас. Ведь с ребенком нужно полностью менять свою жизнь. К тому же у него должен быть отец, а я же не любила никого и не могла представить на месте этого человека ни одного мужчину. И тут неожиданно пришло понимание, что оказывается ЕГО я могу представить этим самым мужчиной. И совсем не из-за того, что сейчас во мне зародился уже наш малыш, а из-за того, что только с ним мне было так хорошо и спокойно, и только с ним я могла бы прожить… может и не всю жизнь, но долго. Пока я копошилась в своих мыслях, ОН начал появляться на публике с какой-то девушкой. До этого я его ни разу и ни с кем не видела, а тут везде – и по телевизору, и по радио, и в статьях – он с ней. Мне это сразу не понравилось. Хотя причину, как таковую, я не понимала. Ну, подумаешь, мой бывший. Ну, подумаешь, отец моего будущего ребенка. Все это было так, по молодости, сейчас ведь все иначе. К тому же, я его никогда не любила, так что пусть делает, что хочет и с кем хочет. Только вот после этих мыслей на душе стало еще противнее. А чем больше я их видела вместе, тем хуже мне становилось. Поэтому я приняла решение на время уехать к родителям, которые жили в этот момент в Швейцарии. Вдобавок ко всему, несмотря на то, что мы были уже не так популярны и наши песни крутили только на радио, журналисты так же пристально наблюдали за нашей личной жизнью. А тут такая бомба… Мне не хотелось, чтобы в прессе появились новости о моей беременности и досужие вымыслы о возможном отце этого ребёнка. Не хотелось в первую очередь, чтобы узнал ОН. Может быть, я и не правильно рассуждаю, ведь отец имеет право знать, что у него скоро появится ребенок. Но на тот момент я решила за нас обоих, и отказываться от принятого решения не собиралась. К тому же, что у нас было? Просто секс? Тогда зачем ему знать о его последствиях? Это для меня уже важно, рожать или нет, а ему… наплевать. А я чем больше думала о том, что стану мамой, тем сильнее я начинала любить своего не родившегося пока что малыша. Никогда бы не подумала, что будущее материнство так сильно может изменить меня. А ведь изменило. Я приехала к родителям на пятом месяце беременности, когда уже был виден животик. Конечно, они вначале посетовали, что малыш будет без отца, на то они и родители, но вскоре отошли и успокоились. Решили, что пока не имеет смысла что-то искать из работы и чем-то заниматься, лучше отдыхать и вести здоровый образ жизни. А мне, словно на вред, постоянно было плохо. То ли новая местность, то ли такой токсикоз, начавшийся во второй половине беременности, но я часто чувствовала недомогание и слабость. Пыталась много гулять, но это не всегда удавалось. Учитывая, что у меня теперь было много свободного времени, я могла обдумать всю свою жизнь. Чем я и занималась. И именно в этот момент многое узнала о самой себе. От самой же себя. Оказывается я была дурой. Да, сложно это признавать о себе, но, а если это так?.. Хотя, никто не признается в этом сам, даже зная, что прав. А я вот призналась в этом себе. Вела себя глупо все время, а поняла это почему-то только сейчас. И ведь обвинить в этом некого, сама во всем виновата. Хотя… Я не жалела о том, что жила так, как жила. Мне ведь нравилась та жизнь, которая была. Я жалела о своих отношениях с НИМ – Виктором. Ведь будь я немного поумнее, я бы поняла, что он мне нужен и что я к нему отношусь не так, как ко всем. Но тогда мне было проще развернуться и уйти, не думая о том, что со мной происходит в его присутствии, а, говоря, что ничего страшного не произошло. А мне все чаще вспоминались его слова при нашей последней встрече. «Ты слишком высоко себя ставишь, выставляя себя принцессой, в то время как все остальные твои подданные, обязанные прислуживать тебе». А я и правда себя чувствовала принцессой. С детства. Ведь меня все любили и баловали, все обожали, а я этим с малых лет научилась пользоваться в нужном мне направление. Вот и получилось, что спустя столько времени, это настолько вошло в привычку, что стало моей жизнью. Я не могла по-другому, мне было просто необходимо находиться в мужском обществе и с помощью их обожающих взглядов поднимать себе самооценку. «Но я не твой подданный, а ты не моя королева». Это точно. Он единственный, кто всегда и все делал со мной по-своему. Это с другими я могла управлять и требовать чего-то, чего хочу, при чем делать это ненавязчиво и незаметно, но при этом полностью подчиняя себе. А вот с ним все было иначе. Это он руководил мною, но делал это так незаметно, что я велась на это, как все те, кем я управляла. Я поддавалась ему, и меня это даже не раздражало, это было обычным каким-то и даже немного нужным мне. «К тому же у меня нет ни малейшего желания больше встречаться с тобой. Ведь ты смотришь на мужчин только как на способ получения удовольствия, совсем не думая о том, что они чувствуют. А я не собираюсь быть игрушкой в твоих руках. А все то, что между нами было, было в первую очередь потому, что Я этого хотел, а не ты». И здесь он был прав. Мне же нравились интимные отношения с мужчинами. Именно нравился сам процесс, это брожение где-то на волнах экстаза и полное расслабление, а иногда и удовлетворение. Так как не со всеми мужчинами мне было хорошо. Вернее не каждый мог сделать мне хорошо. А с ним… с ним — да! Мне нужно было, чтобы мною кто-то руководил, и он взял на себя эту роль. А я только балдела ото всего того, что между нами происходило. Но мне казалось, что насытиться им я никогда не смогу. Но опять же, я это понимаю только сейчас. «А ты подумай о том, как ты живешь. Как можно вообще жить так, как это делаешь ты? Ведь это не жизнь! Не настоящая жизнь! Ты ее просто прожигаешь и думаешь, что так будет всегда? Ты заблуждаешься». Он знал все наперед. Вот пытался до меня это донести, но я тогда осталась глуха. А ведь я и правда просто прожигала свою жизнь, но прожигала ее в свое удовольствие, а не просто так, лишь бы как. Его слова часто всплывали у меня в голове. Я многое передумала и поняла для себя. Но главным было то, что я поняла, как отношусь к нему. Глупо было осознать это только что, спустя столько времени, но я его любила. По-настоящему и искренне. Именно поэтому мне было так хорошо с ним, и поэтому я так часто думала о нем. И не только пока я у родителей, но, даже будучи в Москве, я вспоминала его. Отгоняла от себя все мысли о нем, потому что не понимала их, и продолжала жить так, как жила до них, но они снова и снова настойчиво возвращались ко мне. Любовь… для меня это было незнакомое чувство, которого я не чувствовала раньше никогда. Ну, родственников я не беру в расчет. К ним ведь совсем другая любовь. А еще я открыла для себя слезы. Свои собственные. Ведь я никогда в жизни не плакала из-за мужчин, а тут прямо временами не могла сдержаться. Я скулила и выла, как побитая собака, не в силах совладать с собой от боли и всего того, что я когда-то сделала. Но с другой стороны, не будь всего этого, я бы так и не поняла, что люблю его, к тому же, не забеременела бы от него. Я была как на чаше весов. С одной стороны вся моя беззаботная жизнь, а с другой стороны Витя. И пока в моей жизни было и то, и то, они были на равных, даже в какой-то момент ОН проиграл. А сейчас, когда нет ни того, ни другого, я хотела бы быть с ним, но уже слишком поздно. Слишком много я всего наворотила в свое время. Конечно, можно было попробовать сообщить ему, что он скоро станет папой, но я так долго собиралась, что в новостях с родины узнала, что он собирается жениться, о чем писали все газеты. Вот так я и поняла, что теперь от него все, что останется в моей жизни, это веселые и счастливые воспоминания, а так же его ребенок, на которого я переложу всю свою любовь. Но все было не так, как я думала. За месяц до родов меня положили в больницу. Я плохо себя чувствовала. Роды начались раньше и были тяжёлыми. Я надеялась, что рожу сама. Но, в последний момент, когда я измученная схватками, корчилась от разрывающей изнутри боли, что-то пошло не так. Открылось кровотечение. Врачи стали настаивать на экстренном кесаревом сечении. Счёт шёл на минуты. А после я потеряла сознание. Это потом мне уже рассказывали, что я в таком состоянии звала Витю, желая, чтобы он оказался рядом. Когда я в первый раз увидела сына, по щекам непроизвольно потекли слёзы. Слёзы счастья! Я прижимала к груди туго спеленатый комочек и не могла на него насмотреться. В груди медленно разливалось состояние блаженства, счастья, эйфории... Это не объяснить словами, такое надо почувствовать. А дальше... Все было сложно. Скажу одно - ребёнок родился не совсем здоровым. Ему требовалась операция, но он был совсем крохотный и мог ее не пережить. Поэтому мы с ним много времени проводили в больницах под наблюдением врачей. Не знаю, что было бы со мной, не окажись рядом родителей, которые так сильно поддерживали меня и помогали во всем. К тому же они были врачами и там, где я ничего не понимала, подсказывали, как нужно вести себя. Первую операцию мой сын пережил в восемь месяцев, но как оказалось, за ней нужно было делать еще одну, спустя полгода. И снова наблюдение врачей, снова почти постоянное лежание в больнице, снова мучения и переживания. Только к трем годам своей жизни Миша окончательно распрощался с больницами, и мы наконец-то вернулись к обычной жизни. За плечами был длительный срок лечения, три операции и очень ослабленный организм после всего этого. Но главным было то, что он остался в живых и сейчас был абсолютно здоров. А со мной за это время произошло много изменений, и я очень многое поняла. Говорят, что за все ошибки родителей приходится расплачиваться их детям. Так вот мой сын расплатился за них сполна. И я в том числе. Ведь он еще маленький, он и помнить ничего не будет, когда вырастит, а я… Я никогда не забуду того, что я делала, и к чему все это привело. Еще когда училась в школе, у меня случались выпады в адрес родителей, потому что я не понимала, как они могли уехать и бросить меня, своего единственного ребенка. Теперь же я была им благодарна за то, что они посвятили свою жизнь такой профессии. И пусть мой малыш болел совсем иной болезнью, на нашем с ним месте может оказаться любая семья, для которой лекарство, разрабатываемое моими родителями, будет единственным спасением. Ведь видеть, как мучается твой ребенок и понимать, что ты не можешь ничего сделать, самое страшное, что может быть в жизни. Он плачет от боли, а ты бессильна и можешь лишь прижать его к своей груди и пытаться хоть как-то утешить. А если при этом знать, что лекарство, которое может спасти его, еще не существует? А в один черный день проснуться и обнаружить частицу себя, лежащую рядом, но уже бездыханную? Может ли быть что-то страшнее? Нет, не может. Поэтому сейчас я боготворила своих родителей и искренне надеялась, что все те нехорошие слова, которые я говорила в их адрес, навсегда останутся в моем прощенном прошлом. А еще я думала о своей жизни и своем поведении в ней. Как часто я обижала кого-то, не замечая этого и не желая этого видеть? Как часто я унижала кого-то, не намеренно, но своим отношением к ним? Сколько раз я отвергала всех, кто пытался признаться мне в любви, твердя, что такого чувства не существует? Я пользовалась людьми, не думая о том, что чувствуют они. Я получала от них то, что хотела и то, что мне было нужно, а затем просто заканчивала или прерывала с ними отношения. Потому что не видела в их продолжение смысла. Потому что выжила из них все. Но при этом я обожала купаться в красивых словах, цветах и подарках. Я топтала чувства всех, кому была дорога, не замечая этого, и шла с высоко поднятой головой дальше, громко заявляя, что я не просила меня любить. Я боялась представить, сколько боли я причиняла всем тем, кто хоть какое-то время был рядом со мной. А ведь они были не виноваты в таком моем отношение к ним. Это я была такой распущенной и бесчувственной. А Витя… Это я тогда предпочитала не видеть его отношения ко мне, а сейчас, спустя столько времени, столько всего пережив и перетерпев, я смотрела на все это совсем с другой стороны. В наш первый раз с ним он был уверен, что у меня уже были мужчины, к тому же я его очень сильно провоцировала, вот он и не сдержался. Во второй раз снова я начала вести себя не так, как полагается добропорядочной девушке. И ведь не будь я такой распущенной, я бы не оказалась в его машине прямо у здания спортклуба и не занялась бы там с ним сексом. Но то, что между нами было, сносило крышу не только мне одной, но и ему. Поэтому в тот раз все и переросло в длительные отношения. Вначале просто постельные, а затем… Ведь он пытался вбить в меня трезвость к жизни, а я противилась. Он вообще был единственным человеком, которому я позволяла вести себя так со мной. Он был сильным и подчинял меня себе, и мне это нравилось. Обычно я этого не могла терпеть ни от кого, а вот в его случае меня это даже устраивало. И ведь я даже не противилась этому. Мне нравилось, что он может управлять мною. Такого ведь у меня еще ни разу не было. Никто не решался на это, кроме него. И пока я была с ним, я была какой-то другой. Даже все мои вечеринки отошли на задний план. Но в какой-то момент я взбунтовалась такому отношению с его стороны и намеренно, не сильно-то и хотя, снова стала шляться по клубам и встречаться с ребятами, закатывая пьяные вечеринки. И, конечно же, он этого не мог вынести. А я дура позволила всему закончиться. А ведь любила его тогда, только вот не допускала подобной мысли, так дотвердилась всем, что любви не бывает, что даже не поняла сама, что уже давно вишу у нее на крючке. Ведь видела, как он ко мне относится. Он пытался мне показать, что жизнь может быть другой, и ведь показал. И ему было больно, когда у нас все закончилось. Я это знала. А поняла, когда мы встретились в тот раз, после которого я забеременела. Он тогда говорил много грубых и обидных слов, но я их заслуживала. А сейчас все осталось в прошлом. Он остался в прошлом. А я прожила много всего и выплакала немало слез. Но думаю, я уже расплатилась за все то, что когда-то кому-то причинила нехорошего. Я сейчас изменилась. Стала не похожа на саму себя. Но меня все устраивало. Я больше не хотела быть душой компании, потому что теперь вся моя душа принадлежала моему сыну и его отцу, который жил в другой стране. Мне всего 26 лет, а я уже прожила много всего. Но главное теперь я знаю. В жизни нужно стремиться не к мнимым развлечениям, думая, что именно в них и есть вся жизнь, а к людям, которые есть рядом и окружают тебя. Не стоит причинять боль, ведь за боль всегда приходится расплачиваться. И я сполна за нее поплатилась. Когда сыну исполнилось четыре года, мы всей семьей поехали в Москву. Было странным вновь оказаться там, но я очень радовалась приезду к деду. В один день мы с малышом гуляли на детской площадке и во всю резвились в песочнице. Я не обращала внимания на прохожих, так была занята ребенком. Но в какой-то момент почувствовала на себе взгляд и непроизвольно обернулась. Недалеко от меня стоял ОН и внимательно смотрел на нас. А затем, все так же, не отрывая взгляда, подошел, рассматривая копошащегося мальчика. Он ничего не спросил, лишь выразительно посмотрел на меня, будто требуя ответа. А мне лгать было бессмысленно, ведь они были как две капли воды похожи друг на друга. Я лишь махнула головой в знак согласия на ожидающий взгляд. Тогда-то и познакомился мой сын со своим отцом. Я больше не возвращалась в Швейцарию, так и осталась в Москве. Витя часто навещал нас. Он был женат в прошлом, но сейчас разведен и поэтому был без ума от Миши, своего сына. Мы снова с ним стали общаться. Вначале просто так, ни о чем, лишь о сыне, а постепенно сближаясь. Он видел, что я стала другой, что относиться к жизни стала по-другому, а так же смотреть на нее стала иначе. Мы много разговаривали, даже касались наших бывших отношений. Он долго, на сей раз, не подпускал меня к себе. Если раньше я его соблазняла, то сейчас не делала этого, а он, казалось, просто проверял меня. Но я не стремилась ничего доказывать, я просто радовалась, что он рядом с нами. А спустя полтора года он сделал мне предложение. И я его приняла. Не могла иначе. И не хотела иначе. Теперь только вот так, втроем – я, он и наш сын. Жалею ли я, что вот так беспечно проводила свою юность? Нет, не жалею. Ведь я многое узнала и многое повидала, со многим столкнулась и многих оттолкнула. Жалею ли я, что когда-то давно вот так необдуманно забеременела и родила не совсем здорового ребенка? Нет, не жалею, ведь это на многое открыло мне глаза и заставило на многое поменять свое видение жизни. А еще я никогда не пожалею о том, что будучи еще ученицей одиннадцатого класса, соблазнила взрослого мужчину. Ведь для меня он так и остался, несмотря на годы, прошедшие с того дня, первым и единственным. И пусть у меня были другие мужчины, только Витя для меня имел значение. Так было раньше, так есть сейчас и так будет всегда. Только теперь я знаю, что за все то плохое, что когда-либо кому-либо совершала, обязательно придется расплачиваться. За все свои ошибки я уже расплатилась, а новых, живя в любимой и любящей семье, я больше не совершала. Конец. Стихотворение от Тани (Не такая). Танюш, спасибо тебе большое. Груз прошлого... Взгляд тёмно-синих глаз. Но знаю, Огонёк любви в них не погас. Ты прохрипел: Вали! Но ведь хотел, чтоб я осталась. Не говорил мне о любви, О, Господи, какая жалость... Я с самого начала знала - будет так: Боль вперемешку с наслажденьем. Я где - в раю... иль это ад? И блеск в глазах и... ну ни капли сожаленья! Какая дикая любовь… А может страсть? А может наважденье? Когда от взгляда закипает в жилах кровь, А остальное не имеет всё значенья. Одна минута, год, секунда, миг… провал… В порыве страсти пролетают, как мгновенье. Я помню, ты ничто не обещал, А у разлуки горький привкус сожаленья. Зачем прогнал, а я ушла? Неважно: как, куда, да и насколько... Ну почему в себе я силы не нашла тебе шепнуть: Не отпускай! Верни! Но только… только... Когда надежды ускользают, как песок, А обруч огненный сжимает душу, Как будто бы судьба кастетом бьет в висок, Но я всё вынесу. Я всё смогу... Не струшу! Перетерплю любую боль - Вот только б рядом быть с тобой. Перенесу я все ненастья Вот только бы щекой к груди твоей прижаться. Люблю! Скользит слезинка по щеке. Молю, ну позови к себе! Прости, как можешь только ты один. Мне без тебя не нужен этот мир. Такой пустой, такой холодный и Совсем чужой. С тобой, с тобой Вот он совсем другой. Взгляни, Окутай поволокой синих глаз. И прям сейчас, а не когда-нибудь… Ты позови меня сейчас... Я буду ждать. Я верю, что придёшь И позовёшь, меня с собою позовёшь. Произнесёшь такое долгожданное: ЛЮБЛЮ! Не медли! Поспеши! Молю, молю, молю....
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Последняя попытка Рейтинг: R (не из-за постельных сцен) Жанр: Angst, Виньетка Бета: Аллочка Пейринг: КВМ Статус: окончен Оля, огромное спасибо за помощь. Яна (Пылька)! В основе сюжета лежат события недавно произошедшие в Москве. Лена проснулась с недобрым предчувствием, но в этом не было ничего удивительного. Последние дни ей постоянно было нехорошо, и поэтому сейчас ничего странного в своем состоянии она не видела. Как всегда, утром она застелила постель, умылась, оделась и пошла на кухню, где ее должен был ждать дед с завтраком. Только на сей раз вместо завтрака и веселого деда она увидела пустой стол, а пожилой человек сидел бледный, как скатерть, и с ужасом смотрел телевизор. Девушка, не спрашивая, что произошло, тоже повернулась к экрану с мелькающими картинками. Она практически сразу же покрылась такой же бледностью, как и дед, ведь передавали экстренное сообщение о том, что несколько минут назад произошел взрыв в метро. Ничего не было понятно, и уж тем более ничего не было ясно, но Лене стало не по себе, ее начало слегка потрясывать, и она опустилась на стул. Мысли разбегались и не собирались в кучу, но она судорожно пыталась перебрать в голове всех своих друзей и близких, а так же понять, мог ли быть из них кто-нибудь в этот момент в подземке. Уловив на себе странный взгляд деда, девушка ухватилась за стол. Почему-то, прежде чем он успел что-то сказать, она все поняла, но продолжала смотреть на него в надежде на то, что она ошиблась и предчувствие ее подвело. - Витя… - тихо произнес Петр Никанорович срывающимся голосом. - Ч-ч-что… с ним? – голос Лены дрогнул, пальцы побелели, так сильно она их сжимала, держась за край стола. - Не знаю… Я позвонил ему, просто так, узнать, как дела. Он спускался в метро в этот момент... слышимость была плохая, и мы договорились, что когда он выйдет, перезвонит мне. Это… это… он спускался туда, где прогремел взрыв. – Мужчина прервался, а девушка почувствовала слабость, да такую сильную, что едва не съехала со стула на пол. – Я пытался до него дозвониться, но у него то ли отключен телефон, то ли там нет связи. И… и… я не знаю, что думать. Ведь он был там в этот момент, а по телевизору передали, что есть трупы… и раненые. У Лены резко все закружилось перед глазами, голова начала гудеть, сердце громко застучало, отдаваясь в ушах, коленки стали дрожать, но, несмотря на все это, она резко вскочила со стула и бросилась в прихожую. Состояние было ужасное, только вот она не обращала на это внимания и пыталась одеться. - Лена… Лен… - Петр Никанорович поспешил за внучкой. – Ты куда? - В больницу, - путаясь в рукавах куртки и дергаясь из-за этого еще сильнее, поспешно ответила девушка. - В какую больницу? Подожди! Но Лена, не слушая деда, покончив с курткой, начала натягивать кроссовки. - Да подожди ты! – встряхнув девушку за плечи, попытался достучаться до нее мужчина. – В какую больницу? Еще ничего не ясно. Неизвестно, пострадал ли он или нет! К тому же в Москве далеко не одна больница. - Мне все равно, - вырываясь из рук деда, твердила она. - А ну-ка прекрати! – повышая голос, сказал Петр Никанорович. – В любом случае, ты сейчас ничего не узнаешь. Все произошло только что, даже если он и пострадал, информацией так быстро не будут располагать ни больницы, ни милиция. Вначале будут пытаться спасти, а уже после выяснять личность. Ты это понимаешь? – Он знал, что сейчас должен быть сильным для внучки, несмотря на то, что быть таковым было очень сложно. А на Лену больше подействовали не слова деда, а его тон, ведь он за всю жизнь никогда не повышал на нее голоса, а сейчас говорил на повышенных тонах, пытаясь до нее достучаться. Она с изумлением смотрела на него, не веря в то, что Степнов мог оказаться на том самом месте, где все это произошло, но факты были упрямыми и говорили об обратном. Неожиданно на нее навалился такой ужас и страх от происходящего, что ноги подогнулись, и она упала на колени, закрывая лицо ладонями, а из глаз потекли слезы. - Что мне делать? – прошептала Лена, скорее обращаясь к самой себе, нежели к деду. – Если с ним что-то случилось… Дед… - Она оторвала руки от лица и посмотрела затравленными глазами на мужчину. – Я не переживу этого. Петр Никанорович опустился перед внучкой на колени, обняв ее за плечи, крепко прижал к себе. Он и сам ужасно боялся этой неизвестности, несмотря на то, что сейчас все было неясно, он опасался узнать правду о том, кто погиб во время взрыва. - Леночка, сейчас нужно подождать. Хотя бы немного, пока хоть что-то прояснится. А мы будем верить и надеяться на лучшее. Идем… - Он поднялся и начал помогать подняться девушке. – Идем, моя хорошая. Лена поднялась с пола, но перед глазами все расплывалось. Пошатнувшись, ухватилась за деда. Он снял с нее куртку, как с ребенка, и повел в комнату. Намеренно не пошел на кухню, опасаясь того, что по включенному телевизору могли сказать что-нибудь, что окончательно сломит девушку. Уж лучше сам после все услышит и скажет ей. Усадив на диван, тут же вышел на кухню и вернулся со стаканом, в котором была какая-то жидкость, явно не просто вода, потому что оттуда пахло лекарством. - Лена, вот, выпей. – Видя, как внучка вся дрожит от страха, а из глаз продолжают течь слезы, он решил помочь ей хоть немного прийти в себя. – Это успокоительное… Но девушка, казалось, и не слышала слов деда, а, взяв стакан, начала делать маленькие глоточки из него. Зубы стучали о стеклянный край, а руки дрожали, угрожая пролить все содержимое прямо на колени. - Все будет хорошо. Леночка, еще рано переживать, – пытался подбодрить ее дед, хотя сам был на пределе, но понимал, что сейчас должен быть сильным. – Я буду следить за новостями, а чуть позже начну обзванивать больницы, а ты пока полежи. - Он осторожно надавил на плечи девушки, укладывая ее на диван, и укрыл теплым пледом. Казалось, она была в какой-то прострации, совсем не понимала того, что происходит вокруг. Пожилой мужчина лишь сочувственно посмотрел на внучку, понимая, что изменить что-то не в его власти, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Лену колотило как в лихорадке. Она чувствовала, как страх наполняет ее полностью, проходя леденящей и липкой волной от макушки до пят, как выветривает из головы все трезвые мысли, как заставляет опускать руки, как ослабевают ноги до такой степени, что их даже не чувствуешь. По спине стекали холодные капли пота, по щекам струились несдерживаемые ручьи слез. Она плакала тихо, смотря бездушными, пустыми глазами в стену напротив. Зубы стучали друг о друга, а пальцы на руках заледенели. Мысли собирались в кучу и в тот же миг вновь разлетались в разные стороны, не позволяя хоть на чем-то сосредоточиться. Сколько времени она уже переживает из-за Виктора Михайловича? День, два, три, неделю, месяц?.. Сколько раз она пыталась до него достучаться и докричаться, убедить в том, что ее чувства настоящие? Сколько раз она говорила ему о любви? Сколько раз пыталась изменить хоть что-то? Была смелой с ним, флиртовала и завлекала, сама поцеловала, сама подошла к нему и почти повесилась ему на шею. А он все это время отгонял ее, как надоедливую маленькую собачонку, не верил ей или твердил что-то непонятное, что никак не укладывалось в ее головке. Чем больше она бегала за ним, тем больше он убегал от нее, чем сильнее она доказывала свою любовь, тем больнее он ей делал. А в итоге просто убил, заявив, что женится на Светочке. Было ли ей тогда плохо? Нет, ей плохо было все то время, что длились их непонятные отношения, а в тот миг он ее просто уничтожил. Ведь тогда она окончательно поняла, что это конец. До этого она не обращала внимания на то, как это выглядит со стороны, когда одиннадцатиклассница бегает за своим учителем, но в тот момент у нее открылись глаза, и она поняла, что у них с Виктором Михайловичем никогда и ничего не будет. Она страдала и мучилась, плакала каждую ночь из-за него, но ей пришлось принять то, что он никогда не будет ее. Вот только отпустить так просто из своего сердца того, кто уже давно в нем поселился, не получалось. Казалось, что все то время, что она пыталась убедить его в том, что у них все может быть, он каждым своим отказом вонзал ей в сердце острый шип. И сейчас оно все было в этих шипах. Сердце… его уже давно не было видно, так сильно оно было истыкано этими колючими и мешающими ей жить иголками. Оно болело. В груди всегда саднило, и было тяжело, казалось, что на месте жизненно важного органа вставлен огромный и неподъемный камень, настолько трудно было дышать, и так сложно было поверить в то, что сердце, которое должно биться, до сих пор внутри нее. И ладно бы оно было в иголках. Их можно было бы вынуть оттуда. Конечно, было бы ужасно больно. Но все же их можно было достать. А вот шипы, которыми было истерзано ее сердце, оттуда нельзя было достать просто так. Они вырывались вместе с кусками плоти, оставляя зияющие дыры в нем. Но что было лучше? Сохранить все так, как есть, и продолжать страдать, чувствуя при каждом вздохе тяжесть и режущую боль в груди, или вынуть все колючки разом и окончательно лишить себя сердца, оставляя на его месте пустоту? Сейчас в груди все было затянуто мраком и чернотой, сердце было сжато в грубых и тесных тисках, а дышать становилось все труднее и труднее. Она не знала, сколько времени пролежала в таком состоянии, но, когда неожиданно дверь открылась, даже слезы остановились, так пристально она стала смотреть на деда в ожидании хоть каких-то новостей от него. - Я узнал, в какой он больнице. - Он… он… - слова не шли, а голос срывался. Вопрос, который был сейчас важнее всего на свете, никак не хотел произноситься. - Он жив, - пытаясь успокоить внучку, сказал Петр Никанорович. А Лена тут же вскочила с дивана и, не обращая внимания на головокружение, бросилась в коридор. Она уже не слышала деда, лишь спросила, в какой именно больнице Степнов. А дед, волнуясь за внучку, всучил ей деньги: - Поймай такси… Как Лена добиралась до больницы, она не знала. Поймала машину и долго тянулась по пробкам. Видно, то, что произошло в метро, пока у всех отбило охоту спускаться в подземку, и весь народ передвигался наземным транспортом. Поэтому передвижение было затруднено, а Лена лишь мечтала как можно скорее оказаться в больнице и увидеть ЕГО. Ей было все равно, что она в очередной раз наступает себе на глотку и мчится к нему. Ей было все равно, что она нарушает обещание, данное самой себе: больше никогда не делать никаких попыток сблизиться со Степновым. Ей было все равно, что она идет против всех принципов и против всего. Сейчас все это отошло на такой далекий задний план, что она этого даже не видела. Сколько раз он ее отталкивал, а она мчится к нему. И пусть оттолкнет и в этот раз, но это будет после, а не сейчас. Сейчас же она увидит его, поймет, что он жив, и после будет легче. Легче оттого, что он живой, но не легче оттого, что он снова не с ней. Влетела в больницу, забыв обо всем и не думая ни о чем. Наверное, в другой ситуации ее не пустили бы к нему, но сегодня, в связи с тем, что произошло, больница была наполнена потерпевшими и их родственниками. И каждый хотел убедиться в том, что их близкие живы. Поэтому в палаты пускали. Ограничивали вход только к пациентам в тяжелом состоянии. Перед палатой замерла, не зная, как именно стоит себя вести и что стоит говорить. Дыхание сбилось, руки задрожали еще сильнее, и справиться с дверной ручкой стало гораздо сложнее. Заставляя себя быть сильной, она отворила дверь и осторожно вошла внутрь. Виктора она увидела сразу же. Он был один в палате, к нему был подключен какой-то аппарат, на котором отражалось его сердцебиение, а сам он спал. В этом не было ничего удивительного, ведь он сильно ударился головой, ему ее даже зашивали, что она узнала в приемной. Вот и не отошел еще от наркоза, видно. Подойдя к его кровати, Лена непроизвольно опустилась на колени рядом с ней. Вокруг стояли стулья, но она была не в силах сесть хоть на один из них. Хотелось быть как можно ближе к нему, чтобы видеть, как вздымается его грудная клетка, чтобы знать, что он дышит, что он жив. Наплевать, что он может послать ее в очередной раз, наплевать, что он женится, наплевать, что он будет не с ней. Главное в том, чтобы он жил. Чтобы она знала, что он где-то есть. И пусть ей будет больно, пусть сердце снова рвется на куски или выскакивает из груди. Пусть! Только бы он жил. Из глаз снова потекли слезы. Она не понимала, что в этом мужчине было такого, что никак не могло ее отпустить. Ведь она и заставляла, и принуждала себя не думать о нем, не вспоминать о нем, а мысли, чувства и слова все равно возвращали к нему. И наплевать, что каждую ночь становилось хуже, наплевать, что слезы стали постоянными спутницами, она как одержимая каждый день ходила в школу лишь для того, чтобы хотя бы издали наблюдать за ним. Чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на него. И к черту, что сердце в этот момент с каждым разом рассыпается все больше и больше, к черту все… Лишь бы знать, что он есть. Она слишком внимательно наблюдала за ним, поэтому и уловила момент, когда он очнулся. Вначале в глазах было непонимание того, где он находится, затем непонимание того, что рядом с ним делает она, Лена, и лишь после все воспоминания обрушились на него одной волной. Лена не знала, нужно ли говорить что-нибудь или нет. Не знала, как вести себя, что делать. Она просто смотрела на него, а затем с губ начали срываться слова: - Виктор Михайлович, я знаю, что Вы не хотите видеть меня, но я… я люблю Вас, я… - Лена… - хрипло прошептал мужчина. Говорить было очень сложно, в горле все пересохло и першило, и он понял, что его шепот был не услышан. – Лен… - Девушка продолжала что-то говорить, а он, пытаясь собраться, повысил голос насколько мог: – Подожди… пожалуйста. Девушка наконец замолчала и во все глаза стала смотреть на мужчину, будто чего-то ожидая. - Не говори ничего… Я… мне сложно сейчас… разговаривать, но давай… поговорим обо всем попозже… Хорошо? Лена ничего не отвечала, потому что на нее снова напал ступор, и она просто смотрела на Виктора. Увидела, как он с трудом переместил на постели руку к ней ближе, и, даже не пытаясь о чем-то думать, тут же протянула свою и с осторожностью сжала его огромную ладонь. Не в силах сдерживаться, уронила голову на постель рядом с их сцепившимися ладонями и просто заплакала. Она не знала, чем именно были вызваны ее слезы, но все то, что так неожиданно навалилось на нее, могло быть очень веской причиной для них. А самый большой страх не увидеть больше никогда в жизни живого и невредимого Виктора Михайловича ушел куда-то вдаль, сейчас отпуская и отступая, позволяя дышать более-менее полной грудью. Витя же просто смотрел на нее, не в силах сделать хоть что-то. Он даже и сказать ничего не мог, но не потому, что не знал, что, а потому, что просто горло сводило саднящей и раздирающей болью. Как и сердце при виде плачущей любимой девушки. Вскоре в палату пожаловали врачи, которые начали осматривать своего пациента. Давать ему какие-то лекарства, делать уколы. Лена в этот момент была недалеко от него и внимательно следила за всем тем, что делали с ее любимым мужчиной. Но после их визита Виктор стал настолько слабым, что его начало клонить в сон. Лена держала его за руку. Снова. А он, чувствуя ее рядом, погрузился в спасительное забытье. Он ему сейчас был необходим. А девушке хотелось, чтобы он как можно скорее пришел в себя и вернулся домой, к обычной жизни, чтобы больше ничего не говорило о том, что случилось несколько часов назад. В следующий раз когда Витя проснулся, Лена уже не плакала. Она просто сидела рядом, смотрела на него и держала за руку. Он слегка сжал свою руку, пытаясь еще ближе ощутить рядом с собой девушку. - Лена… я… прости меня, – неожиданно сказал Витя, а Лена в изумлении посмотрела на него. - Что? – прошептала она. – За что? - Я был такой дурак, - обвиняя себя, произнес он. – Какой же я дурак… Я… понимаешь, говорят, что перед смертью, за какие-то доли секунды, вспоминаешь всю свою жизнь и все то, что в ней было. А я, когда понял, что произошло, и не зная, что со мной будет дальше, - ведь сразу потерял сознание, увидел лишь одно – тебя. И понял, что не сделал самую главную вещь: не признался тебе в своих чувствах. Девушка сидела, вслушиваясь в слова Вити, и даже боялась пошевелиться. Было страшно, что все эти слова не что иное, как ее разыгравшаяся фантазия, решившая сыграть с ней такую злую шутку. Только вот сердце как-то странно вело себя, и первый шип сам выпал из него. Причем так, что даже не зацепил плоти и не причинил этим боли, лишь позволил вздохнуть с долей облегчения. - Лена, я, наверное, не имею права просить у тебя прощения, ведь я столько всего сделал, столько причинял тебе боли… Но я… я люблю тебя и хочу, чтобы ты об этом знала. Слезы снова полились градом из глаз, а из сердца один за другим начали сыпаться шипы, которые долгое время держали его в своем плену. Это было подобно иголкам елки, которая, отстояв положенный срок на Новый год, подлежала выбрасыванию. Снимая с праздничного дерева игрушки, иссушенные иголки начинали падать, полностью освобождая ветку от себя. Так было и с ее сердцем сейчас. Шипы осыпались, не причиняя боли, оставляя сердце на месте и даже не дырявя его. Были лишь резкие уколы, после которых наступало облегчение, а дышать становилось легко. - Я и раньше это знал, просто запрещал себе признаваться в этом тебе, - продолжил говорить мужчина. – Господи, какой же я был дурак. Я себе никогда не прощу того, что я все это время делал… что причинял тебе боль. Но то, что произошло, помогло мне понять, что жить надо с любимыми, что нужно бороться за свое счастье, а не отталкивать его от себя. Я бы понял это рано или поздно сам… вернее, я это и понимал, только вот принять почему-то боялся. А теперь… я не могу без тебя, - голос сорвался, а рука, которая была в ладошке Лены, дрогнула. – Я знаю, что я не заслуживаю прощения, но я готов вымаливать его у тебя сколько угодно… Чернота и серость вокруг сердца Лены начала понемногу отступать, рассасываться. Пустота, бывшая в сердце, стала заполняться чем-то теплым и приятным, чем именно, она еще не знала и сама. Неожиданно начал литься свет, вначале пробиваясь маленькими и неуверенными лучиками сквозь уходящую серость, а затем озаряя все ярче и настойчивее все вокруг. Сердце начало стучать ровно и размеренно, как не стучало уже давно. Его биение больше не причиняло боли, а дарило только радость. Казалось, что даже мир вокруг стал каким-то красочным и ярким. - Близкая смерть многое помогает понять… - тихо и как будто для себя пробормотал Витя. Но Лена услышала это и положила ладошку ему на рот. Лишь слегка прикрывая, как бы говоря, чтобы он не продолжал. - Не говори так, – она даже не обратила внимания на то, что обращается к нему на «ты». Как и он этого не заметил. Витя попытался приподняться, но этого не получалось сделать из-за слабости, и он лишь обреченно вздохнул: - Я даже обнять тебя не могу… Лена внимательно смотрела на него, а затем как-то неуверенно и смущаясь скользнула рукой чуть пониже груди вдоль живота, обнимая его. Затем опустила голову недалеко от его руки и прошептала: - Зато я могу… - Ленка… - сдавленно произнес он и положил свою большую ладонь ей на голову. – Простишь ли ты меня когда-нибудь? - Я уже простила, - просто сказала она. – Только… - она вдруг напряглась, что не укрылось от внимания Виктора. – А что будет со Светочкой?.. Ну… ты… вы… - Я поговорю с ней. Никакой свадьбы не будет. Да и не должно было ее быть, ведь я люблю тебя, - закончил он тихим голосом. - И я… люблю тебя, - так же тихо ответила Лена. Иногда для того, чтобы стать счастливым, нужно пойти против принципов, гордости, обещаний. Нужно попытаться сделать последний шаг, последнюю попытку, чтобы понять окончательно, может быть что-то большее, чем есть сейчас, или же нет. Нужно драться за то, что дорого, до последнего и не отступать от этого ни за что. Бывает очень больно и сложно, но подумайте над тем, для чего вы все это делаете, и, может быть, тогда будет легче и проще. Ведь любовь заслуживает того, чтобы ради нее и из-за нее дрались. Не теряйте времени, говорите близким и любимым людям о своих чувствах. Не смущайтесь и не бойтесь, ведь пока вы находитесь в раздумьях, момент может быть упущен. Исправить можно все, кроме смерти. А если есть, что исправлять, разве можно опускать руки? Буду рада видеть вас здесь.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Зеленоглазая колдунья Рейтинг: R Жанр: Angst, POV, AU, OOC Пейринг: КВМ Статус: окончен Прежде чем начать читать, хочу сделать маленькое предупреждение о том, что мини будет не совсем обычным, а именно, не с простым сюжетом. И хотя в нем не будет сильных слез и трагизма, все же рассказ будет сложным. Выставлен мини будет в трех продах. Menata. Наташа, спасибо огромное за помощь в прохождении премодерации, а так же за исправления и поправки в самом тексте. Я и сам не понимал, как моим друзьям удалось затащить меня в столь дешевое заведение, как какой-то едва не подвальный бордель. Я был достаточно состоятельным человеком, главой своей собственной компании и посещать такие заведения было не в моем стиле. Нет, иногда я прибегал к услугам продажных девиц, но это всегда были элитные салоны, где девушки были одна краше другой, одетые в дорогих магазинах, ухоженные, накрашенные очень хорошо, а также пахнущие дорогим парфюмом. На сей же раз друзья меня убедили, что я просто обязан посетить с ними этот дешевый притон, где иногда можно было найти очень неплохие «экземпляры» девушек. Я, конечно, посмеялся над ними, потому что понимал, что они могут позволить себе более приличные заведения, но все же в каком-то приподнятом настроении пошел с ними. Был уверен, что вечер у меня будет веселый, правда, я не собирался там никого снимать, но вот понаблюдать за друзьями, а так же просто повеселиться, хотелось. В этом заведении было немного девушек, которые оказались здесь по своей инициативе. Большинство отдувалось за какие-то долги: либо свои, либо своей семьи. Это я узнал от своих спутников. Для меня подобное было дикостью. Я понимал, что долги бывают разные, но не понимал, почему их нужно было искупать именно таким образом. А друзья именно поэтому и завлекали меня так упорно сюда, из-за того, что девушки тут постоянно меняются и могут быть самыми разными. Наконец музыка перестала звучать и в центр зала вывели всех девушек, которые сегодня должны были работать. Я лишь пренебрежительно поморщился при виде них. Сам бы я ни за что не лег в постель ни с одной из них. Они почти все были размалеваны, как и полагалось быть продажным девкам. Одеты были в какие-то прозрачные тряпки, которые должны были подчеркивать их фигуры и тем самым заводить сидящих в зале мужчин, но на меня они не действовали никак. На удивление, многие из присутствующих зашумели, рассматривая девушек и уже выбирая себе ту, с которой они хотят развлечься. У меня же ни одна из них не вызвала даже намек на желание. Наоборот, мне было противно при виде них. И тут из-за всех их вперед вытолкнули девчонку, совсем не похожую на них. Она выглядела какой-то маленькой, одета была в джинсы и широкую кофту, волосы были растрепаны, а макияжа, как мне казалось, на ней не было вообще. Хотя освещение было тусклым, и я мог заблуждаться. Но по сравнению со всеми теми девками, что стояли рядом с ней, эта выглядела вполне приличной девушкой. Но я тут же одернул себя. Она не могла быть приличной хотя бы потому, что сейчас продавала свое тело. Она стояла с опущенной головой, и волосы закрывали ей лицо, но иногда она его вздергивала вверх, оглядывая голодных мужиков с ненавистью, злостью и долей какого-то страха. Хотя при всем при этом она стояла твердо на ногах, не пытаясь завлечь хоть кого-то, как это делали другие, но при этом же и не пытаясь спрятаться. Будто она просто приняла то, что должно произойти, при этом переступая через себя. - Лолита, - услышал я, как объявили эту девчонку. Тут же усмехнулся. Понимал, что на самом деле ее зовут не так. А такое имя, скорее всего, дали из-за того, что она не так взросла, как остальные. Своего рода маленькая девочка, как в романе Набокова, которая обожала секс со взрослыми мужчинами. Неожиданно я поймал ее взгляд. Видно, так пристально смотрел на нее, что она это почувствовала и посмотрела на меня. В глазах плескалась такая ярость и ненависть ко всем присутствующим в зале, что меня это почему-то раззадорило, и я, даже сам не понимая как, выдал: - Хочу ее! Друзья посмотрели на меня с удивлением, не веря в то, что я могу хотеть какую-то пацанку, которая на фоне остальных девушек терялась. Вернее, она именно что выделялась, только вот выглядела какой-то невинной, а не такой искушенной, какой представлялись другие. Друзья, быстро придя в себя, посмеялись надо мной, вспоминая мои слова о том, что я не собирался здесь ни с кем спать. Но я отмахнулся от них и, встав, направился к хозяину этих девушек. Узнав цену, даже закашлялся. Это были сущие копейки. По крайней мере, для меня, когда я обычно снимал себе девушку за в разы превышающие сумму, услышанную сейчас. Я сунул ему денег гораздо больше, говоря, что не знаю, сколько времени хочу провести с Лолитой. Он лишь довольно потер руки, понимая, что может заработать на ней. А затем подозвал к себе девушку, которую я хотел, и уже нас двоих проводил в комнату. Я лишь видел, с каким презрением на меня посмотрела Лолита, и, сам не понимая, чем именно она мне понравилась, все же закрыл за нами дверь комнаты, оставаясь с ней наедине. Девушка сразу же отошла от меня в дальний конец комнаты, а я остался стоять у дверей, наблюдая за ней. Попутно окинул взглядом комнату, приятно удивляясь тому, что она была вполне приличной, а не такой убогой, как я себе ее представлял. Посмотрев на Лолу и наткнувшись на ее настороженный взгляд, спросил: - Тебя как зовут на самом деле? – уж очень мне хотелось знать ее настоящее имя. Она вздрогнула, а затем язвительно выдала: - Какое это имеет отношение к делу? Я сначала удивленно посмотрел на нее. Во-первых, я наконец-то услышал ее голос, хотя он и был сейчас не совсем ее, потому что в нем не было легкости и спокойствия, а только злость и ярость. Но все равно, он мне понравился. Во-вторых, я удивился ее такому ответу. Ну а после меня охватила злость. Я хотел как лучше, а она сама решила указать мне на то, что мы здесь только для секса. «Ну и черт с тобой», - решил я и нетерпящим возражений голосом сказал: - Ты права, никакого. А раз так, раздевайся, я хочу посмотреть на тебя. Должен же я знать, за что заплатил. Увидел, как она дернулась, а по лицу вначале разлилась бледность, а после яркий румянец. Она стояла, не шевелясь, и лишь расширившимися глазами смотрела на меня. А я, не обращая на нее внимания, подошел к креслу и опустился в него, при этом снова повторив: - Раздевайся, я сказал. – Она снова не пошевелилась даже, чем очень сильно разозлила меня. – Что за детские игры? – закричал я. – Не хочешь этого, какого черта тогда стояла там и продавала себя? – Я вскочил с кресла и быстро подошел к двери, распахивая ее: - Пошла вон. Скажешь, чтобы мне прислали кого-нибудь, кто будет не таким истуканом, как ты. А про тебя я при случае потружусь рассказать твоему хозяину. Пусть лучше выбирает себе девиц. - Я сделаю, что Вы хотите, - неожиданно я услышал тихий голос девушки рядом с собой. Она подошла ко мне и уверенно закрыла дверь в комнату, в которой мы снова остались отрезанными ото всех. – Я сделаю все, что Вы попросите, - вновь повторила она и отошла от двери в центр комнаты. Она стояла ко мне спиной, но я отчетливо видел, как она напряжена. Сам же я не шевелился, все ожидая от нее каких-нибудь действий. Услышал, как она шумно вздохнула, увидел, как ладони сжались в кулаки, как она вся чуть ли не съежилась, пытаясь собраться с силами, а затем повернулась ко мне. Лола начала расстегивать ряд пуговиц на своей кофточке, а я ясно видел, что ее руки дрожат. Она не смотрела на меня, но даже по лицу я читал весь ужас от того, что она делала. Да и раздевалась она не так, как это обычно делают продающие себя девушки. Ведь они при этом пытаются возбудить мужчину еще сильнее и добавляют в это занятие доли стриптиза или откровенных взглядов, или движений. Эта же девчонка, казалось, и не знает ничего подобного. - Остановись, - вдруг сказал я. Увидел, как она вздрогнула, но кофта уже упала на пол, а на ней осталась футболка. Не слушая меня, она просто стянула ее с себя и бросила рядом. Опустила руки на джинсы, пытаясь расстегнуть их, но я снова, на сей раз гораздо тверже и яростнее, бросил: - Прекрати, сказал! Она остановилась и испуганно посмотрела на меня. - Какой я у тебя по счету? – вопрос неожиданно сорвался с моих губ, но подозрение, зародившееся в глубине души, требовало ответа. Она дернулась, как от удара, и с такой ненавистью посмотрела на меня, что я почувствовал, как по моей спине прошелся холодок. – Нечего тут строить из себя святую невинность, ты не в церкви, а в притоне. Поэтому мой вопрос вполне логичен. Какой я у тебя клиент по счету?- вновь спросил я. Я видел, как на ее лице отражались разные эмоции, видел, как раздувались ее ноздри от злости и сдерживаемой ярости, видел, как сжимались и разжимались кулаки, в борьбе с попыткой съездить мне по физиономии. А затем я услышал ее ответ: - Первый. Я мог ей не поверить, ведь таким девушкам, как она, верить было бы глупо, но я не усомнился в ее ответе. Даже не засомневался в ее словах. Правда, ожидая именно такого ответа от нее, все же удивился. Ведь было чему. Снова посмотрел на нее: - Тебе восемнадцать хоть есть? - Есть, - бросила она. - А мужчины у тебя вообще были? – сам не понял, как задал этот вопрос ей, но почему-то уже после того, как произнес его, осознал, что ответ на него очень важен сейчас для меня. Глупо, конечно, было задавать подобный вопрос сейчас и здесь, но в этой девчонке что-то было, что отличало ее от обычных продажных девиц. С ответом она не спешила, а стояла, опустив голову, и даже не смотрела на меня. Я, не выдержав этого молчания, стал заводиться, хотя в ответе уже не сомневался. Подошел к ней вплотную и, приподняв ее подбородок рукой, заглянул ей в глаза: - Я задал вопрос: у тебя были мужчины? - Нет! – яростно ответила она и отдернула от меня голову, отворачивая ее. Я отошел от нее на шаг. Ситуация в корне менялась. Я никогда не спал с девственницами. Не из-за того, что мне было противно или что-то еще, просто всегда относился к невинности девушки как к чему-то святому. У меня было много женщин и было глупо рассуждать именно так, как это делал я. Но все те, с кем я спал, спали до меня не с одним мужчиной, и поэтому с ними все было легко и просто. Никто и никому ничего не был должен, между нами был просто секс. А вот с девственницами было все не так. Я всегда относился с уважением к таким девушкам и считал, что они могут поступить правильно лишь в одном случае: если отдадутся в первый раз тому, кого будут любить. Сам же я тоже допускал мысль о том, что могу когда-нибудь кого-нибудь полюбить, и, если это будет невинная девушка, я буду только рад. Хотя все, кто знал меня, не верили в то, что я могу быть таким романтиком. Я и сам не верил в любовь, хотя и мечтал когда-нибудь убедиться в том, что ошибаюсь. Я посмотрел на Лолу: - Почему никто не сказал, что ты девственница? - Никто не знает этого. - Почему ты им не сказала? Ведь за невинность девушки некоторые мужчины готовы выложить не маленькую сумму. - Обойдутся. И так они на мне заработают, - зло бросила она и, тут же поняв, что только что чуть было не проболталась, замолчала и отвернулась от меня. А я уцепился за ее слова, пытаясь дойти до истины: - Если ты не хочешь находиться здесь, почему ты здесь? Я знаю, что большинство девушек работают здесь не по своей воле. Думаю, ты тоже сюда попала не сама. - Сама! – грубо бросила она. - Вот только врать не надо, - раздраженно сказал я. – Почему ты здесь? - Сказала ведь, потому что сама решила работать здесь. Она врала. Я это знал наверняка. Просто проболтавшись вначале, сейчас она пыталась уйти обратно в своем разговоре, только вот я понял уже, что она здесь оказалась не по своей воле. Сам не понимал, чего я хочу добиться от нее и зачем я вообще устроил весь этот допрос ей. Ведь она права, это в принципе не мое дело, почему она здесь и почему она так к себе относится. Я мог либо не обращать внимания на ее девственность и заняться с ней сексом, за что заплатил, либо мог уйти отсюда, забыв об этой девчонке, либо мог просто потребовать к себе другую девицу, более искушенную в этих делах. А вместо этого я хотел добиться какой-то правды. Дурак! - А ты знаешь, что мужчины бывают разные? Что некоторые заводятся от того, что доставляют боль тем, с кем спят? – захотелось проследить за ее реакцией, и я, еще больше угрожая ей, добавил: - Особенно когда девушка невинна. Вот здесь для них настоящий кайф, ведь боль можно причинять самую разнообразную. Я увидела, как она передернулась, и про себя лишь усмехнулся. Но она удивила меня. - А может быть, я тоже люблю боль, - выдала она гневным голосом. Я вначале изумленно посмотрел на нее, а затем, выйдя из себя от злости и ярости, подлетел к ней и, запустив руку ей в волосы, с силой дернул ее на себя, намеренно причиняя боль. Она вскрикнула, а когда я повернул ее к себе, увидел в уголках глаз затаившиеся слезы. - Любишь боль, да? – нагнулся и впился ей в рот яростным поцелуем, намеренно причиняя этим действием боль, кусая чуть ли не до крови ее губы. Она вначале стояла тихо, а после начала вырываться. Я не стал ее удерживать и отпустил. А она, отлетев от меня, начала тыльной стороной ладони вытирать губы, при этом в ее глазах читалась такая ненависть, что, если можно было бы убить одним взглядом, я бы сейчас был уже мертв. - В общем так, - зло начал я. – У тебя есть выбор. Либо ты сейчас уходишь отсюда, либо рассказываешь мне причину, по которой оказалась здесь, либо ложишься со мной в постель. Выбирай. И да, обещаю, что не буду таким грубым, как сейчас, если ты решишь выбрать последний вариант. – Почему-то решил успокоить ее я. - Я лишь пытался показать тебе, что боль ты не любишь. Хотя мы это и так оба знали. – добавил я, показывая, что в ее словах я могу и так определить, где она врет, а где нет. Она вначале просто подозрительно смотрела на меня, в то время как по лицу читалось, что она ведет борьбу сама с собой. А затем выдала мне ответ. И в данном случае, я даже хотел, чтобы она выбрала это. - Я остаюсь.
михеэлла: Девочки, я к вам на минутку вырвалась, чтобы продку выставить. На комментарии отвечу сразу же, как только появится свободная минутка. - Я остаюсь. - Остаешься, чтобы рассказать, как ты здесь оказалась? – спросил я, прекрасно понимая, что она имела в виду совсем не это. Но мне хотелось услышать от нее полный ответ о том, что она выбрала. - Нет, не для этого, - зло сказала она. Ей не хотелось называть вещи своими именами. – Ты сказал, что не будешь грубым, а раз так, то уж лучше пусть первым будешь ты, чем кто-то. - А ты что же, доверяешь мне? Может быть, я соврал тебе? – наблюдая за реакцией девушки, спросил я. Она вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза. Какое-то время молчала и просто смотрела на меня, а я и сам не мог оторвать глаз от нее. - Нет, не доверяю. Но сейчас верю. Я удивленно посмотрел на нее, но что ответить не нашелся. Наоборот, почему-то сейчас меня одолело такое желание убедить ее в том, что все будет хорошо, что я даже сам испугался его. Видел в ее глазах искорки затаенного страха, но при этом и ее силу воли. Она решила принести себя в жертву чему-то, что тщательно скрывала. И несмотря на то, что она не хотела меня, что ее раздражало то, что она здесь, что она ненавидела тех, кто ее сюда отправил, она решила пожертвовать собой, чтобы кого-то покрыть. Я поражался ее воле. А еще мне почему-то захотелось довести ее до такого состояния, когда она обо всем забудет, а ясные бесенята в ее глазах превратятся из чертиков ярости в ангелов наслаждения. Мне хотелось услышать ее голос, когда она будет говорить не грубые и злые слова, а когда будет тихо постанывать под моими губами и руками, хотелось ощутить ее кожу на ощупь. Я лишь только сейчас прошелся глазами по ее телу. Волосы светлые, чуть ниже плеч. Глаза зеленые, такие необычные, что я таких точно ни у кого не видел. А ведь я повидал немало женщин. Белоснежная кожа, я сейчас видел её по пояс обнаженной. Лишь грудь прикрывал черный плотный бюстгальтер. Без всякой эротики, самый обычный и закрытый. Правда вот грудь под ним вздымалась неровно, а мне почему-то до одурения захотелось стащить его с нее и посмотреть на ее юную, но, тем не менее, полную грудь. Не понимал самого себя, но сейчас мне до ужаса хотелось доказать этой девчонке, что она может мне доверять. И я знал, как сделаю это. Я подошел к ней и, обняв, привлек к себе. Тут же почувствовал, как она напряглась, но вырываться не стала. Лишь смотрела на меня как-то ядовито, хотя за этим взглядом угадывался испуг. Я, не обращая на это внимания, нагнулся и поцеловал ее. Она дернулась, а я не остановился. Поцелуй был мягким, даже нежным, будто я пытался загладить тот грубый и жестокий, каким целовал ее совсем недавно. Она стояла в моих объятиях не шевелясь. Вообще не двигаясь и почти не дыша. А я почему-то подумал о том, что если у нее не было мужчин, то может быть, она и не целовалась ни с кем, хотя это и было глупым, ведь она была не какой-то пятнадцатилетней малолеткой. Конечно, можно было решить, что она этого не хочет, поэтому ведет себя так, но я был уверен, что она просто не умеет отвечать на подобную ласку. Все еще продолжая целовать, начал легко поглаживать ее спину, водя пальцами по позвоночнику, по бокам, а так же вдоль полоски джинсов одетых на ней. Не знаю, сколько все это длилось, прежде чем я почувствовал, как она начала расслабляться в моих руках. Не сразу, но постепенно. А с губ сорвался легкий вздох удовольствия. Я в душе похвалил себя, а время, которое так быстро шло, меня совсем не смущало. Денег, которые я дал за девчонку, должно было хватить до утра, поэтому я мог не спешить. Я, конечно, мог просто уложить ее в постель, и не думая о том, больно ей или нет, удовлетворить свое любопытство. Но мне хотелось ее искренней реакции и ее настоящего поведения. А для этого я должен был показать ей, что мужчины не обязательно должны вызывать ненависть, как она думает сейчас. Я целовал ее до тех пор, пока полностью не почувствовал, что она расслабилась и начала отвечать мне. Вначале неуверенно, а затем все более настойчиво. Я все еще не спешил и ждал, когда она полностью мне доверится. Улучив нужный момент, подхватил ее на руки и опустил на постель. Тут же увидел, как она распахнула глаза, и в них снова проскользнул страх. - Ничего не бойся, - сказал я. – Просто закрой глаза и расслабься. – А затем снова начал ее целовать. Я очень медленно избавлял ее от одежды, уделяя внимания каждому открывавшемуся участку кожи и наслаждаясь прикосновениями к ней. Никогда в жизни я еще так долго и тщательно не ласкал девушку. Я даже не думал о своих желаниях, мне сейчас хотелось, чтобы ей было хорошо. Так хорошо, как еще никогда раньше не было. Она хоть и напрягалась каждый раз, когда с ее тела исчезала очередная вещь, вскоре снова доверялась моим ласкам и лишь покорно их получала. Вначале она вела себя тихо. Я видел, что ей нравится то, что я делаю, но она этого не показывала открыто, лишь тяжело дышала или в какие-то моменты немного выгибалась. Но когда я дошел до ее трусиков, последней вещи, одетой на ней, понял, что она достаточно возбуждена. Белье было влажным. А я в очередной раз порадовался тому, что все делаю правильно. Когда же я дотронулся до нее ТАМ, она вскрикнула, а я начал искусно ее ласкать. Теперь мне не мешала никакая одежда, а значит, я беспрепятственно мог касаться ее в любом месте и именно так, как мне того хотелось. Вначале я изучал ее руками, а затем по ее телу поползли мои губы. Я с удовольствием отмечал про себя, какая у нее бархатистая кожа, замечал, прикосновения к чему именно дарят ей удовольствие, и радовался каждому стону срывающемуся с ее губ. На ее теле уже не осталось ничего, неизученного мною, а я все пытался довести ее до оргазма. Видел, что она на грани его, но так же видел, что она сдерживает себя, не позволяет полностью расслабиться и получить удовольствие. - Ну же, малышка, - прошептал я ей на ухо, - не мучай себя. А затем пополз дорожкой поцелуев от ее губ вниз. Минуя грудь, живот, пупок и устремляясь еще ниже. Туда, где сейчас пульсировало все ее желание. И вскоре она сорвалась в пропасть наслаждения. Закричала и заметалась по постели, а я наконец-то добился своего – услышал ее голос в момент наивысшего блаженства. И должен заметить, он был совсем другим, не таким, как в момент злости. Он был хриплым, срывающимся, а все поведение самой девушки таким искренним и естественным, что я лишь смотрел на нее, широко раскрыв глаза, и почему-то думал о том, что не видел еще ни одной девушки столь же прекрасной в подобный момент. Я просто сидел и смотрел на нее, ожидая, когда она полностью восстановит дыхание. Наблюдал за ее лицом, с которого постепенно стал исчезать яркий румянец, сменяясь на легкий. На лбу была испарина, из-за чего челка прилипла к нему. А по телу было понятно, что оно расслаблено. Наконец она открыла глаза и посмотрела прямо на меня. - Когда будет продолжение? – тихо и все еще немного хрипло спросила она. Я понял ее вопрос правильно. Она спрашивала о продолжении не потому, что на самом деле этого хотела, хотя сейчас и была согласна на это, а потому что понимала, что это должно произойти и хотела бы, чтобы это произошло как можно быстрее. - Продолжения не будет, - просто сказал я. - Что? – она села на постели, но, увидев на себе мой взгляд, тут же прикрылась покрывалом. – Но… но ты же сказал, что если я останусь, все будет. - Я не сплю с девственницами, - честно сказал я. – А в твоем случае я просто хотел доставить тебе удовольствие. - Зачем? Для чего надо было все это начинать? – закричала она. – Я уже приготовилась к тому, что первым будешь ты, я настроилась на это… А теперь что? – она была зла. – Да лучше бы это был ты, чем кто-то другой. А ты… ты… на кой черт мне твое благородство сейчас? В самом начале надо было говорить, что ничего не будет, а не устраивать тут не пойми что. Я вначале обрадовался, что она настолько мне доверилась, что уже согласна была на первую близость со мной. Но последние ее слова почему-то взбесили меня. Захотелось проучить ее. - А кто сказал, что все остановится на том, что есть? Не будет секса, но это не значит, что я не хочу получить удовольствие. Теперь твоя очередь ласкать меня. – Я скинул с себя рубашку и плюхнулся на постель. А она, испуганно на меня посмотрев, забилась в угол кровати, кутаясь в покрывало. - Чего ты ждешь? Приступай? – намеренно грубо сказал я. Она продолжала сидеть не двигаясь. – Хорошо. Я дам тебе выбор. Ты можешь мне рассказать о том, как здесь оказалась, я а обещаю тебе помочь. Я достаточно состоятельный человек и могу многое сделать. - Зачем тебе это? - Неправильный вопрос. Я жду от тебя ответа. - У меня нет ответа на этот вопрос, потому что я здесь по своей воле. - Ну а раз так, ты либо сейчас же начинаешь ласкать меня, либо я расскажу всякого разного твоему хозяину. Причем – нехорошего. Увидел, как вспыхнули злостью ее глаза, но я уже знал, что эти самые глазки могли отражать не только злость и ярость, но и удовольствие. Я видел, как она через силу пододвинулась ко мне и, с ужасом глядя на мою грудь, протянула к ней дрожащую руку. Зажмурила глаза и положила раскрытую ладонь на поросшую дорожкой волосков грудь. Тут же отдернула ее и сама отодвинулась от меня. В глазах появились слезы. Я понимал, что одно дело просто закрыть глаза и получать удовольствие и совсем другое дело ласкать кого-то. В ее случае это сейчас было чем-то немыслимым. И я ее понимал. Решив, что хватит игр, встал с постели и оделся. - Одевайся, - повернувшись к ней, бросил я. Она сидела, испуганно глядя на меня, а я снова повторил: - Я сказал – одевайся. Живо. Она придвинулась к краю кровати и, все еще прикрываясь покрывалом, собрала с пола свои вещи. Несмотря на то, что я ее видел уже обнаженной, она стеснялась сейчас передо мной, и я отвернулся от нее. Хотя и понимал, что могу этого не делать. Повернулся обратно, когда, как я подумал, она уже была одета. И не ошибся. Она стояла посредине комнаты и с каким-то ожиданием смотрела на меня. - Тебя как зовут? - Лена. – На сей раз она не стала придумывать причин для того, чтобы не отвечать на этот вопрос. - Я Виктор. Значит так, Лена, сейчас ты сядешь и все мне расскажешь. Понятно? Она дернулась и в очередной раз повторила: - Мне нечего рассказывать. - Хватит сочинять сказки, - разозлился я. – По-моему, я достаточно доказал, что мне можно доверять. А в данном случае я твоя единственная надежда. Подумай над тем, что я сейчас могу выйти за эту дверь, а в нее войдет другой мужик, который не будет таким, как я. Тут вообще публика та еще. Все пьяные и грязные мужики, которым все равно, кого брать. И как брать. Тебе повезло, что ты попала ко мне. И повезло, что меня затащили сегодня именно сюда. Решай сама. Я могу уйти и не вспомнить о тебе, а могу сделать так, что тебе не придется принуждать себя терпеть всю эту грязь и мерзость. Она смотрела на меня расширившимися глазами, будто пытаясь понять, что сейчас сделать лучше всего. Понимал, что она боится говорить, но так же понимал, что она сейчас должна сломить в себе этот страх, чтобы выбраться отсюда. Почему я ей хотел помочь, сам не знал, просто чувствовал, что мне это надо. А она подошла к кровати и обессилено опустилась на нее. По щекам потекли слезы. - Они убьют его, если я все расскажу. Тут уж и я не мог быть равнодушным и почувствовал, как по спине пробежал холодок. У меня еще был шанс подумать над тем, куда я лезу. Но я уже принял решение и не собирался от него отступаться.
михеэлла: - Они убьют его, если я все расскажу. Тут уж и я не мог быть равнодушным и почувствовал, как по спине пробежал холодок. У меня еще был шанс подумать над тем, куда я лезу. Но я уже принял решение и не собирался от него отступаться. - Так, давай сначала. Я так понимаю, что ты здесь оказалась за какие-то долги, так? – Она лишь махнула головой в знак согласия. – Почему даже не пробовала сбежать отсюда, если все настолько плохо? - Мне некуда бежать. К тому же, я знаю, что бывает с теми, кто пытался это сделать. Их избивают или насилуют сразу несколько человек. Кто-то не выживает, а кто-то остается инвалидами. - Но можно было попробовать обратиться в милицию. - Нельзя. Его сразу бы убили. - Да кого его? Можешь объяснить по нормальному? - Год назад мои родители погибли, а я с Сережкой, это мой брат, осталась с дедом. Дед постоянно болеет, да и старенький он уже, работать не может. Я пытаюсь, но везде платят копейки, ведь я студентка. А однажды мне предложили поучаствовать в боях, где за один бой платили совсем неплохие деньги. Я решила попробовать. Вначале выигрывала, а затем стала проигрывать. А за проигрыши нужно было платить. Тогда я еще не понимала, чем все это может грозить, да и лезла в незнакомую среду, вот и получилось, что я им оказалась должна кучу денег. А откуда у меня деньги, если я пришла их туда зарабатывать? Они тут же взяли меня в оборот, поняли, что я могу им не заплатить и решили действовать наверняка. Похитили Сережку и сказали, что если пойду в милицию, они убьют его. Деду стало плохо с сердцем, и он попал в больницу. А я осталась одна. Они меня притащили сюда, сказали, поработаю на них два месяца, и мы будем в расплате. - Ну, ты понимаешь, что это не шутки? Такие люди не отпускают так просто. А за эти два месяца с тобой могло случиться все, что угодно. Да и милиция у них местная наверняка подкуплена, сами же и делятся тем, что зарабатывают на таких, как ты. - Да что я могу сделать? Я даже не знаю, где они его держат. И бегство ничего не даст. Они найдут меня. Я задумался, пытаясь понять, как помочь ей. Оставлять ее и дальше тут не мог, потому что уже сегодняшней ночью с ней мог развлечься какой-нибудь мужик. А портить ей жизнь изнасилованием ужасно не хотелось. Понимал, что в принципе мне должно быть все равно, что с ней происходит, но я чувствовал к ней такую нежность, которую еще не чувствовал ни к одной девушке. Я мог попросить наехать на этот притон, но получится, что будут задействованы силы, и не факт, что все будет так, как мне хотелось бы. Самое лучшее, как я понял, будет просто заплатить нужную сумму за то, чтобы они отпустили ее и ее брата. Больше ни о чем не думая, поднялся. - Идем! - Куда? – испуганно спросила она. - Я знаю куда. – Взяв ее за руку, повел за собой. - Не надо им ничего говорить, - умоляюще начала просить она. - Если они убьют его, я… - Так, прекрати! – я остановился и посмотрел на нее. – Ты мне доверяешь? Она лишь молчаливо покачала головой в знак согласия. - Тогда ни о чем не думай и просто будь рядом. Я быстро нашел хозяина этого притона и вызвал его на разговор. По его виду понял, что он уже догадывается о том, о чем пойдет речь, и не стал ходить кругами. Выдал сразу, что он прямо сейчас же озвучивает мне сумму, которую должна Лена, а так же привозит ее брата сюда же. И на этом мы с ним прощаемся, а он больше ни разу не подойдет к ним. В противном случае я сказал, что привлеку к этому делу нужных людей, который разнесут в пух и прах их крышу в ближайшем милицейском участке. Он понимал, что я не один из его завсегдатаев, у которых денег было только на дешевую выпивку и размалеванную куклу. Поэтому, оценив, что с меня можно поиметь неплохую сумму денег, он тут же согласился на мои условия. Лена лишь изумленно слушала наш разговор, а когда дело дошло до денег, даже она не смогла сдержать возмущенного возгласа. Я понял, что сумму за нее как следует превысили. Но для меня это были небольшие деньги, я мог позволить себе расстаться с такой суммой. Понимал, что делаю неправильно, что просто покрываю это место, но так же понимал и то, что спасти всех я все равно не смогу. По крайней мере, помогу хотя бы Лене. Мы в течение двух часов просидели в этом заведении, ожидая, пока привезут Сережу, а когда его все же внесли в комнату, Лена бросилась к вошедшему мужчине и выхватила из его рук сонного мальчика. На улице было раннее утро, и поэтому ребенок был в сонном состоянии. Он захныкал, увидев сестру, а Лена и сама не могла сдержать слез радости от вида здорового ребенка. Она прижимала его к себе, гладила по волосам и спинке, что-то шептала ему, и не могла ни на мгновение отпустить от себя. Казалось, она вообще забыла о том, где она и с кем она. Но тут мне напомнили, что теперь моя очередь, а именно, пора бы и денег заплатить. Я лишь увидел, как дернулась Лена, видно, поняв, что все еще в опасности и весь этот миг может быть просто мгновением счастья, в то время как уже в следующую секунду у нее могут снова отобрать брата, а ее принудить к работе здесь. Но я не дал ей как следует испугаться, пригласил с собой в машину одного из алчных мужчин, не забыв при этом забрать и Лену с Сережей. Хозяева этого притона поначалу воспротивились ехать куда-то, начали что-то возражать. Я объяснил им, что не вожу такие суммы с собой, на что они сказали, что в таком случае оставят девушку здесь, а я поеду один. Но стоило мне взглянуть в запуганные глаза Лены, как я понял, что не оставлю ее здесь одну с ними. Поэтому и сказал: - Либо мы едем все вместе, либо вы ничего не получаете, но Лена все равно уедет со мной. Я стоял среди четырех здоровенных мужиков, которые при желании могли сделать со мной все что угодно, но совсем их не боялся. Я знал такой тип людей, они ради денег готовы на все. Поэтому и не сомневался в исходе всего этого разговора. Мы доехали до ближайшего банкомата, где я снял нужную сумму денег и передал их тому мужику, что поехал со мной. Напомнил ему еще раз, что если он или его дружки появятся рядом с Леной, за решеткой окажутся все. Сомневаться в моих словах ему не приходилось, он слишком хорошо понимал, что я не шучу и что я правда могу засадить его. Ну а затем я отвез Лену и ее брата к ним домой. Было странным слышать ее нежный голос, которым она разговаривала с братишкой, но в то же время я понимал, что не слышал еще ничего более прекрасного, чем этот необычный, какой-то зачарованный голос. А затем она меня благодарила за помощь, говорила, что никогда этого не забудет, что может быть, если у нее будут такие деньги когда-нибудь, она обязательно вернет их мне. А я лишь в очередной раз понял, какая она необычная. Она не давала пустых обещаний в том, что все вернет, потому что и сама понимала, что для нее такие деньги сейчас недоступны. И в то же время я верил в то, что при случае она именно так и сделает. Я не стал надолго оставаться у нее, лишь перед уходом положил на кухонный стол несколько купюр. Для нее это были большие деньги, и она отказывалась их брать. Но я-то понимал, что дед у нее сейчас в больнице, а это такое место, куда всегда требуется много средств. К тому же запасов у нее не было никаких. Уже на выходе я обернулся и в последний раз посмотрел на нее, пытаясь запомнить. Зачем мне это надо было, я и сам не знал, просто хотел помнить ее. А она удивила меня. Подошла ко мне и обняла за талию, прижимаясь всем телом. - Я никогда не забуду тебя, - прошептала она мне в грудь, а затем отошла и отвернулась, избегая моего взгляда. Я предпочел не задумываться над ее словами и просто вышел из ее квартиры, тихо прикрыв за собой дверь. А после я вернулся в свою обычную жизнь. Начал работать, как всегда много встречаться с женщинами. Первый раз после Лены оказался в постели с девушкой через неделю. Было как-то неуютно, хотя организм требовал разрядки, и он ее в итоге получил. А вот внутри все бушевало, как будто я сделал что-то нехорошее и неправильное. А почему-то на месте кареглазой и темноволосой партнерши видел зеленоглазую светловолосую и неискушенную девочку. Начал злиться на самого себя, пытаясь выбросить все мысли о Лене из головы. Стал встречаться еще больше с разными девушками. Только вот дальше откровенных зажиманий и поцелуев дело не заходило. Я не мог. Вернее организм мог, а вот внутри все клокотало от ярости, что я иду на его поводу. В итоге я злился, прощался с девушкой и уходил домой, где сходил с ума от ярости и злости. Вот что такого было в этой девчонке, что она мне жить спокойно не дает? Уже прошло почти два месяца, а я все думаю о ней. И сдалась она мне? Сдалась, понял я, когда спустя два с половиной месяца подъехал к ее дому, не в силах продолжать мучиться и издеваться над собой и дальше. Сам не знал, зачем я здесь и что буду делать, но поднялся на нужный этаж и нажал на звонок на нужной двери. Дверь открылась быстро, а за нею я увидел ту, которая не отпускала меня уже несколько недель. Я не выдержав, обнял ее и прижал к себе: - Что ты сделала со мной? – прошептал я ей на ухо и заглянул в удивленное лицо. – Заколдовала меня своими изумрудными глазками? - Заколдовала, - улыбнувшись, ответила она. А затем как-то смущенно и совсем неслышно добавила: - Я ждала тебя. После ее этих слов я совсем обезумел и так стиснул ее в объятиях, что она непроизвольно вскрикнула. А я, не обращая на это внимания, начал жадно ее целовать. Спустя время она отстранилась от меня и, опустив голову, сказала: - Вот только мое колдовство не распространяется на одну вещь. Я все еще невинна, а ты сказал, что не связываешься с такими девушками. Я, вначале обезумев, даже не нашелся что сказать, а после приподнял ее голову за подбородок и заглянул ей в глаза: - Я и не собираюсь с тобой связываться. Я собираюсь тебя любить. К тому же все то, что я тебе говорил, сейчас забудь. К тебе это не относится. Ты одна такая, и я не собираюсь больше терять тебя. А невинных девушек я всегда уважал и смотрел на них как на порядочных и чистых. Ты в этом лишь позволила убедиться лишний раз. - И что же будет дальше? - А дальше… - я отодвинул ее немного вперед, полностью заходя в квартиру за ней следом и закрывая за нами дверь. – Для начала познакомь меня со своей семьей, а там видно будет. Она лишь смущенно улыбнулась, прижалась ко мне на мгновение, а затем взяла за руку и повела в комнату, где сидел пожилой мужчина, а рядом с ним возился уже знакомый мне мальчик. Я не знаю, что будет дальше, как будут развиваться наши отношения, к чему именно они приведут, но точно знаю, что так хорошо, как с Леной, мне еще никогда не было. И ни с кем. А вообще, ее глупо с кем-то сравнивать, потому что она одна такая. Единственная. Моя. Конец.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Назад в будущее Рейтинг: R Жанр: Романтика, POV Пейринг: КВМ Статус: окончен Мини будет выставлен в двух продах. Сегодня будет одна. Спасибо forget-me-not за помощь в прохождении премодерации. Самолет приземлился полчаса назад, и я, получив багаж, устремилась домой к деду. Не была в Москве ровно год, с того дня, как отпраздновала выпускной в одиннадцатом классе. Пытаясь тогда поговорить со Степновым, но наткнувшись на безразличие и равнодушие, я поспешила уехать из Москвы к родителям в надежде на то, что новая обстановка, новый язык, да и в целом, все новое, поможет мне забыть о своих чувствах к своему бывшему учителю. На зимних каникулах, когда дед звал нас всех к себе, я настояла на том, чтобы он приехал к нам. Сама я была еще не в силах вернуться туда, откуда так поспешно в свое время сбежала. Забыла ли я Степнова сейчас, что решила приехать сюда? Нет, не забыла. Просто то сильное чувство, которое я к нему испытывала, притупилось. Может быть оттого, что я его давно не видела, а может быть оттого, что прошло достаточно времени и пора было бы забыть его. Только вот сделать это не получалось. Днем я пыталась выглядеть веселой и довольной, а вот ночью, когда меня никто не видел, я обнимала подушку и заливалась слезами, в результате чего утром мне приходилось проводить у зеркала больше времени, чем обычно, потому что я замазывала круги под глазами косметикой и надеялась на то, что родители ничего не заметят. Конечно, как только я приехала к ним, было понятно, что я сбежала от своих чувств. Мама однажды пыталась со мной поговорить, но я не пошла на контакт, но все же то, что приехала к ним из-за мужчины, было понятным. Сейчас у меня были летние каникулы и, несмотря на то, что там, откуда я прилетела, лето было проводить гораздо лучше, чем в жаркой и душной Москве, я слишком соскучилась по деду и своим подругам, которых так давно не видела. Решив, что со Степновым я пересечься не должна, сказала родителям, что лечу на родину. Правда при этом решила сделать небольшой сюрприз деду. Назвала одну дату, а сама прилетела на два дня раньше назначенного срока. Была уверена, что он обрадуется. Несмотря на то что я уже здесь не жила, ключи от квартиры у меня были, и я, воспользовавшись ими, вошла в квартиру. - Дед! – крикнула я, втаскивая за собой чемодан. – Не ждал меня, а я решила сделать тебе сюрприз! – Внутри меня все волнительно дрожало, ведь я так давно не была дома. - Сюрприз удался, – услышала я позади себя столь знакомый голос и, не веря самой себе, резко обернулась. Передо мной стоял Степнов собственной персоной. «Да уж, и с чего я взяла, что не встречусь с ним? Оказалось, что встретилась даже раньше деда». - Здравствуйте, Виктор Михайлович, - немного заикаясь, поздоровалась я, во все глаза глядя на мужчину. - Здравствуй, Лен, - отозвался он, так же внимательно рассматривая меня. - А дед дома? – все же закрывая за собой дверь и полностью заходя с вещами в квартиру, спросила я. - Нет, его нет. Он в больнице. - Что?.. – я почувствовала, как по мне прошла волна страха. Из рук выпала сумка, а чемодан опрокинулся на пол. Комната поплыла перед глазами, и я пошатнулась. Степнов тут же подбежал ко мне и поддержал за талию. - Лен, успокойся, ничего страшного не произошло. - Что с ним? – не слушая его, спросила я. - Ничего страшного, говорю же. Просто ему врачи порекомендовали дважды в год на десять дней ложиться в больницу. Для поддержания здоровья. Ему нужно было туда лечь в августе, но он знал, что ты приедешь, и не хотел тебя оставлять одну. Соскучился по тебе очень. Вот и решил лечь пораньше. Ты же должна была прилететь через два дня, он как раз выписался бы к тому моменту. - А мне, почему ничего не сказал? - Не хотел волновать тебя. Ведь с ним все хорошо. Испуг за деда начал отходить на задний план и вместо него в голову полезли воспоминания годичной давности, когда вот так же здесь, в этом коридоре, я сама обнимала Виктора Михайловича точно так же, как это сейчас делал он. На душе стало как-то неприятно, ведь он сейчас уже не свободен, а женат. - А Вы что же, до сих пор общаетесь с ним? – как-то язвительно спросила я. - Общаюсь, - тихо ответил он. – После твоего отъезда он остался один, вот я и заглядываю к нему. - Ну, надо же! Какая забота! А как же Ваша жена? – продолжая заводиться, спросила я. Вспоминать о том, что он женат, было очень больно, но не спросить я не могла. Он выпустил меня из своих объятий и немного отошел в сторону. - Жена как жена, - как-то обреченно ответил он. - Вы счастливы, Виктор Михайлович? – неожиданно спросила я, поворачиваясь к нему. - К чему этот вопрос? – пытаясь поймать мой взгляд, встречно задал свой вопрос он. - Просто пытаюсь понять, стоило ли все то, что было, вашей свадьбы. - А ты счастлива? – вдруг спросил он, а я чуть не захлебнулась воздухом. - Это здесь при чем? Или снова станете говорить, что сделали это ради меня? – повышая голос, жестоко бросила я. - Давай поговорим, - как-то смущенно предложил он мне. А меня это завело еще больше: - Поговорим? – закричала я. – О чем интересно? Надо было разговаривать год назад, а не сейчас, когда уже все осталось в прошлом. - Осталось ли? – тихо спросил он. Но я услышала. - Осталось! Вы сами решили все оставить там. – Скидывая кроссовки, я попыталась пройти в комнату, но он меня поймал, зажимая в углу и не давая двинуться. - А ты? Ты оставила все в прошлом? Ты забыла о том, что говорила? Сейчас встречаешься с кем-то и все у вас хорошо? Ты счастлива? - Да что Вы заладили одно и тоже? Хотите услышать от меня, что я счастлива и благодарна Вам за то, что год назад Вы бросили меня? Или что? Хотите услышать, что все то, что я говорила тогда, осталось в прошлом и я это забыла? Так Вы забыли быстрее меня, потому что не успели признаться в любви мне, как сделали предложение другой. Так какого черта все это ворошить сейчас? Идите к своей жене и будьте с ней счастливы. Вы ведь этого так хотели. - Я тебя хотел, - вдруг выдал он, а я дернулась и изумленно замерла. - Не имеет значения, что Вы хотели тогда. Сейчас все иначе. - Ты с кем-то встречаешься? - Вы женаты. - Ты не ответила. - Встречалась, встречаюсь и буду встречаться. И не с одним, а с разными парнями. Что дальше? Я видела, как побледнел Степнов, но и дальше говорить на эту тему не собиралась, поэтому, воспользовавшись его замешательством, выскользнула из созданной им ловушки и пошла к себе в комнату. Но он тут же снова поймал меня и, обняв сзади за талию, прижал спиной к своей груди. - Ты снова лжешь мне, как когда-то соврала про Игоря. - С чего бы мне это делать? – даже не пытаясь вырваться из его рук, с иронией спросила я. - Хочешь причинить мне боль. - А Вам что же, больно? Больно знать, что в момент, когда Вы лежите в одной постели с женой, я могу точно так же лежать в одной постели с каким-то парнем? Я почувствовала, как он еще сильнее стиснул меня в своих руках, а затем развернул к себе лицом, прижал меня спиной к стене, а спереди своей грудью придавил к ней. Дыхание его срывалось, взгляд был каким-то незнакомым, а все тело напряженным. Я внимательно смотрела ему в глаза, будто ожидая от него каких-то действий, а затем, словно в меня вселился какой-то дьяволенок, я сказала: - И что дальше? Я не пыталась его спровоцировать на какие-то действия, но уже после поняла, что мой вопрос прозвучал именно как провокация. Он лишь зло засопел, а после нагнулся ко мне и поцеловал. И вопреки ожиданиям, поцелуй был не грубым и не жестоким, а ласковым и нежным. Он будто изучал мои губы своими, а я просто стояла, не отвечая ему. Не могла поверить, что он правда целует меня. А когда его руки скользнули мне за спину и притянули за талию к себе, я со вздохом поражения обняла его за шею и начала отвечать на его поцелуй, который с каждой секундой набирал обороты. Мы уже давно ушли от нежного, какого-то детского прикосновения, сейчас это было касание страсти и неудержимого желания. Мы целовались как сумасшедшие, иногда прикусывая губы друг друга, причиняя легкую боль при этом и тут же зализывая ранки языком. Дыхание срывалось, а я стала понимать, что эта встреча не ограничится только этими поцелуями. И не ошиблась. Руки Виктора проникни мне под футболку, и начали жадно изучать мое юное тело. Я не сопротивлялась. Наоборот, от каждого его касания чувствовала, как моя крыша покидает меня, улетая куда-то вдаль. Он подхватил меня на руки и внес в комнату, опуская на диван. Я понимала, к чему все это идет, но не могла остановиться. Знала, что у него жена, знала, что он прошлую ночь провел в одной постели с ней и уже сегодняшнюю ночь снова проведет с ней, но не могла отказать себе в удовольствие хотя бы раз почувствовать его ласки на себе, хотя бы раз ощутить его в себе и запомнить навсегда, что это такое. То, что я ложусь в постель с женатым мужчиной, не прибавляло мне уважения, но то, что этот мужчина для меня любимый, играло решающую роль. Мне было все равно, что будет после, сейчас имело значение только то, что он рядом, со мной, что хочет этой близости не меньше меня, а, несмотря на то, что прошел год, все еще помнит меня и вот так принимает меня. Он быстро избавлял меня от одежды, а я лишь дрожала под его прикосновениями. От простых поцелуев я чувствовала такую страсть, зарождавшуюся внизу живота, что мне не терпелось ее как можно скорее утолить. Он любовался мною, когда я оказалась полностью раздетой перед ним. А я лишь на мгновение смутилась, не зная, как выгляжу в его глазах. Сколько раз я оказывалась вот в таких ситуациях, сколько раз я пыталась дойти до конца с теми парнями, с которыми встречалась, но ни разу не могла этого сделать. Они сходили с ума в одной постели со мной, а я не чувствовала ничего. И все заканчивалось тем, что я уходила. Оставляла их неудовлетворенными, но не могла заставить себя заняться сексом с ними. Вспоминала сразу же Степнова и, несмотря на то, что между нами ничего не было, даже тот поцелуй, когда я его поцеловала, дарил мне больше удовольствия, чем те ласки, которыми меня осыпали ребята. А вот сейчас у меня был шанс почувствовать, каково это, когда тебя ласкает любимый мужчина. Я неуверенно отвечала на его ласки и, наверное, он догадался, что для меня все это впервые. Но это не остановило его. Ласки все еще были неудержимыми, но в них добавилось больше нежности и мягкости. Он пытался одаривать меня ими как можно дольше, но и он и я, сходили с ума, поэтому обоим требовалось завершение этого несносного желания. Он был осторожным, но в момент, когда наши тела соединились, я судорожно всхлипнула. Он подумал, что от боли и начал осыпать мое лицо поцелуями. А у меня вырвался этот всхлип от счастья наконец-то чувствовать его внутри себя, знать, что мы вместе. А затем уже не было никаких мыслей, так как меня полностью поглотили движения Виктора, даря какие-то новые и необъяснимые ощущения. Я подавалась ему навстречу бедрами, желая как можно глубже ощущать его в себе, обнимала за шею, прижимая к себе, но при этом с каждой минутой по телу разливалась все большая и большая волна наслаждения, заставляя меня метаться по постели, биться под Витей, а с губ срываться томные вздохи и стоны. Неожиданно все закончилось. Для него. Я видела, как ему было хорошо, и даже радовалась тому, что он дошел до такого состояния благодаря мне. О том, что сама я не дошла до конца, старалась не думать. Первый раз все же. Но Витя меня удивил. Он не собирался отпускать меня так просто и начал осыпать всю меня поцелуями, спускаясь ими от губ вниз, туда, где все еще билось мое желание развязки. Прикосновения его пальцев усилили пульсацию внутри меня, а горячие губы с упругим языком сделали свое дело и я отправилась на незнакомые мне небеса, утопая в мягких и пушистых облаках, несясь на них куда-то вдаль, в сказочную и волшебную страну удовольствий. Возвращение в реальность происходило под нежными поцелуями и касаниями Виктора. Я лежала расслабленная и мне было даже лень пошевелиться, так мне было хорошо. Стыда не было никакого, а совесть, я знала, заест меня позже, но не сейчас. Впервые в жизни мне было так хорошо, и я хотела насладиться этим чувством сполна. Даже после того, как я полностью отдышалась и пришла в себя, я продолжала лежать под взглядом Виктора. Я не пыталась укрыться или спрятаться, наоборот, я получала какое-то удовольствие от того, что лежу обнаженная рядом с ним, прижимаясь боком к нему и чувствуя на своей покрытой испариной коже его горячее дыхание. Мы оба молчали, потому что не знали, что могли сказать друг другу, обо всем говорили прикосновения и легкие поцелуи. А затем раздался звонок мобильного телефона Вити. Он не хотел на него отвечать, но тот звонил и звонил. По его взгляду на меня, я поняла, что звонит его жена. Ни слова не говоря, я поднялась с дивана, открыла шкаф, где хранилось белье, взяла полотенце, домашний костюм и пошла в ванную. Тут же почувствовала, как он обнял меня сзади, прижимая к себе. Я могла позволить себе лишь на секунду прижаться к нему и снова ощутить его тело рядом со своим. А затем я хрипло сказала: - Поговори с ней. А я пошла в ванную. – Высвободившись из его рук, я вышла из комнаты. Сказка закончилась. И была она совсем недолгой. Но я ведь знала это с самого начала. Более того, я ни на что и не надеялась, я знала, что все именно этим и закончится. Я стояла под теплыми струями душа, пытаясь вернуть хоть как-то все мысли на место. Перед глазами мелькал обнаженный Виктор, тело горело от его прикосновений, а память услужливо подкидывала все ощущения. Что делать дальше я не знала, но о том, что произошло, я ни капли не сожалела. Понимала, что залезла в чужую постель и совсем не оправдывала себя, и все же то, что этот мужчина был любимым, успокаивало меня. Светочке и так он достался навсегда, могла я хоть на несколько часов ощутить его своим? Когда вышла из душа, Витю нашла на кухне. Он был одет и сидел за столом с опущенной головой. Услышав, что я вошла, тут же вскочил со стула: - Лен, давай погорим, - как-то взволнованно предложил он. А я, не ожидая от самой себя, как-то грустно и просто сказала: - Не надо. Не о чем. Ты женат и то, что произошло, ничего не изменит. А в конце лета я снова улечу к родителям и о том, что произошло сегодня, мы окончательно забудем. - Ты уверена, что сможешь это забыть? – не веря мне, спросил он. Я внимательно посмотрела на него и почему-то не захотела лгать: - Я уверена, что не забуду этого. И все равно это ничего не значит. Я буду тут полтора месяца, давай сделаем так, чтобы наши случайные встречи, когда ты будешь заходить к деду, были обычными, а не напряженными. Уже ничего не изменить, так давай не будет все усугублять еще больше. - Лена, я… - Не надо! – твердо сказала я. – Ты женат, так думай о жене, а не обо мне. - А если я хочу думать о тебе, а не о ней? Я решила не отвечать на этот вопрос и перешла на другую тему: - Если дед лежит в больнице, зачем ты сюда приходил? Он вначале просто смотрел на меня, будто не желая менять тему, а затем, сдавшись, сказал: - Он попросил меня принести ему кое-какие вещи. Вот зашел за ними. - Я сама их отнесу. Он лежит в той же больнице, что и всегда? - Да, в ней. - Хорошо. А сейчас, я думаю, тебе лучше уйти. - Лен… - вновь попытался он что-то сказать. Но я и на сей раз не дала этого сделать. - Не надо, Вить. Иди. Он какое-то время смотрел на меня, а затем развернулся и пошел в прихожую. Я пошла следом, чтобы закрыть за ним дверь. Уже обувшись, он посмотрел на меня и спросил: - Как ты себя чувствуешь? Я вначале удивленно посмотрела на него, не понимая смысла вопроса, а затем по телу разлилась волна тепла от его понимания. Он волнуется за меня, переживает, ведь знает, что для меня все было впервые. Вот и взгляд обеспокоенный. Захотелось утешить его, убедить, что со мной все в порядке. - Все хорошо, честно, - слегка улыбнулась я. Он какие-то доли секунды смотрел на меня, а затем резко подошел, обнял и поцеловал. Так нежно, что у меня в глазах защипало от слез. А затем так же неожиданно отпустил меня и вышел за дверь. Я снова осталась одна. И для чего я уезжала отсюда год назад? Для того, чтобы вернувшись, понять, что ничего не изменилось? Что все чувства не смотря на время, живут внутри меня и совсем не собираются меня покидать? Я, как когда-то, съехала по двери на пол, обнимая колени и пряча в них лицо. По щекам потекли слезы. А ведь я была уверена, что мои последние слезы из-за Вити были пролиты полгода назад, когда я впервые попыталась встречаться с молодым человеком, которому нравилась.
михеэлла: Дед радовался моему приезду, как ребенок, наконец получивший желанную игрушку. А я, видя его радость, и сама не могла пребывать в грустных мыслях. Конечно ночами, когда оставалась одна, меня накрывали воспоминания, ведь все случилось на этом самом диване, к тому же память у меня была замечательная. А днем, когда я встречалась с девчонками или когда просто гуляла по знакомым местам, старалась не вспоминать о Вите. Дед тоже лишний раз о нем не заговаривал. Вначале пытался что-то сказать, но, увидев мою реакцию, понял, что лучше не делать этого. Наверное, он догадывался о том, что даже, несмотря на время, он все еще дорог мне. Правда сложнее было в моменты, когда Витя заходил к деду, и я бывала дома. Тогда мое тело предательски дрожало, глаза испуганно метались от его лица по всему телу, сердце бешено стучало в ушах, ладони потели, а щеки алели румянцем. А он, казалось, изучает меня, пытаясь запомнить или понять, все ли со мной в порядке. Я понимала, что он женат и не бросит ради меня свою жену, но была благодарна ему даже за то, что он подарил мне несколько часов счастья. Я и раньше знала, что люблю его, но теперь понимала это окончательно, и никакой другой мужчина не мог мне заменить его. Было больно осознавать, что он никогда не будет моим, но с другой стороны я это знала еще в тот момент, когда уезжала отсюда год назад. Судя по его взглядам, мы могли бы еще ни раз повторить то, что было в день моего приезда, но я тщательно бежала от этого. Понимала, что после будет еще сложнее проститься с ним. Ведь мне все равно придется уехать, а это лучше сделать, не привыкая к нему полностью, нежели, живя несколько недель от встречи к встрече, а в итоге все равно закончить все расставанием. Конечно, я была бы счастлива сейчас, живя здесь, но что мне принесла бы разлука? Еще большую боль? Ведь к тому моменту меня как следует и совесть заест. Как никак, он женат. И пусть я терпеть не могла Светочку, она его искренне любила и какой бы она не была, мне было ее жалко. Ведь она не виновата в том, что он ей изменяет. Просто он никогда не любил ее, даже в момент, когда женился на ней. То, что он неравнодушен ко мне, я заметила в момент нашей близости. Поняла это, когда он спросил о моем самочувствии, а окончательно убедилась в этом во время его прощального поцелуя. В нем была нежность и любовь. Только вот сама что-то сделать я не могла. Ведь я была свободна, это он был занят. Однажды меня Лерка пригласила в школу. Мы с ней должны были встретиться там, а после пойти погулять. Она решила, что мне будет приятно побывать в нашем прежнем доме знаний, и не ошиблась. Только вот почему-то меня неимоверно тянуло в спортзал, туда, где так много всего происходило, туда, где я впервые посмотрела на учителя физкультуры ни как на преподавателя, а как на мужчину, где впервые поняла, что люблю его. Лерка видно заметила это, потому что сама отправила меня в спортзал. Я вначале немного замялась, а после чуть ли не бегом бросилась туда. Вошла и замерла. Не знала, как вести себя дальше. В зале было пусто, но в тоже время все было таким знакомым, что воспоминания обрушились на меня своей лавиной, грозя придавить под собою. Картинки прошлого мелькали перед глазами, а в воздухе чувствовался запах любимого мужчины. Хотя с чего вдруг, было непонятно. - Все говорит о прошлом, да? – вдруг услышала я дорогой голос и поняла, почему именно я почувствовала запах Вити. Он стоял позади меня. Вошел так, что я даже не услышала этого. Или настолько была погружена в воспоминания. - Да, - тихо подтвердила я. Лгать было бессмысленно. А он, в какой уже раз, подошел ко мне вплотную и обнял со спины. - Я не могу без тебя, - прошептал мне на ухо, а по всему моему телу от его шепота поползли мурашки. - Не надо, - тихо, просяще, произнесла я. - Надо! – твердо сказал он. – Идем! Взяв меня за руку, повел за собой в подсобку, где закрыл за нами дверь и начал жадно меня целовать. Я вначале попыталась сопротивляться, не желая вновь окунаться в минуты счастья, а затем переживать из-за них же. Но напор Вити не давал мне шанса все остановить. Уже в следующую секунду я сама так же жадно начала отвечать ему, а мои руки казалось, жили отдельной жизнью, потому что уже проникни под его футболку и начали ласкать столь любимое обнаженное тело. Мне снова стало наплевать на то, что я сплю с женатым мужчиной, сейчас я забыла обо всем. Хотелось лишь одного: снова почувствовать его в себе, снова забыться и забыть обо всем. Он усадил меня на стол, стащил с меня брюки, а уже в следующую минуту я почувствовала его в себе. На сей раз, наша близость была иной, не такой, как первая. Сейчас мы оба стремились удовлетворить то желание, которое бушевало в нас уже две недели, с тех пор, как мы впервые оказались в одной постели. Движения Вити были яростными и быстрыми, а я лишь под ними выгибалась не в силах сдерживать стоны, которые он пытался заглушать поцелуями. Все закончилось слишком быстро, как мне показалось. Несмотря на то, что на сей раз мы оба дошли до развязки одновременно, и, несмотря на то, что дыхание до сих пор срывалось, а из горла вырывались хрипы, мне хотелось вновь и вновь чувствовать его в себе и ни о чем не думать. Но время шло, все возвращалось на свои места. Дыхание восстановилось, а покрытое испариной тело начало покрываться мурашками. Я спрыгнула со стола и потянулась за одеждой, а Витя в этот момент сказал: - Я разведусь с ней. Я изумленно замерла и остановилась, не зная, что делать дальше: одеться и поговорить или выяснить все сразу. - Не стоит, - неожиданно для самой себя, ответила я и стала одеваться. Пришла его очередь удивляться, ведь он наверняка не ожидал от меня такого ответа. Неожиданно он развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза: - Ты не хочешь этого? - Я не хочу, чтобы из-за меня рушилась твоя семья. Что у нас было? Ничего. Ты год назад выбрал ее, вот и будь с ней. А я… я скоро уеду. – Я вырвалась из его рук и закончила надевать на себя разбросанные вещи. - Я безразличен тебе? – напряженно спросил он. - Не вижу смысла отвечать на этот вопрос. - А я вижу смысл получить ответ на этот вопрос. - А что чувствуешь ко мне ты? – неожиданно перевела я тему, сама не понимая, как могла задать этот вопрос. Он вначале внимательно посмотрел на меня, а затем подошел ко мне, крепко прижал к себе и, смотря прямо в глаза, четко выдал: - Я люблю тебя. А я… я даже не дрогнула. Ведь знала ответ на этот вопрос, и слышала его когда-то ни раз. Но это ведь ничего не меняло. Что тогда, что сейчас. - Ты любил меня и тогда, когда делал предложение Светочке. Это ничего не меняет. - Меняет. Я был глуп тогда. Даже не так, я был дураком, ведь мучил себя, тебя, да и Свету тоже. Ты думаешь, у меня счастливая семья? Да ни черта подобного! Я стремился сбежать от тебя, думал, что поступаю правильно, в то время как рушил все, что было. Ты знаешь, какой была наша брачная ночь? – Я не успела даже сказать, что слышать об этом не хочу, а он уже продолжил: - Мы спали в разных постелях, потому что я не мог заставить себя даже подойти к ней, настолько прочно в моих мыслях и сердце была ты. Я сразу же понял, какую ошибку совершил, но думал, что со временем все изменится. К тому же ты уехала, можно было попытаться забыть тебя. Только вот ни черта не получилось. Я когда увидел тебя две недели назад, понял, что все было напрасно, что ты как жила в моем сердце, так и осталась в нем. – Он отпустил меня и отошел. Что-то сказать я не могла, ведь и сама все это чувствовала. Понимала, что семьи у него настоящей не было, несмотря на то, что он год как женат. Так же понимала, что сейчас могу надавить на нужную точку и убедить его в том, что если он разведется, мы будет вместе. Но я не хотела быть причастной к его разводу. И не буду! - Ты сам решил жениться, сам и решай, жить тебе дальше со Светой или нет. Я не буду участвовать в твоем выборе, по этой же причине не буду отвечать на твой вопрос. И, несмотря на то, что я хочу и дальше чувствовать на себе твои ласки и объятия, я прошу тебя, не подходи ко мне больше с этим. Ведь мы оба понимаем, что я не смогу сказать тебе «нет», но это будет неправильно… Я все равно уеду, и все это придется забыть. А продолжи мы эти тайные встречи, будет больнее расставаться. Я быстро вышла из подсобки и устремилась вон из спортзала. Мне больше нечего было ему сказать, как думаю, и ему нечего было сказать мне. Мы были не глупы и все понимали правильно. А дальше началась жизнь в подвешенном состоянии. Я мечтала о том, чтобы пришел Витя и сказал, что подал документы на развод. Но он не приходил. Вначале вообще не появлялась у деда, а если и заходил, то делал это тогда, когда меня не бывало дома. А когда все же мы с ним встретились, он старался вести себя так, как будто между нами ничего не было. Как я и просила. А раз так, то он отказался от своей затеи развестись. Снова стало нестерпимо больно. Снова стала засыпать со слезами на глазах. Снова стала мечтать уехать отсюда в надежде на то, что там, где я когда-то смогла забыть Витю, смогу сделать это и повторно. Хотя и понимала, что на сей раз мой отъезд ничего не изменит. Ведь тогда я еще не знала, что это такое, оказаться в его объятиях и почувствовать на себе его любовь, а теперь я это очень хорошо знаю. А значит, именно это не позволит мне забыть его. Но я надеялась на то, что все получится. Я разрывалась в своих чувствах. Не понимала саму себя. С одной стороны я была благодарна ему за то, что он подарил мне это минимальное счастье, при этом, полностью понимая, что это больше не повторится. С другой стороны я бесилась из-за того, что он продолжает жить со Светочкой, в то время как любит меня. Во мне словно боролись две стихии. Одна добрая, как ангел, желающая счастья Виктору, пусть даже не со мной, а вторая злая, желающая чтобы он бросил жену и пришел ко мне. Это было моим демоном. Все закончилось тем, что я убедила себя, что мне хватило даже вот таких отношений, даже вот того, что было, чтобы почувствовать себя счастливой. Теперь я знала, что счастье есть. Есть оно в Викторе. Я дышала им, жила им и знала, что так будет дальше. Смирилась с тем, что все, что у нас могло быть, уже произошло и, решив больше не мучить себя и его, уехала к родителям. На две недели раньше, чем планировала вернуться. С Витей я попрощалась при деде. Не хотела это делать наедине, потому что понимала, что не смогу сдержаться. А это было лишним. Он лишь изумленно смотрел на меня, будто не веря в то, что я на самом деле уезжаю. Но сделать ничего не мог. Я видела боль в его глазах, но была уверена, что мои собственные глаза отражают точно такие же чувства. Вот так я снова покинула Москву. И снова из-за Виктора. Время стало тянуться неимоверно долго, и как бы я его не пыталась подгонять, выкинуть из головы мысли о Вите не получалось. Казалось, что все мое тело пропиталось его прикосновениями, я чувствовала его запах постоянно, а в голове звучали его слова о любви. И если я думала что в прошлый раз мне было тяжело и больно, то теперь я понимала, что заблуждалась тогда. Мне было невыносимо тяжело и больно сейчас. Началу учебного года я радовалась так, как казалось еще ничему. Ведь это был повод забыться и полностью погрузиться в учебники, стараясь не думать о том, что творится на душе. Вот только я не подумала о том, что ночами я не увлекусь книгами. Ночи были полностью посвящены Вите. Я часто просыпалась от собственных стонов удовольствия, как наяву чувствуя его ласки и поцелуи на себе. Или не могла долго уснуть, заливаясь слезами воспоминаний. Спустя два месяца после начала учебного года, мне позвонила мать и сказала, что дома меня ждет сюрприз, поэтому попросила не задерживаться после занятий. Я удивленная этим, поспешила домой, даже не догадываясь о том, какой именно сюрприз мне приготовили родители. Едва вошла в квартиру, как почувствовала знакомый запах. Тут же отогнала от себя все мысли, в очередной раз, одернув себя. Но когда вошла в комнату и увидела знакомого мужчину, а затем окунулась в такой необходимый мне голубой цвет его глаз, поняла, что на сей раз мои чувства меня не подвели. Он на самом деле был здесь, передо мной. Я изумленная замерла прямо на пороге, а родители почему-то оставили нас, лишь как-то загадочно улыбаясь. А затем Витя подошел ко мне и остановился прямо напротив. Он не прикасался ко мне, просто стоял рядом и смотрел на меня: - Я за тобой. Поехали домой. – Просто сказал он. Я, все еще не понимая того, что происходит, во все глаза смотрела на него, а затем как-то непроизвольно мой взгляд опустился к его правой руке, туда, где совсем недавно было одето кольцо. Сейчас его там не было. А он, стараясь убедить меня в том, что все хорошо, сказал: - Я развелся. Ты просто уехала раньше времени, и я не мог точно сказать, на сколько затянется этот процесс. Но подал все документы на развод сразу же на следующий день после нашего разговора в подсобке. Не говорил тебе об этом, потому что понимал, что не могу строить никаких планов, пока полностью несвободен. Наверное, поступал не правильно, но не мог по-другому. Но зато сейчас мне ничего не мешает говорить о своих чувствах к тебе и мечтать о будущем. Надеюсь, я не опоздал, и ты не забыла меня. Я все еще стояла, не смея шевелиться. Для меня приезд Вити был такой неожиданностью, что я до сих пор не могла прийти в себя. А то, что он все же развелся и теперь будет со мной, делало мое изумление еще больше. Вот только неужели он, правда, думал, что я смогу его забыть? Посмотрела на него уже более осмысленным взглядом и спросила: - Ты серьезно думаешь, что я так быстро могла тебя забыть? - Надеюсь, что нет. А то как-то несерьезно получится, ведь я уже попросил у твоих родителей твоей руки, - смутившись, как мальчишка, сказал он. А я в очередной раз лишилась дара речи. - А… меня спросить ни о чем не забыл? – наконец выдавила я. - Нет, не забыл. Просто еще не успел, - наблюдая за моей реакцией, ответил он. – Только давай начнем ни с этого вопроса. – Аккуратно положив ладони мне на талию, осторожно притянул к себе и обнял. – Ты так мне и не сказала, как относишься ко мне? - А ты разве сам не знаешь? - Знаю. Но хочу услышать от тебя. - Нет! – неожиданно я дернулась и вырвалась из его объятий. Слишком все просто получалось. Он приехал и что, все? Я должна радоваться? А то, что он столько времени мучил меня и трепал мне нервы, это значит нормально? - Лен, я знаю, что виноват перед тобой. Знаю, что мне еще придется заглаживать свою вину, но давай сейчас, когда все это позади, попробуем обойтись без капризов. Мне ведь тоже было сложно и больно. Я знаю, что сам во всем виноват и знаю, что ты меня так просто не простишь. Но давай не будем создавать лишних проблем. Мы ведь оба хотим быть друг с другом. Он снова подошел ко мне и обнял. Я понимала, что он прав. К тому же сколько раз я мечтала о том, чтобы он приехал за мной, и тогда я согласна была бы броситься в его объятия сама. А тут решила показать свою гордость к чему-то. Сейчас это не к месту. Ведь важнее то, что он рядом, что со мной. И я, обо всем забыв, прижалась к нему доверчиво как ребенок, лишь тихо шепнув: - Я люблю тебя. - И выйдешь за меня? - Выйду, – просто сказала я. А дальше… Дальше я перевелась в Московский университет и вернулась на родину. Вскоре мы с Витей поженились, и наша семья изначально стала настоящей, не то, что у него была прежняя. Хотя о первом его браке было глупо вспоминать, ведь он с самого начала был липовым, в то время как наш стал самым счастливым. И самым лучшим. А то время, что мы были не вместе и вдали друг от друга, многому нас научило. Теперь мы берегли свою любовь и знали, что важнее нее нет ничего на земле. Конец.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Ты есть Рейтинг: R Жанр: Romance, Angst, POV, OOC Пейринг: КВМ Статус: окончен Посвящаю этот мини своему прошлому, настоящему и, надеюсь, будущему. Спасибо forget-me-not за помощь в прохождении премодерации. Мы познакомились с Димой в компании наших общих друзей. Несмотря на то, что я была студенткой, а все студенты любят посещать вечеринки или какие-то подобные мероприятия, я не жаловала такие встречи. Чаще предпочитала находиться в небольшой компании, где все друг друга знают. Нас, как правило, бывало человек пять-восемь, но по мне в самый раз. Дима появился в этой компании почти в самом начале учебного года, когда мы только знакомились между собой и собирали компашки по интересам. Какое-то время нам всем понадобилось на то, чтобы привыкнуть к студенческой жизни, а уже после начались всякие свидания и расставания. А я увлеклась Дмитрием. Или точнее будет сказать, он увлек меня, намеренно делая все так, чтобы у меня не осталось даже сомнений в том, что он один такой, единственный, и так хорошо, как с ним, мне не может быть ни с кем. Наши отношения развивались долго, что не могло меня не радовать. Ведь не смотря на то, что зачастую отношения среди студентов начинаются именно с постели, я не хотела быть как все. Я хоть и общалась в таком кругу знакомых, сама вести себя так же, как они, не собиралась. Мы с Димой много времени проводили вдвоем. Он приглашал меня в простенькие кафе, а меня это не смущало. Я понимала, что ни у него, ни у меня нет больших денег, чтобы посещать что-то дорогое. Да я и не стремилась к этому, меня устраивало все то, что было. Медленно, но верно мы приближались к интимным отношениям. Я сама не понимала, хочу ли я этого на самом деле, но Дима все преподнес так, как будто хочу. А я не стала сопротивляться. Он пригласил меня к себе домой в тот момент, когда его родители уехали в пригород на свой дачный участок. До него у меня не было мужчин, и он, это понимая, попытался сделать все красиво. Но видно желание обладать мною затмило все мысли, и он практически набросился на меня. Как я оказалась раздетой, сама не поняла, настолько все быстро происходило. Но едва и он оказался обнаженным, мы услышали, как в квартиру кто-то вошел. Как оказалось позже, это были его родители, которые неожиданно вернулись домой на день раньше, чем планировали. Вот так и получилось, что у нас с Димой все не дошло до конца, но в то же время мне этого хватило, чтобы понять, что я еще не готова к интимной близости. О чем я и сказала в скором времени Дмитрию. Он вначале не понимал меня, пытался доказать, что в прошлый раз нам просто помешали, в то время как можно все исправить и, он обещал, что все будет хорошо. Но я не хотела этого. Пока не хотела. А он не стал ждать, когда я окончательно созрею для этого и поступил банально просто: переспал с другой. То есть, изменил мне. Я была в шоке, но простить его не смогла. Хотя и не старалась это сделать. Потому что не понимала, как можно было объясняться мне в любви, но при этом вот так подло поступить по отношению ко мне. Я решила забыть его, хотя сделать это было очень сложно. Ведь мы до сих пор продолжали общаться в одной компании. Он не собирался ее покидать, потому что ему там нравилось, а я не намерена была сдаваться и уходить только из-за него. Конечно, было очень больно регулярно видеть его рядом с собой, а так же лицезреть его с какой-нибудь другой девушкой. Я пыталась не обращать на него внимания, но у меня ничего не получалось. Каждый день приносил мне все новую и новую боль. Казалось, что чем больше я пытаюсь избавиться от всех мыслей о нем, тем сильнее они врывались в мою голову и мучили меня. Раньше я думала, что любила его, но теперь стала понимать, что это была какая-то болезнь, словно паразит, расползающийся по моим венам, разливающийся по крови, проникающий в каждую клеточку моего организма. Вместо того чтобы постепенно освобождаться от этого состояния, оно охватывало меня все больше и больше, проникая своими корнями так глубоко, как это только было возможно. Я стала не похожей на саму себя. Плохо спала, мало ела, начала не так тщательно, как прежде, ухаживать за собой, много плакала. Не понимала саму себя. Ведь как нужно было относиться к человеку, чтобы даже после его измены не поменялись чувства, а казалось, становились еще сильнее и прочнее? Самым лучшим решением было уйти из той компании, в которой мы с ним встречались. Но я не могла этого сделать, потому что те друзья были единственными, кто помогал мне, кто поддерживал меня и расставаться с ними только из-за того, что я не могла совладать со своими чувствами в присутствии Димы, было бы глупо. К тому же, не хотелось показывать ему, что его поступок как следует задел меня и, несмотря на время, я все еще страдаю по нему. Время шло, а мои чувства не менялись. Иногда мы с ним пытались разговаривать как просто знакомые, но все подобные столкновения заканчивались скандалами. Конечно, мы пытались не привлекать к себе внимание, но все же делать это было сложно. А я после каждой такой перепалки чувствовала себя еще хуже, погружаясь еще сильнее в мир боли и беспросветности. Но Диме было мало того, что я страдаю из-за него, он решил добить меня окончательно. Я узнала, что он начал сочинять разные истории, в которых выставлял меня глупой и приставучей. Так же в своих рассказах он часто вставлял неприятные и обидные слова в мой адрес. Это вначале как следует поражало меня, ведь все это было ложью. А затем, когда я попыталась поговорить с ним на эту тему, но оказалась не услышанной, поняла, что он таким поведением убивает все то, что я чувствовала к нему. Ведь мне начинало казаться, что моя любовь переборола всю злость, что я чувствовала к нему и сейчас она превращалась в спокойную, которую со временем можно было бы отпустить. Но теперь я совсем не понимала, как могла когда-то любить этого человека, ведь в нем не было ничего святого, он топтал все то, что было светлого и доброго, не обращал внимания ни на кого, а делал то, что считал нужным. Я все больше и больше поражалась самой себе, ведь со мной он был совсем другим. Или это он так хорошо умел запудрить мне мозги, что я не видела его настоящего? Но тогда мне, правда, казалось, что он самый лучший мужчина на земле. Сейчас же… Сейчас каждым обидным лживым словом в мой адрес, он разрушал все то, что я когда-то чувствовала к нему. Он этого не понимал, считал, что просто обижает меня, а на самом деле помогал мне забыть самого себя. С каждым днем та болезнь, что сидела во мне, начала отпускать меня. Вначале медленно, будто не хотя уступать завоеванные территории, но в конце сдаваясь под натиском освобождающейся души и сердца. Я начала дышать полной грудью, чего уже давно не делала. Слезы высохли и больше не появлялись на моих глазах. Я снова стала улыбаться и чаще посещать всякие вечеринки. Мне уже не было больно, я могла спокойно находиться в присутствии Димы. Боль ушла, а на ее место вначале пришла какая-то неприязнь к нему из-за того, что он наговаривал на меня и уничтожил все то доброе, что я к нему чувствовала, а затем в душе осталась только пустота. Я поняла, что все чувства к нему ушли, испарились, будто их никогда и не было. А он, видя меня такой спокойной и уравновешенной, не поддающейся на его провокации, как раньше, начинал злиться. Еще бы! Ведь он думал, что может развлекаться за мой счет столько, сколько захочет, а на самом деле, все закончилось раньше, чем он планировал. Но меня уже не задевали его слова или взгляды. Я освободилась от того паразита, живущего внутри меня, избавилась окончательно от болезни под названием «любовь». Потому что то чувство, что я испытывала к нему, было не чистой любовью, а какой-то одержимой, черной, окутывающей все внутри своей нездоровостью. Я была зависима от него, не хотела жить без него, не могла радоваться без него, а сейчас вернулась в то состояние, в котором была прежде. Я снова жила. Вот только верить мужчинам перестала. Не могла. Считала, что все такие. Конечно, один человек, предавший меня, не говорит о том, что все такие, но ведь говорят же, что, ошпарившись на молоке, дуют на воду, так и я. Одного раза мне хватило с головой, чтобы разочароваться в противоположном поле. Допускала мысль, что я еще молода, а значит вполне возможно, в моей жизни появится тот, кто опровергнет мои мысли, но на тот момент я думала так. Время шло. Наступило лето, многие ребята разъехались кто куда. Мне, правда, ехать было некуда, хотя родители и звали к себе в Швейцарию, но мне не хотелось оставлять одного деда. Поэтому я осталась в Москве с теми немногими, кто никуда не отправился. Хотя я больше времени проводила с одной подругой. Мы с ней очень хорошо понимали друг друга, поэтому и общаться могли хоть все дни напролет. Часто бывала у нее дома, где познакомилась с Виктором. Он был родственником Ани и на пару месяцев переехал пожить к ним, так как в его квартире был ремонт. К тому же родители Ани большую часть лета проводили на даче, и были только рады тому, что Виктор поживет у них. Ведь тем самым их дочь останется под присмотром. Стоит отметить, что он был старше нас на десять лет, работал врачом и был достаточно серьезным человеком. Он мне понравился сразу же. Не лез к нам с Анькой, но при этом мог поддержать любой разговор. Был в меру строг и справедлив, что-то запрещал нам, а что-то разрешал. Несколько раз даже заезжал за нами в клуб на машине, чтобы отвести домой. Он стал моим другом, мы часто виделись, ведь я почти поселилась у Аньки, так хорошо нам было вместе. Даже не так: нам хорошо было втроем. Ведь не смотря на то, что Витя работал, он все равно много времени проводил с нами. Мне это нравилось. А после Анька стала прикалываться надо мной, говорить, что я небезразлична Вите. Я, конечно, не верила в это, отмахивалась от нее, хотя и сама замечала на себе его взгляды. Отнюдь не пошлые и приторные, как смотрят мужчины на девушку, которую хотят затащить в постель. Его голубые глаза светились какой-то добротой, теплом и нежностью. Мне было приятно в его обществе и комфортно. Но все же дальше этого я не стремилась рассматривать наши отношения. А в один неожиданный момент он сообщил нам, что ремонт в его квартире закончен и он переезжает к себе. Мне кажется, для меня это было большим шоком, чем для Ани. Ведь я так привыкла, приходя к ней встречаться с ним! Наверное, на моем лице отражались мои чувства, потому что он подбодрил меня, сказав, что на этом наше знакомство не заканчивается, ведь нам общаться и дальше ничего не мешает. Я лишь грустно кивнула. А он сдержал свое слово. Уже через день позвонил мне и пригласил встретиться. Я не раздумывая, согласилась. Ведь мне с ним было так хорошо. Я даже не сразу поняла, что мы будем гулять вдвоем, без Ани, а когда поняла, вначале немного смутилась, но он поспешил меня успокоить, сказав, что Аня в последний момент не смогла прийти. Вдаваться в подробности я не стала. Вот так мы с ним стали общаться наедине. Я вначале смущалась этого, к тому же он был старше меня. Но, не смотря на возраст, мы с ним очень хорошо ладили. Мне казалось, что так просто и легко мне еще ни с кем и никогда не было. А он начал постепенно проявлять ко мне знаки внимания не просто как к другу, а как к девушке, которая ему нравится. Пытался брать за руку, но я неуверенно высвобождала свою руку. Дарил цветы. Я в первый раз взяла, но сказала, что не стоит этого больше делать. - Тебе неприятно? – спросил он. - Приятно. Просто я… я не могу… Мне было сложно признаться ему в том, что я не вижу в наших отношениях продолжения, но он понимал меня с полуслова. - А раз приятно, позволь мне самому решать, дарить тебе подарки или нет. Он не был грубым, не настаивал на своих словах, но ответить ему я не смогла. Тем самым, дав молчаливое согласие поступать так, как он считает нужным. А он считал нужным мне регулярно дарить цветы или мягкие игрушки, добавляя к этому приглашение в кафе, кино или угощая меня каким-то редкими сортами конфет или шоколада. Я видела, как он ко мне относится, понимала, что он хочет добиться моей взаимности, но пока не могла ответить ему тем же. Еще слишком свежи были раны, нанесенные моему сердцу Димой. Но при этом я прекрасно понимала, что Витя не такой, он совсем другой и все то, что делал Дима, он никогда не сделает и не скажет. Мне нравилось, что Витя на меня не давил, его устраивало то, что у нас было. Или даже если не устраивало, он этого не показывал, не спешил ни с чем, не подгонял меня. А я была за это благодарна. С наступлением сентября все изменилось. Я вновь пошла учиться, а значит, у меня уменьшилось свободное время, которое я раньше посвящала Виктору. Мы стали реже встречаться, что огорчало как его, так и меня. Правда, все же стремились друг к другу. Я старалась не думать, почему я этого так хочу. С ним все было понятно, я уже давно догадывалась о том, как он ко мне относится. А вот со мной… я не понимала саму себя, но хотела всегда быть с ним, рядом. А затем он уехал на две недели в Санкт-Петербург, где должна была состояться какая-то врачебная конференция, куда его и пригласили. Сказать, что я скучала, значило бы ничего не сказать. Я сходила с ума без него. Мы часто созванивались, начали общаться с помощью смс-ок, но все это было не тем. Ведь мы не виделись, а очень хотелось именно этого. За два дня до его приезда я заболела. Вначале пыталась в таком состоянии посещать занятия, но Аня отвела меня домой и сказала, чтобы я не появлялась в университете, пока полностью не поправлюсь. А поправляться было сложно. Родители забрали деда к себе, чтобы немного подлечить его, а я осталась дома одна. Болезнь быстро разгорелась и я уже стала плохо понимать действительность. У меня была сильная температура, я металась в каком-то бреду, когда открывала глаза, комната вокруг меня кружилась как на карусели. Горло болело так, что я не могла глотать – в нем все раздирало, так оно было пересушено и саднило. А нос был заложен и я регулярно просыпалась, чтобы высморкаться или глотнуть открытым ртом хоть немного кислорода, так как во сне начинала задыхаться. В этом бредовом состоянии мне казалось, что рядом со мной Виктор. Я чувствовала его рядом, ощущала его руки на себе, его заботу. Он убаюкивал меня, держал на коленях, завернутую в одеяло, качал как ребенка, утешая. Или ложился рядом со мной и просто обнимал. А я успокаивалась в его руках, болезнь отходила и я погружалась в спокойный сон. А иногда я просыпалась от собственных болезненных стонов. Понимала, что у меня сильный жар и чувствовала в такие моменты холодные прикосновения к своему телу. Меня чем-то растирали, тем самым, даря так необходимую прохладу и успокоение. И меня совсем не смущало в такие моменты то, что он меня видит обнаженной. Наконец я открыла глаза, более-менее понимая, где я и осознавая, что происходит. Я зашевелилась, но почувствовала, что меня кто-то обнимает. Даже испугаться не успела, как поняла, что это Витя. И вырываться совсем не хотелось. Наоборот, я была рада, что он рядом, что ухаживает за мной, помогает мне. - Не уходи, - почему-то прошептала я. В горле тут же появилась режущая боль, и я поморщилась. - Я не уйду, - тихо ответил он и поцеловал меня в макушку. – Тебе нужно принять лекарство, я сейчас. Он быстро вернулся, немного приподнял меня за плечи, чтобы я могла выпить разведенное лекарство, а затем осторожно уложил обратно. Мне все еще было очень плохо, и я стала погружаться в сон, при этом потянулась к нему, желая снова почувствовать его рядом. Он тут же лег поверх одеяла и обнял меня. А я в тот же миг провалилась в сон. В следующий раз я опять проснулась в объятиях Вити. Мне все еще было плохо, но я уже стала понимать реальность. Почувствовала, что я вся мокрая и ко мне прилипло постельное белье. Видно во сне был такой сильный жар. Заметив, что я проснулась, Витя поднялся, откинул с меня одеяло, оставляя перед собой в одних трусиках, взял плед и, завернув в него, поднял с кровати и усадил в кресло. Сам же начал быстро менять постельное белье. А я сидела и смотрела на него широко раскрытыми газами, слегка дрожа при этом. Мысли путались в голове, но я и не пыталась зацепиться хоть за одну из них. Уже вскоре я снова лежала в сухой постели, а Витя устроился рядом поверх одеяла. У меня ломило все тело, я даже не могла понять, где болит больше, а где меньше. Казалось, что я вся сплошной комок боли. Но прошептать смогла почему-то только одно: - Спина болит… Витя задумался лишь на мгновение, а затем забрался ко мне под одеяло. Он был в футболке и домашних брюках, откуда у него здесь своя одежда, я интересоваться не стала. Меня сейчас это совсем не волновало. А он, оказавшись рядом со мной, обнял меня еще сильнее и начал легко гладить своей широкой и теплой ладонью мне спину. Касался осторожно и нежно, но, чувствуя его прикосновения, мне становилось легче. Я еще ближе прижалась к нему, устраиваясь на его груди, как котенок, полностью доверяясь ему и подставляя под его руку всю спину. Не смотря на болезнь, мне было сейчас очень хорошо. И плевать мне, что я обнаженная, а он одетый, плевать, что у нас не такие отношения, чтобы вот так лежать вместе, плевать на все. Главное то, что сейчас мне хорошо. А он рядом. - Ты такая маленькая, - прошептал он. – Ничего не бойся, ладно? – а затем поцеловал в висок и немного сильнее стиснул меня в своих объятиях. Я не понимала, чего я не должна бояться, к тому же, я и так ничего не боялась, но после его поцелуя, пусть и такого легкого и невинного, я провалилась в сон. Открыв глаза, поняла, что лежу в своей комнате. Рядом никого не было. Взгляд случайно наткнулся на мягкую игрушку, которую мне в одну из наших встреч подарил Витя. Притянув ее к себе, обняла, радуясь мягкости плюша. Болезнь уже отступила и, несмотря на то, что во всем теле была слабость, жара уже не было. А раз так, то я могла реально смотреть на вещи. И тут же поняла, что Витя был всего лишь плодом моей больной фантазии. В бреду я видела и чувствовала то, чего не было на самом деле. На глазах появились слезы. Стало обидно, что его не было рядом. Хотя с чего бы ему здесь быть? Он, наверное, и не знает, что я болею. Хотя Аня могла ему рассказать… Я всхлипнула, немного приспустила с плеч одеяло, потому что было невероятно жарко, и тут же почувствовала на себе пронзительный взгляд. Я лежала спиной к двери и могла ошибаться или заблуждаться, но я была уверена, что рядом со мной стоит Виктор. Повернуться и убедиться в своих подозрениях или наоборот, разувериться в них, я боялась. Неожиданно я почувствовала, как меня заботливо укрывают одеялом, и тут же поняла, что рядом Витя. Я судорожно всхлипнула, а он видно думал, что я спала, поэтому был таким тихим и заботливым. А, тут поняв, что я проснулась, присел на краешек постели и тихо позвал меня: - Лена… - Я не хотела поворачиваться, но он положил мне руку на плечо и снова повторил: - Лен… Я неуверенно начала переворачиваться, ложась на спину и прижимая к груди игрушку. Тут же увидела, как на его лице промелькнуло беспокойство, едва он увидел слезы на моих глазах. - Что случилось? Но вместо ответа я задала встречный вопрос: - Почему ты здесь? - Малыш, давай поговорим об этом после того, как ты окончательно поправишься, - слегка улыбнулся он мне и осторожно провел пальцами по щекам, убирая влажные дорожки с них. Но это его обращение ко мне почему-то вызвало у меня странную реакцию. Я начала плакать еще сильнее и повторять, как заведенная игрушка: - Почему?.. Почему ты здесь?.. - Леночка, - он испуганно приподнял меня за плечи и прижал к своей груди, - девочка моя, ну что ты? - Почему?.. – прижимаясь к нему, продолжала твердить я. - Потому что люблю тебя, - просто ответил он. - Любишь? – я резко дернулась и отстранилась от него, заглядывая ему в лицо. - Очень сильно люблю, - подтвердил он, смотря мне прямо в глаза. – Ты ведь и раньше это знала, до того, как я это произнес, правда? Я продолжала смотреть на него во все глаза, по телу пробегала дрожь, а я не могла понять саму себя. Вернее я уже давно понимала себя, только вот отказывалась принимать это. - Правда, - прошептала я. А затем отложила от себя игрушку и, потянувшись к Вите, обняла его за шею, притягивая к себе еще ближе. – И я люблю тебя, - судорожно выдохнула я. Соврала ли я ему? Нет. Просто я отказывалась принимать это чувство, зародившееся во мне уже давно. Я жила отгоняя его от себя, а Витя своим присутствием рядом подталкивал меня к его принятию. Он своим отношением ко мне доказывал, что любовь есть, что она существует, и не стоит ей мешать зарождаться и развиваться в своем сердце. Да, меня однажды обидели, но это не значит, что все люди такие. Нужно уметь доверять, а если разучились это делать, нужно учиться снова. Любовь сильная, она поможет в этом. Ведь нет ничего прекраснее нее как на земле, так и в сердце человека. Главное, чувствовать рядом того, к кому испытываешь это чувство. Знать, что он рядом и дарить точно такую же уверенность в этом ему.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: На ошибках учатся Рейтинг: R Жанр: Romance, Continuation Бета: Аллочка Пейринг: КВМ Статус: окончен Menata. Наташа, огромное спасибо за помощь в прохождении премодерации. Пришлось помучиться с этим мини. Аллочка. Оля, спасибо за поправки и исправления. Не такая. Таня, без тебя этот рассказ не был бы таким, каким получился в итоге. Спасибо. - Ты урод, понял?! Ты не мне отомстил, ты у «Ранеток» год жизни украл. Я тебе этого никогда не прощу. - Лена, это все для тебя. - Убирайся! Не могу тебя больше видеть! Это все, понял? Навсегда! Девушка устремилась от мужчины прочь, но он не позволил ей далеко уйти. Догнал, схватил за руку. - Не так быстро. Разговор еще не окончен. - Окончен! – Лена вырвала руку и вновь попыталась уйти от Виктора. На что мужчина ещё сильнее стиснул её руку и потащил за собой к подъезду дома, в котором они жили. – Отпусти! - пытаясь вырваться, закричала девушка, но мужчина лишь крепче держал ее. – Я буду кричать, - пытаясь прибегнуть к последней мере, сказала она. - Кричи! - зло бросил Витя, открывая дверь и втаскивая за собой Лену. Она ухватилась свободной рукой за косяк, затрудняя движения мужчины. Он резко обернулся к ней. Лицо пылало от еле сдерживаемой ярости, и он лишь тихо прошипел: - Не зли меня лучше. Никуда не уйдешь, пока не поговорим. Лена никогда не видела Виктора таким. Прекрасно осознавая, что кричать не будет, сейчас прекратила даже вырываться. Незнакомое поведение мужчины начинало пугать, и она покорно следовала за Витей в их квартиру, при этом лишь зло сопя. О том, что он может ей что-то сделать, она не думала, потому что была уверена, что ничего подобного не произойдет. Едва они оказались дома, как Степнов грубо припечатал ее к стене, придавливая своим телом, чтобы не дергалась. - Ты что творишь? – изумленно спросила Лена. - Не нравится? – зло спросил он, скидывая с ее плеча сумку. – Мне тоже многое не нравится. И в первую очередь то, что ты мне изменяешь. – Не церемонясь, начал расстегивать джинсы на девушке. На удивление, они быстро поддавались его требовательным пальцам. - Не трогай меня! – закричала Лена, отпихивая от себя Виктора. - Буду трогать! – возвращая ее обратно к стене, процедил Витя. – И буду трогать там, где хочу, понятно? – Он сдернул с нее джинсы вместе с трусиками и вновь прижал к стенке. Поняв, ЧТО он собирается делать и КАКИМ именно образом, Лена изумленно замерла. Он за всё время их отношений даже грубым ни разу не был. А тут... Затем начала снова вырываться из его железных тисков, желая справиться с сильным мужчиной и понимая, что никакие его приемы не помогут в отношении его самого. - Не дергайся, сказал! – бросил Виктор, резко поворачивая Лену к себе спиной и прижимая ее животом к стене, попутно приспуская с себя брюки с бельем. Лена тут же почувствовала возбуждение мужчины своей обнажившейся кожей, и пораженная замерла. Она не понимала, как Витя сейчас мог хотеть ее. Только что ругались, она называла его разными нехорошими словами, а он сходит с ума от желания и намерен его удовлетворить тут же. Дальше размышлять на эту тему не получилось, потому что мужчина, крепко обняв ее ладонями за бедра, потянул на себя, заставляя принять удобную позу для соединения их тел. А в следующую секунду она почувствовала его в себе и непроизвольно вскрикнула. Ей было неприятно от такого поведения мужчины, ведь он всегда был ласковым и нежным, а сейчас будто с цепи сорвался. Витя услышал, как вскрикнула Лена, но остановиться уже не мог. К тому же он сам не понимал, почему именно сейчас ему захотелось секса с ней. По-другому он не мог назвать то, что сейчас происходило. Правильнее было бы поругаться, выяснить все отношения разом, а вместо этого он творит вот это. Напряжение не отступало. Обидные слова молоточками звенели в ушах, болью отдаваясь в закоулках сердца. «Я её ненавижу», - шептал разум. «Я её всё равно люблю», - кричало сердце. «Что, вот такую?» «Да, любую». «Ненавижу!..» «Люблю!..» «Ненавижу. Придушил бы своими собственными руками». «Леночка, любимая, что же ты со мной делаешь?» Мысли в такт движениям гулко звенели в голове, перед глазами стояла пелена ярости. Он врывался в нее грубыми сильными толчками, заставляя биться под собой и с каждым движением все быстрее и быстрее приближая к развязке. «Вот козел!» - возмущался разум. «Больно, блин, как же мне больно», - рыдало сердце. Лена, поначалу изумленная поведением Вити, вскоре поняла, что начала получать удовольствие от движений мужчины внутри себя. «А сейчас?» «Сейчас приятно. Но все равно не надо показывать ему этого. Фиг ему!» Конечно, она не могла полностью расслабиться и отбросить все мысли из головы, но почему-то сейчас ее стало больше интересовать завершение всего этого действа, желание испытать то, что она всегда испытает во время близости с Витей. «Я его ненавижу!» «Нет, люблю!» «Ненавижу!..» «Люблю!..» И пусть сейчас он зол, пусть она его послала, пусть ничего не ясно и не известно, только то, что происходит, имело для нее значение сейчас. «Что, вот такого монстра?» «Да, такого. Он все равно самый любимый. Витя... Да!» Она уже забыла о том, что хотела вырваться, что хотела, чтобы этого не было, а лишь покорно подавалась ему на встречу, упираясь ладонями в стену и прикусывая губы, чтобы не срывались стоны наслаждения. Она все еще не хотела, чтобы он понял, что ей хорошо. Но Витя прекрасно и так все это видел и понимал. Он знал, что то, что сейчас происходит, нравится девушке, как знал и то, что она от каждой их близости сходит с ума. И это его сейчас злило еще сильнее и в то же время подстегивало как можно больше и изощреннее изводить Лену. Он останавливался несколько раз на самом пике, ожидая, пока она покажет, чего ей хочется. И пока она сама не попросит продолжения. И когда она, не выдержав, подалась ему навстречу, тем самым принимая в себя, он пригвоздил ее к стене одним мощным движением. Этого хватило для того, чтобы обоим отправиться в нирвану блаженства. Оба тяжело дышали, по спинам струились ручейки пота, а на лицах блестела испарина. Витя отодвинулся от Лены и срывающимся голосом произнес: - Вот теперь это все. Поняла? Навсегда. – Вспоминая ее слова, попытался воспроизвести их он. – Видеть тебя больше не могу! Убирайся! – с пренебрежением закончил он и, натянув на себя брюки, пошел на кухню. Лена изумленная развернулась, провожая его глазами и ни слова не говоря. Натянула на себя джинсы и, не застегивая их, съехала по стене вниз, опускаясь на пол. В голове была полная пустота. Она не знала, что делать дальше и как себя вести. С одной стороны, именно она его послала несколькими минутами ранее, а сейчас он лишь повторил ее слова. С другой стороны, она наговорила тогда все это сгоряча, и уходить совсем не хотела. Но и подойти к нему для разговора прямо сейчас просто не было сил. Казалось, что они сейчас в тупике. Неожиданно раздался телефонный звонок, и Витя вышел из кухни, чтобы взять трубку. Не обращая на Лену внимания, он радостно произнес: - Евгения, привет!.. Встретиться не хочешь?.. Девушка?.. Нет, у меня нет девушки, - остановившись напротив Лены и безразлично смотря на нее, сказал он. – Ты права – была. Но сейчас это в прошедшем времени. Она меня оставила… Да, мне требуется сейчас женская ласка и надежная поддержка, - с долей заигрывания в голосе, сказал Витя. – Поможешь мне?.. Ну, конечно, магазин и аптека за мной. Скоро буду. Лена сидела, пораженная словами мужчины. Она не верила в то, что он может сейчас пойти к какой-то девушке. И дико звучали со стороны слова о том, что она, Лена, его бросила. Ведь это неправда! А он, все так же не обращая на нее внимания, начал приводить одежду на себе в порядок, поправляя ее. Неожиданно Лена, не выдержав, с негодованием бросила: - Душ для начала прими, а то негоже в таком состоянии идти к какой-то бабе. - А это уже не твои проблемы. И потом... душ мне помогут принять, - тут же ответил он, ухмыльнувшись. - А вот ты прими перед уходом, а то как-то несерьезно будет, лежа в постели с Васей, сохранять на теле следы моей любви. Лена ошеломленно замерла, на доли секунд побледнела, а затем в ней поднялась такая ярость, что захотелось как следует огреть Виктора. Причём огреть тем, что будет непременно очень тяжёлым. Она резко вскочила, но незастегнутые брюки съехали вниз и на мгновение остановили ее. А этого времени хватило Виктору для того, чтобы выйти из квартиры. Он тихо прикрыл дверь, что-то радостно насвистывая. Лена сидела в комнате после душа, прижав к груди колени и обнимая их. Она не ушла из дома, хотя поначалу именно так и хотела поступить. Немного остыв, поняла, что таким образом они вообще никогда не поговорят, и поэтому решила дождаться Виктора дома. В то, что он и правда пошел к какой-то бабе, она не верила. Несмотря на то, что она и прогнала его сама, убеждала себя в том, что Витя не такой, что он не сможет ей изменить. Отгоняла непрошеные мысли, но они хороводом витали в голове, подкидывая немыслимые картинки. На улицу уже опустился вечер, когда дверь в квартиру открылась, и Лена услышала торопливые шаги. Правда, придумать, как именно встретиться с Витей, она еще не успела, потому что поняла, что он пошел в ванную комнату. И тут ее охватила такая несдерживаемая злость, что она, ни о чем ни думая, вскочила с постели и кинулась в маленькую комнату. Рывком распахнув дверь, грубо заявила: - Что же она тебе не помогла и на… Неожиданно Лена осеклась на полуслове, увидев Виктора обнаженного по пояс и обрабатывающего глубокий порез на руке. Витя, не ожидая, что Лена дома, резко дернулся и причинил себе еще более сильную боль. Кровь с новой силой хлынула из раны. - Черт возьми, ты, что здесь делаешь? – закричал он. – Почему не убралась к своему Васе? - А в голове мужчины радостно пронеслась мысль о том, что она не ушла, что осталась здесь. - Нет у меня никакого Васи! - в ответ отозвалась Лена, осматривая рану, и тихонько спросила: - Что с рукой? - Нарвался на пьяных подростков во дворе, - отбрасывая использованную ватку и беря чистую, сказал Витя. – Попросили сигарету, я сказал, что не курю. А дальше все как всегда. Начали цеплять, а после и в драку полезли. Сама понимаешь, бить детей я не могу, - он поморщился от боли, когда начал промокать рану, - и не начал бы, если бы один из них не достал нож. Правда, я поздно его увидел, за что и пострадал. - Ну, ты милицию вызвал? – обеспокоено спросила девушка, смотря на Виктора расширившимися от ужаса глазами. - Лен, какая милиция? Они сбежали, едва поняли, что мало им от меня не покажется. - Так, ладно! - тихо, но твердо сказала девушка. – Садись давай, я займусь твоим порезом. - Сам справлюсь! - резко бросил Витя. - Сядь, сказала! – повышая голос, вновь повторила девушка. И на удивление мужчина ее послушался и опустился на бортик ванны. Лена смочила вату в перекиси водорода и начала осторожно обрабатывать кровоточащую рану. Мужчина морщился и часто дышал. Хотя он не подавал вида, что ему больно и неприятно, она и так поняла, что ему не по себе. Девушка все делала молча, стараясь ни о чем не думать и ничего не спрашивать. Было безумно сложно быть бесчувственной рядом с таким желанным мужчиной. Вдобавок, наполовину обнаженным. А Витя искренне не понимал, почему Лена до сих пор здесь. Почему помогает ему? Почему делает это с предельной осторожностью? - Ты будешь принимать душ? – тихо спросила Лена. - Это имеет значение? – тут же в штыки воспринял ее вопрос Виктор. - Если спрашиваю, значит, имеет, - слегка заводясь, ответила она. – Если будешь, то я не буду сейчас тебе перевязывать руку. Сделаю это после. А если нет, то сейчас. Как гром среди ясного неба, прозвучали для Лены слова Виктора: - Не буду. У нее все закружилось перед глазами. В голове начала биться только одна мысль: «Значит, не соврал, значит, и правда был у какой-то девушки». Не выдержав, дрожащим голосом произнесла: - Что, она помогла тебе принять душ и до, и после?.. Витя непонимающе поднял глаза на побледневшую Лену. Ухмыльнулся и просто сказал: - Евгения - это Евгений, мой друг. - Что-о-о? – прошептала она. - Лен, я, может быть, и повел себя по-скотски, когда уходил. Но это не значит, что я такой урод, что мог бы изменить тебе. Я не такой дурак, чтобы бросаться из любимой постели в какую-то чужую только от того, что зол. Может быть, ты и могла бы поступить так, но не я. А я тебя всего лишь разыграл. - Я не изменяла тебе! – срывающимся голосом сказала Лена, непроизвольно надавливая на рану сильнее, чем было нужно, тем самым вызывая своими действиями легкий вскрик Вити. - А цветы, держание за руку? А поцелуи с другим? Это не измена, нет?- с болью в голосе прошептал Виктор. - Ответь, а? Девушка молчала, пока полностью не закрепила повязку на предплечье мужчины, а затем внимательно посмотрела ему в глаза и тихо сказала: - Я поступала неправильно. Вела себя по-идиотски. Причиняла этим боль тебе… Извини, я… я не хотела. Витя иронично посмотрел на нее: - Лен, и это все? Все, что ты мне можешь сказать? Лена опустила голову, чуть всхлипнула. Затем пристально посмотрела Вите в глаза: - Я поступала гадко по отношению к тебе. Да, не скрою, сначала мне было приятно внимание другого… мужчины. И я позволила себе немного увлечься. Я знаю, что тебе неприятно и больно такое слушать. Наверное, мне нет прощения. Я сама себя за это ненавижу. Ты… ты меня презираешь, да? Молчание Виктора заполнило всю маленькую комнату и давило на обоих. Было слышно только Ленкино сопение и громкие выдохи Вити. Наконец, в очередной раз шумно выдохнув, Витя чуть слышно произнес: - Нет. Ну, а как же то, что ты видеть меня больше не хочешь? С этим что будем делать? - Я это сказала сгоряча. Разозлилась, когда узнала, что ты причастен ко всей этой истории с продюсером. - И что, каждый раз, когда ты будешь злиться, будешь обзывать меня и посылать куда подальше? - А ты каждый раз, когда будешь злиться, будешь брать меня силой? – не осталась в долгу Лена. - Я не жалею о том, что сделал, - просто сказал Витя. – Наверное, ты ждешь от меня извинений. Но их не будет. Ты ведь и за мужика меня перестала принимать, да? А тут я повел себя… Лена, я могу быть очень терпеливым. А по отношению к тебе я всегда был таким. Но иногда ты можешь перегнуть палку. Например, как сегодня... И я сорвался. Намеренно повел себя грубо. Понимал, что надо остановиться, но не мог этого сделать. Ты, кстати, как себя чувствуешь? Я не причинил тебе боли? – обеспокоенно спросил он. - Нормально я себя чувствую, - отходя от мужчины и убирая все медицинские принадлежности, ответила Лена. Обернувшись, наткнулась на его внимательный взгляд. - Точно? - Точно. Только устала и хочу спать. – Девушка вышла из ванной и пошла в комнату. Она не знала, что будет дальше. Не понимала, как им выбираться из той ситуации, в которой они оказались по вине обоих. А сейчас она была так вымотана морально, что сил думать не оставалось. Она лишь сняла с себя брюки, оставаясь в футболке и трусиках, и легла в постель. В ИХ постель. И только одна мысль так и не давала ей покоя: «Придет Витя или нет?» Он пришел не сразу. Вначале умылся и лишь затем вошел в комнату. Увидев Лену в их постели, замер, почувствовав, как сердце сделало резкий скачок. Он, конечно, был уверен, что она здесь, но все же убедиться в этом было очень приятно. И пусть она лежала, отвернувшись от него, это сейчас было не так важно. Он думал о том, что же будет дальше? Как им быть? А Лена молила про себя, чтобы он хотя бы просто обнял её. Она думала, что умрёт, если он ляжет, отвернувшись от неё. Витя сбросил с себя брюки и, погасив свет, лег рядом. «Эх, была не была!» Замешкался лишь на мгновение, а затем потянулся и обнял девушку. Замер, боясь, что она оттолкнет его, но, услышав лишь судорожный вздох, еще крепче прижал ее к себе. Уткнулся носом ей в шею, а рука уже поползла под футболку. Но тут же он уловил ее напряжение, а затем она неуверенно, но твердо попыталась остановить его руку: - Не надо… - Ну почему?.. - У Виктора и в мыслях не было вновь заниматься с ней любовью, он просто хотел обнять ее, как всегда, прикасаясь к обнаженной коже. Но, уловив ее такую реакцию, замер: - Ты теперь всегда будешь бояться меня, да? Думать, что я снова тебя обижу? Лена вначале даже перестала дышать, а затем резко перевернулась, оказываясь лицом к лицу Вити: - Нет, я тебя не боюсь. Просто сейчас я не хочу этого… пойми меня. - Я и не хотел ничего подобного, просто хотел обнять тебя. А ты… я виноват перед тобой. Ведь я намеренно вел себя так сегодня… - Вить! - Лена перебила мужчину. – То, что происходит между нами в постели, мне очень нравится. Ты сам знаешь. Но то, что было сегодня… такого еще не было. И… Да, вначале было неприятно от твоего такого поведения, но после мне понравилось. И… ты знай, я не жалею о том, что произошло. Ты сказал, что я была виновата. Я это осознаю. Да и потом, если уж честно… Начало было не совсем приятным. А окончание… ты сам знаешь, чем все закончилось. – Несмотря на то, что в комнате было темно, Лена уперлась лбом в грудь мужчины, пряча раскрасневшиеся щеки. - Лен, ты серьезно? – удивленно спросил Витя. – Да, я знаю, что в конце мы оба получили удовольствие, но я не думал, что тебе в целом… не знаю, как и сказать… - он растерянно замолчал. - Мне понравилось то, что было. И я не прочь повторить всё ещё раз. Единственное условие, чтобы ты не был со мною грубым. Не торопил раньше времени. Пока я... ну не буду до конца готова к близости, - заигрывающе сказала Лена. - А что же, следующие разы еще будут? – поддразнивающее спросил Витя. – Ты же уходить от меня собиралась. - Вить, ну дура была, наговорила всяких глупостей, прости меня, - извиняющимся голосом сказала Лена. - Давай договоримся с тобой, что мы постараемся никогда не причинять друг другу боли. Что эта ситуация послужит нам хорошим уроком. Что мы сделали для себя правильные выводы. А сейчас давай спать, - перевел разговор Витя. - Давай, - промурлыкала Лена, ластясь к мужчине, как котенок, и прижимаясь к нему еще ближе, устраиваясь поуютнее в его крепких объятиях и искренне надеясь на то, что новый день принесёт только свет и радость. А всё непонимание, обиды и горести останутся в сегодняшнем дне. На это же самое надеялся и Виктор, бережно обнимая любимую девушку и целуя её в белокурую макушку. Стихотворение от Тани (Не такая). Прошу, родная, помолчи. Ты не права. Прошу, не говори сейчас Совсем не нужные слова. Поверь, мне очень больно вспоминать об этом. Я видел сам: и поцелуй, Ну и его с букетом. Я был взбешён. Да что об этом говорить? В тот миг я был готов обоих придушить. Я видел, ты ему так нежно улыбалась, Ну, хоть в глаза не ври, Малыш. Я ж не дурак, и мне не показалось. Нельзя дружить, когда он так целует. Я вижу по глазам, тебя он всё-таки волнует. Ну не сдержался - сдал вас с потрохами. Но я ж не брошу вас, хочу поехать с вами. У нас с тобою ровный счёт: Пока – 1/1. А дальше как? Ну... дальше поглядим. Я забываю Васю-звукача, А ты, Ленок, о том, что говорила сгоряча!
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: У любви есть запах Рейтинг: R Жанр: Романтика Пейрин: КВМ Статус: окончен Таня, солнышко, спасибо. Особого смысла прошу не искать, так как его здесь нет. Мне просто захотелось легкости и игривости, и вот что из этого получилось. Степнов пулей вылетел из своей квартиры и почти бегом пустился к дому Кулеминых. Едва ему позвонил Петр Никанорович, как он, не задумываясь, поспешил опровергнуть все предположения пожилого человека. Тот утром уехал за город к своему другу на несколько дней, оставив внучку дома одну. И вот уже в течение двух часов она не брала трубку: ни мобильного телефона, ни домашнего. На сотовом говорили, что абонент выключен или находится в не зоны действия сети, а домашний просто молчал. Конечно, Петр Никанорович заволновался. На улицу уже опускался вечер, а от Лены до сих пор не было даже звонка. Возвращаться самому домой было уже поздно, да и в дороге волнение было бы чересчур сильным. К тому же до Москвы часа два езды на электричке, а с вокзала еще час общественным транспортом. Вот пожилой мужчина и решил, как обычно, прибегнуть к помощи Степнова, который никогда ему не отказывал, особенно, если это касалось Лены. И вот сейчас, находясь уже недалеко от дома Кулеминых, Витя перешел на бег, чтобы как можно скорее оказаться на месте. Волнение за девушку брало верх над всеми мыслями и чувствами мужчины. Он не думал о том, что может быть что-то не так, а вернее, просто отгонял от себя подобные мысли, будучи уверенным, что с ней все в порядке. С облегчением вздохнул, когда увидел в ее окнах свет. Но, не останавливаясь, помчался по ступенькам вверх – вначале вбегая в подъезд, а затем и поднимаясь на нужный этаж. Нажал на кнопку звонка, прислушался лишь на мгновение, а затем достал ключи из кармана, которые всегда были с собой, как и свои собственные, и открыл дверь. Надеялся, что сейчас ему на встречу выйдет Лена, но в квартире стояла зловещая тишина. Лишь свет горел в ее комнате. Неожиданно на мужчину навалился леденящий душу страх, распространяя по всему телу липкую, противную, паническую волну. Он и боялся войти в комнату, и в то же время желал в ней оказаться немедленно. Глубоко вздохнул и резко открыл дверь. Не успев сделать и шага, замер от открывшейся картинки. Лена распрощавшись вечером с подружками, пошла не спеша домой. Торопиться было некуда, так как дед на несколько дней уехал за город и дома делать было нечего. Конечно, нужно было готовиться к экзаменам, только вот желания и нужного настроя на это не было. Все ее мысли в последнее время были заняты Степновым, который упорно не желал покидать их. Но ладно бы не покидал, она была не против этого. Ее бесило то, что он бегает от нее, как от сопливой девчонки, в то время как все его взгляды и поступки говорят о том, что она ему не безразлична. Она ему уже и в любви признавалась, и к себе заманивала, и даже сама поцеловала, что потребовало от нее большого упорства, а ему все было хоть бы что. Она не знала, что еще могла сделать, чтобы убедить его в том, что у них есть совместное будущее. А еще ее немного огорчала мысль, что это она борется за их счастье, в то время как это, вроде как, должен делать мужчина. Но даже это не останавливало ее. Придя домой, девушка поужинала, немного посидела над учебниками, а затем не в силах справиться с витающими в голове мыслями, решила выплеснуть их на бумагу. В квартире было жарко. Несмотря на май месяц, отопление еще не выключили, и поэтому Лена, приняв душ, осталась лишь в беленьких трусиках-шортиках на низкой посадке и такой же белоснежной маечке на тонких лямочках. Она легла на диван животом вниз, согнув в коленях ноги и скрестив их у ступней. Лежала отвернувшись от двери, так как наушники, тянувшиеся от компьютера, через которые она слушала музыку, не позволяли лечь по-другому. К тому же светильник над письменным столом очень удачно освещал тетрадь, в которой она делала запись. Не слыша ничего из-за громкой музыки, уловила краем глаз какое-то движение и резко повернула голову. Глаза изумленно расширились, а все слова разом выскочили из головы. Еще бы! На пороге стоял Степнов и во все глаза смотрел на нее. Оба какое-то время молчали, а затем Лена будто опомнившись, отбросила наушники и вскочила с дивана. - Какого черта вы здесь делаете? – закричала она. – Совсем что ли спятили? Врываетесь без стука! А если бы я здесь голая была или не одна? И вообще, что вы себе позволяете? – лицо девушки раскраснелось от еле сдерживаемой ярости. Казалось, что она сейчас способна на многое, шокированная столь неожиданным появлением мужчины. - Я бы никуда не врывался, если бы у тебя работал хоть один телефон! – в ответ повысил голос мужчина. Но, несмотря на это, он звучал как-то тихо и незнакомо. Лена вначале не поняла, о чем говорит Виктор Михайлович, затем интуитивно повернулась и достала свой мобильный телефон из сумки. Он был отключен. Села батарейка. Тут же подошла к домашней трубке – та же ерунда, он не работал, села батарейка. Повернулась к мужчине, строя предположения о том, как он здесь оказался. Секунда понадобилась на то, чтобы понять, что это дед его прислал. Наткнувшись на его пристальный, изучающий взгляд, тут же поёжилась. Он был каким-то незнакомым. И только сейчас до неё дошло, что она стоит перед ним почти раздетая. Правда, на ней бельё из плотной ткани, но оно белое, а значит, чётко прорисовывает начавшие твердеть соски и темную полоску под трусиками. Вздрогнула от прожигающего взгляда мужчины, но одеваться не спешила. Она понимала его такую реакцию, ведь он никогда не видел ее в таком виде. На уроках она всегда была в брюках и футболке, да и помимо уроков, она носила такие вещи, которые закрывали ее, иногда лишь обнажая полоску кожи между брюками и футболкой. А сейчас она стояла перед ним почти обнаженная, ведь с каждой секундой грудь под его взглядом все больше и больше напрягалась, о чем говорили напряженные соски уже во всю упирающиеся в майку. И тут в Лену будто вселился какой-то дьяволенок, она поняла, что может сыграть на этой ситуации. Злость от такого неожиданного появления мужчины уже прошла, сейчас ее больше волновала его реакция на ее тело. Он до сих пор стоял, не отводя от нее глаз, а она хоть и была не опытной, понимала, как действует на него. - Нравится? – неожиданно спросила она. Голос был мягким, даже в какой-то степени дразнящим. Витя будто очнувшись, поднял глаза и посмотрел девушке в лицо. Она загадочно улыбалась, осознавая, как именно действует на него. Ответить хоть что-то, было очень сложно, поэтому он просто молчал. - Могу показать больше, - наблюдая за его реакцией, произнесла Лена. Она намеренно дразнила его. Ей это нравилось. - Не посмеешь, - прошептал он через силу. Увидев его вспыхнувшие глаза, которые уже давно перестали быть голубыми и превратились в темные омуты, она взялась за края одетой на ней майки и как можно медленнее, потянула ее вверх. Намеренно делала это так, но не для того, чтобы он остановил ее, а просто наблюдая за Виктором, наслаждаясь его вспыхнувшим лицом, сжатыми кулаками, ходившими по лицу желваками. Страх и стыд окончательно покинули девушки и она получала удовольствие от того, что делала. Она соблазняла мужчину и понимала это. Лена видела родной взгляд голубых глаз: пронзительный, проникающий в душу. Но ей этого было мало. «Вот что ты так смотришь? Друзья так не смотрят. А ты же на большее просто не способен! Ты слишком правильный...». Мужчина бегло скользил взглядом по фигуре девушки: лицо, глаза, нос, губы, подбородок, шея... резко вниз, избегая груди, но все равно останавливаясь на ней и быстро опускаясь ниже на обнаженный живот. Сердце Лены едва не выпрыгнуло из груди, когда его взгляд прошелся по бедрам, задержавшись на крошечных трусиках. Попыталась выровнять дыхание и подняла глаза к лицу Степнова. «Смутился. Не знаешь куда смотреть. Не веришь, что разденусь. А я не такая правильная, как ты! Если ты слишком скромный, то я переступлю это чувство в себе, чтобы доказать тебе, что я не такой уж и ребенок!» Едва майка поднялась достаточно высоко, открывая снизу округлые полушария, Лена резко отвернулась от мужчины и полностью скинула майку с себя, отбрасывая ее на диван. Прикрыв грудь руками, немного повернулась к Виктору и через плечо посмотрела на него: - Не посмею?.. – голос давно изменился и превратился в какой-то незнакомый, но настолько трепетный и дрожащий, а так же завлекающий, что для Виктора прозвучал, будто призыв. Как красная тряпка на быка. Он подлетел к девушке и, обняв ее со спины, прижал к своей груди, скрещивая руки у нее на животе: - Что ты творишь, а? – выдохнул в шею. Голос был низким, страстным. По Лене побежали мурашки. – Думаешь, я железный? - Надеюсь, что нет, – ответила девушка. Чувствуя мужчину рядом с собой так близко, как только было возможно, так же почувствовала и легкую панику, но отступать так быстро не собиралась. Неожиданно Витя повернул Лену к себе лицом, на какое-то мгновение задержался взглядом на ее глазах, а затем как-то обреченно вздохнув, наклонил голову и впился ей в губы жадным поцелуем. Он не думал над тем, что чувствует Лена, ему просто было необходимо прижаться к ней вот так. Она стояла изумленная какое-то время, даже не в силах пошевелиться, а затем с тихим вздохом неуверенно стала отвечать ему. Почувствовав ее встречное движение, Витя стиснул ее в объятиях и начал целовать иначе. Поцелуй стал более нежным, но все еще твердым и жадным. Но сейчас, когда у мужчины был полный доступ к телу девушки, он словно обезумел. Быстро оторвавшись от ее губ, начал поспешными поцелуями осыпать ее лицо, переходя на шею и опускаясь ниже. Ее руки мешали добраться до груди, к которой ему так хотелось прикоснуться и он не церемонясь, быстро отстранил их. Тут же снова обнял ее одной рукой за талию, крепко прижимая к себе, а второй рукой накрыл ее упругое полушарие, наслаждаясь теплой и нежной кожей, а также набухшим соском. Опустив голову еще ниже, вынуждая Лену прогнуться в спине и откинуться немного назад, накрыл вторую грудь губами, вбирая в рот твердую вершинку, тем самым, вызывая судорожный полу-вздох – полу-стон у девушки. Это еще сильнее завело мужчину и он, подняв голову и вернув Лену в исходное положение, вновь начал целовать ее в губы. Только на сей раз более нежно, как будто впервые, лаская ее и желая доставить удовольствие. В это же время его руки гуляли по ее телу, то, касаясь кончиками пальцев, то, проходясь всей ладонью, то, скользя по спине, то, переходя на живот и идя выше, накрывая ее трепещущую грудь своей сильной рукой и играясь с возбужденными сосками пальцами. Лена не знала, как вести себя. Она хотела, чтобы он сорвался и хоть как-то прореагировал на ее присутствие. Ей надоело, что он всегда сбегал и умел держать себя в руках, поэтому она и решила сегодня поступить так, как поступила. Только сейчас уже не знала – не перегнула ли она палку? Она с ума сходила от прикосновений и поцелуев Виктора, но чем дальше все это заходило, тем страшнее ей становилось. Она и хотела пойти до конца, но при этом ее будто что-то сдерживало. И в тоже время она понимала, что не сможет остановить мужчину. Слишком нравилось ей то, что происходило, но и страшило продолжение. В итоге она решила просто довериться мужчине. Поэтому сейчас с удовольствием купалась в его ласках, выгибаясь в его руках и отвечая на поцелуи, цепляясь за его плечи в попытках не упасть, так как ноги становились ватными и подгибались от неизведанных, но таких желанных ласк. Неожиданно тишину их маленького уединенного мирка нарушил посторонний звук – звонок мобильного телефона Виктора. Оба не сразу его услышали, а, поняв, что придется ответить, с сожалением прервали затянувшийся поцелуй. Тяжело дыша, все еще не разрывая объятий, Витя достал телефон из кармана брюк и посмотрел на экран: - Петр Никанорович… - хрипло произнес он. Голос звучал низко, срывался, но отрезвил обоих. Затем мужчина выпустил девушку из объятий и, откашлявшись в попытке вернуть обычный голос, ответил на звонок. Лена слышала, как Виктор убеждал деда в том, что с ней все в порядке, что телефоны просто сели, а у самой в голове билась мысль о том, до чего бы все это дошло, если бы не позвонил дед. И сейчас, когда она была лишена объятий мужчины, а также его поцелуев, трезвые мысли начали медленно возвращаться в ее затуманенную неизведанными чувствами голову. Ей было хорошо, но вот продолжить начатое до конца она не смогла бы. Понимала, что сама намеренно провоцировала Виктора и соблазняла его, но понимала и то, что лучше остановиться. И сейчас, пока он был занят разговором, она просто сбежала от него. Схватила свой домашний костюм и устремилась в ванную, где умылась холодной водой, окончательно приходя в обычное состояние, а затем и оделась. Вышла оттуда, когда Виктор уже закончил разговор. Он все так же был в ее комнате, сидел на диване и ждал ее. Витя быстро закончил разговор с Петром Никаноровичем. Хоть тот и волновался, все же сразу поверил, что с Леной все в порядке. А Витя и рад был, потому что и дальше продолжать разговор было сложно. Хотелось поговорить с девушкой и все выяснить. Но едва он отключил телефон, как понял, что Лены в комнате нет. Он разговаривал отвернувшись к окну, чтобы не видеть раздетой девушки и поэтому не услышал, как она вышла из комнаты. По приглушенному звуку льющейся воды, понял, что она в ванной. Решив дождаться ее, опустился на диван и тяжело вздохнул. Взгляд тут же наткнулся на тетрадку, которая была раскрыта и исписана наполовину листа. Именно от этого он оторвал Лену, когда пришел к ней. Против воли, глаза стали изучать исписанные строчки. «У любви есть вкус, запах и цвет. Вкус приторной горечи. Поначалу от неоформившихся и непонятных чувств. Сама ведь бегала от него, как сумасшедшая. А как ещё можно назвать состояние, когда ноги несут тебя от него подальше, а сердце обливается кровью и просит одуматься? Одуматься и вернуться к нему. Когда все мысли о нём, когда засыпаешь и просыпаешься с его именем на устах. Можно обмануть других, но не себя. Я пыталась, но не смогла... А сейчас это горечь от того, что он «перенял эстафету» и бегает от меня. Я не знаю, что и как мне делать? Что же это за любовь такая? Горькая с любой стороны... Запах у любви ранней весны. Ведь весна - это начало новой жизни! Она медленно входит в свои права. Иногда силой прогоняя лютую зиму, которая стремится отобрать у весны причитающиеся ей месяцы. Идёт неравная борьба. Но весна всё равно побеждает. И тогда всё оживает после долгой и холодной зимы и начинает распускаться и расцветать. Именно так всегда пахнет от него - свежестью и силой. А цвет у любви голубой, точно такой, как небо в яркий солнечный день над головой и точно такой, как его глаза – чистые и бездонные». И хотя во всем тексте не было и слова о нем, Витя понял, что все это относится к нему. Не нужно было что-то доказывать или гадать, слишком хорошо он понимал Лену в этих строках. Ведь незадолго до этого сам пришел к выводу, что у любви есть вкус, запах и цвет. И хотя он никогда не был романтиком и не пытался красиво говорить, потому что знал, что не умеет этого делать, едва на улице потеплело и запахло весной, он стал сравнивать ее с Леной. Зимой, а точнее поздней осенью, он похоронил свои чувства под прочной, как ему казалось, коркой льда. Стойко продержался всё это время. Старался повторять про себя каждый день, что это всё неправильно. Что им нельзя. И ведь помогало! Помогало до весны! Едва всё зазеленело и запахло весной, свежестью, чистотой, он почувствовал, как прочная корка льда дала трещину, а потом и вовсе растаяла. Сердце осталось обнажённым, беззащитным, восприимчивым. Оно требовало любви, не понимая своего хозяина. Было горько от того, что он готов был принести свою любовь в жертву ради Лениного спокойствия, ради каких-то нелепых принципов, ради мнения окружающих. И ведь ни свои, ни её чувства он в расчёт не брал... Просто нельзя и всё! Сердце оказалось в тисках непонимания и незнания того, что же делать дальше. Но продолжаться так больше не будет. Витя знал, что сегодня докажет и себе, и ей, что любовь не горькая, а самая сладкая и ароматная. Подняв голову, наткнулся на взгляд Лены. Она стояла у порога не решаясь войти и просто смотрела на него. - Лен, давай поговорим, - поднимаясь с дивана ей навстречу, сказал мужчина. - Не вижу смысла, - не столь уверенно, как ей хотелось бы, ответила девушка. - Что значит – не видишь? – возмутился Витя. – Ты все это затеяла, а теперь значит, не видишь смысла? – повышая голос, спросил он. - Ну, раз я затеяла, значит, я и закончу, - опустив голову, произнесла Лена. - Ничего ты не закончишь! – твердо сказал мужчина. - Виктор Михайлович, вы бегали от меня все это время, считая ребенком, так вот продолжайте бегать дальше, потому что я на самом деле ребенок, - тихо и нехотя сказала она. - Что это значит? – не понимая, спросил он. - То и значит. Я поняла это только что. - Да что поняла, можешь объяснить по нормальному? – выдержкой Степнов никогда не отличался и сейчас тоже быстро терял контроль над собой. - То и поняла! – также психанув, отозвалась она. А затем неуверенно добавила: - Не позвони дед и не… прерви нас, я бы не смогла дойти до конца. Я не готова к этому… простите. Виктор вначале стоял и изумленно смотрел на нее, не решаясь что-то сказать. Даже не зная, что именно мог сказать. Меньше всего он ожидал таких слов. - Лен… ты… ты серьезно? Думаешь, что мне от тебя нужен только секс? Что я способен... что я смог бы?.. – ошеломленно спросил Витя. - Я уже ничего не думаю. Но до сегодняшнего дня Вы бегали от меня как от прокаженной, а стоило увидеть меня раздетой, как все поменялось. - Глупая, - прошептал он и неожиданно подойдя к девушке, обнял ее и прижал к себе. – Все не так. Я и сам бы остановился, не позвони дед. Признаюсь, это сделать было бы не совсем легко, но я смог бы. Я почувствовал, что ты ещё не готова. Ты ещё не привыкла ко мне. Да и мне не нужен от тебя только секс. Я хочу гораздо большего, - тихо закончил он. - Чего же? – тут же проглотила наживку девушка, прочно насаживаясь на крючок. - Твоей любви, - заглядывая ей в глаза, чтобы уловить малейшую реакцию, ответил Витя. Лена чуть вздрогнула, но продолжила смотреть на мужчину, глаза в глаза. Наконец смутившись, осторожно высвободилась из его объятий и отошла от него: - Она уже давно есть у Вас… у тебя… только вот ты упорно не желаешь замечать ее. - Лен, прости меня за мою дурь, - тихо попросил Витя и снова подойдя к ней, аккуратно обнял, будто боясь спугнуть ее. – Сам не знаю, почему я себя так вел. Думал, что поступаю правильно, что защищаю тебя, оберегаю… от самого себя. - Разве я многого хотела? Нет! – тут же ответила она сама. – Просто быть рядом с тобой. - Прости. Я знаю. Давай попробуем все с начала, а? - Я уже сказала, что не готова к отношениям, где… - Лен, - перебил он ее. – Я тебе тоже сказал и повторю снова, мне нужен от тебя не только секс. Конечно, все пары занимаются любовью, но к этому подходят постепенно. И я обещаю тебе, что у нас все будет тогда, когда ты к этому будешь готова. Сейчас же я хочу быть просто с тобой. Рядом. Он приподнял ее голову за подбородок и заглянул в глаза. В них еще плескалась неуверенность. Провел кончиками пальцев по ее щеке, подбородку, губам… Затем нагнулся и мягко и легко прикоснулся к ее губам своими. Этакий нежный поцелуй призывающий поверить ему и довериться. - Доверься мне, мы и так потеряли столько времени по моей вине, - прошептал прямо в губы и снова поцеловал ее. А девушке этого хватило, чтобы обнять его за шею и тесно прижаться к нему. Ведь где-то в подсознании она хотела, чтобы он всё взял в свои руки. Чтобы убедил её в том, что у них всё может получиться. И он это сделал. Всего несколькими словами и действиями, но она поверила ему. - Ты не сказал главного, - смущенно произнесла Лена. - Чего? – улыбнулся Витя. - Как относишься ко мне. Мужчина заливисто засмеялся и еще крепче стиснул девушку в своих объятиях. - Ленка, ну ты что, серьезно не знаешь ответ на этот вопрос? - Знаю, - так же улыбнулась девушка, а затем дразняще добавила: - Но хочу услышать его от тебя. Витя отвел прядку волос с лица девушки и, смотря ей прямо в глаза, серьезно сказал: - Я люблю тебя. А большего ей и не требовалось. Она сама потянулась к нему и доверчиво прикоснулась к его губам в невесомом поцелуе. Из открытого окна дул свежий ветерок, наполняя комнату запахом и теплом весны. А мужчина с девушкой купались в этих волнах нежности. Они знали, что у любви есть запах. Это запах их весны. Потому что именно эта весна стала для них началом их любви. И теперь всё зависит только от них. Естественно, жизнь преподнесёт им немало сюрпризов. Будут переживания, слёзы, радость, непонимание окружающих... Но они вовремя сумели осознать, что пока есть желание что-то изменить, никогда не поздно это сделать.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Ты моя Рейтинг: PG-13 Жанр: Романтика Пейринг: КВМ Статус: окончен Спасибо Kristenka за помощь в прохождении премодерации. Сюжет будет простым, поэтому кто хочет легкости, вам сюда. Лена разговаривала по телефону, стоя у кухонного окна, когда услышала, как дверь комнаты деда открылась. Шаги своего дедушки она знала и поняла сразу, что это вышел не он, а Виктор Михайлович. И судя по всему, он направлялся в уборную. В голову сразу же пришла мысль, которую она тут же решила воплотить в жизнь. Сделав намеренно громче голос и прибавив в него игривости, сказала в трубку: - Я соглашусь с тобой поехать при одном условии: если все зайдет гораздо дальше поцелуев… Я ни на что не намекаю, надеюсь, сам поймешь, о чем я говорю… Ну, а что ты предлагаешь, всю ночь в карты играть? Нет уж, спасибо, этим и днем можно заниматься… К тому же мы там будем одни. А что делают все молодые пары, оставаясь наедине?.. Я хочу!.. Тебя хочу, так понятнее?.. Ну, вот и все, значит, в выходные едем к тебе на дачу. Лена прекрасно слышала, что мужчина, выйдя из комнаты, остановился и прислушивается к ее словам, поэтому намеренно говорила так откровенно и громко. Но в момент, когда она все же услышала, как хлопнула дверь в маленькую комнату, поняла, что ее больше никто не подслушивает, и с облегчением вздохнула: - Лер, извини, что пришлось выслушать все это… Да, Степнов все слышал, я поэтому и разыграла этот спектакль… Ну, а что он ведет себя не пойми как, может хоть теперь задумается над тем, что будет дальше. Закончив разговор с подругой, подождала, пока Виктор Михайлович вернется в комнату деда, а затем с довольной улыбкой вошла туда же и с порога заявила: - Дедуль, мы в выходные с девчонками едем к Лерке на дачу. Уедем утром в субботу и вернемся в воскресенье вечером. – Девушка быстро скользнула взглядом по Степнову, отмечая про себя, как он вздрогнул и тяжело вздохнул, а ладони сжались и разжались. - Хорошо, Леночка, только будьте осторожны, – просто согласился дедушка. - Петр Никанорович, Вы так просто отпускаете ее? – вдруг сказал Степнов, даже не посмотрев на девушку. – Ей к экзаменам готовиться надо, а не по дачам кататься. - Вот именно уроками я там и займусь, - прожигая его взглядом, вперед деда, сказала внучка. – К тому же мне в этом помогут… - она намеренно недоговаривала, прекрасно понимая, что Степнов сам все сложит воедино. Точнее, уже сделал это. – И я уверена, что очень многое узнаю за эти выходные... - Виктор, - вступил в разговор пожилой человек, не догадываясь о том, что между молодыми людьми идет только им двоим понятный разговор. – Леночка уже взрослая, я уверен, что она сама может решить, сколько времени посвятить урокам. К тому же отдых тоже нужен. Лен, - он посмотрел на девушку. – А кто едет? Только девочки–ранетки? Или парни тоже будут? - Дед, ну какие парни? – изобразила возмущение Лена. – Мы же заниматься едем, а не просто отдыхать. – Посмотрела на Степнова, но быстро отвела взгляд, так как он пристально глядел на нее, не отводя глаз, будто говоря, что врать нехорошо. Даже поражаясь тому, что она так складно все сочиняет, практически на ходу. – Ладно, не буду вам мешать, пойду к себе. – И не дожидаясь ответа, она быстро вышла из комнаты. Девушка еще сама не понимала, для чего она разыграла весь этот спектакль и чего именно она хотела им добиться. Но одно знала точно: ей удалось согнать привычное равнодушие со Степнова, и ее это радовало. Может быть, хотя бы теперь он как-то отреагирует на нее и ее признания и, наконец, поймет, что глупо бежать от собственных чувств. Почему-то когда через несколько минут услышала стук в свою комнату, совсем не удивилась, полностью уверенная в том, что это Виктор. Лишь глубоко вздохнула, будто набираясь сил, перед тем как разрешить ему войти. Лена сидела за компьютером и поэтому лишь вполоборота повернулась к вошедшему мужчине, который за собой прикрыл дверь. А это говорила о том, что он не хочет, чтобы их разговор слышал дед. - Лен, не делай этого, - как-то напряженно сказал он, избегая прямого взгляда на нее. - А я ничего и не делаю, - хмыкнула девушка. – Сижу вот за компьютером, ищи нужный мне материал для учебы, - с подтекстом в голосе добавила она. - Зачем ты едешь с ним? Ты ведь не хочешь этого! – плюхнувшись на диван, непонимающе спросил Витя. - Хочу! Поэтому и еду. - Да Лена, зачем все это? – вскрикнул он и вскочил с дивана. – Я ни за что не поверю, что ты по-настоящему хочешь этого - А почему не хочу-то? – повышая голос, встрепенулась девушка. – Не хотела бы, не ехала! – она решила не делать вид, что не понимает, о чем он говорит, так как прекрасно знала, что разыгранный ею спектакль для одного зрителя, был полностью услышан им. – К тому же, Вам-то какое дело? Вы сами мне как-то сказали, чтобы я спала, с кем хочу. Вот я и следую вашему совету. Что хочу, то и делаю. - Да пойми ты, я добра тебе желаю, - не желая сдаваться, пытался достучаться до нее мужчина, снова опускаясь на диван. - Я тоже себе желаю добра, а значит, могу пойти на поводу своих желаний. А в данном случае оно одно: я еду в выходные на дачу и получу там то, чего хочу. А Вы, Виктор Михайлович, не имеете права давать мне советы, так как Вы мне никто и прислушиваться к Вам я не собираюсь. – С этими словами она отвернулась от мужчины и уставилась в монитор компьютера. – Кажется, Вы собирались уходить, - не смотря на него и говоря тем самым, что разговор окончен, произнесла Лена. – Дверь справа, как выйдете из комнаты. – Девушка понимала, что нарывается, но сдаваться не собиралась. К тому же в душе ликовала, понимая, что не так уж к ней и равнодушен ее учитель, как хочет казаться. - Да черт возьми! – Неожиданно мужчина вскочил с дивана и ударил кулаком по столу так, что девушка даже вздрогнула. – Я никуда не уйду до тех пор, пока мы не поговорим по нормальному. - По нормальному? – придя в себя, закричала Лена. – По нормальному, это как? – вскакивая с кресла и вставая напротив него, продолжила говорить повышенным тоном девушка. – Наверное, так, как это делали Вы, да? «Леночка, я тебя люблю, но женюсь на другой», - подделывая его голос и немного искажая его слова, произнесла она. – Надоели мне эти бессмысленные разговоры. Вы сделали свой выбор вот и чешите к своей невесте. А я буду делать что хочу, ясно Вам? – не обращая на него внимания, она села в кресло и отвернулась от него, вновь смотря в монитор. Какое-то время в комнате была тишина, слышалось лишь глубокое дыхание обоих, а затем Виктор неожиданно развернул кресло, на котором сидела девушка, к себе, и рывком поднял ее из него, ставя перед собой. - Почему ты не можешь понять, что все это для тебя, что тебе так лучше будет, - закричал он. - А Вы, почему не можете понять, что я сама решу, что для меня лучше, а что нет! – в ответ закричала Лена. – Какого черта Вы принимаете за меня решения, а после же сами и пытаетесь убедить меня в том, что это лучше для меня? А меня саму не хотите спросить? Что думаю я Вам не интересно, нет? Меня достало, что Вы считаете меня ребенком, что думаете, что я не готова к серьезным отношениям, но при этом Вы ведете себя как собака на сене. Ни себе, ни другим, называется. Если Вы отказались от меня добровольно, тогда какое Вам дело, с кем я буду спать? А я буду это делать с тем, с кем хочу. Понятно? Лена почувствовала, как сжались ладони Виктора, которые до сих пор лежали на ее плечах, и поняла, что наступила на больную мозоль. Слышать, что она может быть с кем-то в постели ему очень неприятно, а она, тем не менее, намеренно говорит именно об этом. Ей хотелось довести его до состояния, когда он признается в том, что совершил глупость, сделав предложение другой, и сейчас она была на верном пути. Скинув с плеч его руки, Лена отошла к окну и повернулась к мужчине спиной. Но практически в туже секунду почувствовала, как он подошел к ней, а уже в следующее мгновение он прижал ее к своей груди так крепко, что ей даже дышалось с трудом. - Нет, не будешь. Я не позволю! – тихо произнес он ей в макушку, скрещивая руки у нее ни животе. По телу девушки прошла дрожь. С ответом она нашлась не сразу. - На каком основание Вы мне не позволите? - Ты моя! – твердо и как-то жестко сказал Виктор. Затем, повернув девушку к себе лицом, глядя ей прямо в глаза, добавил: - Только моя. Понятно? - Ошибаетесь, Виктор Михайлович, - с дерзкой ухмылкой, сказала Лена. – Я не ваша и никогда не была вашей. – Опустила голову и посмотрела на руки, которые лежали на ее талии. Положила сверху свои в попытке убрать их с себя, на что мужчина стиснул ее так, что она даже сдавленно вскрикнула. Резко вздернула голову, чтобы посмотреть на него, но тут же ощутила на губах его грубый и злой поцелуй. Лена замерла, не веря в то, что это происходит наяву, а не во сне и на какое-то время перестала даже дышать. А мужчина, будто обезумев, продолжал ее целовать какими-то отрывистыми несдерживаемыми касаниями, перемещаясь с губ на все лицо и не позволяя ей даже отстраниться. Но вскоре девушка начала приходить в себя. Хотя больше не для того, чтобы оттолкнуть от себя мужчину и закончить все это безумие, а для того, чтобы в полной мере начать получать удовольствие от его действий. Но все же так скоро она не намерена была поддаваться ему, а поэтому вначале стала слегка сопротивляться ему, а затем уже положила руки ему на грудь, с трудом просовывая их между их телами, и попробовала отстраниться от него. - Ты никуда не поедешь, - не отпуская ее от себя, между поцелуями прошептал Виктор. – Я не отпущу тебя. И ты моя, - грубый, собственнический поцелуй в губы: - Только моя! Лена была против того, чтобы хоть кто-то вел себя с ней так, как сейчас это делал этот мужчина. Она всегда принимала решения сама и терпеть не могла, когда ей что-то запрещали или давили на нее. Но в данном случае, именно от этого она сходила с ума, и сил и желания сопротивляться не было никаких. А мужчина, будто заведенный, продолжал целовать ее и твердить одно и тоже: - Ты моя!.. Моя!.. Моя!.. И было не ясно, кого он в этом пытается убедить в первую очередь: себя или девушку. Ведь он и сам до недавних пор не верил в то, что может быть с ней. А Лена, настолько свыкшаяся с мыслью о том, что он не хочет воспринимать ее как девушку, с которой у него могут быть близкие отношения, сейчас слушала эти слова, как самую лучшую ласку на свете. - Я никуда не поеду, при одном условии, - срывающимся голосом произнесла Лена. - Каком? – не отрывая губ от ее лица, спросил Виктор. - Вы признаете, что совершили ошибку, когда сделали предложение Светочке… - Признаю, - не давая ей договорить до конца, тут же согласился мужчина. - И… и… - говорить становилось все сложнее и сложнее, так как она просто утопала в незнакомых, но таких приятных ощущениях. - Не думай о ней, ее больше не будет в нашей жизни, - будто поняв, что она хочет сказать, опередил ее мужчина. А затем начал целовать девушку совсем иначе: мягко, нежно, едва касаясь и будто боясь напугать или причинить боль. А Лена, сдавшись под его прикосновениями, пораженно вздохнула и обняла мужчина за шею. Поцелуй стал взаимным, таким, каким должен быть первый между любящими людьми. Виктор не давил на нее, а Лена просто получала удовольствие от необычных ощущений и не желала отрываться от мужчины, который окунал ее в дурман чувств. - Ленка… - наконец Степнов оторвался от губ девушки и, запустив руку ей в волосы, прижал ее голову к своей груди. – Ты никуда не едешь. – Уже просто сказал он. Не настаивая, не убеждая в этом, а будто подводя черту под всеми словами и разговором в целом. - При одном условии… - Уже было одно условие! – немного отстраняясь от нее, чтобы заглянуть ей в лицо, но при этом, не выпуская из своих объятий, игриво возмущаясь, сказал мужчина. - То не считается, - невинно улыбаясь, сказала она. - Я люблю тебя, - выдохнул ей в лицо мужчина, не отрываясь взглядом от ее глаз. - Условий больше нет… - так же смотря ему в глаза, сдавленно прошептала Лена. А он нагнулся и прикоснулся к ее губам нежным и трепетным поцелуем, будто говоря, что теперь все будет иначе. А главным будет то, что теперь они будут вместе. И у Лены больше не было сомнений в том, что все именно так и будет.
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: Весна Рейтинг: R Жанр: Fluff, Songfic Бета: Рыбка-собачка Пейринг: КВМ Статус: окончен Оксана. Огромное спасибо за отзывчивость и оперативность. Очень-очень тебе благодарна. forget-me-not. Спасибо за помощь в прохождении премодерации. Предупреждение автора: Мини основан на песне «Весна» группы «Балабама». Чуть меньше года назад я уже писала миник на эту песню. Но тогда это получился грустный рассказ. На сей же раз, он вышел совсем другим. Мини будет очень простым, можно сказать, без особого сюжета. Своего рода презент тем, кому ПОКА что не хватает эрных сцен в моем фике. Наверное, рекомендован тем, кто не плюется от излишка нежности и «розовых соплей», как называют подобные рассказы. А тем, кто любит что-нибудь «погорячее», подобный рассказ, боюсь, придется не по душе. Одним словом, читайте сами. Надеюсь, понравится. Утро, вечер, день и ночь, Больные сны и тлеет время. Вечер, шепот, холод, дождь, Стеклянный город на мгновенье. Утро, черствая вода. Сжимает дождь, но он растает, И разорвутся холода, И, наконец, она настанет. Весна, весна… На улице начинал накрапывать дождик, а Лена как шла медленно, так и продолжала идти дальше. Спешить ей было некуда, так как в последнее время все ее мысли были заняты любимым учителем. А где думать о нем, было все равно: что дома, в закрытом пространстве, что на улице. Правда, на улице это не так давило, как дома. И сейчас, несмотря на то, что все спешили укрыться от начинавшегося дождика, а кто-то уже доставал зонты, девушка, наоборот, наслаждалась крупными каплями, падающими с неба. Раньше она равнодушно относилась к такой погоде, хотя чаще не любила мокнуть, а сейчас ей почему-то нравилось ловить на своем разгоряченном от жары теле прохладные капли дождя. На улице была духота, поэтому влага освежала все вокруг, в том числе и людей. Лена запрокинула голову, подставляя лицо крупным, не очень частым каплям, и закрыла глаза. На лице отчего-то появилась легкая улыбка. Ей нравилось стоять вот так, посередине тротуара, ловя на себе освежающие дождинки. Виктор вышел из дома, не в состоянии и дальше находиться в четырех стенах. Из мыслей не уходили образ любимой ученицы и их непростые отношения, а погода на улице располагала к грусти и думам. Взяв зонт, он решил прогуляться и не заметил, как ноги сами принесли его к дому Лены. Он просто шел, не думая куда, а когда очнулся, понял, что стоит недалеко от ее подъезда. Оглянулся по сторонам, будто пытаясь найти взглядом девушку, и удивленно приподнял брови, когда действительно увидел ее стоящей недалеко. Как раз начался дождь, и, поняв, что она не спешит от него укрыться, первая мысль была о том, чтобы не дать ей промокнуть. Тут же поспешил к ней. Лена скорее уловила чье-то присутствие рядом, а уже затем поняла, что на нее больше не капают крупные капли дождя. Распахнув глаза, увидела над собой черную материю, натянутую на спицы. «Зонт», - тут же поняла она. Резко опустив и повернув голову, наткнулась взглядом на столь знакомые голубые глаза. Какое-то время молодые люди стояли молча, просто не сводя друг с друга глаз. А затем мужчина протянул руку и снял сумку с плеча девушки. Но так как руки Лены были в карманах, до конца забрать сумку у него не получилось. Не отпуская ее взгляда, он продолжал гипнотизировать ее, будто убеждая в том, чтобы она позволила ему сделать так, как он хочет. Наконец, отведя глаза, она вытащила руку из кармана, позволяя Степнову взять ее сумку, и тут же снова положила ее в карман. - Я провожу тебя, - тихо сказал мужчина. Не предлагая, не спрашивая, а просто ставя в известность. Лена отвернулась от него, будто говоря, что ей все равно, и направилась в сторону своего подъезда. Они шли молча, касаясь друг друга только предплечьями, но уже этого хватало для того, чтобы оба замирали от тех жарких искр, что вспыхивали в момент прикосновения. У подъезда оказались быстро, и, шагнув под козырек, Лена отошла от мужчины. Она не смотрела на него, ожидая, когда он отдаст ей сумку, чтобы достать из нее ключи от дверей. Виктор, внимательно наблюдая за девушкой, сложил зонт, задумался лишь на мгновение, а затем достал из кармана связку ключей, на которой находились ключи от его квартиры и квартиры Кулеминых. У него уже давно был комплект запасных, правда, не так давно мужчина оставил их дома у Лены, но Петр Никанорович, увидев их через несколько дней, снова настоял на том, чтобы Виктор их взял себе. На всякий случай. Открыв дверь, пропустил Лену вперед и, подождав, пока она войдет, вошел следом. В лифте поднимались молча. Девушка все так же не смотрела на мужчину. Виктор, открыв дверь квартиры, опять пропустил Лену вперед. Она, не оборачиваясь, вошла и скинула кроссовки. И лишь после этого посмотрела на мужчину с каким-то ожиданием. Он тяжело вздохнул, вошел и закрыл за собой дверь. Повесил ее сумку на крючок, затем снял ботинки и встал напротив девушки. Синие глаза встретились с зелеными. Слов не было, так как сказать что-то было очень сложно. Да и не нужно сейчас. Все говорили их взгляды. Виктор протянул руку и провел по щеке Лены тыльной стороной пальцев: медленно, едва касаясь, при этом внимательно наблюдая за девушкой. А затем скользнул ладонью по ее шее, обнимая, и нагнулся к ее лицу. Замер в сантиметре от ее губ, будто решаясь на что-то, но, увидев, как Лена прикрыла глаза, преодолел то небольшое расстояние между их губами и нежно поцеловал, тут же отстраняясь. Правда, недалеко, так как продолжал чувствовать дыхание девушки на своем лице. А она, скорее по интуиции, но и с огромным желанием, подалась немного вперед, желая вновь ощутить на себе губы мужчины. А потом, будто одумавшись, распахнула глаза, испугавшись своей реакции, но Виктор тут же накрыл ее губы своими, погружая вновь в мир нежности. И она с удовольствием начала ему отвечать. Судорожно вздохнув, обняла его за шею и притянула к себе еще ближе, полностью растворяясь в поцелуе. А Витя, оставляя одну руку на плечах девушки, второй скользнул вниз, обнимая за талию и крепко прижимая к себе. Молодые люди потеряли счет времени и не знали, как долго стоят вот так, в прихожей, и целуются. Да и не важно это было. Важнее было то, что они сейчас чувствовали. Оба тонули в незнакомых ощущениях, познавая друг друга и желая как можно больше подарить нежности друг другу. Губы начали болеть, а языки устали вырисовывать неизведанные ранее пируэты, но Лена с Витей, не обращая на это внимания, продолжали целоваться дальше. Лишь когда воздуха стало не хватать, они остановились, и Лена уперлась лбом в грудь мужчины. А он еще крепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку. Сердца пряный красный сок Размоет землю под ногами. Новый выдох, новый вдох, Его не описать словами. Первый шаг навстречу ей, Ты слышал, как она шептала, И разорвались холода, И, наконец, она настала. Весна, весна… Молодые люди едва отдышались, как желание вновь целоваться взяло верх, и Лена, подняв голову, посмотрела Вите в глаза. Он смотрел внимательно, будто спрашивая что-то и желая убедиться в этом. И неожиданно, даже не поняв, как это произошло, девушка, не отводя глаз, прошептала: - У меня ничего не было с Игорем. Она и сама не понимала, для чего сказала это сейчас, но почему-то была уверена, что Витя должен это знать. Да и на саму давило то, что когда-то она солгала ему в этом. У Виктора от неожиданных слов Лены вначале расширились глаза в удивлении и брови взлетели вверх, а затем он так сильно стиснул девушку в объятиях, что она даже вздохнуть не могла и лишь судорожно выдохнула. Он поняв, что переборщил с силой объятий, слегка ослабил их, но все так же продолжал крепко обнимать Лену. А затем потянулся к ее губам жадным поцелуем: то ли благодаря за эту правду, то ли говоря, что теперь все будет по-другому. В какой-то момент губы мужчины поползли вниз по подбородку девушки, устремляясь к ее шее, на что она лишь запрокинула голову назад, открывая больше пространства для действий мужчины. От необычных ощущений у Лены дрожали и подкашивались ноги, и если бы она не держалась за шею мужчины, а он не удерживал ее за талию, она бы просто упала. А затем Витя подхватил Лену на руки и отнес в ее комнату, укладывая на диван. Остановился, вглядываясь ей в глаза, будто давая возможность понять, к чему все идет, и что, если ее хоть что-то сдерживает, то лучше остановиться прямо сейчас. Но Лена смотрела на него затуманенными глазами, ожидая, когда будет продолжение столь уносящей крышу ласки. И Витя не сдержался. Нагнулся и припал к ее губам в нежном и трепетном поцелуе. Он ласкал девушку долго. Вначале руками через одежду, затем начал постепенно избавлять ее от вещей. Увидел в какой-то момент промелькнувшие искорки страха в ее глазах и сделал все возможное, чтобы убедить ее в том, что ей нечего бояться. Она смутилась, когда осталась полностью обнаженной перед ним, и отвернула голову, залившись краской стыда. Но мужчина лишь по-доброму улыбнулся и начал шептать ей разные нежности на ушко, не забывая при этом ласкать ее руками. С себя он одежду скинул сам: не сразу, постепенно. И когда Лена увидела его обнаженного, она замерла, расширившимися глазами изучая столь желанное и любимое тело. Лицо вовсю пылало, но она не отводила взгляда, задержав его чуть ниже пояса. Поняв, что вскоре ощутит эту часть мужчины в себе, ее начала бить крупная дрожь. Витя понимал, что только в его силах сделать так, чтобы первая Ленина близость с мужчиной принесла ей удовольствие, а не боль, и поэтому полностью сконцентрировался на доставлении удовольствия любимой. Обоих в то сумасшествие, что сейчас происходило, вели их сердца, а не страсть и желание. Они, таким образом, рвались друг к другу, преодолевая все препятствия и запреты, без лишних слов, лишь в стонах наслаждения. Их сердца стучали в унисон. Мужчина заласкал девушку настолько, что она уже перестала понимать реальность, полностью погружаясь и растворяясь в незнакомых ощущениях. На ее теле не осталось ни одного участка, к которому не прикоснулся бы мужчина. Вначале он изучал ее руками, словно пытаясь понять, к чему именно ей нравятся прикосновения, а затем по ее телу поползли его губы, которые не оставляли без своего внимания ни одну клеточку. Лена лишь вначале смущалась, пытаясь сдвинуть бедра, но ласки Виктора были слишком искушенными, и вскоре она начала стонать от его губ, которые поползли от пупка вниз. Девушка не понимала, что с ней происходит, но в какой-то момент она просто потерялась в водовороте чувств и удовольствия, оказавшись где-то в незнакомом мире блаженства. Тело было расслабленным и каким-то невесомым. Виктор не в силах больше оттягивать момент единения, начал осторожно погружаться в Лену. Он намеренно довел ее до оргазма, прежде чем сделать это, так как хотел, чтобы она знала, что бывает бескрайнее удовольствие, а не только боль. Понимал, что она навряд ли сейчас испытает что-то кроме этой боли, но все же надеялся на обратное. Почувствовал, как Лена напряглась и дернулась, вцепившись в его плечи пальцами, то ли желая оттолкнуть, то ли наоборот, желая притянуть к себе еще ближе. Глаза вначале распахнулись, а затем закрылись. Из-под закрытых век покатились тоненькие ручейки слез. Держась на локтях и стараясь не шевелиться, начал осторожно сцеловывать мокрые дорожки на лице девушки, пытаясь убедить ее в том, что сейчас не произошло ничего страшного. Что все это обычно, и совсем скоро боль пройдет. Лена понимала, что Витя не виноват в том, что она сейчас чувствует. Да и боли как таковой не было. Просто она была слишком расслабленной, а в таком состоянии любое прикосновение ощущается гораздо болезненнее. А слезы… это были слезы счастья от ощущения его внутри себя, от осознания того, что они теперь одно целое. Наконец Лена открыла глаза, повернула немного голову и поймала его губы своими, даря нежный поцелуй, будто говоря, что все хорошо. Затем обняла его за плечи и немного подалась навстречу бедрами. Виктор пытался быть осторожным, но возбуждение давало о себе знать и вело его вперед все быстрее и быстрее. Он видел, что Лена пытается отвечать ему, но все же не может полностью расслабиться, и понимал, что на сей раз только он один, без нее, сможет побывать там, где всего несколько минут назад была она. Стараясь не давить на девушку, мужчина перевернулся на спину, увлекая ее за собой и укладывая на себя. И хотя он сейчас дышал очень тяжело в попытке вернуться в обычное состояние, он не хотел выпускать из объятий девушку хоть на минуту. Ему требовалось чувствовать ее всем телом, знать, что она рядом. И он был уверен, что она хотела того же. Лена тоже тяжело дышала, пытаясь привыкнуть к своему телу, которое с этого момента немного изменилось. Ей было хорошо в объятиях Виктора и, положив голову ему на грудь и слушая сильные громкие удары его сердца, понимала, что все это ей не приснилось, что он рядом, с ней. Когда оба пришли в себя, Витя осторожно переложил девушку с себя и, поднявшись с дивана, подхватил ее на руки. Она лишь удивленно вскрикнула и обхватила его шею руками. На что мужчина улыбнулся, поцеловал ее в кончик носа и понес в ванную комнату. Поставив девушку в ванну, настроил воду и начал осторожно поливать из душа Лену, омывая ее и даже на эту процедуру не желая выпускать ее из объятий. Чередовал мытье с нежными поцелуями, в которых не было и доли страсти, лишь любовь и счастье. Наконец, закончив с водными процедурами, вытер полотенцем девушку и за неимением в ванной другого полотенца вытерся им же. А затем снова доставил Лену до дивана на руках. Оба были усталыми, но при этом довольными. Разговаривать не хотелось, да и не знали они, что можно сказать друг другу. Сейчас обо всем говорили их прикосновения, поцелуи и взгляды. А поговорить… они смогут после, если будет о чем. Ведь и так все было понятно. Погрузились в сон почти одновременно, ни на секунду не выпуская друг друга из объятий и со счастливыми, хоть и немного усталыми улыбками на лицах. Брызги света бьют в глаза, Весенний ливень обжигает. Неба теплая слеза, Внутри дыханье разрывает. Закипает в жилах кровь, Идут секунды в тишине. И обнажается любовь, И, наконец, она во мне. Весна, весна… Лена проснулась первой и, вначале не поняв, что не так, тут же осознала, что лежит в постели не одна, а с Витей. Вместо того чтобы задуматься о том, что произошло накануне, она радостно улыбнулась. В голове не было никаких мыслей, только самые легкие и радостные воспоминания. За окном светило солнышко, пели птички, и девушке захотелось вдохнуть свежего воздуха. Сейчас она была счастлива, даже, несмотря на то, что еще ничего не ясно в их отношениях с Витей. Осторожно поднявшись с дивана, стараясь не разбудить Виктора, укуталась в тонкий пушистый плед, и, неслышно ступая босыми ногами, вышла из комнаты. Одела в прихожей тапки и, направившись в комнату деда, распахнула двери балкона, вдыхая свежий весенний воздух. Вышла на него и только сейчас поняла, почему воздух был таким свежим. На улице шел небольшой дождик, как его называют, «грибной дождь». Когда ярко светит солнце, но при этом с неба падают небольшие и редкие капельки дождя. Такой дождь неожиданно начинается и так же неожиданно заканчивается. Под ним любят бегать дети, и не каждый взрослый прячется от него. Потому что в сочетании с зелеными деревьями, цветущими клумбами и ярким солнцем над головой, этот небольшой дождик окунает в новый мир – мир природы. Лена протянула руку вперед, ловя в ладошку теплые капли. На лице была счастливая улыбка. Полностью погруженная в свои мысли, не услышала, как подошел Витя. Поняла это, лишь когда он обнял ее сзади, прижимая спиной к своей груди и скрещивая руки у нее на животе. Она тут же расслабилась в его руках, откидывая голову ему на плечо. - Привет, - прошептал Витя, целуя Лену в висок. - Привет, - тоже шепотом ответила девушка и немного повернула голову, тут же получая утренний поцелуй в губы, пропитанный нежностью и любовью. Витя порывисто сжал ее в объятиях и глубоко вздохнул. Прижался щекой к виску Лены, слегка покачивая ее в своих руках. Какое-то время они просто стояли и смотрели на просыпающийся город. А затем Витя спросил: - Ни о чем не жалеешь? И этот вопрос относился не только к их прошедшей ночи, но и к их отношениям в целом. - Нет, - просто ответила девушка. – А ты? Витя повернул Лену к себе лицом и, смотря ей прямо в глаза, твердо сказал: - Я ни о чем не жалею, потому что люблю тебя. Хотя нет, - поправился он. – Жалею о том, что так долго не решался с тобой на такие отношения. Ведь мы уже давно могли быть счастливы вместе. Лена вначале залилась краской смущения, а затем спрятала лицо у него на груди и тихо прошептала: - Я тоже ни о чем не жалею, потому что люблю тебя… Люблю… Витя вначале замер, будто не веря в это, а затем крепко прижал к себе девушку. Он знал и раньше, что она неравнодушна к нему, да и говорила она об этом уже. Но тогда была другая ситуация, тогда все воспринималось не так, как надо. Сейчас же… сейчас для него эти слова были самыми главными и необходимыми. Вскоре он снова подхватил Лену на руки и отнес ее в комнату. В этот раз их опять вела не голодная страсть, а любовь и нежность. Оба знали, что их отношения вскоре выдут на такой уровень, когда страсть одержит верх над чувствами, но пока, когда только все начиналось, хотелось слушаться сердца, а не желающего разрядки тела. И они слушались. Теперь уже не только Витя дарил ласки Лене, но и она пыталась отвечать ему тем же. Накануне она была полностью погружена в свои ощущения, а сегодня ей хотелось не только получать, но и отдавать. Оба сходили с ума от любви, но долгое время мучили друг друга, пытаясь все больше и больше показать, как именно они относятся друг к другу. И на сей раз одновременно пришли к такому долгожданному и желанному финалу. Впереди еще было несколько недель учебы Лены и ее экзамены, но после них им уже никто ничего не скажет и ни в чем не упрекнет. И тогда они смогут открыто проявлять свою любовь. Пока же немного потерпят и подождут, полностью наслаждаясь друг другом и храня в себе это счастье. А когда уже привыкнут к тому, что они вместе, тогда можно будет показать это и окружающим. А то, что они вместе, это точно. Теперь только так. Вдвоем. Всегда. Ведь сегодня их любовь обнажилась, открылась. Вошла в их мысли, сердца и тела. И они знали, что это навсегда. Что теперь она будет руководить их действиями и уберегать от глупых ошибок в дальнейшем. Прочитала заново и поняла, что не такой уж он и "сопливый" получился.
полная версия страницы