Форум » Библиотека законченных фанфиков. Архив №2. Авторы А-Я » Автор: михеэлла » Ответить
Автор: михеэлла
михеэлла: Фики: 1. А много ль надо для счастья? 2. Верь... Всегда... 3. Отпусти, если любишь 4. Безумные каникулы 5. Месть 6. Безрезультатно 7. Интим-репетиция
михеэлла: Автор: Михеэлла Название: А много ль надо для счастья? Рейтинг: PG-13 заменен на R Жанр: Angst, Romance Бета: Mistic Пейринг: КВМ Статус: Окончен До того, как стал писаться этот фанфик, я пообещала одной девочке, что напишу его. Точнее после виньеток, от которых я и отталкивалась в написании сюжета, я пообещала ей, что когда все же напишу по ним полный фанфик, посвящу его ей. Alexa Kelly - Лена! Вот, получай обещанный подарок от меня. Знаю, что собиралась я долго, еще дольше писала, но тем не менее, написала. Уж не знаю, насколько хороший и в твоем ли вкусе, но какой получился. Зато от чистого сердца, для тебя. Предупреждение автора: 1) Сюжет фанфика родился давно и получил свое продолжение из моих виньеток. 2) События фанфика развиваются с того момента, как Виктор признался в своих чувствах Лене у ее подъезда. 3) В этом фанфике Виктор не увольнялся из школы, и Лена не встречалась с Игорем, то есть весь фанфик, своего рода продолжение того, что могло бы быть после признания Вити. 4) В процессе развития событий, герои постепенно «съезжают» с сериальных характеров. Понимаю, что сюжет уже не совсем актуален, но, тем не менее, если кто-то решит высказаться, буду очень рада. А жду я вас здесь У моего фанфика есть обложка. Спасибо $митюшик$
михеэлла: Лена снова всю ночь промучилась и только под утро ненадолго забылась тревожным сном. В последнее время такие ночи стали для нее обыденными. Она уходила к себе в комнату рано, ссылаясь на усталость, в то время как ей просто хотелось побыть одной. Садилась в кресло у окна и, отдернув шторы, смотрела на небо или ложилась в постель, выключив свет, и просто смотрела в потолок, не в силах уснуть или выбросить из головы мысли о НЕМ. С тех пор, как Виктор Михайлович поговорил с ней у подъезда, прошел почти месяц, но Лена до сих пор не могла прийти в себя. Вначале он пытался с ней поговорить, а она его избегала. А затем, как-то встретив ее в школе, он силой ее удержал и попросил забыть о том разговоре. И она согласилась. Согласилась для того, чтобы больше не бегать от него, чтобы больше не придумывать глупые оправдания перед девчонками, почему она в очередной раз не идет на физкультуру или репетицию. Согласилась, потому что устала его не видеть, потому что устала объяснять своему глупому сердцу, что так для него будет лучше. Потому что устала просыпаться ночами от того, что он ей снится, потому что устала переводить свой взгляд, на что угодно и на кого угодно, только бы не видеть его. Да, она согласилась вновь принять те отношения, которые у них были раньше. Она согласилась вновь быть спортсменкой с тренером в его лице, согласилась быть ученицей и принять его как учителя. Но в тот момент она не подумала о последствиях. Ведь прежние отношения влекли за собой постоянные встречи. А каждая новая встреча, рождала новую боль. Она заставляла себя быть сильной. Она твердила себе, что спортсмены не сдаются, и она не сдастся. Она просто не имела права этого сделать. Утром Лена проснулась позже обычного, но сегодня был выходной, и она могла себе это позволить. Подойдя к окну, она улыбнулась. Ночью навалило столько снега, что город приобрел совсем другой вид. Да он и сейчас еще шел, такой неспешный, белый, кружащийся. Ей захотелось выйти на улицу. Прямо сейчас, немедленно, как будто ее туда что-то влекло. И она, умывшись и одевшись, выбежала на улицу. Стараясь не поддаваться своим грустным мыслям, она пыталась наслаждаться этим снегом, ведь она любила такую погоду. Лена не заметила, как оказалась в парке. Здесь тропинки были уже расчищены, а вокруг лежало много нетронутого девственно белого снега. Ей стало наплевать, что о ней подумают редкие прохожие в столь ранний час для выходного, и она, свернув с тропинки, пошла по сугробам, иногда падая, иногда поднимая голову к небу, будто ища какой-то ответ. А пройдя еще немного она легла на спину прямо на этот мягкий снег, и подставила лицо мягким, пушистым снежинкам. Не видя их, но чувствуя, как они ложатся на ее лицо и тут же тают, она пыталась понять, почему она сейчас здесь. Почему лежит на снегу, который тает под ней, ведь знает, что одета легко и после этого наверняка заболеет? Но почему-то именно сейчас и здесь ее мысли полились словно рекой. Сны, боль, страдания затягивают в свои сети. Жизнь идет мимо, а я просто присутствую в ней, как бы со стороны наблюдая и совсем не принимая участия в ней. Хочется жить, а не существовать, но почему-то получается наоборот. Жизнь проходит мимо. Каждый раз, когда я собираюсь что-то изменить в ней, моей решительности и инициативы хватает ненадолго. Все мои решения очень быстро переходят только в мечты или фантазии, оставляя за собой след горечи и невыполненных ожиданий. Вот и получается, что я подстраиваюсь под жизнь и иду на ее поводу, в то время как она должна подстраиваться под меня и делать все возможное, чтобы в ней жилось легко и счастливо. Наверное, это глупо звучит, но так и должно быть. Я думаю, мы пришли в эту жизнь, для того чтобы жить и быть счастливыми, а не для того чтобы прогибаться под жизнь, которая нам не приносит ничего, кроме горечи и печали. В моем же случае получается наоборот. Я не живу, а существую. Знаю, что, жалуясь на это, ничего не изменится. Нужно хоть что-то предпринимать для того, чтобы что-то изменить, но нет… Я плыву по течению в реке жизни, которая слишком быстра, сильна, холодна для меня, в то время, как можно свернуть куда-нибудь в ее приток, который не так быстр, не так холоден, не так силен своим течением и попытаться именно там хоть как-то изменить свою жизнь. Почему-то, только сейчас она поняла, что весь этот месяц вела себя неправильно. Она страдала, корчилась от боли, запрещала себе думать о Викторе Михайловиче, пыталась лишний раз не встречаться с ним. А зачем она все это делала? Ведь ничего не изменилось. Ее чувства до сих пор живы. Это не было влюбленностью в учителя, это было настоящей любовью. Она любила его, как только может любить женщина взрослого мужчину. Любила по-настоящему. Она знала, что никто из ее подружек не испытывал еще этого чувства. Все они влюблялись и даже, наверное, немного мучились из-за этого, но любить??!!! Почему она не понимала раньше, что любовь не может приносить страдания. Это она ее испугалась и приняла именно так, вместо того, чтобы почувствовать радость от нее. Она загнала себя в какие-то рамки, за пределы которых не позволяла себе выйти. А ведь она никогда ничего не боялась, она всегда смотрела страхам в лицо и никогда от них не пряталась. Почему же в этой ситуации она повела себя так? Может быть оттого, что испугалась? Или оттого, что боялась - что все узнают о ее чувствах? Но о них ведь никто не мог знать, она не могла никому об этом говорить. Кроме одного человека, того, к кому она эти чувства и испытывала. Она ведь могла весь этот месяц не шарахаться от него, а наслаждаться его улыбками, взглядами. Отвечать на его шутки, вновь оставаться с ним после уроков покидать мячик, чувствовать его рядом, когда он провожает ее домой. Ведь именно так она жила раньше - до того разговора. Так почему же, когда они решили, что все будет вновь, как прежде, они даже не попытались вернуть те отношения. Они отдалились друг от друга. Да, для нее все это было впервые, и она не знала, чем закончится ее любовь к этому мужчине, но она понимала, что больше не будет себя вести так, как прежде. Неважно, что ее любовь безответна, важно то, как ты сама относишься к этому чувству. Многие закрываются в себе и страдают, как она весь этот месяц. И лишь некоторые позволяют себе наслаждаться этим чувством. Ведь если любишь кого-то, то неважно как он относится к тебе, ты просто радуешься за него. Она чувствовала, как внутри нее что-то происходит. Как будто те тиски, которые все это время сдавливали ее сердце, медленно разжимались, освобождая его, позволяя вновь биться, вновь жить. Как будто вся та боль, горечь, что копилась внутри начала медленно выходить наружу вместе со слезами, которые почему-то побежали по щекам. А ведь она ни разу не заплакала за все это время. Как будто все чувства поднялись из глубины ее закрытой души, распространяясь внутри нее и занимая место страданий. Она захлебывалась слезами, но продолжала лежать не шевелясь, боясь, что этот процесс освобождения ее души прекратиться. Она просто ждала, когда все теплое и приятное разольется по ее телу, а все плохое выйдет из него. Она как будто со стороны видела, как все ее мысли о нереальности ее любви, о запрете на эту любовь, о сдерживании себя вылетали из ее головы, а на их место возвращались те, которые там были раньше - более радостные. Лена не знала, сколько она так пролежала, но когда все-таки встала, поняла, что что-то в ней изменилось. И это изменение было приятным, освобождающим, очищающим ее от всей той грязи, в которой она сама себя вывалила. Она поняла, почему ей так хотелось на улицу. Потому, что снег укрыл весь город своим белоснежным покрывалом, и та мысль, которую она упустила дома, к ней вернулась. Начни все сначала. Все с чистого, белого листа. И она знала, что именно так и поступит. Неожиданно к ней снова вернулась радость и она засмеялась. Искренне, громко, как ребенок, которой в течение месяца был наказан. Она не знала, что с ней произошло и почему именно сегодня и вот так, но она была счастлива, впервые с тех пор, как осознала свою любовь. Лена не представляла, как сложатся их отношения с Виктором Михайловичем, но сейчас ее это не волновало. Она просто любила и только что прошла через очищение своей души. Она побежала по сугробам, падая, поднимаясь и снова падая. Она подбрасывала снег вверх и смотрела, как он падает вниз, она дергала ветки деревьев, до каких могла дотянуться и, стоя под ними, ловила на себе осыпающийся снег. А когда вконец промокла и устала, она медленно пошла домой, все еще сохраняя на лице улыбку. Люди оборачивались ей вслед, не понимая, чему она радуется и не подозревая о том, что она просто счастлива. Ведь она только сегодня поняла, что любовь не приносит боли. Что боль причиняешь себе ты сам, заставляя эту любовь уйти, сражаясь с ней и запирая ее в каменной башне своей души. Лена видела, что навстречу ей по тропинке идет ОН, мужчина, благодаря которому она почувствовала саму себя, и лишь улыбнувшись еще шире, пошла дальше.
михеэлла: - Лена,… - Виктор вскочил на постели. Ему вновь приснилась ОНА. Последний месяц он плохо спал. Вначале не мог уснуть, а когда все же забывался тревожным сном, ему непременно снилась Лена - девочка, по которой он сходил с ума. Он помнил, как поймал ее в школе и силой заставил его выслушать. Только теперь, он все чаще и чаще сомневался в том, что это надо было делать. Он послушал ее деда, который говорил, что Лене нужно дать время на то, чтобы все обдумать, что для нее все это впервые, что она должна разобраться в себе. А для этого нужно создать видимость, что ничего не произошло, что все осталось, как и прежде. И он дал ей время. Только почему же сейчас у него так противно на душе, как будто он сделал что-то гадкое? Как будто оттолкнул от себя этим поступком любимую девушку? А ведь он хотел как лучше. Они согласились вновь стать ученицей и учителем, а стали… совершенно чужими. Виктор видел, что Лена держится отстраненно, что делает все возможное, чтобы сократить их встречи и свести к минимуму все прикосновения. Она изменилась и это видели все. Та девчонка, которая ничего не боялась и всегда была весела, которая пыталась всем помочь исчезла и ее место заняла грустная, подавленная, почти никогда не улыбающаяся девушка. И эта новая Лена причиняла неимоверную боль Виктору. Он ведь понимал, что это он виноват в том, что с ней происходит, но ничем не мог ей помочь. Она сама должна была через это пройти. Он знал, что это тяжело, так как сам через это уже прошел. И ему никто не мог помочь в этом, так же как и ей никто не поможет. Он вспомнил боль, которую тогда чувствовал, но охарактеризовать ее было трудно. Это словно какая-то сила, поселившаяся в его душе, которую оттуда было ничем не выгнать. Она медленно расплывалась по его телу, заставляя подчиняться ей, но он боролся с ней, как только мог. Он понимал, что все это неправильно, он знал, что им не быть вместе, знал, что между ними пропасть «ученица-учитель», знал, что такие отношения ей не нужны. Он все это понимал и пытался о ней не думать. Пытался сократить встречи, стал реже присутствовать на их репетициях, вместо того, чтобы вернуть ее в команду по баскетболу, из которой она ушла на время, он только порадовался, что она не возвращается, он перестал встречать ее утром у дома и больше не провожал вечерами. Тогда он стал другим, таким же, какой сейчас была она. Он страдал, мучился, но понимал, что уже ничего нельзя сделать. Он буквально физически чувствовал, что та неимоверная, не подчиняющаяся контролю сила, зародившаяся у него в душе и прошедшая по всему его телу, дошла до самого главного, до того, к чему он старался не подпускать ее ни за что - до его сердца. Она скользнула внутрь его, занимая все место и удобно устраиваясь там навсегда, обволакивая, этот маленький, но жизненно необходимый орган теплом и светом. И только когда эта сила прошла через него всего и заняла место там, где и должна была занять, в его сердце, он понял что это. Это та сила, которая еще испокон веков была известна всем, и имя ей – Любовь. В момент, когда он это понял, он не испытал радости, как должно было быть. Он сразу же понял, что это тупик, что это чувство будет безответным, что все то тепло, которое поселилось только что в его сердце, излить будет не на кого. И он страдал. Долго, болезненно, пока не понял, что уже ничего не изменить. Что его любовь к этой девочке, к его девочке уже не выгнать из его души и сердца никогда. И только тогда, когда он это понял, он стал самим собой. Он не просто смирился и не просто принял это чувство, он возвысил его как самое дорогое сокровище в мире. И только тогда он смог признаться в нем ее деду и намекнуть о нем ей самой - Лене. Поэтому сейчас, он прекрасно знал и понимал, что происходит с ней. Но он боялся. Боялся за свою судьбу, потому что она зависела от нее. Да, Яна говорила, что Лена к нему неравнодушна, да и дед вроде так считает. Но сама то девушка об этом не говорила. И сейчас она пытается избавиться от своих чувств, выгнать из себя ту силу, которая наверняка ее захватила. Он знал, что она сильная, и он боялся, что она сможет подчинить себе это чувство. Он тоже был сильным, но когда понял, что любит.… Здесь не помогла ему ни его сила, ни его спортивная выдержка. Да, он боялся, но что-то подсказывало ему, что она не сможет с этим справиться, что посеянные им чувства уже проросли и очень скоро дадут урожай. Он верил в это, верил так, как ни во что еще до этого. Может быть потому, что ему так подсказывало сердце, а может быть, это говорила любовь, поселившаяся в нем. Верил. Ведь она не вела бы себя так, как ведет сейчас, если бы не чувствовала к нему ничего. Верил, что она его любит. Верил, что они все равно будут вместе, и не потому, что так хочется ему, а потому, что так хотят они оба. Любил. Понимал, что она еще не достаточно взрослая для серьезных отношений, и он готов был ждать, сколько потребуется, но не так, как сейчас. Он готов был ее ждать и после того, как они объясняться, и после того, как между ними исчезнут все барьеры, и после того, как будет знать, что она его любит. Надеялся. Видел, как она страдает и очень хотел, чтобы она поскорее определилась со своими чувствами. Ему и самому было больно, и он очень надеялся, что их разговор состоится в ближайшее время. Виктор стоял и смотрел в окно - на удивительно белый снег, который за ночь покрыл весь город и который до сих пор падал крупными, пушистыми хлопьями. По губам скользнула улыбка, редкая в последнее время и ему до безумия захотелось прогуляться. Выйдя из дома, он вдохнул полной грудью свежий воздух и, подняв голову к нему, ненадолго задержался в таком положении, ловя снежинки своим лицом. Он шел, не разбирая дороги, ему было просто интересно идти и наблюдать за городом, погруженным в снежную белизну. Он не заметил, как оказался у парка, но, увидев его, с удовольствием прошел за ворота и пошел по тропинке вглубь. Медленно шел, наблюдая за редкими птицами, за прохожими, за родителями, возившимися со своими детьми, улыбался. Понимал, что ничего не произошло такого радостного, но почему-то был уверен, что все будет хорошо. Просто он любил. Неожиданно, его внимание привлекла девушка, которая шла ему навстречу. Она еще была на достаточном расстоянии от него, но он уже узнал ее - узнал бы ее из тысячи. Это была Лена, заставившая его пересмотреть всю свою жизнь, девушка, которая впорхнула в эту жизнь и завладела его сердцем. Она шла и улыбалась, а увидев его, вместо того чтобы свернуть, как часто она делала это раньше, продолжала идти ему навстречу, и улыбка становилась все шире и шире на ее лице.
михеэлла: Наконец, они почти поравнялись друг с другом на этой заснеженной тропинке и остановились друг напротив друга, без всяких слов и договоренностей. Они просто стояли и смотрели друг другу в глаза, забыв о простых правилах этикета - таких, как просто поздороваться или отойти хотя бы в сторону - стояли они посреди дорожки и мешали прохожим. Но почему-то ни одного, ни второго это сейчас не волновало. Они просто молчали и любовались друг другом. В последний месяц они вообще так близко не стояли рядом, не говоря уже о том, чтобы посмотреть в глаза друг другу. А сейчас, они как будто хотели наверстать упущенное время, позволить глазам насладиться тем, чего они долго были лишены. Они стояли, улыбаясь друг другу и пытаясь без слов - через взгляды, передать те чувства, которые испытывали друг к другу. А вокруг кружились снежинки, проходили люди, удивленно глядевшие на них, а они все рассказывали и рассказывали глазами о том, как скучали друг по другу, как измучились за это время, как любят. Когда же первая волна радости отпустила Виктора, и мужчина наконец-то смог оторвать взгляд от глаз Лены, он заметил, что она слишком легко одета для такой снежной погоды. Брюки на ней были явно мокрыми и немного обледенелыми от снега, который в некоторых местах еще оставался на ткани. Он, не долго думая, расстегнул куртку и снял с себя большой шерстяной шарф, затем поднял воротник свитера и, застегнув куртку, так же приподнял воротник. Подойдя к Лене, он, не говоря ни слова, расстегнул немного ее куртку, приподнял воротничок кофточки и завязал на ней свой шарф, затем застегнул до конца куртку и надел на нее капюшон. - Что Вы делаете? - Наконец прервав молчание, удивленным голосом спросила Лена. - Пытаюсь хоть что-то сделать, чтобы ты окончательно не превратилась в сосульку. Он стащил с ее рук мокрые перчатки и, засунув их себе в карман, надел на ее замерзшие ручки свои огромные шерстяные перчатки. - Теперь Вы замерзнете! - сказала Лена. - Не замерзну, я закаленный. - Затем взял ее за руку и повел к выходу из парка. - Идем, я провожу тебя домой. Она не стала с ним спорить и вообще что-то говорить, она просто послушно шла за ним. Виктор шел быстро, но для Лены это не было быстрым шагом, так как она была спортсменкой. Но сейчас она намеренно шла не рядом с ним, а за ним. Так, как дети обычно идут за родителями, немного отставая, но и не выпуская маленькую ладошку из его руки. Лене почему-то не хотелось, чтобы сейчас Виктор видел ее счастливое лицо и искрящиеся глаза, так же, как она не хотела видеть сама это любимое лицо. Она просто шла, наслаждаясь этим моментом. Несмотря на то, что она полдня провела на улице, да еще и в снегу, что она почти вся промокла, ей было тепло и хорошо. Это тепло шло откуда-то изнутри нее, согревая ее всю. Она не знала, откуда оно взялось. От того, что она наконец-то осознала свои чувства к Виктору, и это они ее так грели? Или оттого, что сам Виктор был сейчас рядом с ней? Или же, может быть, это через руку передается к ней его тепло, которое она с удовольствием принимает? Как бы то ни было, сейчас, шагая рядом с ним, держа его за руку, вдыхая такой родной, знакомый аромат, исходящий от его шарфа, вновь ощущая на себе заботу и ласку, она улыбалась и наслаждалась этим мгновением счастья. А он, поняв, что она не собирается вырывать свою руку, а наоборот, еще крепче сжимает его пальцы своими пальчиками, лишь облегченно улыбался. Они всю дорогу молчали и просто шли за руки. Даже когда Виктор открывал дверь ее подъезда и пропускал ее вперед, он не выпустил ее ладошку, и получилось так, что теперь уже она вела его за собой. Но у дверей квартиры им пришлось отпустить друг друга. Только вместо того, чтобы сделать это обычно - просто выпустить руки, они почему-то оба посмотрели на их сцепленные пальцы и начали одновременно их разжимать, смотря как нехотя, ладошки отдаляются друг от друга. Из ступора их вывел звук лифта, который вызвал кто-то из жильцов подъезда, и Лена полезла в карман за ключом. Пальцы почему-то не слушались, и Виктор спокойно вытащил из ее ослабевшей руки ключи и, открыв дверь, пропустил ее вперед. Затем вошел следом и закрыл дверь. - Дедуль, - крикнула Лена, нарушая неловкую тишину. Но ответа не последовало и она, сняв ботинки, пошла в его комнату. Там его не было, и она вошла на кухню, увидев на столе записку. - И где он? - Войдя следом за ней на кухню и увидев, что Лена читает что-то на листке бумаги, спросил Витя. - На дне рождения друга. - Выбрасывая записку, сказала Лена. - Он мне говорил об этом, просто я забыла. Видно он понял, что я не вспомню где он, вот и оставил записку. - Это, в каком же состоянии ты была, когда разговаривала с дедом, что не помнишь, что он тебе говорил? - Виктор Михайлович, Вы не хуже меня знаете, в каком я была состоянии в последний месяц. - Тихо ответила Лена и пошла в прихожую, раздеваться, так как до сих пор была одета. - Подожди, а утром он тебе не мог напомнить? - Пошел за ней Витя. - Мы не виделись утром. Я встала, оделась и ушла. - Ты что, хочешь сказать, что полдня провела на улице? - Изумленно спросил мужчина. - Ну да! А что здесь такого? - Что здесь такого? - Начал заводиться Виктор. - Лен, ты посмотри, как ты одета - по-осеннему, а на улице зима. Помимо этого, ты вся промокла, а я повторяю, на улице зима. И вообще, где ты так гуляла, что вся вымокла? - В парке, там, где мы встретились. А мокрая потому, что валялась в снегу. - Ответила Лена, пожимая плечами и давая понять, что здесь нет ничего удивительного. - Что значит "валялась"? - То и значит. Я лежала на снегу, прыгала по нему, в общем, валялась в нем. Знаете, как это делают дети? Вот так же. - Лен, ты... - Виктор глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки и не наорать на нее. Сейчас это все равно бесполезно. - Значит так, я иду наливать тебе ванну, а ты, немедленно сними с себя все мокрое. - Я не хочу в ванную. Они до сих пор стояли в прихожей, а Лена опиралась спиной о стену. Виктор подошел к ней и уперся ладонями в стену недалеко от ее плеч, заключая ее в своеобразную ловушку: - Если ты не заметила, я не предлагаю тебе и не спрашиваю тебя, хочешь ты или нет. Я говорю тебе, что ты идешь! А по собственной воле или по моей - решать тебе. Это, во-первых. - Он не орал на нее, как он обычно общался с большинством, а тихо и спокойно говорил, из-за чего она еще больше напряглась и замерла. - Во-вторых, я не хочу, чтобы ты помимо простой простуды или гриппа, подхватила еще и воспаление легких. Если тебе самой наплевать на свое здоровье, подумай о тех, кому на это не плевать. - Интересно, а Вы к какой категории относитесь: к той, какой наплевать на меня или к той, которой не наплевать? - Неожиданно для себя и него спросила Лена. Но она не жалела о сорвавшемся с ее губ вопросе. - Ты и сама прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. - Он посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, что она хочет услышать. - Но мне не трудно на него ответить. - Он услышал, как она вздохнула и отвернула лицо от его глаз. - Только после этого ты опять в течение месяца будешь бегать от меня, а мне этого не хочется. - Он отошел, освобождая ее из плена своих непринужденных объятий, и направился в сторону ванной. Остановившись по пути, он все же решил уточнить. - Я иду наливать ванну. Когда Виктор снова появился, он нашел Лену в комнате. Она до сих пор была в мокрой одежде. - Не надо на меня так смотреть! - Предвидя очередной взрыв со стороны своего учителя, поспешила опередить его Лена. - Я разденусь в ванной. - Она взяла свой домашний костюм, состоящий из брюк и кофточки с длинным рукавом и прошмыгнула мимо замершего Виктора. Она почти дошла до ванной комнаты, когда услышала слова Виктора: - Минимум 20 минут. Ну, если этого будет мало для того, чтобы согреться, оставайся там дольше. Лена захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, с облегчением вздыхая. Комната была окутана клубами пара от горячей воды, которая все еще продолжала наполнять ванну. Неожиданно на губах Лены появилась улыбка. Виктор Михайлович, помимо того, что просто включил воду, еще и добавил в нее пены, которая сейчас, под струей воды, превращалась во множество пузырьков. А на крючке висело большое мягкое красное полотенце. Да, Виктор Михайлович явно относился к той категории людей, которым ее здоровье было небезразлично. Она стянула с себя мокрую одежду, закрутила воду и с наслаждением опустилась в горячую пенную ванну. Когда Лена наконец-то вышла из ванной, она нашла Виктора на кухне. Он посмотрел на нее, замечая ее горящие глаза, раскрасневшееся лицо и хрупкую фигурку. - У тебя есть шерстяные носки? Лена удивленно посмотрела на него: - А к чему этот вопрос? Виктор вздохнул: - Когда же ты, наконец, научишься отвечать на вопросы, а не задавать встречные на каждый поступающий тебе? Я бы конечно предпочел, чтобы ты немедленно легла в постель и пообедала там. Но когда я пытался в прошлый раз накормить тебя в постели, ты решила пожертвовать своим здоровьем, но так и не согласилась лечь. Сейчас я лишний раз убедился в том, что тебе наплевать на свое здоровье, и я не буду силой тебя укладывать в постель. По крайней мере до обеда. Так что с носками? - Вернулся он к первоначальному вопросу. Лена не ответила. Она просто вышла, а когда вернулась, он увидел на ее ногах шерстяные полосатые носки. Она села за стол, а он взял плед, который заранее принес из комнаты и укутал ее так, чтобы были свободны лишь руки. - Мне не безразлично мое здоровье. - Тихо сказала Лена. - И я не хочу, чтобы те, кому я небезразлична, лишний раз волновались обо мне. - Но они волнуются. И переживают за тебя. А ты причиняешь им боль своим безразличием к самой себе. Почему-то сейчас оба поняли, что говорилось не об этой ситуации. И не только о ее здоровье. А о том, что она причиняет боль именно ему и мучает и себя и его. - Я не намеренно. Специально я бы никогда не причинила никому боли. Они смотрели друг другу в глаза. Она пыталась извиниться за то, что она так долго мучила его, за то, что он столько времени страдал по ее вине. А он пытался понять, за что именно она сейчас таким завуалированным способом извиняется - только за эту ситуацию или это распространяется на что-то другое. Ладно, об этом он подумает позже. Сейчас все же ее здоровье на первом месте. - Ешь. - Он пододвинул к ней тарелку с заранее разогретым супом. Они ели молча. После Виктор налил Лене чай и положил ей в кружку две ложки меда. Увидев ее взгляд, он улыбнулся и сказал: - Я знаю, что это очень сладко, но постарайся выпить. Я действительно не хочу, чтобы ты заболела. Она тоже слегка улыбнулась ему и стойко выпила чай. - А сейчас отправляйся в постель и постарайся поспать хотя бы пару часиков. - А Вы? Он вздрогнул от ее вопроса. Он прекрасно понял, что она спрашивала о том, чем в это время будет заниматься он. Но ее вопрос прозвучал так двусмысленно, что ему захотелось подхватить ее на руки и самому отнести ее в постель. - Я останусь здесь до тех пор, пока либо ты не проснешься, либо не появится твой дед. - Спасибо. - Встав из-за стола, сказала Лена. - За то, что не дали мне замерзнуть, за то, что накормили меня, за то, что беспокоитесь обо мне. Просто спасибо. - Лена нагнулась, и быстро поцеловав его в щеку, вышла из кухни, а он так и остался сидеть на кухне, изумленно глядя ей вслед.
михеэлла: Виктор не знал, сколько времени прошло с тех пор, как Лена ушла спать. Он помыл посуду и пошел в комнату, которую он когда-то использовал как свою. Зашел, осмотрелся. Знакомый диван. На этом диване Лена кормила его супом, который специально приготовила для него… Лена. Лена!! Куда ни глянь - везде она. В его мыслях, в его душе, в его сердце. Встретившись с ней сегодня и оказавшись сейчас здесь, он понял, что лед их отношений тронулся с мертвой точки. А вот в которую сторону, этого он еще не понимал. Она не сбежала от него, как обычно, позволила взять себя за руку, почти без скандала согласилась пойти в ванну и одеть носки. А по завершении этот поцелуй… Черт возьми, он не нуждался в ее благодарности, он нуждался в ее любви. И любви не как к другу. А ведь то, что было сегодня, можно расценивать как обычные отношения друзей. Он сидел на диване и тупо смотрел в экран телевизора - картинки мелькали одна за другой, но Виктор их не различал, не видел. Он просто включил его, а смотреть не было никакого желания. Мужчина пытался разобраться в сложившейся ситуации, но выхода не находил. Единственный вариант - поговорить с Леной. Стоило ему об этом подумать, как она появилась на пороге комнаты. - А деда что, все еще нет? - сонным голосом спросила Лена. - Нет еще. А ты чего встала? - Виктор Михайлович, Вы сказали поспать хотя бы пару часиков, а уже прошло три. - Она прошла в комнату и остановилась недалеко от него. Он посмотрел на часы и понял, что действительно время промчалось, а он и не заметил. Вновь посмотрел на нее. Слегка растрепанная, разрумянившаяся ото сна, в пижаме, которая была и тогда, когда он за ней ухаживал. Такая сонная, домашняя, ... любимая. Он встал, подошел к ней и положил ладонь ей на лоб. - Что Вы делаете? - как и в парке, вновь удивленно, спросила она. - Пытаюсь понять, нет ли у тебя температуры. - Объяснил он и убрал руку. - И как, поняли что-нибудь? - она искренне веселилась над ним. - Хотя можете не отвечать, я и так знаю, что Вы ничего не почувствовали. Хотите, научу Вас правильно определять температуру без градусника? - и не дожидаясь его ответа, продолжила. - Вы же знаете, что мои родители врачи, а они мне всегда проверяли температуру поцелуем в лоб. Знаете, есть такой способ? Что-то наподобие обычного поцелуя, только губы немного подольше нужно задержать. И как ни странно, они всегда определяли ее таким способом очень точно. Не хотите попробовать? Она явно его провоцировала. А как тогда еще можно назвать ее поведение? Вначале сама поцеловала его в щеку. Теперь хочет, чтобы он поцеловал ее в лоб. А что дальше? Хотя какая разница, что дальше? Он и сам давно мечтал поцеловать ее. Пусть не в такой ситуации, пусть не так, пусть совсем не в лоб, но сейчас желание прикоснуться к ней перевесило все остальное, и он не сказал, что не доверяет такому способу измерения температуры, как должен был. А положил одну руку ей на плечо, второй отвел в сторону ее челку и, нагнувшись, прикоснулся губами к ее лбу. Он не знал, что почувствовал вперед: ее неземной запах, исходивший от ее волос от шампуня, которым она воспользовалась до того, как отправиться спать, или от ее крема, или от той пены, которой он не пожалел и налил в ванну, или это был какой-то только ее, индивидуальный аромат, от которого у него сразу же закружилась голова? Ее невероятную нежность кожи? Или то тепло, которое шло от нее? Наконец, Виктор отступил от нее, пытаясь не встречаться с ней взглядом, чтобы не испугать ее тем взрывом эмоций, который он сейчас чувствовал и который вызвала она. - Ну и как, есть у меня температура? - тихо спросила Лена. Тихо, потому что с трудом вообще могла произнести хоть слово. Это легкое прикосновение, такое мимолетное и мгновенное, вызвало у нее незнакомое ранее чувство или может быть точнее предчувствие или ощущение чего-то большего. Только чего, она еще не могла понять. - Есть, но небольшая, совсем чуть-чуть повышенная. - А какой способ измерения Вам понравился больше? - Лена вновь решила немного поддразнить своего учителя. - Не могу ответить на этот вопрос точно, так как не каждому можно измерить температуру поцелуем в лоб. - Попытался отделаться от нежеланного вопроса Виктор. - Ну, я имела в виду данный случай, то есть меня? - так просто она явно не сдастся. - Единственное, что я могу сказать, так это то, что твой способ более приятен. - Пусть и не совсем ответ, но на большее он не способен. - О да, здесь я не могу не согласиться! - подтвердила Лена свою точку зрения и, улыбнувшись, села на диван. Витя взял плед и подошел к ней: - Забирайся с ногами. Она не стала спорить и, поджав под себя ноги, позволила себя укрыть. А затем с провокационной улыбкой сказала: - Когда я жила с родителями и заболевала, они меня грели не одеялами, а собой. Потому, что когда ты болен и тебе холодно, можно укрыться двумя и тремя одеялами, но вместо тепла прибавится только тяжесть. А вот когда тебя кто-то обнимает и, так сказать, укрывает своим телом, то тепло становится очень быстро, - увидев его изумленный взгляд - не оттого, что ее так согревали - а оттого, что она все это выдавала так, как будто хотела, чтобы и он ее так согрел, Лена решила немного «сдать» назад, - правда я сама была на месте такого больного, только гораздо младше. Сама же никого так не согревала! Как думаете, мои родители были правы или это мне так казалось, потому что рядом с родными все болезни переносятся проще? - вновь не сдержалась и задала двусмысленный вопрос Лена. - А вот рассказала бы ты мне об этом способе согреться до того, как отправилась спать, мы бы вместе и проверили, правы были твои родители или нет! - выпалил Виктор и вышел из комнаты. Он практически влетел на кухню и начал со злостью делать чай и ставить на поднос то, с чем его можно пить. Виктор пытался взять себя в руки и успокоиться, но получалось у него это с трудом. Он все не мог понять, что происходит с Леной, что вызвало эти изменения в ней. Эти поступки, эти вопросы. Он был уверен, что она с ним заигрывает, причем заигрывает так, что сама до конца не осознает своих поступков. Ей интересно наблюдать за его реакцией, в то время как свою она старательно прячет. Ну, ничего, пока они сегодня не поговорят, он отсюда не уйдет. Лена сидела так же, как он ее и оставил. Виктор поставил поднос на столик и передал ей чашку чая. - Ты как себя чувствуешь? - Хорошо, спасибо. - Точно хорошо? - Ну конечно, точно. Те меры, которые Вы предприняли, чтобы я не заболела, оказались очень эффективными. На какое-то время они оба замолчали, собираясь с мыслями и понимая, что сейчас будет серьезный разговор. - Лена, давай поговорим! - первым заговорил Виктор, прерывая затянувшуюся тишину, и посмотрел на нее. - Поговорим серьезно о том, что между нами происходит. Ведь после того, как я сказал, что ты мне нравишься, нам так и не удалось поговорить. Вначале ты бегала от меня, затем я попросил забыть о моих словах, а после был месяц таких отношений, что я даже не подберу таких слов, чтобы их описать. И вот сегодня, впервые за последнее время, ты не сбежала и, скажу честно, я удивлен твоим поведением. Не в том смысле, что ты не убежала, а в твоем отношении ко мне. Может быть, объяснишь, что происходит? - с надеждой спросил он. Она не стала ходить вокруг да около и делать вид, что не понимает, о чем он говорит, да к тому же ей и самой не терпелось прояснить ситуацию. - Если честно, я еще сама до конца не поняла, что со мной происходит или точнее только что произошло. После Ваших тех слов со мной что-то случилось, и я действительно начала бегать от Вас потому, что не знала как себя вести и что делать. Но, наверное, именно те слова послужили толчком для меня. Правда, в тот момент, я еще не понимала толчком для чего. А вот когда начала догадываться - тогда со мной и стали происходить те изменения, которые все заметили - полная антипатия ко всему, кроме жалости к самой себе. Я не могу рассказать всего, что со мной происходило, не могу рассказать, о чем думала, о чем мечтала, чего боялась. Это сейчас не важно, гораздо важнее то, что спустя столько времени, я, наконец, разобралась в себе и поняла, что мне надо и чего я хочу. И поняла я это только сегодня, буквально перед нашей встречей. И даже, наверное, точнее будет сказать, не поняла, так как я поняла это гораздо раньше, а приняла, осознала и обрадовалась этому. - Ты меня прости, но сейчас ты меня запутала еще больше, чем до того, как начала что-то объяснять! - Почему Вы забрали свои слова о том, что я Вам нравлюсь? - проигнорировав его реплику, задала интересующий ее вопрос Лена. - Потому что это не правда или была другая причина? - Разумеется не потому, что это не правда! - тут же ответил он и с опаской взглянул на нее. Не сбежит ли? Они решили серьезно поговорить, и он не собирался останавливаться. - Просто таким способом я решил все вернуть на свои места. Я понял, что не должен был этого говорить тебе. Не потому что не хотел, чтобы ты знала об этом, а потому что ты не готова была услышать это и испугалась. На самом же деле ты мне очень нравишься и я, рискуя сейчас отпугнуть тебя еще на месяц, или на сей раз даже больше, все же скажу, так как мы решили говорить серьезно. То, что я чувствую, гораздо глубже… - Не надо, - неожиданно прервала его Лена. - Что не надо? - Не надо этого говорить! - она повернула голову и посмотрела ему в глаза, в которых застыло недоумение, которым он пытался скрыть боль. - Я знаю, что Вы хотите сказать, но, пожалуйста, не надо. Я… я не готова это услышать. Мне нужно время чтобы, привыкнуть к этому, чтобы привыкнуть к… своим чувствам, - она поймала его загоревшийся вопросительный взгляд и слегка улыбнулась, как бы подтверждая, что он правильно ее понял. - И что же, мы снова в тупике? - он смотрел на нее, прекрасно зная, что зависит от ее ответа. - На сей раз тебе понадобится время, чтобы привыкнуть к новому положению вещей? - Я понимаю, что тебе сейчас больно, - она перешла на «ты», но не он, ни она этого не заметили. - И понимаю, что когда ты хотел серьезно поговорить, ты надеялся все выяснить. Но постарайся, пожалуйста, и меня понять. Я наконец-то поняла что чувствую, а это гораздо важнее и ценнее, нежели то время, о котором я прошу теперь. А вот скажи, что было бы, если бы ты закончил говорить то, что собирался? - Я бы предложил перейти в наших отношениях с дружеских, на более личные, более близкие. Понимаешь о чем я? - Что мешает тебе предложить мне это сейчас? - Ну, знаешь ли, я абсолютно не понимаю, чего ты от меня хочешь! То скажи, то не скажи! То дай время, то не дай! - Начал заводится Виктор. - Что я тебе могу предложить сейчас? Начать встречаться? На каком основании, если ты мне не даешь сказать, что я чувствую к тебе? А просто так.… Это будет выглядеть не совсем красиво и будет напоминать попытку соблазнения школьницы своим учителем. - Может быть, я что-то неправильно сказала или не до конца объяснила, что ты меня не понял!?! - Спокойным, примиряющим тоном, заговорила Лена. - Попробую заново. Я знаю, что ты хотел сказать, а соответственно знаю, что ты ко мне чувствуешь. Ты знаешь, что чувствую я по отношению к тебе. - Она прочитала в его глазах вопрос «Ты уверена, что я знаю?». И лишь кивнула головой в знак согласия. - Ты знаешь, что я чувствую, - более твердо повторила она. - Получается, что мы знаем о чувствах друг друга, просто пока не говорим о них. Не говорим по моей просьбе, потому что я еще не готова об этом говорить. Мне нужно еще немного времени. Не потому, что я не уверена в том, что чувствую, и не потому, что пожалею о сказанных словах. Я знаю что то, что поселилось во мне, не выгнать оттуда ничем. И я могу тебе сказать сейчас то, что ты хочешь услышать, но после этого я буду чувствовать себя неуверенной и смущенной. Пойми, я хочу прийти к этим словам, к этому признанию, сама - постепенно, естественно, в процессе встреч и свиданий. Если же об этом начать говорить сейчас, ситуация получится смешной и обратной. Мы пойдем с конца в начало. А мне кажется ни тебе, ни мне, этого не надо. - Она смотрела на него и пыталась убедить в своей правоте глазами, полными любви. - Мне кажется, я понял, что ты имеешь в виду. Я ведь раньше думал, что скажу тебе все, как есть, а там будь, что будет. А ты оказалась гораздо дальновиднее меня и подумала о дальнейших отношениях! - он смущенно улыбнулся. - Позволь, я подведу черту под всем этим. Мы, к примеру, с завтрашнего дня, начинаем встречаться, как обычная пара? Свидания, кафе, цветы, прогулки… так? - Ну, если ты не против!?! - скромно опустив глазки, уточнила Лена. - Знала бы ты, как давно я об этом мечтаю! - наконец-то с облегчением вздохнул он. - Ну, тогда, я думаю, мы можем считать точкой отсчета наших отношений не завтрашний день, а прямо сегодняшний. - Лена тоже облегченно улыбнулась и посмотрела на него. - Я только «за»! Главное в школе вести себя по школьному и не попасться, особенно кому-нибудь наподобие Борзовой или ей самой. - Ну, мне кажется, что наши отношения не будут развиваться с такой скоростью, что мы не сможем их контролировать! - смущаясь и немного краснея, все же сказала Лена. - Я даже боюсь предположить, о чем ты подумала! - немного удивленно, немного смущенно, все же сказал Виктор. - Наши отношения будут развиваться с такой скоростью, которую мы им зададим, которая необходима будет нам, для того чтобы привыкнуть к этим необычным для тебя и для меня отношениям. Мы не будем никуда спешить, - неожиданно он взял ее за руку и прикрыл сверху второй рукой, а затем посмотрел ей в глаза. - И этому есть несколько причин. Во-первых, мне не нужен от тебя секс. - Он почувствовал, как она вздрогнула и решил объяснить дальше. - В том смысле, что я хочу с тобой встречаться не для того, чтобы уложить к себе в постель, потому что ты мне очень дорога и я хочу с тобой серьезных отношений, а не кратковременной интрижки. Во-вторых, ты младше меня, к тому же школьница, поэтому о том, чтобы торопить тебя с чем-то, к чему ты не готова, не может быть и речи. И, в-третьих, как ты и сказала, пусть все идет естественным путем. Пусть то, что между нами зародилось, развивается последовательно, а, не перепрыгивая какие-то важные ступеньки. Вот, по-моему, я изложил свою точку зрения в этом вопросе. - Спасибо, что понял меня, - просто сказала Лена и положила на их руки, свою ладошку. - Как ни странно прозвучит, но в этом вопросе наши с тобой мнения совпадают. Я также, как и ты не хочу спешить, так как считаю, что то, что между нами начинается, может разрушить излишняя поспешность. Поэтому у нас будут такие отношения, которые мы сами захотим. Они замолчали, наслаждаясь теплом ладоней, друг друга и любящими взглядами, которыми они одаривали друг друга. Все слова были сказаны. Пусть самые главные и не были произнесены, но оба знали их и так. Да и сейчас, это не было самым главным - главным было то, что они поговорили и все выяснили и решили начать свои отношения. - Я думаю мне пора домой, - вдруг нарушая молчание, сказал он. - Уже? - сорвался с губ вопрос, гораздо раньше, чем Лена успела подумать и, смутившись, слегка отвернула голову. - Я тоже не хочу уходить, - улыбнулся Виктор, подтверждая, что прекрасно ее понимает, - но скоро вернется твой дед, и будет очень удивлен, увидев меня здесь. К тому же у меня еще есть дела дома! - он приподнял «пирамиду» их рук и поцеловал ручку Лены. Затем аккуратно разъединил их и встал. - Закроешь за мной? - и вышел в прихожую. Лена, довольно улыбаясь, встала и, закутавшись в плед, вышла следом за Виктором. Он уже почти закончил одеваться и увидев ее, улыбнулся. - Завтра утром я жду тебя у подъезда! - Виктор Михайлович, а Вы что, теперь каждый день будете меня собственноручно отводить в школу? - попыталась подделать недовольный голос Лена, в то время как глаза светились радостью, а губы растягивались в улыбке. - Что значит отводить? - как и раньше повысил голос Степнов. - Теперь ты будешь со мной ходить в школу и со мной же возвращаться из нее. Хотя твое «собственноручно» мне очень нравится, и с завтрашнего дня я именно так и буду тебя отводить - то есть держа за руку! - он открыл входную дверь и вновь посмотрел на Лену, - ложись спать пораньше, все же ты сегодня промерзла, а я совсем не хочу, чтобы ты свалилась с болезнью. - Ну, даже если это произойдет, Вы же Виктор Михайлович меня не бросите и наверняка вылечите? - с дразнящей интонацией спросила Лена. - Тем более опыт по уходу за мной, у Вас уже есть! - Да уж, этого опыта хоть отбавляй, - он подошел к ней вплотную, из-за чего Лене пришлось приподнять голову и посмотрел ей в глаза. - А если учесть, что ты знаешь несколько методов лечения болезней очень приятными способами, пару из которых уже знаю и я, то тебя очень быстро можно будет поставить на ноги. Главное деда не шокировать! - Затем он поцеловал ее в лоб и сказав, - кстати, температуры у тебя нет, - вышел и закрыл за собой дверь, а затем сбежал по ступенькам вниз и со счастливой улыбкой пошел домой. А Лена, закрыв дверь на замок, вернулась в комнату и села на диван, где они с Виктором сидели несколько минут назад. Думать ни о чем не хотелось, да и мыслей как таковых не было. Была счастливая улыбка на лице и легкость в мыслях.
михеэлла: После того, как Лена и Виктор решили сдвинуться со ступеньки учитель-ученица, их отношения стали чем-то средним между тем, что было раньше и тем, что должно было происходить у влюбленной пары. Каждое утро, за исключением тех случаев, когда Виктору нужно было ко второму уроку, он заходил за Леной, и они вместе шли в школу, держась за руки. Так же они возвращались и из школы, за исключением тех раз, когда Виктор оставался на баскетбольные секции. В течение первых трех дней их чувства не выходили за границу тех, что были раньше. Они могли разговаривать о чем угодно, за исключением их самих, за исключением их отношений. Они проводили много времени вместе, но словно наложили табу на разговоры о них. Держание за руку - это все что между ними было. Лена по-прежнему называла его Виктор Михайлович, и он не пытался это изменить, хотя ему этого и хотелось. Но он пообещал себе не торопиться и не спешил. На переменах, когда они встречались, или на репетициях, и даже на уроках, Виктор ловил на себе ее взгляды. Он видел, что она смотрит на него, не так, как прежде, и он отвечал ей такими же взглядами - пламенными, жаркими, говорящими о своих чувствах. Но дальше этого не шло. За все это время, она ни разу не взяла его за руку так же, как это делал он. Это всегда был он. И мужчина был уверен, что если бы он не брал такую небольшую инициативу в свои руки, она бы этого и не сделала. Так прошло четыре дня. На четвертый день, когда девчонки заканчивали устанавливать аппаратуру перед репетицией, в спортзал ворвалась Светочка. Все девочки относились к ней спокойно, даже иногда посмеивались над ее безрезультатными попытками привлечь внимание Виктора Михайловича. Правда, сейчас, одной из них, а именно Лене, было не очень приятно видеть Светочку рядом с Виктором Михайловичем. Виктор увидел, как Лена отвернулась от них с грустным лицом и, посмотрев на приставучую библиотекаршу, решил покончить с ее заигрываниями раз и навсегда. - … и вот мне нужна будет ваша помощь! - закончила она. - Светлана Михайловна, Вы меня извините, если то, что я сейчас скажу, Вас обидит, но я больше не могу сдерживаться. Понимаете, у меня есть девушка и мне совсем не хочется давать ей беспочвенные подозрения для ревности в отношении Вас. Поэтому если Вам понадобится моя помощь, я Вам помогу, но только во время уроков, когда у меня есть свободное окно. Но ни как не после уроков, так как после у меня - либо репетиция «Ранеток», либо баскетбольные тренировки, - заметив блеснувшие слезы в расширившихся изумленных глазах, он решил смягчить свои слова, - но во время «окошек», я с удовольствием Вам помогу. - Он улыбнулся, а она, ни слова не говоря, вылетела из спортзала. Степнов повернулся к девчонкам и увидел что они все, забыв о своих инструментах, смотрят на него, за исключением Лены. - Виктор Михайлович, - заговорила Лера, - а у Вас что, девушка появилась? - Новикова, а тебе не кажется, что тебя это не касается? - привыкший к такому поведению девушки, спокойно отреагировал учитель. - Ну, так я же не за себя переживаю, а за Ленку. - Тут же нашлась солистка группы. - Она же Вам всегда нравилась, а теперь значит, Вы решили променять ее на кого-то? - Лер! - Предостерегающе посмотрела на нее Лена. - Заканчивай! - Новикова, что значит на кого-то? - вдруг решил поддержать всю эту нелепую ситуацию Виктор Михайлович, - У нее есть имя - Елена. Она очень красивая, милая, спортивная девушка. К тому же я без ума от нее! - Ну, вот видите? Вы описываете в точности нашу Ленку. - Все веселилась Лера. Неожиданно Степнов рассмеялся. Да так громко, искренне и звонко, что все девчонки замерли в удивлении. Если бы он начал кричать, они бы совсем не удивились, а вот необычный для их учителя смех, стал причиной временного ступора. - Да, Лер, - наконец успокоился мужчина. - Наверное, ты уже выбрала себе профессию и после школы пойдешь по стопам отца. Мало того, что ты очень любопытна, так ты еще и видишь то, чего другие просто не замечают. - Виктор Михайлович,… - начала вновь Лера, но учитель ее прервал. - Так, Новикова, заканчивай. Вы здесь, для того чтобы репетировать, вот и репетируйте. Все девчонки вновь повернулись к своим инструментам, все еще удивляясь столь своеобразной манере общения Новиковой и их учителя. И лишь Лена, немного опустила голову, в результате чего волосы закрыли ее лицо, улыбалась. После разговора со Светочкой он увидел улыбку Лены. Он знал, что ей приятно из-за того, что он это сделал. Но даже когда они шли домой, она не решилась в этом признаться. И все продолжалось, как прежде. Затем были выходные, один из которых они решили провести вместе. Они просто гуляли, держась за руки и, в основном, не разговаривая. Не потому что им нечего было сказать друг другу, просто именно в этот момент они понимали, что слова им не нужны, что гораздо важнее только то, что они вместе. Они гуляли по парку, наслаждаясь зимой и кружащимся снегом. После прогулки Виктор пригласил Лену в кафе. Девушка согласилась, хотя и была удивлена. Он повел себя, как истинный джентльмен, чем удивил ее еще больше. Виктор отодвинул для нее стул, помог сесть, затем предложил ей не стесняться в выборе блюд и подал ей меню. После кафе он проводил ее домой, все так же держа за руку и даже не поцеловав в щеку на прощание. В воскресенье они не встречались. У «Ранеток» намечалось выступление в кафе, к которому они начали готовиться еще с утра, затем было само выступление, а вечером, уже вернувшись домой, им еще нужно было сделать уроки. Почему-то, именно в тот день они оба ощутили какую то пустоту внутри себя от нехватки присутствия друг друга рядом. Неважно, что у них не было полноценных для всех влюбленных отношений, сам тот факт, что им обоим было невыносимо не видеть друг друга хотя бы один день уже говорил о многом. Им было тоскливо, грустно, хотелось хотя бы на секундочку увидеть родное лицо, но ни один, ни второй не решился на встречу или даже на обычный звонок. Зато в понедельник утром, когда Виктор зашел за Леной, оба были очень счастливы. И хотя, опять же, не сказали ни слова о своих чувствах, оба видели счастливые улыбки на лицах друг друга и влюбленные глаза которые смотрели друг на друга. А когда Виктор взял Лену за руку, их пальцы переплелись и крепко сжались.
михеэлла: В этот день, направляясь из учительской в спортзал, Степнов, почти выйдя из-за угла в коридор, услышал знакомые голоса. Он не задумываясь, сразу же остановился. - Лен, подожди! - Гуцул догнал Лену и схватил ее за руку. - Ну что еще? - она выдернула свою руку и посмотрела на парня. - Давай, встретимся? - Слушай, ну сколько можно? - устало выдохнула она. - Я же уже объясняла тебе, что между нами может быть только дружба! - А меня дружба не устраивает. Почему бы нам не попробовать развить наши отношения? Виктор затаил дыхание в ожидании ответа Лены. - Наверное, потому, что у меня уже есть тот, с кем я эти самые отношения развиваю. - Что ты хочешь этим сказать? - Гуцул, ты не глупый парень! Я, конечно, понимаю, что большинство девушек, говоря «нет», надеются на то, что парень все равно будет к ним приставать до победного «да». И что они, таким образом, просто кокетничают. Но это не мой случай. Если я сказала «нет», значит «нет» и останется. Тем более я обосновала свой ответ, сказав, что уже встречаюсь с молодым человеком, и добавлю, что отношения с ним меня полностью устраивают. И я не собираюсь разрушать эти отношения или даже делать какой-то намек на это, потому, что мои чувства к нему я не хочу и не буду менять на какие-то другие. Может быть, ты с моей стороны увидел что-то, что навело тебя на мысль о продолжении наших отношений, я не знаю? Но если это так, я прошу меня простить. Я относилась к тебе только, как к другу. У нас много общего и мне было интересно с тобой общаться, но это все, что может между нами быть. - А как же тот поцелуй? - неожиданно напомнил он. От хорошего настроения Виктора после слов Лены не осталось и следа, когда он услышал о поцелуе. Он понимал, что подслушивать нехорошо, что он должен доверять Лене, что его, в конце концов, может, кто-нибудь увидеть, но теперь ему просто необходимо было услышать ответ Лены, так же как и глотнуть воздуха. - Да мы уже все по этому поводу обсудили. Сколько можно возвращаться к одному и тому же? Это ты меня поцеловал, а не я тебя. И учитывая то, что я видела в тебе друга - такого, естественно, и не ожидала. В другой бы ситуации ты мог бы получить хороший фингал под глаз, - ухмыльнулась Лена. - А вообще, давай забудем все это и будем общаться как раньше?! Но при условии, что ты больше не будешь мне предлагать развитие наших отношений… Согласен? - она подозрительно на него посмотрела. - Ладно, - согласился он. - Но если что… - «Если что» не будет. - Тут же перебила она его. - И не потому, что ты мне не нравишься, а потому, что я уверена в своих чувствах и чувствах того человека, с которым встречаюсь. А ты нормальный парень и думаю, если ты посмотришь на кого-нибудь кроме меня, то увидишь, что многим нравишься. - Да не утешай ты меня. Может, я в тебя влюбился? - улыбнулся он, - И мне больше никто не нужен! - Ой, да брось! Сколько можно? Ты пришел в новую школу, у тебя от обилия новых девчонок разбежались глаза, а тут, практически в первый день тебе предложили встать в пару со мной по стритболу. В результате, мы много времени начали проводить вместе и тебе начало казаться, что я тебе нравлюсь. Но стоит тебе переключить свое внимание на кого-нибудь еще - ты тут же обо мне забудешь. - Ты случаем не на психолога собираешься пойти учиться? - Ну, уж нет! - засмеялась девушка. - Ладно, ты меня прости, но девчонки меня уже заждались, поэтому я пошла. Пока. - Пока. - Грустно посмотрев ей в след, попрощался он. И лишь Виктор Михайлович, так и оставшись незамеченным, радовался, что этот разговор проходил после уроков и почти все разошлись, а то ему не удалось бы так удачно все дослушать до конца. Единственное, что ему теперь не давало покоя, так это то, что он вроде как влез в жизнь Лены, именно в ту часть, в которую она его не посвящала. И судя по всему, ему придется признаться ей в том, что он повел себя, как любопытный мальчишка… Едва войдя в спортзал, он услышал крики девчонок. - Что за шум, а драки нет? - тут же решил разрядить обстановку шуткой Степнов. Но, как стало видно потом, девочки были не настроены шутить. - Виктор Михайлович и Вы туда же?! - Сказала Наташа. - Куда туда же? - Не понял он. - Вот где Вы были? Вначале Кулемина, теперь Вы! У нас вообще-то репетиция идет уже 15 минут. - Наташ, подожди! - вдруг вставила Лера, и на ее лице расплылась насмешливая улыбочка. - Если они пришли почти вместе, может быть, они и были вместе, поэтому вдвоем и опоздали. Что скажете? - Лер, сколько можно? - Разозлилась Лена. - Тебе еще самой то не надоело сочинять всю эту чушь про меня и Виктора Михайловича? - Она понимала, что ее несет, но не могла остановиться. - Если тебе интересно, где я была, так я тебе отвечу - разговаривала с Гуцулом. А чтобы избежать твоих очередных шуток в отношении него, еще и расскажу суть нашего разговора! Он предлагал мне встречаться, а я отказалась. Надеюсь, на этом вопросы закончились? - она зло швырнула сумку на скамейку и пошла к своей гитаре. - Я могу подтвердить ее слова. - Вдруг сказал Виктор Михайлович. Неожиданно Лена остановилась и обернулась к нему. - Я понимаю, что поступил некрасиво и должен извиниться, но когда я шел в спортзал, я неожиданно услышал разговор Лены и Гуцулова. - Он смущенно потупил взгляд, но не сдержался и посмотрел на Лену. Ее лицо раскраснелось, но не от смущения, а от злости. - И Лер, говорю специально для тебя, она его хорошо поставила на место, поэтому любые твои шутки в их адрес будут бессмысленны. - Затем он подошел к Лене. - Прости меня за то, что я услышал ваш разговор. - И как много Вы слышали? - почему-то решила узнать она. - Ну… - он замялся, не зная что лучше - сказать правду и вызвать ее праведный гнев или солгать, но после чувствовать себя виноватым. Времени на размышления не было и поэтому он, как и собирался еще в коридоре, решил сказать всю правду. - Мне кажется с самого начала. - С самого начала? - изумленно переспросила Лена. - Интересно, как быстро Вы шли в спортзал? - Спросила Лена и посмотрела ему в глаза, говоря о том, что поняла, что он подслушивал, так как они разговаривали довольно долго. Затем она неожиданно усмехнулась и спросила, - значит, Вам понравилось, как я отшила Гуцула? - Скорее понравилось не как, а то какими причинами ты обосновала свой отказ. - Затем он немного улыбнулся и добавил. - Хотел бы я, чтобы девушка, с которой встречаюсь, точно так же давала отпор моим соперникам, а если она при этом будет еще и так же детально объяснять причины своего отказа, то я готов носить ее на руках. Да, они не говорили о своих чувствах открыто. Да, их отношения еще только развиваются, но уже то, как Виктор практически с первых дней свиданий с Леной отшил Светочку, а теперь и Лена, спустя всего пару дней, отшила Гуцула, говорит о том, что их чувства очень сильны и прочны. И, несмотря на то, что это только начало их отношений, оба понимали, как они друг к другу относятся. - Я Вас прощаю! - Сказала с улыбкой Лена и наконец-то подошла к гитаре. Бунт был улажен, и репетиция началась. Буду рада услышать ваше мнение вот здесь
михеэлла: Почему-то в тот день, возвращаясь домой, они вели себя, как и раньше. Только на прощание Виктор поцеловал Лену в щеку, и она не стала из-за этого поднимать шум. Просто улыбнулась и ушла в подъезд. На следующий день Витя так же встретил ее поцелуем. Взял за руку, и они так же пошли в школу. Вечером, возвращаясь обратно из школы, он попросил Лену обращаться к нему на «ты» когда они находятся вместе. Она без возражений согласилась. В течение следующих двух дней их отношения были такими же. А в пятницу должен был состояться концерт «Ранеток», на который Лена пригласила Виктора сама лично, чем очень удивила его. Он, конечно же, согласился. И вот вечером, находясь в кафе и наблюдая за концертом "Ранеток" вместе с Игорем Ильичем, который так же решил составить компанию другу, вдруг услышал, что Женя объявляет песню, которую, во-первых, они раньше не исполняли в кафе. А во-вторых, которую будет исполнять не их солистка, а их бас-гитаристка Лена. Он удивленно взглянул на девушку, но та лишь улыбалась и намеренно не смотрела на него. А затем она начала петь и эта песня перевернула все внутри Виктора. Он слышал этот необычный голос с хрипотцой, и ему не терпелось узнать, почему именно эту песню поет Лена. Он слышал ее однажды на репетиции, но тогда была толпа фанатов, да и Рассказов надоедал с какими-то непонятными вопросами. Сейчас же он вслушался в эти слова, но почему-то улавливал лишь одну строчку: «Лети за мной лети, и ты узнаешь, как люблю тебя». Витя поймал на этой строчке взгляд Лены. Она смотрела на него счастливыми, искрящимися глазами, словно подтверждая, что она эту песню посвятила ему. И словно убеждая его, что именно ради этой песни она пригласила его на их концерт. Он слушал и слушал этот возбуждающий его голос и безумно радовался, что эта девушка любит его, а не кого-то другого. Когда концерт закончился, и девчонки убежали в комнату, которую считали своей гримеркой, Игорь Ильич и Виктор Михайлович как руководители группы последовали за ними. Все девчонки были счастливыми и смеялись, радуясь, что концерт прошел удачно. А затем Новикова, как обычно, решила вставить пару своих шуток, без которых не обходилась ни одна встреча девчонок и к которым они были привыкши. - Ленка, ты уже не первый раз исполняешь эту песню. Но почему-то именно сегодня твои глаза светились от счастья, а улыбка расплывалась до ушей. Уж не влюбилась ли ты? - Лер, тебе все надо знать??!! - Конечно. Ты сама написала эту песню, а значит должна чувствовать любовь! - Новикова, ты, что хочешь сказать, что Лена сама написала эту песню? - сразу же решил уточнить Виктор. - Виктор Михайлович, надо чаще посещать наши репетиции. Вообще-то Вы с Игорем Ильичом должны присутствовать на каждой, а Вы нас забросили. А если бы Вы этого не сделали, то знали бы, что эту песню Лена написала уже давно. - И позволь узнать как давно? - этот вопрос был уже задан непосредственно Лене. Она лишь смущенно улыбнулась и сказала: - Тогда когда … меня сбила машина, и я вынуждена была находиться дома. Заняться было нечем, и вот родилась песня. - То есть тогда же, когда твой дед попал в больницу? - Именно тогда! Продолжения не требовалось - Виктор и сам отчетливо помнил те дни. Именно тогда он спасал Лену на ринге, именно тогда он за нее дрался, и именно тогда была написана эта песня. Иных доказательств того, что эта песня была посвящена ему, больше не требовалось. - Ленка, ты так и не ответила! Ну признайся, ведь влюбилась? - вернулась к первоначальному вопросу Лера. - А почему тебя это так удивляет? - улыбнулась Лена. - Ну, как же, ты вообще никогда ни с кем не встречалась?! А тут вдруг влюбилась и я не знаю в кого! - Ах, вот что тебя не устраивает. Как так? Я влюбилась, а ты не знаешь кто он. То есть если бы ты знала его, твое удивление не было бы так велико. Я тебя правильно поняла? - Ну,… приблизительно. Так кто он? - А вот этого я тебе не скажу. - Что значит, не скажешь? - То и значит. - Да ты ни с кем даже не встречаешься. Ты все время проводишь с нами, а если не с нами, то с Виктором Михайловичем. Когда ты успеваешь еще с кем-то встречаться? И вообще, Виктор Михайлович, - Лера повернулась к учителю, - почему Вы никак не реагируете на это? - Новикова, а как я должен на это реагировать? - Что значит как? Ленка в кого-то влюбилась, а Вы так спокойно к этому относитесь? - Ну, прости! Лена свободная девушка, почему она не может в кого-то влюбиться? - Я вообще вас не понимаю. Сначала Вы в кого-то влюбились, вернее не влюбились, а начали с кем-то встречаться, а она к этому так равнодушно отнеслась. Теперь вот она в кого-то влюбилась, а Вы к этому так спокойно относитесь!! - Лер, а как мы к этому должны относиться? Виктор Михайлович наш учитель, я его ученица. Что ты опять выдумываешь? - Что я выдумываю? Ничего я не выдумываю. Я вижу, какими глазами вы смотрите друг на друга! - Ой, Новикова, прекращай. Твои шутки относительно нас с Кулеминой уже никого не смешат. - А вот и нет! Нам всегда интересно наблюдать за такими шутками! - неожиданно сказала Женя. - Да-а-а. Ну и группа. Ладно, сейчас это не имеет значения. Почему бы нам не начать собирать инструменты и не отправиться по домам? - Вы меня простите, но я не могу! - тут же сказала Лера. - Что значит, не можешь? - не понял Степнов. - Виктор Михайлович, ну что значит, не могу? У меня сегодня назначено свидание, и я не могу его отменить. - Ну, ничего. Приглашай своего кавалера сюда, он нам поможет дотащить инструменты. - Ну, Виктор Михайлович… - Так, Новикова. Прекрати. Где он? - Игорь Ильич, - обратилась девушка за поддержкой ко второму преподавателю. - Ну, скажите Вы ему, что я хочу побыть со своим парнем наедине. Я не знаю, когда там Кулемина успевает с кем-то встречаться, но мне необходимо хоть изредка быть со своим парнем наедине. - Ладно, Вить. Дотащим мы ее барабаны до машины, ничего страшного, справимся. - Вот… Игорь Ильич спасибо Вам. - Да ладно Лер, иди уже! - Хорошо. А Вы Виктор Михайлович подумайте все же о том, что можете упустить свою лучшую баскетболистку! - Все же вставила шутку Лера. - Новикова… - Да не переживайте Вы так. У Вас еще есть шанс все изменить. - Иди уже, пока я не передумал и не оставил тебя здесь! - Тогда я попрошу Ленку, и она меня отпросит. - Новикова, - взвыл Виктор Михайлович, как обычно это любил делать. - Все-все, Виктор Михайлович. Я больше ничего подобного не скажу. - А затем она сделала уж совсем необычное. Подошла к нему и, положив руки ему на плечи, легко чмокнула его в щеку. У Степнова от неожиданности и изумления даже открылся рот. Да пожалуй, не только у него, но и у всех. Когда он наконец-то пришел в себя, он смог лишь спросить: - Что это было? - Ну, как же Виктор Михайлович. Мы давно относимся к вам с Игорем Ильичом не как к учителям, а как к друзьям. И вы это знаете ни чуть не хуже меня. Да и все девчонки вам это подтвердят. Так что это просто своего рода благодарность. А Вы что подумали? Вот смотрите, я и Игоря Ильича могу так же поцеловать, - она чмокнула в щеку и второго учителя. - Выражаю свою признательность и дружбу. Вот. А сейчас я побежала! Всем счастливо оставаться. Пока! - и она выбежала за дверь. Оставшиеся «Ранетки» и преподаватели какое-то время молчали, пытаясь прийти в себя от столь необычной выходки Новиковой. Затем Аня неожиданно сказала: - По-моему, Лерка права. Мы уже давно относимся к вам не как к учителям. Вы для нас многое делали, многим рисковали, вас даже чуть не уволили из-за нас. Да и времени вы с нами проводите очень много. Так что Лера права, вы для нас уже давно перестали быть просто учителями и стали друзьями! - Может быть, и вы еще начнете нас целовать? - Почему бы и нет? Мне нравится эта идея. - Неожиданно сказала Лена. Степнов изумленно на нее посмотрел: - Да-а-а, Кулемина. Видно общение с Новиковой не проходит для тебя бесследно! Но девчонки проигнорировали его слова и по очереди поцеловали их, своих преподавателей-друзей. Последней оставалась Лена, когда Наташа вдруг сказала: - Ну, а ты Ленка, можешь этого не делать. Мы и так знаем, что у вас с Виктором Михайловичем особые отношения и уже давно перешли в дружеские! У Лены удивленно поползли вверх брови: - Наташ, только не говори, что ты превратилась во вторую Новикову. - Я ни в кого не превращалась. Просто ваши отношения хорошо видны со стороны. Я не говорю, что между вами что-то есть, как обычно это говорит Лерка, а говорю что вы и так друзья. Так что поцелуем можешь ничего не доказывать! - Те не менее я считаю, что должна это сделать, а то как-то неудобно получается. Вы все вместе, а я как-то ни при чем. Нет уж, я тоже поцелую их. Спокойно улыбаясь и подойдя, она чмокнула вначале Игоря Ильича, а затем повернулась к Виктору Михайловичу. Она не долго думала и не долго подстраивалась под поцелуй. Она просто приподнялась на цыпочки и, встав так, чтобы не видели ни Игорь Ильич, ни девчонки поцеловала его не в щеку, как это делали все Ранетки, а где-то рядышком с губами. А затем отошла и улыбнулась. И если Виктор и был удивлен ее поступком, то в этот момент он не подал вида. - Ну, вот! Так как теперь мы все доказали свою дружбу, я надеюсь никто не будет против, если я вас тоже покину? - сказала Аня. - Так вот для чего вы пытались доказать свою дружбу. Ну, кто будет следующей? Кому еще нужно уйти? - Мне тоже, - тихо сказала Наташа. - Та-а-ак, следующий? Женя? - Ну,… - замялась она и промолчала. - А ты Лен, как истинный друг, тоже нас покинешь? - Ну, что Вы, Виктор Михайлович, я Вас никогда не брошу. Я как истинный друг буду сопровождать Вас до конца! - Сказала она, шутя. Но он понял, что эти слова были адресованы именно ему. - Ну ладно хотя бы одна не бросает! - Я тоже с вами останусь, - сказала Женя. - Да ладно, Жень, иди домой, - попыталась отговорить ее Лена. - Да нет, Лен. Что, мы все разбежимся и оставим вас одних? Это как-то несерьезно. Я пойду с вами. - А вы можете идти домой, мы справимся без вас, - сказала Лена Ане и Наташе. - Точно? - засомневались девочки. - Точно, точно, - подтвердили учителя. Девчонки ушли и они, оставшись вчетвером, начали собирать инструменты и грузить их в машину. Затем так же разгрузили их у школы и занесли в спортзал. И лишь на крыльце школы, при выходе из нее, поняли, что уже поздно и девчонок одних не стоит отпускать домой. Так как Женя жила с Игорем Ильичом в одной стороне, а Лена с Виктором Михайловичем в другой, так они и договорились разойтись по парам, тем самым, проводив девушек по домам.
михеэлла: Всем, доброго вечера! Сегодня будет не совсем обычная продка. Здесь будут размышления главных героев и в этих размышлениях очень часто будут звучать слова "он" и "она". Согласна с тем, что их очень много, но так задумано по сюжету и без них не обойтись. Они шли, держась за руки, и просто молчали. Почему-то именно так они чаще всего ходили в школу и из нее. Слова им были не нужны, они и так прекрасно знали чувства друг друга, да и мысли практически, тоже. Им просто было хорошо вместе, и они наслаждались этим. Виктор с Леной медленно брели по тропинке, слушая, как снег скрипит под ногами, наслаждаясь кружащимися снежинками, и чувствуя, как они ложатся на их теплые щеки. Они просто любили, и это чувство грело их изнутри. Они не обращали внимания на прохожих, потому что не хотели, чтобы их хоть что-то отвлекало друг от друга. Они просто наслаждались этим чувством. Иногда их чувства напоминали какие-то запретные, какие-то опасные, которых никто не понимал, в то числе и они сами. Это было похоже на прогулку по канатке. По обледенелой, замерзшей канатке. И вроде бы по ней можно было пройти, и вроде бы все так делали, но почему-то именно под ними она раскачивалась больше чем под другими, почему-то именно под ними скрипел обледенелый снег, почему-то именно их пугала эта неизвестность. А под ней была пропасть. Черная пропасть, в которую они могли свалиться и в которую непременно упали бы, отпусти они руки друг друга. Пока же они были вместе, они наслаждались этой прогулкой по канатке, этим мирным покачиванием, этим чувством внутри себя. Чувством, которое никто не мог понять, которое никто не мог объяснить. Оно было где-то глубоко внутри и все их эмоции были на грани. На той грани, когда они либо прорываются наружу, либо навсегда прячутся внутри и уже оттуда их ничем не вынуть, ничем не достать, и никто о них уже не узнает. Эта грань балансировала. Эта канатка, которая была у них внутри, по которой они ходили каждый раз, оказываясь вместе, могла не выдержать и они могли упасть как в одну, так и в другую сторону. По одну сторону была безграничная любовь, по другую же одиночество, боль. Они хотели, безумно хотели быть вместе, быть рядом, но что-то постоянно сдерживало, и чаще всего, это была именно Лена. Именно она не решалась переступить ту черту, которая была внутри нее, именно она боялась. Лена и сама не знала чего именно, но это было страшно. А с каждым днем та канатная тропинка, та канатная дорожка, которая была внутри нее, которая держала ее пока что на себе, раскачивалась все больше и больше, угрожая уронить ее, не выдержать ее. И с каждым днем она приближалась к тому, чтобы выбрать в какую сторону она хочет упасть, где она хочет оказаться – рядом со всей любовью ее жизни, как она считала, или по другую сторону, там, где нет ничего кроме вечной ночи и вечной боли. Именно сегодня, она знала, что это произойдет сегодня, она знала, что упадет именно сегодня. Но она все еще балансировала на этой грани, не хотела сдаваться, не хотела, как она считала, быть слабой. А ведь слабой быть это не всегда плохо, слабой быть иногда очень даже полезно. И любовь, которая ее ждала, перевешивала все. Ей хотелось, хотелось оказаться в его объятиях, но страх, страх перед неизвестностью, перед боязнью сделать что-то не так, перед тем, что все будут считать их отношения не правильными, удерживал ее. Не смотря на то, что она любила, не смотря на то, что она знала, что и он ее любит, несмотря на то, что она приняла эту любовь, не смотря на то, что она решила довериться себе, своим чувствам и ему. В тот день, когда они встретились в парке, в тот день, когда она чувствовала, что ее душа наконец-то обретает покой, в тот момент она поняла, что она любит, что она хочет быть счастливой, почему же именно сейчас она не знала, как поступить? Она видела любовь в его глазах, она видела нежность, излучаемую им. Она видела ласку, видела, как он к ней проявляет свои чувства. Как он каждый раз берет ее за руку, как при этом трепещет. Чувствовала, что каждый его поцелуй вызывает бурю эмоций, как в ней, так и в нем. Но почему же она не могла ответить на это чувство? Страх. Страх парализовывал ее, не позволял сделать то, чего хотелось. Иногда ей казалось, что если он, так же как когда-то в школе заставляя себя выслушать, удержит ее силой и поцелует, она ответит ему, ответит со всей страстью, со всей любовью, которая копилась в ней, которая рвалась наружу. Но сама она была слишком неуверенна в себе и боялась того, что может быть. А сейчас, когда они шли домой, Лена поняла, что это случится именно сегодня. Она не знала, как, она не знала, почему, она просто знала, что сегодня Витя ее просто так не отпустит. Сегодня она фактически призналась ему в любви, пусть не прямо, пусть через песню. И это видели окружающие. А ей так хотелось, чтобы это понял только он. И он понял, она знала, что он это понял И вот сейчас, поднимаясь к ней домой, Лена знала, что деда нет и знала, что сейчас состоится их разговор. Когда же и Виктор понял что они одни, девушка уловила решимость в его глазах и поняла, что сегодня упадет с того каната, на котором балансировала внутри себя. И она уже знала, какую сторону она выберет. Он боялся. Боялся этого разговора, но не потому, что не был уверен в своих чувствах, а потому, что видел, что Лену постоянно что-то сдерживает, что-то не дает пойти ей ему на встречу. И он боялся что эта ее неуверенность, что этот ее страх не смотря на то, что она чувствует и не смотря на то, что знает что и он ее очень любит, не позволит ей пойти ему на встречу. Даже в тот момент, когда они встретились в парке и он понял, что она больше не будет от него бегать. Даже в тот вечер, когда они договорились, если можно так сказать, что с этого момента начинаются их отношения ни как учителя и ученицы, а как влюбленной пары, даже в тот момент он был счастлив и думал что все будет хорошо. Почему же сейчас ему было так страшно? Почему именно сейчас он боялся ответа Лены? Он знал, что он больше не может сдерживать себя, знал, что больше не может продолжать эту игру. Он не может видеть, как она каждый раз после его поцелуя сбегает от него, как не решается ответить ему тем же. Но ведь он видел, что в ее глазах отражается огонь взаимности, и он знал, что она хочет сделать то же самое, почему же она этого боялась? Что ее сдерживало? Он понимал, что она младше него. Он знал, что для нее это впервые, он видел все это. Он сделал все возможное, чтобы у нее не оставалось никаких поводов для ревности к Светочке, и именно при ней признался ей в этом. Он знал, что и она отказалась от ухаживаний Гуцула, он сам это слышал, что говорило о ее взаимности. И он знал, что она его любит, что же ее сдерживает? Сегодня она фактически призналась ему в любви. Он видел ее взгляд. Он знал, что эта песня была посвящена ему. И он знал, что она была написана ею, написана еще тогда, когда были эти бои, когда он жил у нее. Она уже тогда его любила. Почему же тогда сейчас она не хочет в этом признаться? Почему сейчас она пытается оградить себя от этого чувства, пытается избежать его? Она словно балансировала над какой-то пропастью, и каждый ее шаг был подобен рывку, и каждый шаг мог привести ее к падению. Каждый раз, беря ее за руку, он удерживал ее над этой пропастью. Каждый раз, целуя ее и видя огонь в ее глазах, он словно опять же ее удерживал. Может, этого не нужно было делать, может быть, ее нужно было подтолкнуть, может быть, она должна была упасть в эту пропасть? Может быть, это его любовь плещется внизу, и она боится ступить на нее? Именно сегодня он должен был узнать все. Не важно, будет дед дома или нет, он не уйдет от нее до тех пор, пока все не выяснит. И вот когда они поднялись к ней, и он понял, что деда дома нет, и сейчас состоится их разговор, он уже тогда знал, что не позволит ей так просто отказаться от того, что между ними началось.
михеэлла: - Так о чем ты хотел поговорить? - Первой нарушила затянувшееся молчание Лена. - О нас. - Как будто ждал этого вопроса, тут же ответил Виктор. - А что с нами? - Лена все еще пыталась делать вид, что не понимает смысла разговора. - Лен, - он не выдержал и, повернувшись к ней, посмотрел ей в глаза. - Давай поговорим серьезно. Мне надоела эта непонятная игра, в которую мы играем друг с другом. - Хорошо, - согласилась она. - Ты прав, мы действительно должны поговорить о нас. - Лена, я не понимаю, что между нами происходит. - Я тоже этого не понимаю, - грустно улыбнулась она. - Но именно для этого мы здесь, чтобы все выяснить. - Да уж. - Он поставил чашку с чаем, которую до сих пор держал в руках, на столик. И остался сидеть, опершись локтями на бедра и сцепив пальцы. Лена тоже поставила кружку недопитого чая на столик и забравшись с ногами на диван, обняла колени. - Лена, я помню тот день, когда мы встретились в парке, я помню слова, которые ты мне говорила в тот день, как будто это было вчера. Я согласен с тем, что разговора между нами как такового не произошло, что с того момента как я сказал, что ты мне нравишься, мы вообще не говорили о нас и о том какие чувства мы друг к другу испытываем. Я помню, что ты просила пока об этом не говорить, и я не буду этого делать, я не буду говорить тех слов, которые ты еще не готова услышать. Тем более ты это все равно знаешь. - Он повернул голову и посмотрел на нее, но она на него не смотрела, и он вновь отвернулся от нее. - Лена, но пойми и ты меня. Одно дело не говорить о чувствах и совсем другое, вести обычные отношения. Понимаешь меня? - Он вновь посмотрел на нее. - Не совсем. - Она быстро взглянула на него и вновь начала смотреть перед собой. - Хорошо. - Он глубоко вздохнул. - Объясню по-другому. Мы оба знаем, что небезразличны друг другу. - Здесь он немного замешкался и решил уточнить, - я прав? - Прав, - тихо ответила Лена. Виктор в глубине души вздохнул с облегчением и продолжил: - Но при этом мы ведем себя очень странно. В школе мы общаемся как "учитель-ученик", но это и правильно. А за ее пределами, так же как и раньше. Мы можем говорить обо всем на свете, кроме нас. Мы проводим вместе много времени, даже выходные, но при этом ведем себя как друзья. Мне почему-то казалось, что за пределами школы, мы должны вести себя как-то по-другому. У нас все наши встречи проходят как свидания, но при этом мы даже не похожи на влюбленную пару. Я хочу, чтобы ты поняла меня правильно. Я не собираюсь тебя ни с чем торопить. - Он повернулся к ней, пытаясь увидеть ее глаза, но она не смотрела на него. Он удобнее уселся, не намереваясь больше отворачиваться от нее, и продолжил разговор. - Просто очень сложно развивать какие-то отношения с девушкой, которая ни в чем не пытается идти навстречу. За все время ты никак открыто не проявила своего отношения или своей реакции на меня или мои прикосновения. Когда я приглашал тебя куда-нибудь, ты всегда соглашалась. Когда я брал тебя за руку, ты позволяла мне это делать и не вырывала ее. Когда я стал целовать тебя при встрече и прощании в щеку, ты, опять же, позволяла мне это делать, но взаимностью ни разу не ответила. Да, я ловил на себе твои взгляды и твои улыбки, я знал, как ты ко мне относишься. Но пойми, этого мало. Мне нужна хоть какая-то реакция с твоей стороны. Не важно, что это будет. Просто приглашение куда-то или тоже взятие за руку, или может быть ответный поцелуй в щеку. Все равно что, но что нибудь, а не это холодное безразличие. Создается впечатление, что ты мне просто позволяешь присутствовать в твоей жизни. Вроде как, и не отталкиваешь и в тоже время, не подпускаешь. Я понимаю, что вся эта ситуация очень сложна для тебя, но ведь и для меня она не простая. - Понимаешь? - Вдруг резко спросила Лена и посмотрела на него. - Ни черта ты не понимаешь. Это ты взрослый и это у тебя была куча свиданий и девушек. А для меня все впервые. У меня не было свиданий, и я не знаю как себя на них вести. Я никогда не гуляла с мальчиками за руку и всегда считала, что инициатива должна исходить от них, а не от нас, что ты всегда и проявлял. Поцелуи... про них я вообще не хочу говорить, потому что сейчас речь не об этом. - Лена начинала злиться и из-за этого повышать голос. - Ты говоришь, что понимаешь меня, а я вот в этом глубоко сомневаюсь. Я не знаю как мне себя вести с тобой. Я никогда ни в кого не влюблялась, а тут ни с того ни с чего, пришло это чувство и что с ним делать, непонятно. Это никакой-нибудь мой ровесник, с которым можно вести себя, как и всегда. Это мой учитель физкультуры, который старше меня, к которому я вначале относилась как к учителю, затем как к тренеру, после как к другу. Это цепочка развивалась не один год и закончилась этим новым для меня чувством. Ты хоть представляешь, что творилось со мной в тот месяц, после того как ты попросил забыть о своих словах у моего подъезда, до того момента как мы встретились в парке? Я не знала, куда себя деть, как избавиться от того, что поселилось внутри меня, как вновь заставить себя относиться к тебе так же, как и прежде. Я сходила с ума и родители, узнав об этом от деда, хотели забрать меня в Швейцарию, не смотря на выпускной класс. Я была так озабочена своим состоянием, что даже не обратила внимания на то, что Гуцул начал относиться ко мне уже не как к партнеру по стритболу и не как к однокласснице. Он приглашал меня в кафе, дружески обнимал, иногда целовал в щеку. А я к этому относилась спокойно, по-дружески, не воспринимая его как возможного моего парня до тех пор, пока он меня не поцеловал по-настоящему. - Она увидела, как дернулся Виктор, но не могла уже остановиться. - В тот момент я поняла его отношение ко мне и в тот же момент я объяснила ему, что между нами ничего не может быть. Ты спросишь, зачем я тебе все это рассказываю? Так я хочу, чтобы ты на самом деле понимал меня, чтобы знал, что я не представляю как нужно вести себя с тобой. Ведь ты для меня всегда был кем-то, к кому нужно обращаться на "Вы" и кому нельзя доверять какие-то личные чувства. А сейчас мы общаемся на "ты", пытаемся развивать наши отношения. Я знаю, как ты относишься ко мне, ты знаешь, как я отношусь к тебе, но в глубине души ты для меня все еще учитель. Я не хочу к тебе так относиться, но и не могу сразу же привыкнуть к обратному. Да и вся ситуация действительно очень сложная. В школе мы не должны показывать своих чувств, а за ее пределами - пожалуйста. Я понимаю, что по-другому нельзя, но и ты меня пойми. У тебя было гораздо больше времени на то, чтобы привыкнуть к такой ситуации, чем у меня, ведь ты гораздо раньше осознал свои чувства. И я так же понимаю, что тебе тоже не легко. Но я... Черт, не знаю, как это сказать, да и что вообще я должна сказать. Ты хочешь моей реакции на свои поступки, хорошо, я буду отвечать тебе взаимностью, буду... - Нет, - неожиданно перебил ее Виктор. - Мне не нужны твои уступки. - Что? – Удивленно переспросила она. – Уступки? - А как еще ты это можешь назвать, кроме как уступки? - Тут же ответил он и дальше попытался подделать ее голос. - Хочешь взаимности - будет тебе взаимность. - Дальше он продолжал говорить своим голосом. - Мне не нужна такого рода взаимность. Я хочу твоей естественности, хочу, чтобы ты отвечала мне взаимностью по своей воле, а не потому, что этого хочется мне или потому, что этого попросил я. Неужели так трудно понять, что, несмотря на то, что я уже встречался с девушками и как ты считаешь, умею вести себя с ними, с тобой все по-другому. Ты ни одна из них, ты для меня сейчас стоишь на первом месте, с тобой все по-другому. Я прекрасно знаю, что ты младше меня и знаю, что для тебя все это в новинку. Но и ты меня пойми. Я уже не знаю, что я делаю правильно, а что не правильно. Да, ты меня не отталкиваешь, но каждый раз беря тебя за руку, я чувствую, что ты замираешь. Каждый раз, целуя тебя, ты пытаешься либо сразу же пойти вперед, если это поцелуй при встрече, либо сразу же скрыться дома, если это поцелуй на прощание. И каждый раз это чувствуется все больше и больше, а я каждый раз после такого задумываюсь, нужно ли тебе это, правильно ли я тебя понял в самом начале. Когда ты сказала, что считаешь, что инициатива должна исходить от мужчины, ты в некотором роде была права. Но каким бы не был мужчина, ему тоже важно знать, что чувствует девушка. Ему тоже будет приятно получать поцелуй при встрече и расставании. И мне бы этого тоже хотелось. Когда ты меня сегодня поцеловала, впервые за все время, ты знаешь, как я был счастлив? Мне было все равно, что ты все вывернула так, как будто это дружеский поцелуй. Мне было все равно, что это было при наших друзьях и что они все видели. Я просто был счастлив что, не смотря ни на что, ты меня наконец-то поцеловала. Но почему ты этого не делала раньше? Почему ты решилась на это, когда вокруг были люди? Почему ты этого не захотела сделать, когда мы были бы одни? Чего ты боишься? Ведь других причин я не вижу. Так как она все еще молчала и смотрела перед собой, он вскочил и встал напротив нее, вынуждая смотреть на него, и вновь задал вопрос: - Так чего ты боишься? Лена подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Долго, как будто пытаясь там что-то прочесть или понять. Затем она опустила ноги с дивана на пол и, протянув руку, взяла его ладонь в свою. Виктор вздрогнул, явно не ожидая такого, и взглянул на их руки. Затем перевел взгляд на Лену, ожидая ее дальнейших действий. Она не заставила себя ждать и, взяв его за другую руку, встала, оказавшись напротив него. Когда она сидела на диване, а он стоял напротив нее, между ними было большое расстояние, но сейчас, когда она тоже встала, они оказались очень близко друг к другу, и Виктор решил отступить на шаг назад. Но Лена продолжала держать его за руки. - Видишь? – Тихо сказала Лена и неуверенно улыбнулась, приподнимая их руки немного вверх. – Я взяла тебя за руку не по твоей просьбе, а потому что мне этого захотелось. Наверное, нам давно нужно было поговорить об этом. Но ты меня извини, это все я… Я чего-то боюсь или чего-то жду. Ты прав, я все время только позволяла что-то делать, а ведь прекрасно знала и даже видела, что ты хочешь взаимности. Я… прости меня. Я не хотела тебя мучить и не хотела причинять тебе боль. Просто… - Неожиданно она посмотрела ему в глаза и сказала, - я хочу тебя поцеловать. Виктор если и был удивлен, то не подал виду. - ТЫ хочешь меня поцеловать или хочешь, чтобы Я тебя поцеловал? – Так же смотря ей в глаза, спросил он. - Разве это не одно и тоже? – Удивилась она. И тут же, словно что-то вспомнив, добавила. – Я имела в виду поцелуй не в щеку. – Смутилась и немного покраснела она. - Я это понял. – Слегка улыбнулся он. – И это не одно и тоже, - ответил он на ее вопрос. – А вот ты не ответила на мой вопрос.
михеэлла: – А вот ты не ответила на мой вопрос. Она знала, какого ответа он ждет. Он хотел, чтобы она не просто ответила, он хотел, чтобы она его поцеловала. Сама. И она этого тоже хотела. Она понимала, что должна это сделать, что Витя и так уже многое делал, что он заслужил такого шага с ее стороны. Но ей было страшно. Какой-то внутренний, непонятный, но такой очевидный страх, сковывал ее. Пытаясь побороть его, она глубоко вздохнула и, наткнувшись на его взгляд, начала медленно приближаться к нему. Их губы были настолько близко, что они стали ощущать тяжелое дыхание друг друга на собственных лицах, но здесь она остановилась, не смея двинуться дальше. Виктор видел сомнение на лице и в глазах девушки, видел, как она замерла в сантиметре от его губ. Он знал, что теперь этот сантиметр может преодолеть сам, но не сдвинулся с места. Ему было важно, чтобы это сделала она или хотя бы попыталась это сделать. И да, она попыталась, но он ей давал еще шанс и время. - Я не могу, - прошептала затравленно она, закрывая глаза. - Почему? – Тоже шепотом спросил он. - Я… боюсь. - Чего? – Витя искренне удивился. - Не понравиться тебе. – Так же искренне ответила Лена. Неожиданно она почувствовала на своих губах теплое, ласковое, нежное прикосновение. А затем его тихий голос прямо у своего уха: - Чтобы я больше такого не слышал. Поняла? – Он повернул голову и посмотрел ей в глаза, к этому моменту уже открытые. – Как тебе такое вообще могло прийти в голову? Не понравиться мне? Да ты уже нравишься мне настолько, что больше просто некуда. – Он вновь прикоснулся к ее губам нежным поцелуем, а затем с улыбкой спросил, - не хочешь повторить? Она тут же приблизилась к нему и неуверенно чмокнула в губы. А затем, улыбнувшись, спросила: - А ты не хочешь меня обнять? - Еще спрашиваешь. – Он выпустил ее руки и, положив их ей на талию, привлек к себе. Но, не совсем прижимая и даже не совсем обнимая. И все лишь для того… - Я уже давно мечтал об этом. А ты? Не хочешь сделать то же самое? - Хочу. – Короткий ответ и ладони уже на его талии. Только она не остановилась как Витя, а прижалась к нему всем телом, сцепив в замок на его спине пальцы своих рук. Она словно угадала, что Витя не сделал этого, предоставляя ей такую возможность, и она ею не преминула воспользоваться. А помимо этого, еще положила голову ему на грудь. И тут же почувствовала, как его руки обвили ее и заключили в стальные объятия, прижимая к себе так близко, как только можно. Не заботясь о том, что это может причинить боль Лене. А она, не смея пошевелиться, так как впервые оказалась в этих надежных руках и наслаждалась этим мгновением каждую секунду. Какое-то время они стояли, не шевелясь и не двигаясь, а затем Виктор произнес на ухо Лене: - Давай сядем. Что-то меня отказываются держать ноги. - Давай. – Тут же согласилась Лена, так как и у самой подгибались коленки. Несмотря на то, что Лена стояла ближе к дивану, Виктор ее опередил и усевшись, потянул ее за руку на себя. Она села рядом с ним, но тут же почувствовала, как он потащил ее к себе на колени. Усадив ее так, он вновь обнял ее за талию и откинулся на спинку дивана, вынуждая ее нагнуться и устроиться у него на груди так, как она была прижата к нему, когда они стояли. - Теперь только так, и никак иначе. – Решил объяснить он. Лена удобно устроилась в его объятиях, но голову не положила на его плечо, а наоборот, задержала ее напротив его, так как сейчас они были на одном уровне и могли спокойно смотреть друг на друга. Воспользовавшись этим, Виктор вдруг спросил: - Больше не боишься? - Боюсь. - Чего? – Такого ответа он не ожидал услышать, и был очень удивлен. - Что не смогу тебе ответить. - Но ты уже меня поцеловала в ответ. Она улыбнулась и к неожиданности мужчины, вновь поцеловала его. На сей раз более уверенно. А ее руки скользнули на плечи и шею мужчины, привлекая к себе ближе. Она тут же почувствовала его ответный поцелуй, а затем, он оторвался от ее губ. Не позволяя ему, отодвинутся от себя, и все еще обнимая его за шею, она попросила: - Поцелуй меня. – И когда он уже почти прикоснулся к ее губам, Лена добавила, - но не так как только что, а по-настоящему. - По-настоящему? – Переспросил он замерев. - Да, по-настоящему. И не задавай больше вопросов, ты все прекрасно понял. - А если нет? – Вдруг на Степнова нашла волна радости. Мало того, что они наконец-то поговорили, так они еще и многое выяснили. Он сейчас держит ее в объятиях, целует, она отвечает ему тем же и он… был так счастлив, что к нему вернулось его игривое настроение. - Нет? – Уловив в его глазах искорки смеха, она тоже решила пошутить. – Ну, Виктор Михайлович, ну что Вы как маленький. Баскетболу меня учили, кикбоксингу учили, а целоваться что, трудно научить? - Кулемина! – Не ожидавший такого от нее, он вновь назвал ее по фамилии, как раньше постоянно к ней обращался. – А чему тебя еще научить? Может быть тому, как соблазнить своего учителя? Или сразу тому, что происходит после соблазнения? Неожиданно оба покраснели, но Лена не собиралась так быстро сдаваться и поэтому сказала: - Как соблазнить своего учителя, я как нибудь догадаюсь сама. А тому, что происходит после соблазнения, Вы Виктор Михайлович, непременно меня обучите, но только позже. Сейчас же я думаю, мы ограничимся поцелуями. - Да-а-а, Кулемина. - А что Вы так удивляетесь? Вы очень опытный учитель. В баскетболе наша команда выигрывала, в стритболе тоже. Да и в кикбоксинге не считая последнего боя, я выигрывала. Но если поцелуи не по вашей части, ладно, придется найти нового учителя, а то… Договорить она не успела. Виктор впился ей в губы голодным, жадным поцелуем, она вначале даже дышать забыть от неожиданности. А он, поняв, что сильный оборот взял, снизил скорость и настойчивость и начал нежно ее целовать. - Только попробуй еще раз заикнуться о чем-то подобном, и я не знаю, что я с тобой сделаю. – Прервав поцелуй и глядя ей прямо в глаза, строго и серьезно говорил Виктор. – Я сам тебя всему научу. Понятно? - Понятно, - улыбнулась девушка. Ей было приятно, что даже слова о другом мужчине вызывают такую реакцию у Виктора. - И нечего смеяться. Уж коли, я взялся за твое обучение несколько лет назад, так я теперь в течение всей жизни буду тебя чему нибудь учить. - Даже так? - Именно так. Не хватало еще, чтобы ты училась чему-то не у меня. - Виктор Михайлович, не так давно Вы мне предложили научить меня соблазнить моего учителя. Ваше предложение еще в силе? – Лена никак не могла прекратить шутить. - В силе, в силе. – Поддакнул он. - Вот здорово, - изобразила радость Лена. – А чему еще Вы меня научите? - А чему бы ты хотела научиться? – Вопросом на вопрос ответил Витя. - О-о-о. Еще много чему. Например, доставлять удовольствие мужчине. – Лена засмущалась и опустила глаза. - Даже так? – Удивился Виктор. – Ну что же, когда нибудь и этому научу. А что ты смущаешься, Кулемина? Для того чтобы соблазнить мужчину, ты не должна ничего бояться. - Совсем ничего? – Тут же подняла голову Лену. - Совсем ничего. – Ответил Виктор. – И уроком мы начнем прямо сейчас. Темой первой занятия будут поцелуи. Давай Лена, поцелуй меня. Увидев ее испуганный взгляд, он хотел прекратить игру, но сдержал себя. В конце концов, она сама ее начала. - Чего ты ждешь? – Вновь заговорил Витя. – Если хочешь чему-то научиться, то должна делать все что я говорю. - Я-я… я… Он поцеловал ее. Быстро, но нежно. А затем сказал: - Все вопросы после. Сейчас проверяем домашнее задание. Ты должна просто поцеловать меня, мы уже делали это. Значит, поиграть решил? Ну-ну. Давай поиграем в учителя и ученицу, видно в школе этого мало. - Конечно, Виктор Михайлович. Урок Ваш, поэтому я все буду делать, как Вы скажете. Домашнее задание, так домашнее задание. Хотя если честно, я бы с большим удовольствием перешла к новой теме. Но… учитель Вы. С этими словами она поцеловала его, легко прикоснувшись своими губами к его. Но вместо того, чтобы оторваться от него, как это делал он, она задержалась на его губах, слегка прикусив нижнюю губу и проведя по ней языком. У Виктора изумленно поползли вверх брови, а Лена в глубине души порадовалась такому результату. - Боюсь сегодня нам изучать нечего. – Вдруг сказал Степнов. - Как это? – Удивилась ученица. - Ну, судя по домашнему заданию, ты Кулемина, уже самостоятельно изучила сегодняшнюю тему. - Ну что Вы, Виктор Михайлович. Мне требуется ее закрепление. - Хорошо. – Быстро согласился он и, притянув ее к себе, прижался к ее губам. Это прикосновение не было одним из тех поцелуев, которыми он одаривал ее раньше. Это не было шуткой или игрой. Это не было уроком для неопытной девушки. Это был поцелуй страсти, любви, ласки, нежности, которые он выплескивал на нее в этом прикосновении и того же требовал от нее. Он не просил, нет, и не показывал, как это надо делать, он требовал от нее ответа, потому что знал, с первого прикосновения знал, что она и сама прекрасно знает, как нужно отвечать. А когда он провел по ее губам языком, он убедился в этом до конца, так как она раскрыла губы, позволяя ему скользнуть в теплую глубину. И когда она решила ответить ему тем же и их языки столкнулись, оба почувствовали, как они вздрогнули, а по телам помчалась огненная лава, сметая всю недосказанность, все сомнения, всю неуверенность, на своем пути. А они все продолжали мучить друг друга этим поцелуем. Губы уже горели, а языки устали сражаться за право доставить большее удовольствие. Воздуха становилось с каждой секундой все меньше, а объятия все крепли. Наконец они оторвались друг от друга, тяжело дыша. Лена положила голову ему на плечо, а он, оставив одну руку у нее на талии, второй обнял ее за плечи, прижимая к себе. Сейчас об игре они не помнили, так же не помнили, что это был своего рода урок. В их головах сейчас витали гораздо более приятные мысли. Что наконец-то сейчас, спустя столько времени, они открылись друг другу, доверились друг другу. Что теперь их отношения вышли на гораздо более глубокий уровень, что сейчас между ними ничего не стоит. Виктор больше не будет думать, правильно ли он поступает, и мучиться от этого, а Лена больше не будет страдать от своей неуверенности. Они долго шли к такому уровню отношений, но сейчас, ни один, ни второй, не сожалели об этом. Ведь все шло так естественно, не спеша, что сейчас это казалось логическим продолжением, которого оба ждали, но где-то глубоко внутри, и которого оба боялись, по своим причинам.
михеэлла: Продолжаем все тот же вечер Неожиданно Виктор улыбнулся и сказал: - Ну, если так будут проходить и последующие наши уроки, в скором времени мы поменяемся местами, и это ты будешь чему нибудь меня обучать. - В смысле, - она подняла голову с его плеча и посмотрела на него. - Где ты так научилась целоваться? - Вот видишь, - грустно сказала она, - я же говорила, что тебе не понравится. - Не понравится? – Изумленно вскрикнул он. – Лен, ты чего? Да это… это.… У меня нет слов, это был самый лучший поцелуй в моей жизни. Ты точно не брала уроки, у какого нибудь моего конкурента? – Решился задать он мучивший его вопрос, в такой шутливой форме, так как прямо ему было бы спросить сложно. - Точно, - улыбнулась она. – Мы же договорились, что моим учителем можешь быть только ты. А ты.… А тебе, правда, понравилось? – Смущенно задала интересующий ее вопрос Лена. – Или ты это говоришь специально, чтобы не обижать меня? - Я это говорю честно. А тебе, оказывается, нужно постоянно говорить комплименты, чтобы ты поверила? - Конечно. Все девушки любят комплименты, особенно честные и не от безразличных к ним мужчин. - Хорошо, с сегодняшнего дня я буду осыпать тебя комплиментами. - Нет. Я не хочу, чтобы ты это делал только потому, что я тебя об этом попросила. И вдруг вместе рассмеялись, вспомнив, что только недавно то же самое говорили Виктор, только в отношении прикосновений. - Я, правда, говорю. И тем более это будет странным, ведь до этого ты мне не говорил комплиментов, а теперь начнешь, прям, осыпать ими. Не надо. - До этого я не говорил тебе ничего подобного, потому что не знал, как ты к этому отнесешься, а теперь, зная, мне надо наверстать упущенное время и… - Увидев, что она в шутку на него замахнулась, он тут же снова заговорил, - ну хорошо-хорошо, обещаю говорить правду и только правду. Теперь довольна? - Теперь довольна. Сказав это, она заслужила благодарный поцелуй от Виктора. - Я сейчас так счастлива, - тихо сказала Лена. - Я тоже очень счастлив. Я так давно мечтал наконец-то обнять тебя и поцеловать. Да, - улыбнулся он, - мало же надо для счастья. Лена тоже улыбнулась: - И не говори. Иногда действительно, простых объятий хватает. Какое-то время они просто молча сидели, пока не услышали, как хлопнула входная дверь: - Лен, я дома. – Раздался голос деда. Лена дернулась и попыталась высвободиться из объятий Виктора и слезть с его колен. Но он ее крепко держал, не позволяя освободиться. - Я тебя никуда не отпущу, - твердо сказал мужчина. - Ты что, не понимаешь что ли? Дед вернулся и сейчас он нас увидит, - испуганно ответила Лена. - Это ты не понимаешь. Твой дед все знает про нас. Так что в его присутствии мы можем вести себя естественно. Лена замерла, прекратив вырываться и пытаясь усвоить полученную информацию. В это время и вошел дед. - О, Виктор, и ты здесь. – Он если и был удивлен, увидев внучку на коленях своего педагога, вида не подал. – Как прошел концерт? - Замечательно. – Нервно ответила Лена, все же пытаясь, высвободится из объятий Виктора. - Лен, ты чего? Случилось что? – Заметив состояние внучки, спросил дед. - Видите ли, Петр Никанорович. Концерт прошел на ура и я, проводив Лену до дома, понял наконец-то, что счастлив. Да и внучка ваша была тоже радостной. А тут… - Хватит говорить обо мне так, словно меня здесь нет. И вопрос задавали мне, а не тебе. – Все же вырвалась Лена из объятий Виктора и встала посреди комнаты. - Хорошо. Тогда ответь сама, что с тобой происходит, - попросил дед, идя на уступку внучке. - Что со мной происходит? Нет, это что с тобой происходит? Ты увидел меня в объятиях взрослого мужчины, к тому же моего учителя, а ведешь себя так, как будто видишь подобное регулярно. - А какой бы реакции ты хотела? – Спокойно спросил дед. - Естественной, какой же еще. – Глубоко дыша, ответила Лена. - Так она и была естественной. Я рад, что вы, наконец, решили не скрывать свои отношения от меня и показать их мне. - Так ты все знал? – Изумилась Лена. - И уже давно. Почти сразу же после того, как Виктор признался тебе в том, что ты ему нравишься, он поговорил и со мной. Конечно, я вначале был в шоке, но очень быстро понял, что и ты к нему не равнодушна и поэтому принял ваши отношения. Скажу больше. Я даже обрадовался тому, что твой выбор пал на взрослого, ответственного, сложившегося мужчину, а не на своего какого нибудь оболтуса ровесника. Лена молчала не зная что сказать, пока не почувствовала что сзади к ней кто-то подошел и обняв за талию притянул к себе. А затем над своим ухом она услышала счастливый голос Виктора: - Вот видишь? А ты боялась, что твой дед будет против. Она медленно подняла голову и посмотрела на дедушку: - Почему ты раньше ничего не говорил? - Не хотел тебя смущать. Ждал, пока вы сама решите во все признаться. - Ты бы и сегодня ничего подобного не увидел, если бы не он, - Лена шутливо ударила Виктора по рукам, соединенным у нее на животе. - А я рад, что не выпустил тебя из объятий. По крайней мере, у тебя дома мы можем вести себя естественно. Лена все равно чувствовала себя неуютно. Мало того, что они с Виктором сегодня многое поняли и перешли на более личные отношения, так еще и дед все знает. - Лен, ну ты чего? Ничего ведь не изменилось. – Пытался ободрить внучку дед. – Все осталось по-прежнему. Теперь только ты знаешь, что я обо все знаю. - Вот это меня и смущает, - Лена вновь попыталась высвободиться из объятий Виктора, но он вновь ее не отпускал. Он словно понимал, что если сейчас отпустить ее, то она так и будет стесняться их отношений. – Куда бы я не шла, ты будешь думать, что я с ним. - Ты должна согласиться, что это лучше, нежели придумывать что-то, пытаясь сбежать на свидание, - решил уточнить дед, чем вызвал стыдливый румянец на щеках внучки. - Лен, твой дедушка прав. Согласись, что его поддержка нам не помешает. Это сейчас ты смущаешься. А представь, как легко тебе будет встречать меня, когда я буду приходить к вам, или когда я буду дарить тебе что нибудь, или, убегая из дома на встречу со мной, тебе не нужно будет скрывать довольную улыбку на лице от предстоящей встречи, и ты сможешь сказать, куда ты идешь? – Пытался убедить девушку мужчина. - А откуда ты знаешь, что, собираясь к тебе, у меня на лице довольная улыбка? – Улыбнулась Лена. - Ну, вот Виктор может и не знает этого наверняка, а может только предполагать, а я то вижу, как блестят твои глаза перед каждой вашей встречей. И что-то мне подсказывает, что с сегодняшнего дня они будут блестеть еще ярче. Пожилой человек посмотрел на молодежь, которая после его слов стыдливо опустила головы, и лишь улыбнулся. Он понял, что сегодня что-то произошло, что они открылись друг другу и это подтверждали их счастливые лица. - Ну ладно, не буду вас больше смущать. – Решил дед. – Может быть чайка? - Спасибо Петр Никанорыч, но уже поздно, я пойду домой. - Уверен Виктор? Мне вот кажется, что Лена не хочет тебя отпускать. – Увидев, как внучка положила свои руки на руки обнимавшего его мужчины, сказал дед. - И тебе правильно кажется, не хочу. – Вдруг сказала Лена, чем вызвала приятное удивление у мужчин. - Мне тоже не хочется уходить, - сказал Виктор и поцеловал Лену в висок. – Но, увы, время нам не подвластно. Радует то, что обязательно наступит завтрашний день, и мы опять встретимся. - Вот это правильно. – Похвалил его дед. – Ну ладно, я пойду, приготовлю нам чай, а ты Лен, проводи своего гостя. – Дед вышел из комнаты, оставив их вдвоем. Лена тут же почувствовала, как объятия Виктора стали крепче, а его губы скользнули по ее шее. Вздрогнув от непривычного удовольствия, она повернулась в его руках к нему лицом и, обняв за шею, потянула на себя, заставляя слегка пригнуться, и с удовольствием встречая его губы своими, обдавая их всей лаской и нежностью, на которую сейчас была способна и получая то же самое, со стороны Викторы. - Я вначале готова была тебя убить, когда ты не выпустил меня из объятий, и мы так предстали перед дедом. – Оторвавшись от его губ, сказала Лена. - А теперь не будешь убивать? – Спросил он, улыбаясь. - Теперь не буду. – Тоже улыбнулась она. – Спасибо что удержал меня. Ты прав, сейчас, когда я знаю о том, что дед о нас знает, мне будет легче. - Вот видишь. Я всегда делаю, и буду делать только то, что пойдет тебе на пользу, а не во вред. А про объятия… так я готов держать тебя в них хоть всю жизнь. – Уже серьезно сказал он. - Я знаю. И помимо того, что я благодарна тебе за это, я еще и безумно рада этому. – Она быстро поцеловала его и выскочила из его объятий. – Пошли, а то дед сейчас вернется обратно. – Она взяла его за руку и отвела за собой в прихожую. Он быстро оделся и вновь обнял ее. - Сегодняшний день останется в моей жизни как самый счастливый, - и будто желая подтвердить свои слова, Виктор поцеловал ее. - Для меня он тоже счастливый. Но я могу с полной уверенностью сказать, что будут еще более счастливые дни. - Обещаешь? – Тут же вставил Витя. - Обещаю. - Просто ответила Лена. Но этого простого слова хватило для того, чтобы оба поверили в счастливое будущее. - Ну, тогда сегодняшний день останется самым счастливым за мою прошедшую жизнь. – Попытался мобилизироваться Виктор. - Ну-у-у. Это я тоже могу оспорить, но не буду. Пусть будет так. - Вот и не спорь. – Он поцеловал ее в губы, а затем в висок. – Никогда не думал, что простые поцелуи могут приносить столько удовольствия. Но… видно все дело в девушке, с которой ты целуешься. Или в чувствах, которые по отношению к ней испытываешь. И я вот эту девушку, - он щелкнул ее по носу, как раньше часто делал, - не собираюсь менять ни на одну другую. Только ты все, что мне нужно в этой жизни. Никогда не сомневайся в этом. Затем Лена была награждена еще одним долгим поцелуем, а после Виктор вылетел за дверь, а она со счастливой улыбкой на лице пошла на кухню. Увидев ее, дед не стал ничего спрашивать. На все вопросы, которые он мог ей задать, отвечала ее влюбленная улыбка. И ему ничего не оставалось кроме как порадоваться за свою любимую и единственную внучку и за Виктора, ставшего ему за это время вторым сыном. Что он и сделал. Буду рада выслушать ваше мнение вот здесь
михеэлла: С того дня, отношения Лены и Виктора приобрели совсем другой уклон. Раньше они были друзьями, несмотря на то, что решили начать встречаться как влюбленная пара. После же поцелуя они наконец-то стали той самой парой, которой уже давно пытались быть. Но помог в этом не сам поцелуй, а их разговор. Они обговорили все то, что их беспокоило, каждый высказался и обнажил друг перед другом свои скрытые страхи, по поводу их отношений, и они оба справились с этими страхами, помогли друг другу их побороть. Конечно, с поцелуем тоже многое изменилось в их жизни. Но они вначале пытались не заострять на этом много внимания. Они просто были счастливы из-за того, что теперь они вместе, вместе по-настоящему, без всяких оговорок. И хотя о чувствах они все еще не говорили, они прекрасно видели по отношению друг друга, как они к друг другу относятся. Они не спешили с развитием их отношений, и не целовались целые дни, как это любили делать все парочки. Они просто дарили при встречах и прощаниях друг другу поцелуи, в то время, как просто находясь рядом, они держались за руки. Новый год решено было встречать втроем – Лена, Виктор и Петр Никанорыч, у Кулеминых дома. Виктора приглашали друзья к себе, так же как и Лену, звали ее подружки, но ни один, ни второй не хотели расставаться в эту ночь и поэтому без всяких вопросов и возражений они остались дома. Обоим нравилось, что дед в курсе их отношений и при нем не надо скрывать своих чувств, поэтому они просто сидели, обнявшись, в то время как Петр Никанорыч в душе радовался тому, что эти двоя наконец-то счастливы. После нового года начались каникулы, каждый день из которых Лена и Витя обязательно встречались. Даже когда началась снова учебная четверть, и им пришлось пойти в школу, их настроение из-за этого не портилось. Они, не желая никого впускать в свой мир счастья, никому не говорили о своих отношениях, и даже если их общие знакомые догадывались о чем-то, никто этого подтвердить не мог. Они были очень осторожны, но даже не из-за того, что кто-то может узнать о них, им просто не хотелось, чтобы про них говорили всякие нелепицы и небылицы. Друзей же они не решались посвятить в их отношения, потому что не готовы были поделиться с кем-то только их миром, в котором они сейчас прибывали. Каждые выходные Виктор придумывал что-то новое для их совместных прогулок. Так они посещали всякие странные заведения, в которые раньше и по одиночке они бы ни за что не пошли. Да и вообще у них не возникало подобного интереса. А вместе они посетили и зоопарк, и цирк, и дельфинарий, и Третьяковскую галерею, и еще всякие музеи, дважды ездили кататься на ватрушках. Помимо этого, Виктор придумывал что-нибудь и в учебные дни, когда у них обоих выпадали свободные вечера. Часто они просто гуляли или сидели у нее дома. Иногда посещали кафе и веселились там как дети. Виктор преподносил Лене всякие маленькие подарочки, часто дарил цветы и все чаще делал комплименты. Это было новым для обоих и оба помнили, как он впервые подарил ей цветы, что за букет это был, что он сказал при этом. Как в тот момент покраснела она, как стояла, не зная, что сделать или что сказать, как неуверенно взяла в руки те цветы. Это был первый в жизни Лены букет, такой, о котором она втайне мечтала – такой не помпезный, а скорее милый и немного наивный – просто сбор маленьких ярких цветочков, декоративной травки и деревянных палочек с бусинками на концах. Так же оба помнили, как постепенно все это стало более привычным, но все еще необычным и приятным. Как перестал смущаться Витя, говоря что-нибудь ласковое Лене, как она стала благодарить его без смущения поцелуями. С каждым новым днем, они становились друг другу ближе и ближе. Если раньше они обменивались страстными поцелуями только при встречах и расставаниях, то теперь они стали обмениваться такими же поцелуями и днями, заменив ими их прошлые нежные прикосновения. Дорога от дома Лены до школы теперь занимала двадцать минут, вместо обычных десяти, потому что влюбленные никак не могли нацеловаться, а каждые проводы девушки до дома, растягивались не то что на минуты, а на часы. В школе они приспособились не светиться лишний раз. Они научились разговаривать друг с другом глазами, а на переменах они обменивались милыми смс. Правда иногда Лена срывалась и забегала в спортзал на минутку, только для того, чтобы поцеловать Виктора, и сразу же убегала. Или иногда он вырывал ее на перемене, так, что даже никто не замечал, куда она успела деться, и, затаскивая, куда-нибудь в угол, где, как правило, никого не бывает, просто целовал ее. Каждый день приносил им не только радость поцелуев, но и какую-то нехватку. Только нехватку чего, оба затруднялись ответить. Они понимали, что переступать черту, отделяющую поцелуи от чего-то большего они еще не готовы, но иногда их поцелуи причиняли только боль или смущение. Впервые какую-то невидимую стену перешагнула Лена, когда в один из особо страстных поцелуев, забралась ему под свитер ладошками. Она знала, что на нем еще есть футболка и намеренно положила руки на нее, а не под нее. Она просто провела ладошками по его груди, а он резко выдохнув, оторвался от нее и неуверенно вытащил ее руки. Она думала, что теперь будет смущаться его из-за того, что первая не выдержала и попыталась дотронуться до него не только губами, но и руками. Но он повел себя очень предусмотрительно. Просто обнял ее, прижимая к себе, и поцеловав в висок, прошептал: - Не спеши… - Не буду… Только почему-то после того детского и невинного прикосновения, они подсознательно стали ждать чего-то большего. Внешне ничего не изменилось, они все так же, как и прежде, проводили все свободное время вместе, все так же шутили, все так же целовались. Только почему-то во время особо страстных поцелуев, оба как-будто ждали чего-то еще. Однажды прогулявшись по зимнему парку, где они резвились и вели себя словно дети, они зашли в кафе, где их поведение не на секунду не поменялось. Они кормили друг друга мороженым, хохотали, целовались и говорили друг другу нежные глупости. А затем, когда Лена возвращалась из туалетной комнаты, на нее налетел бегущий ребенок, который, судя по всему, пытался сбежать от родителей. Тут же рядом проходил официант с водой на подносе, и как-то все так получилось, что ребенок от столкновения упал на ноги официанту. Тот пошатнулся и не удержал поднос. А стакан с водой выплеснулся Лене на футболку. Ничего страшного не произошло, тут же все начали извиняться друг перед другом, а в итоге просто все засмеялись, поглядывая на четырехлетнего малыша, который уже плакал и прижимался к своим родителям. Лена села за их с Виктором столик, все еще улыбаясь. А Витя, вместо того чтобы посмеяться вместе со всеми, протянул ей свой свитер и попросил его одеть. - Вить, да не хочу я. Мы же специально разделись, потому что здесь жарко. А сейчас еще немножко посидим, и моя футболка высохнет. - Одевайся, и пойдем домой. – Настойчиво сказал он. - Что случилось, в конце-то концов? – Не выдержала Лена. - Я отошла на несколько минут, а вернулась, у тебя уже испортилось настроение. Виктор встал, подошел к ней сзади и накинул свитер ей на плечи, опуская рукава ей на грудь. Затем нагнулся и прямо в ушко прошептал: - Во-первых, мне не нравится, что моя девушка сидит в общественном месте практически обнаженная. Во-вторых, мне не нравится, что на тебя уставились все мужики из этого кафе. И, в-третьих… - он немного повернул голову, и поцеловал ее собственнически, - это чтобы они знали, что ты моя, пусть смотрят на своих спутниц. Затем он сел на свое место, не отрывая взгляда от Лены. Она же сидела, пытаясь понять, о чем только что говорил Виктор. Ну, допустим, что пока она шла в туалет и из него, кто-то на нее посмотрел, и это вызвало его ревность. Зная вспыльчивый нрав любимого, он принял даже обычный взгляд как что-то необычное. Если так, то понятны его слова. Но почему обнаженная то? Она одета в джинсы и футболку, которая достаточно длинная и даже не оголяет ее животик. Она уже хотела психануть и накричать на него, когда все же решила обвести себя взглядом. Мало ли что? - Черт… Единственное слово, которое вырвалось у нее, когда она увидела себя. Вода, которая на нее выплеснулась, намочила ей всю футболку спереди. Учитывая, что она была желтая, а под ней на Лене ничего не было, сейчас ее грудь мог разглядеть любой желающий. Теперь ясно, почему Витя так настаивал, чтобы она оделась.
михеэлла: - Черт… Единственное слово, которое вырвалось у нее, когда она увидела себя. Вода, которая на нее выплеснулась, намочила ей всю футболку спереди. Учитывая, что она была желтая, а под ней на Лене ничего не было, сейчас ее грудь мог разглядеть любой желающий. Теперь ясно, почему Витя так настаивал, чтобы она оделась. Лена резко посмотрела на него. Он смотрел на ее грудь, и она не знала уже сейчас, из-за чего ее соски вдруг напряглись. Из-за того, что все же вода была холодная, или из-за горячего взгляда Вити. Так же она не знала, чего хочет в эту секунду больше - встать и уйти из этого кафе или остаться сидеть на месте и позволить Виктору разглядывать ее и дальше. Конечно, Лена была смущена, и щеки у нее пылали, но почему-то она радовалась такой реакции молодого человека. Радовалась, что он ее ревнует на пустом месте, радовалась, что он считает ее своей, и даже радовалась тому, что в эту самую минуту, он не может оторвать взгляд от ее груди. Под его взглядом ее и саму начало потряхивать от избытка чувств и непонятного волнения охватившего все тело. Внезапно в Лену как будто вселился какой-то дьяволенок, и она немного передвинув стул, так чтобы сейчас спереди ее мог видеть только Витя, скинула с плеч его свитер и спросила: - Ну и как, тебе нравится то, что ты видишь? - Нравится, - спокойно произнес он и посмотрел ей в глаза. Лена резко вскочила. Она не ожидала от него такой реакции. Думала, что он будет опять ее убеждать в том, чтобы она оделась, звать ее домой, может ревновать снова, на крайний случай начнет кричать. Но его спокойствие вывело ее из равновесия, и она не знала, как вести себя дальше. Девушка не успела сделать и шага, как почувствовала на своем запястье руку мужчины. - Далеко собралась? - Ты… ты… - Лена от злости даже не могла подобрать слов. - А что ты хотела? - он, потянув ее на себя, усадил к себе на колени так, чтобы ее могли видеть только со спины. - Сама решила меня спровоцировать, а когда я честно тебе ответил, разозлилась. - Я тебя не провоцировала. - Да? А что ты делала, когда решила продемонстрировать мне это? - Он, слегка касаясь, но при этом чувствительно, провел пальцами от ее плеча по груди до пупка, а затем обратно, задевая другую грудь. Лена закрыла глаза, сглотнула и когда вновь открыла их, залилась краской, наткнувшись на его взгляд. Оба поняли, что отпираться дальше бессмысленно, что она его действительно провоцировала на какие-то действия. - Лен, ты же спортсменка, а значит должна уметь предугадывать все ходы вперед, как в игре. Когда ты захотела поиграть со мной, ты представляла себе только один исход этой самой игры, и когда поняла, что я нашел другой, разозлилась. А из-за чего? Только из-за того, что все было не по-твоему? А какой реакции ты от меня ожидала? - Ничего я от тебя не ожидала, - она дернулась, пытаясь встать, но он крепко держал ее в своих объятиях. - Я не отпущу тебя, пока ты не успокоишься, так что не дергайся! - Я спокойна. - Лена и сама не знала, почему она сейчас злилась и почему она себя так вела. - Да? - изобразил удивление Витя. - В таком случае будем преобразовывать твою неимоверную энергию «спокойствия», в столь же неимоверную энергию «страсти». Он увидел в ее глазах вопрос, и она уже открыла рот, чтобы его задать, да только Виктор был проворнее и накрыл ее нежные губки поцелуем. В этот момент в кафе убавили освещение, так как там планировала выступить какая-то группа, и все посетители повернулись к импровизированной сцене, не обращая внимания на целующуюся в углу парочку. Витя же, добившись ответа Лены поцелуем, скользнул рукой по ее животу и медленно повел ладонь вверх до тех пор, пока не накрыл ее упругую грудь с затвердевшим соском. И тут же почувствовал, как замерла и напряглась Лена, но это длилось какую-то долю секунды, а затем она с еще большей страстью припала к его губам в поцелуе. Он же слегка сжал пальцами набухший сосок и поиграл с ним, из-за чего Лена слегка прикусила его губу. Мужчина скользнул поцелуем по ее подбородку на шею, покрывая поцелуями и ее, и услышав легкий то ли стон, то ли вздох девушки, и, совсем не задумываясь над последствиями, опустил голову вниз и накрыл ее сосок губами, при этом слегка сдавив зубами. Лена, не ожидая от него подобных действий, дернулась, но не оттолкнула его, а облокотилась на него еще больше. У Лены от необычности ощущений кружилась голова. Разум ее отключился от посторонних шумов, от страха, что их сейчас может видеть любой посетитель этого заведения. Ей просто было очень и очень приятно. Она прикрыла глаза и томно выдохнула. Виктор немного отодвинулся, услышав ее стон, и посмотрел на блаженное лицо девушки. Сейчас она была как никогда прекрасна. - Какая же ты красивая… всегда,… но сейчас особенно, - прошептал он на ухо девушке, сводя ее с ума. Лена вдруг открыла глаза и расслабленно выдохнула. Виктор не убирал своей руки с ее горячей и набухшей от возбуждения груди. Ему безумно нравилось смотреть сейчас на его разгоряченную и такую смущенную девочку. Девушка же прикоснулась к губам Виктора своими губами, а затем, оставляя след на его щеке, добралась до его уха и, смущаясь своих слов, прошептала: - Я хочу большего… - и немного отстранившись от него и покраснев, опустила глаза. Мысли мужчины начали плавиться от ее горячего шепота. В голове начали формироваться какие-то особо приятные, но пока расплывчатые образы. Несмотря на это, Виктор был несколько шокирован ее неожиданным желанием и признанием. Он приподнял лицо девушки за подбородок, заставляя взглянуть в глаза, лишь для того, чтобы убедиться, что шепот сорвался с губ осознанно, что глаза не врут сейчас. Посмотрел и все понял - не ошибся, не врет…. Просто поцеловал девушку и тут же отодвинулся от нее. - Мы еще не готовы к большему… - А мне кажется, что готовы. - Лен… не надо. Не мучай меня, я ведь не железный. Я не хочу, чтобы мы, обезумев от желания, оказались в одной постели, а наутро пожалели об этом. У нас вся жизнь впереди, нам некуда спешить. - Он поцеловал ее в висок и, приподняв, поставил на ноги и встал сам. - Пойдем, я провожу тебя домой. На сей раз, Лена не стала спорить и лишь молча одевалась с помощью Виктора. Задумавшись над его словами, она начала понимать что он, скорее всего, прав. Она действительно хочет большего, но до конца пойти, не готова. А вот он ее, наоборот, слишком хочет, чтобы они могли обойтись только ласками. Его желание она почувствовала, когда сидела у него на коленях. А, учитывая, что она к нему толком и не прикасалась, можно было предположить, что же будет, если прикоснется. Он открыл дверь кафе, пропуская ее вперед, и вышел следом за ней, тут же взяв за руку. Какое-то время они шли молча, а затем Лена сказала: - Ты, наверное, прав… Я тороплюсь… Витя резко остановился и обнял девушку, прижимая ее к себе: - Не говори ничего. Я все понимаю. Для тебя все это в новинку, и тебе хочется знать, что стоит за всеми этими поцелуями и прикосновениями. И я обещаю, что ты все узнаешь, только не сейчас, чуть-чуть попозже. Хорошо? - Он заглянул в ее глаза, ожидая ответа. - Хорошо, - она несмело улыбнулась. Витя же, нежно поцеловав ее, вновь взял за руку, и они пошли к ее дому. Только после тех поцелуев и прикосновений в кафе, ни один, ни второй не могли просто целоваться. Какое-то внутреннее ощущение нехватки чего-то необычного и неизведанного заставляло желать большего, несмотря на то, что они и договорились не спешить. Во время одного из поцелуев у нее дома, Виктор не сдержался и осторожно скользнул руками ей под кофточку. Почувствовав, как она замерла, он прошептал ей на ушко: - Не бойся, я тебя просто обниму. И он действительно, просто обнял ее за обнаженную талию. Скользнул руками вдоль брючек, не позволяя себе подняться выше, и прижал к себе. С тех пор он часто обнимал ее именно так. Просто клал свои руки на обнаженную поясницу и лишь однажды позволил им скользнуть по ее обнаженной спине, но совсем недалеко, даже не доходя до бюстгальтера. Он просто наслаждался ее горячей, гладкой кожей и иногда ему казалось, что если он не будет чувствовать ее под руками, то сойдет с ума. Буду рада выслушать ваше мнение здесь
михеэлла: И вот, спустя четыре дня они остались после тренировки по стритболу в спортзале одни. Гуцул убежал на свидание, и Лена радовалась тому, что он стал встречаться с девчонкой из параллельного класса. Теперь ей не приходилось придумывать невнятные и неправдоподобные причины отказа для того, чтобы ему не провожать ее до дома. Ведь она всегда оставалась только для того, чтобы пойти домой с Виктором. Вот и сегодня, Игорь даже не спросил у Лены домой она или нет, а просто попрощался и убежал. - Ну что, Кулемина, домой? - как всегда, в своей шутливой манере, поинтересовался Степнов. - Конечно, Виктор Михайлович, - улыбнулась Лена, подходя ближе к своему учителю. - А Вы меня проводите? А то на улице уже потемнело… - Ух, Кулемина, умеешь ты меня уговаривать. - Ну что Вы, Виктор Михайлович, я еще даже не пыталась. - Неужели? - удивился мужчина. - А как ты уговариваешь, хотелось бы мне знать?!! - Хотелось бы? - девушка подошла к нему вплотную. - Ну, например, вот так! - Она обняла его за талию и быстро поцеловала. - Кулемина, - закричал Виктор, - ты, что себе позволяешь? Как ты вообще общаешься со своим учителем? - Как его девушка, - вновь поцеловав его, улыбнулась Лена. - Ты что творишь? - уже тише спросил мужчина, обнимая ее. - Мы же все-таки в школе! - Ну и что! Уже поздно, здесь кроме нас никого нет. - Все же я думаю, что не стоит рисковать… - Виктор Михайлович, с каких это пор Вы стали таким пугливым? - провоцируя его, ухмыльнулась Лена. - Пугливым? - отодвинувшись от девушки, переспросил Виктор, - я - пугливым? Ты соображаешь, что говоришь, Кулемина? - Конечно, Виктор Михайлович, - еще больше зля учителя, сказала ученица. - А как еще назвать то, что Вы боитесь поцеловать свою девушку? Стараясь скрыть улыбку, она отвернулась от него и направилась за своими вещами. Когда же его руки обвились вокруг ее талии, не дав ступить и двух шагов, она не удивилась. Именно такой реакции от него она и ждала и теперь была лишь рада, что не ошиблась. - Значит, говоришь, боюсь поцеловать? Он крепко прижал ее спиной к своей груди и начал целовать в шею. Лена, откинув голову ему на плечо, подставляла все более новые участки для его поцелуев, и, закрыв глаза, просто наслаждалась. Витя увидев, что Лена зажмурилась от удовольствия, рискнул пойти дальше, и запустил руку ей под футболку. Почувствовав, что девушка прерывисто вздохнула, он лишь ухмыльнулся, и, направив руку вверх, накрыл ее грудь ладонью. - Ты вообще, когда-нибудь носишь белье? - хриплый шепот прямо ей на ухо. - Ношу,… но не в твоем присутствии, - такой же хриплый шепот в ответ. - Почему не в моем? - Потому что я тебя, таким образом, соблазняю. - Что? - Я говорю, что дед сегодня уехал к другу на дачу отмечать день рождение и вернется только завтра вечером. И я хочу, чтобы ты этот вечер провел со мной. Вечер и ночь. - Лена, произнеся последнюю фразу, залилась краской, прекрасно осознавая, что только что предложила Виктору. Виктор же после таких слов девушки, вначале замер, пытаясь сообразить, что она ему предлагает и, не веря в то, что Лена только что открыто, пригласила провести эту ночь с ней у нее. Он осторожно вытащил свою руку у нее из-под футболки, и, повернув к себе, вгляделся в ее глаза. - Лен, ты… зачем? - он и сам не знал, зачем он это спросил, просто понимал, что все происходит не так, как должно было. - Зачем? Наверное потому, что мне надоела эта игра в «неготовность к продолжению». - Так же как и он, она смотрела ему в глаза. И, несмотря на то, что сейчас она вся залилась румянцем смущения, она не отводила свой взгляд, пытаясь убедить его в своем желании. - Ладно, пошли домой. - Выпуская ее из своих объятий, сказал Виктор. - Это значит, что ты… - Это значит, что я сейчас иду провожать тебя домой. - Но… - Лен, идем. - Твердо сказал он, натягивая на себя куртку и протягивая ей ее куртку. Она, ни слова не говоря, подошла к нему и, взяв свою куртку, отказалась от его помощи и сама ее одела. Затем все так же молча, она взяла свою сумку и пошла из зала. Уже почти у двери, Витя поймал ее и прижал своим телом к стене: - Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы мы эту ночь провели вместе? А что будет дальше? Ты об этом не думала? - Какого черта я должна думать о продолжении? Мы с тобой уже не одну неделю встречаемся и не разу не подумали, что будет дальше. Почему после совместной ночи должно что-то измениться? - Господи, какая же ты еще маленькая и… глупенькая. - Он, почувствовав, как она дернулась, пытаясь освободиться от его объятий, лишь еще сильнее прижался к ней. - Лена, я, конечно, понимаю, что тебе все это еще не знакомо, но пойми ты, что близость между нами, сделает наши отношения еще труднее. - Но я этого не понимаю. Не понимаю! Он посмотрел на нее и увидел, что она действительно этого не понимает. А еще он понял, что не сможет ей объяснить всех последствий этого, да и, наверное, не хочет. Он не мог с ней больше бороться. Не мог убеждать ее подождать, в то время как она сама предлагает ему себя. Он не мог больше контролировать свое желание к ней, и он прекрасно знал, что сейчас, стоя так близко к Лене, она чувствует его, поэтому и делает ему такие откровенные предложения и провоцирует его на близость. А еще он понимал, что если они проведут эту ночь вместе, уже наутро они об этом пожалеют. Сейчас оба сгорают от желания, в то время как на самом деле, они не готовы к физической близости. Да, они могут поддаться сейчас желанию, а что дальше? Как вести себя дальше? И ведь как ни крути, а Лена во всем обвинит его. Даже если не будет говорить этого прямо, она все равно будет считать виноватым его. Ведь он старше, он мог все объяснить, он мог, в конце концов, просто не ложиться с ней в постель. Ну почему все так сложно? И как объяснить этой маленькой девочке, что секс им сейчас только все испортит, несмотря на их обоюдное желание. Витя не мог больше смотреть в эти два, немного испуганных, зеленых омута и поэтому просто поцеловал ее. Поцеловал успокаивающе, вкладывая в этот поцелуй всю свою нежность, ласку, заботу и любовь. А затем оторвался от нее и, взяв ее сумку, открыл перед ней дверь: - Идем… Лена не стала больше сопротивляться и спокойно вышла из спортзала, а затем и из школы. Когда они миновали школьный двор, Витя взял ее за руку. Всю дорогу они шли молча, боясь заговорить и думая каждый о своем. Наверное, впервые за все время их общения они не понимала друг друга и не могли объясниться друг перед другом так, чтобы все понять. Они так и дошли до дома Лены, ни слова не сказав. У подъезда девушка взглянула на мужчину, ожидая его действий. Больше она не собиралась делать ему предложений, одно, самое главное, она уже сделала, теперь его очередь либо принять это предложение и войти вместе с ней в подъезд, либо отказаться, и прямо сейчас пожелать ей спокойной ночи. Витя тяжело вздохнул и открыл перед Леной дверь. Она вошла ничего не говоря, и спокойно пошла на второй этаж к своей квартире. Подойдя к своей двери, она открыла дверь и вновь посмотрела на него. Виктор прекрасно знал, какой реакции она от него ждет и что хочет услышать, но не мог сказать и поступить так, как она хотела. В тоже время он не мог просто так уйти. Поэтому он немного подтолкнул ее к входу в квартиру, и когда она вошла, вошел за ней следом, закрыв за собой дверь. Он, также продолжая молчать, разделся и снял с Лены куртку, которая до сих пор стояла и внимательно смотрела на него. - Чаем напоишь? - первый вопрос, сорвавшийся с его губ за все время их ходьбы из школы до дома. И хоть он понимал, что вопрос был глупый, но с чего-то надо было начинать. - Нет! - То есть? - Удивленно посмотрел на нее Витя. - Ты разве пришел ко мне пить чай? - А у тебя есть другие предложения? - и только когда он это спросил, он понял, что зря это сделал. Лена, кипя от злости и его ослиного упрямства, взяла его за руку и силой потащила за собой в комнату. Там, уперевшись ему в плечи, заставила сесть на диван и тут же уселась рядом. Не дав ему сказать и слова, она впилась ему в губы жадным и злым поцелуем. Он не смог ей не ответить и вот этот злой поцелуй уже перерос в страстный, разжигающий все их желания и сметающий все препятствия. Лена больше не боясь его отказа, позволила себе, наконец, запустить свои ладошки ему под одежду и с удовольствием провести ими по его животу и груди. - Лен, прекрати! - прервав поцелуй и вытаскивая руки девушки из-под своей футболки, произнес, тяжело дыша, Виктор. - Почему? - недоумевала Лена. - Потому что сейчас не время для этого, потому что мы еще не готовы к этому. - Я готова, - серьезно сказала Лена. - Тебе только так кажется! - пытался убедить ее Виктор и при этом старался подавить собственное желание. - Что значит, кажется? - разозлилась девушка. - Я хочу тебя, что здесь может быть непонятного. - Ты хочешь получить удовольствие, а не заняться со мной любовью. - Так это одно и то же. - Нет, это разные вещи. Просто те поцелуи, которыми мы обменивались раньше и те немногочисленные ласки с моей стороны, разожгли в тебе непривычное возбуждение и неудержимое любопытство, и интерес узнать о том, что же происходит дальше, за всем этим… Но к физической близости как к таковой, ты еще не готова. И ее не будет. Лена задумалась буквально на минуту, но природное упрямство, взяло верх, и она сказала: - Я не хочу ничего ждать. Я знаю, чего я хочу, а вернее кого - тебя. Так же я знаю, что ты тоже меня хочешь. Так что брось свои философские разговоры и давай, наконец, сделаем то, чего мы оба хотим. С этими словами она вновь потянулась к нему и прижалась к его губам голодным поцелуем. Пытаясь через это прикосновение заставить его лишиться остатков здравого смысла. И почувствовав, как он ей начал отвечать, она вновь запустила ладони ему под футболку, с удовольствием водя ими по его гладкой коже. Виктор оторвался от ее губ и начал осыпать поцелуями ее лицо и шею, а руками, отыскав полоску голой кожи между кофточкой одетой на девушке и джинсами, скользнул по ней, крепко обнимая и прижимая к себе. - Ты готова мне полностью довериться и открыться? - хрипло прошептал Виктор ей где-то в области уха и, поймав ее затуманенный взгляд, начал ждать ответа. - Что ты имеешь в виду? - Плохо понимая происходящее, все же спросила Лена. - Именно то, чего ты так хочешь от меня. Ты готова пойти до конца и не останавливать меня, чтобы я не делал?
михеэлла: - Ты готова пойти до конца и не останавливать меня, чтобы я не делал? - А я… ты… - Больно не будет. Это я тебе обещаю. Увидев ее сомнение, на лице и в глазах, решил, таким образом, успокоить ее мужчина. Ему тоже надоела вся эта война между ними за право быть побежденным. Он хотел объяснить этой девочке, что между занятием любовью и простыми ласками, стоит большая разница. Но и от того, и от другого, можно получать удовольствие. Но она категорически не хотела его слушать, твердя обратное. И он решил не объяснять ей больше этого, а показать. Доказать хотя бы таким способом, что она еще не готова к полной физической близости с мужчиной, что желание просто получить удовольствие, не заменяет полноценного «хочу». И если он этого не сделает сейчас, они уже завтра вернутся к этому снова. А, учитывая, что он и сам сходил с ума от желания к этой девчонке, он мог не сдержаться и сделать то, чего она хочет. Сейчас же, хоть он и понимал, что ему будет очень тяжело держать себя в руках, если она согласится на его предложение, а что она согласится, он был уверен, он все равно шел на это. Какой-то внутренний голос подсказывал ему, что это нужно не только ей, но и ему. Он хотел, таким образом, подготовить ее к тому, что между ними когда-то произойдет. Он хотел показать ей, что близость между мужчиной и женщиной, это не только боль, которую она почувствует в первый раз, но и удовольствие, которое он хотел продемонстрировать ей сейчас. - Ну, так что Лена, ты согласна предоставить мне всю себя, для того, чтобы я показал тебе то, что тебе так хочется, а именно, радость наслаждения? - Ты специально задаешь вопросы в такой завуалированной форме, чтобы я отказалась? - Нет. Я спрашиваю тебя прямо. Ты согласна предоставить полную свободу моим рукам и губам и не останавливать меня, до чего бы я не решил притронуться? Если ты не готова к этому, скажи сейчас, потому что после будет поздно. Если мы сейчас окажемся в твоей постели, я уже не остановлюсь. Так и знай. – Виктор знал, что ведет себя жестоко и что вовсе не собирается делать ничего такого, что не понравилось бы Лене и если она решит его остановить, он, конечно же, остановится. Но он не хотел сейчас останавливаться, не хотел все опять сводить в шутку, не хотел вновь поддаваться на ее провокационные уловки. Он хотел, чтобы она уже окончательно решила чего она хочет, а не вела себя как ребенок – «хочу – не хочу». И сейчас он намеренно задавал вопросы так, чтобы она подумала, что он хочет пойти до конца, а не останавливаться на пол дороги, что у него было в планах. И если она скажет «да», она тем самым согласится заняться с ним любовью, как будет думать. – Так что ты ответишь? – Задал он вновь вопрос, а губы уже ласкали ее шею, сбивая с трезвых мыслей, намеренно соблазняя. - Я согласна, - прошептала Лена и тут же почувствовала, как Виктор глубоко выдохнул и стиснул ее в объятиях, крепко целуя в губы. - Согласна полностью довериться мне, в то время как сама полностью расслабишься, и будешь просто получать удовольствие? – Продолжал ее мучить вопросами мужчина. - А как же ты? Я хочу… - Ответь просто – да или нет, - мучил ее Виктор, лаская мочку уху. - Да. – Выдохнула Лена, запрокинув голову. Этого ответа Виктору было достаточно и он, встав, поднял Лену на руки и понес ее к ней в комнату. Она лишь обняла его за плечи, доверчиво прижавшись. Он осторожно опустил ее на разобранный диван и сняв с себя свитер, но при этом оставшись в футболке, лег рядом. Увидев испуг, промелькнувший в ее глазах, Витя спросил: - Чего ты боишься на этот раз? - С чего ты взял, что я чего-то боюсь? - Каждый раз, когда наши отношения переходят на ступеньку выше, ты чего-то боишься. - Неизвестности, - почему-то вдруг ответила Лена. - Интересный ответ. Хотя, - он поцеловал ее в губы, - обычно ты все страхи объясняешь после того, как происходит то, чего ты боишься. Он закончил говорить и поцеловал ее как когда-то в первый раз. Ласково, нежно, пытаясь через поцелуй показать ей, что все хорошо, что ей не о чем волноваться и нечего бояться, что он не позволит себе обидеть ее. А затем он начал осыпать поцелуями ее лицо, в то время как его ладонь прошлась по ее телу от подмышки до талии, и, скользнув под кофточку, начала медленно поднимать ее вверх, останавливая под грудью. - Тебе нравится то, что я делаю? – Тихо спросил Витя у Лены, у которой были закрыты глаза и приоткрыт рот. Но она молчала. Тогда он передвинул руку немного вверх и накрыл ладонью девичью грудь, чувствуя под ней набухшую вершину. Но она лишь судорожно вздохнула, но опять никак не отреагировала. – Да или нет? - Да, - сдавленно ответила она. Он тут же стянул с нее кофточку и начал одаривать более откровенными ласками, такими, которых ей хотелось. И он знал, что ей это нравится, но она вновь не проявляла никакой реакции. Витя остановился и посмотрел ей в лицо. Глаза по-прежнему были закрыты, а губы ловили воздух. - Приятно? – Шепот прямо в ушко, опаляя дыханием этот чувствительный участок ее тела. И снова молчание. Только нижняя губа слегка закушена, чтобы не вырвалось ни звука. Он прижался к ее губам своими, освобождая из плена зубок, ее нижнюю губку и лаская ее языком. А затем прямо ей в рот выдохнул: - Ну, так да или нет? - Да, черт возьми. – Вскрикнула девушка, пытаясь хотя бы таким образом выплеснуть копившиеся в ней чувства. Казалось, это же понял и Виктор и, решив ее больше не мучить, сказал: - Я больше не буду задавать тебе вопросов, избавив тебя от таких для тебя нелегких ответов, если ты будешь вести себя естественно. Если прекратишь сдерживать себя и расслабишься, как обещала. Если просто будешь вести себя так, как того тебе хочется на самом деле. Согласна? Но она все молчала. Только это почему-то не расстроило его, а наоборот, подстегнуло к тому, чтобы сломить ее смущение. Витя начал осыпать ее лицо поцелуями, попеременно говоря дразнящим голосом: - А ты знаешь, что с закрытыми глазами, каждое прикосновение и каждый поцелуй воспринимаются гораздо острее и приятнее? Так как ты ничего не видишь, и не знаешь, что в следующую секунду сделает твой партнер, тебе остается полагаться только на свои ощущения. Лена тут же распахнула глаза и наткнулась на голубые омуты Витиных глаз, который ждал именно такой реакции. Но он совсем не ожидал увидеть в них такой бушующей страсти и желания, а она, увидев его довольную улыбку и догадавшись, что именно этого он от нее и ожидал, вновь закрыла глаза. - Лучше я буду чувствовать, чем видеть, что ты делаешь. - Тебя так сильно смущают мои прикосновения? Только когда он задал этот вопрос, Лена поняла, что сказала это вслух. - Меня смущает моя реакция на эти прикосновения. – Неожиданно ответила Лена и для себя, и для него. - А ты так и не ответила, что выбрала. Мы и дальше будем играть в вопрос-ответ или ты все же доверишься своим чувствам и желаниям? Лена открыла глаза и посмотрела в его, застывшие напротив нее. Она долго смотрела в них, но ответить ей было невероятно трудно. Ее скромность и стеснительность не позволяли ей вести себя так, как ей того хотелось. Виктор это тоже понял, а также понял, что сделает все возможное, чтобы побороть ее эту неуверенность. Ведь не доверившись себе полностью, она не испытает полного наслаждения. Поэтому когда она обняла его за шею и поцеловала, он не стал сопротивляться. Поняв, что в данный момент она хочет не просто получать поцелуи, но и дарить их, он ей полностью доверился и переложил инициативу поцелуя на нее, при этом только отвечая. А в это время его рука скользнула по ее животу вверх и, добравшись до груди, начала ласкать ее. А Лена, на секунду сбившись с поцелуя, глубоко вздохнула и еще сильнее впилась ему в губы. Виктор, радуясь тому, что на правильном пути, оторвался от ее губ и начал скользить поцелуями вниз. И чем ниже он опускался с каждым поцелуем к ее груди, тем ниже скользила его рука с груди по животу. Когда он наконец-то добрался до этого чувствительного бугорка губами, его ладонь замерла на пуговичке ее джинс. Он не спеша ласкал ее, в то время как расстегивал ее брюки. А затем слегка прикусил набухшую вершину и услышал полу-вздох – полу-стон, сорвавшийся с губ Лены. Витя быстро освободил ее от остатков одежды и замер, восхищаясь этим идеальным для него телом, запоминая каждую впадинку, каждый выступ, каждую родинку. Он увидел, что она открыла глаза, пытаясь понять, что случилось, почему ласки прекратились. И он не заставил ее долго ждать с ответом. - Ты и не представляешь, какая ты красивая. – Хрипло прошептал Виктор. А затем все началось сначала. Поцелуи в губы, шею, грудь, которую он специально то кусал, то ласкал, и она не выдержала и вскрикнула. А он тут же решил закрепить результат и, скользнув рукой вниз, лишь на мгновение задержался у пупка, а затем двинулся дальше. И она не выдержала. А он больше не пытался чего-то добиться от нее или что-то доказать ей. С того момента как она перестала себя сдерживать, он понял, что теперь она будет просто наслаждаться. И он начал изысканные ласки. Осыпал все ее тело поцелуями и прикосновениями, легкими и дразнящими одновременно, наслаждаясь каждым мгновением, что мог ей дарить и, видя какое удовольствие она получает от его ласк, получал точно такое же удовольствие и сам, даря их. А Лена теперь уже стонала и извивалась в его объятиях, выгибала спину или приподнимала бедра, в зависимости от того, какую ласку хотела получить. Витя несколько раз подводил ее к вершине и каждый раз не позволял ей взобраться на нее, отступал, оттягивал тот момент, когда уже не будет существовать ничего. Он слышал по каждому ее вздоху, по каждому стону, по каждому вскрику, что она на пределе, но продолжал мучить ее, не желая прерывать эти изысканные любовные ласки. Желая продлить, на сколько это будет возможным, ее удовольствие. Но либо он действительно ее очень долго мучил, либо для ее первого раза, это было слишком мучительно, но она не выдержала, и прерывающимся, хриплым голосом, произнесла: - Я больше не могу.… Хватит.… Хватит меня мучить… И этого хватило, чтобы Витя помог ей наконец-то взобраться на вершину, быстро и уверенно подведя ее к ней. И когда она закричала и заметалась по постели, пытаясь оттолкнуть его от себя, он не поддался, а все еще продолжал свои интимно-откровенные ласки, зная, что сейчас Лену накрыла только первая волна оргазма, а дальше… Дальше они накатывали на нее одна за другой, а он все ласкал ее и наблюдал за тем, как она мечется по постели, пытаясь за что-нибудь ухватиться руками. Как выгибается и притягивает его к себе, уже не пытаясь оттолкнуть, а наоборот, наслаждаясь каждой завершающей лаской, требуя ее, вынуждая его закончить ее чувственное наслаждение, таким приятным способом. И он сопровождал ее в течение всего ее чувствительного пути своими ласками, до тех пор, пока последняя волна наслаждения не вынесла ее на берег и не оставила там замершей и обмякшей. Только тогда он укрыл ее теплым пушистым пледом и осторожно убрал прядки влажных волос с ее покрытого испариной лица. Затем легко поцеловал ее в губы, которыми она до сих пор ловила воздух и пыталась восстановить дыхание. И лишь после лег рядом и обнял ее, осторожно притянув к себе. Буду рада видеть вас здесь
михеэлла: Лена сама повернулась к нему, удобно устраиваясь в его объятиях и кладя голову ему на грудь. Слушая его тяжелые, ровные удары сердца, она пыталась успокоиться и привести свое сердцебиение в норму. То, что она сейчас испытала, было за гранью ее разума. Она не была готова к этой буре чувств и этому накалу эмоций. Она хотела, чтобы все было приятно и ей это понравилось, но то, что сделал Виктор, превзошло все ее мечты и фантазии. Мало того, что он ласкал ее в очень интимных местах, так он еще это делал с таким удовольствием, с такой самоотдачей, что она просто не могла это спокойно выносить. И она была благодарна ему за то, что он позволил ей полностью расслабиться. За то, что он подвел ее к этому, а не бросил разбираться в этом самостоятельно. Хоть он и дразнил, и мучил ее, все это делалось только с одной целью – успокоить ее, довериться ему и себе. И ведь он все это делал не из-за себя, а для нее. Он знал, что ей нужна только ласка, а не полноценный секс, и он доказал ей это только что. И она должна была признаться себя, что он был прав. Ведь тот взрыв эмоций, что она испытала только что, требовал времени, чтобы прийти в себя и к продолжению она была совсем не готова. Лена в очередной раз поразилась тому, как хорошо Витя чувствует ее, как может угадывать все ее потребности и желания, даже если она сама в них не уверена. И в очередной раз, она возблагодарила Бога за то, что он позволил ей понять саму себя и свои чувства к Виктору, за то, что он появился в ее жизни, за то, что любит ее. А Виктор, почувствовав, как Лена прижимается к нему, еще крепче обнял ее и поцеловал в макушку. Он изредка водил кончиками пальцев по ее плечам и руке, которой она обнимала его, или по голове и волосам, и ощущал какое-то внутреннее спокойствие. Он знал, что они любят друг друга, знал, что они когда-нибудь займутся любовью, но почему-то именно сейчас он понял, что они всегда будут вместе, не смотря ни на что и ни на кого. Просто сейчас, когда Лена открылась не только себе, но и ему, он отчетливо увидел, что эта девочка от него никуда не денется. Если раньше ее что-то еще сдерживало и останавливало, и она могла попытаться отдалиться от него, то теперь ей этого уже не сделать. И дело даже не в том, что она только что испытала и что ей захочется повторения, а в том, что она только что поняла, что их чувства друг к другу останутся навсегда. Он не знал, почему он это так отчетливо ощущал, но почему-то был уверен в том, что теперь Лена навсегда останется его, так же как он уже давно принадлежит и телом, и душой, и сердцем, этой зеленоглазой, светловолосой принцессе. Неожиданно у него перед глазами промелькнули картинки только что произошедшего, и он еще крепче обнял Лену. Ему нравилось, как она вела себя в постели, нравилось, что она с такой откровенностью принимает его ласки и так естественно откликается на них. В ней не было ничего пошлого, ничего грязного, никакой игры, никакой лжи, только чистая открытость, детская непосредственность и невинная скромность. Когда он увидел ее обнаженной, ему стоило огромного труда сдержать все свое желание и не поддаться искушению. А сейчас он почему-то понял, что и без этого можно быть счастливым. Не важно, что он остался не удовлетворенным, важно то, что испытала Лена. Он не понимал того, что сейчас с ним происходило и того, что творилось в его душе, но он был настолько спокоен и счастлив, что готов был навсегда забыть о своих желаниях, лишь бы Лене было хорошо. Он готов был просто держать ее в объятиях, чувствуя в своих руках ее тело, или носить ее всю жизнь на руках и просто смотреть на ее улыбку. И в который раз он убедился, что ему для счастья нужна всего лишь Лена, этот ангелочек, лежащий сейчас в его объятиях.
михеэлла: - Я люблю тебя, - неожиданно произнес Виктор слова, которые уже давно хотел сказать Лене. Она же услышав то, что сейчас хотела услышать, но где-то глубоко в подсознании, так же просто решила ответить: - Я тоже тебя… Но договорить она не успела, так как Витя резко сказал: - Нет… И перевернулся, придерживая Лену и укладывая ее на спину, в то время как сам навис над нею: - Не говори этого… - Почему? – Изумленно выдохнула девушка. - Я не хочу, чтобы ты это говорила только потому, что я тебе это сказал. Я просто почувствовал, что ты сейчас хочешь услышать эти слова, и поэтому произнес их. Но я не хочу, чтобы ты… Он не договорил, так как Лена приподнялась и нежно его поцеловала, а затем посмотрела ему в глаза и медленно, но уверенно, произнесла: - Я… тебя… люблю. И я это говорю не потому, что ты мне сказал эти слова и не только потому, что хотела услышать их, а потому, что это действительно правда и мне захотелось, чтобы эту правду знал ты. Он пристально смотрел ей в глаза, как будто хотел увидеть в них что-то, как будто хотел лишний раз убедиться в том, что он не ослышался, в том, что она действительно это произнесла… - … произнесла осознанно, а не под влиянием момента. - Я произнесла это осознанно, а не под влиянием момента, - сказала Лена, а Витя понял, что произнес последние слова вслух. – И потом, я уже отошла от того момента, - она слегка засмущалась, - когда могла произнести их неосознанно. - Да… - улыбнулся он, понимая, что Лена только что призналась ему в любви, по-настоящему, так как он давно хотел. – Да и потом ты, наверное, права, в неосознанном состоянии, ты не способна была разговаривать, ты способна была только царапаться. - Что ты имеешь в виду? – Лена действительно смотрела на него, не понимая, о чем он говорит. Он же, не пытаясь что-то объяснить, просто сел на диване к ней спиной и стащил с себя футболку. Лена вначале замерла, не понимая, что он собирается делать, а потом увидела у него на плечах красные отметины, такие, какие возникают, если сильно надавив, провести пальцами. А вот сейчас у него красовались восемь красных полосок, две из которых больше походили на царапины. - Это… я?… Витя поняв, что она увидела то, что он хотел ей показать, вновь натянул на себя футболку и повернулся с улыбкой к ней: - Ты. - Очень… больно? – Дрожащим голосом спросила Лена. - Совсем не больно, даже наоборот, приятно. - Хватит издеваться надо мной. – Разозлилась девушка и села на диване, притянув к себе колени и кутаясь в плед. – Ты что, не мог меня остановить? - Ага, - он ухмыльнулся, - как ты себе это представляешь? Я должен был завопить, чтобы ты бросила, наконец, получать удовольствие, а заодно с этим, и царапать меня? Тем самым, остановив тебя на самом приятном моменте. Так что ли? - Я… я… - она залилась краской и опустила голову. - Лен, ну ты чего? Ничего страшного ведь не произошло. Я наоборот рад, что так все случилось. Всегда такая спокойная, рассудительная девушка потеряла контроль над собой, и к этому подвел ее я. - Очень весело? – Прищурившись, спросила Лена. – Больше такого не повториться. Хватит, одного раза было достаточно. - Что ты имеешь в виду? – Настороженно спросил Витя. - А то, что я больше не собираюсь веселить тебя, теряя над собой контроль. - Дурочка… - прошептал он ей прямо в губы, приблизившись к ней и поцеловав. Он специально дразнил ее. Она вначале не хотела ему отвечать и всячески пыталась сомкнуть губы и не позволить ему проникнуть за барьер ее зубов, но он искусно преодолел это препятствие и начал игру с ее языком. Когда почувствовал, что она отвечает ему, он оторвался от ее губ и скользнул по шее дорожкой поцелуев и прикосновений к груди. Она лишь откинула голову, предоставляя ему еще большую свободу действий. Он же потянул плед, который был на ней, вниз, обнажая грудь, и накрыл ее затвердевший сосок губами. Она протяжно втянула в себя воздух, а он слегка прикусив ее затвердевшую вершинку, начал играть с нею языком. Когда же он услышал, что Лена начала стонать, он оторвался от нее и вернул плед на место, снова укрывая ее. - Ну хорошо, ты доказал, что я не могу контролировать себя в твоих объятиях, - прерывающимся голосом сказала Лена, пытаясь согнать с себя волну возбуждения. – Что дальше? - Дальше ничего. Я просто хотел показать тебе, что то, что ты чувствуешь и как себя ведешь, это нормально. - И ты тоже будешь себя так же вести? – Осторожно спросила Лена. - Нет. - Что значит – нет? – Снова начинала злиться Лена. – Ты меня специально провоцировал на то, чтобы я открылась тебе, чтобы я вела себя естественно, а при этом сам будешь себя сдерживать и… Он закрыл ей рот поцелуем и обнял: - Я не буду себя сдерживать. Просто буду выражать свою страсть по отношению к тебе немного по-другому, не так как ты. Но сама подумай, мужчина, как правило, сильнее женщины, а значит, если он начнет ее царапать или кусать, бедная девушка после такой ночи, больше не захочет ничего подобного. Это для мужчины, выражение страсти любимой девушки в виде царапин, доставляет только удовольствие. И кстати, все другие мужчины, если случайно видят эти следы страсти, начинают ему завидовать, понимая, что ему досталась такая страстная партнерша. А девушки хотят себе такого партнера, который сможет их полностью раскрепостить. Так что Лен, в этом нет ничего странного или болезненного, не думай даже об этом. И обещаю тебе, что свою страсть я сдерживать не буду, и когда придет время, ты ее обязательно испытаешь на себе. - Обещаешь? - Обещаю. Разве я тебя когда-нибудь обманывал? - Нет, - хихикнула девушка. - Ты чего смешного здесь нашла? – Тоже улыбаясь, спросил Витя. - Да вот Виктор Михайлович, я тут подумала, что еще, ох как много всего, чему Вы меня будете учить, и чего еще будете объяснять. Согласившись быть моим учителем во всем, Вы подписали сами себе приговор. - Ха, может быть это наоборот ты, подписала себе приговор, так как я очень требовательный учитель. Так они, смеясь и подшучивая друг над другом, затеяли веселую возню на диване, а затем обессиленные упали отдыхать, в результате чего Лена вновь уютно устроилась на груди Вити.
михеэлла: Какое-то время они просто лежали, наслаждаясь тишиной и присутствием друг друга, а затем Виктор сказал: - Лен… - Что?… - У меня есть маленький подарок для тебя. - Ты меня совсем скоро избалуешь, - улыбаясь, ответила она. - Совсем не избалую. Мне наоборот, очень приятно баловать тебя. - А мне очень приятно получать от тебя подарки. Хотя временами и стыдно, я-то тебе ничего не дарю. - И не вздумай дарить. Мне хватает уже того, что ты есть в моей жизни. – Он сел, усаживая и ее, чмокнул в макушку, и сказав, - я на минутку, - вышел из комнаты. Лена услышала, как он возится в коридоре, наверное, доставая подарок из куртки, и удобно устроившись и облокотившись на спинку дивана, довольная укуталась в плед. Витя вошел в комнату, держа что-то в ладонях так, чтобы она не увидела раньше времени то, что у него там было. Судя по всему, подарок действительно был небольшим. Он сел на краешек дивана так, чтобы видеть Лену, и внимательно посмотрел на нее. - Лен… я тут вчера совершенно случайно наткнулся на один магазинчик и ноги меня сами туда понесли, заранее зная, что я хочу купить. Хотя честно сам до конца не понял, почему я решился на такой подарок. Вроде и повода даже не было. Было просто какое-то предчувствие, что повод скоро найдется и вот, предчувствие меня не обмануло, повод нашелся. Лена сидела, боясь пошевелиться, и всячески отгоняла от себя мысли о возможном подарке. У нее, конечно, возникла одна безумная догадка, но она была слишком безумной, чтобы быть правдивой. И вот сейчас, она просто старалась сосредоточиться на том, что ей говорил Витя. - Подарок может показаться тебе странным и не совсем обычным. Но я, таким образом, хочу только подчеркнуть свое серьезное отношение к тебе, свою любовь. Хочу, чтобы ты знала, что я всегда буду рядом, чтобы не случилось, я всегда буду любить тебя и буду ждать тебя – всегда. Он раскрыл свои ладони, и Лена увидела в них то, что так боялась увидеть. Он же, открыв бордовую бархатную коробочку, протянул ее девушке на вытянутой руке. Заметив, что она не спешит взять его подарок, Витя заволновался и произнес: - Возьми его. Оно тебя абсолютно ни к чему не обязывает. Это просто очередной подарок тебе. Лена неуверенно протянула руку и взяла этот подарок, который в данную минуту переворачивал весь ее внутренний мир. В коробочке лежало колечко. Золотое просто кольцо, такое, какими бывают обручальные кольца, ровное, без всяких рисунков, только на нем был небольшой камушек. Так как она не разбиралась в них, она не могла сказать, что это был за камень, но точно знала, что это ни какой-нибудь фианит, а что-то более дорогое и серьезное. Она смотрела на этот подарок и даже не решалась вытащить его из коробки и как следует рассмотреть. Она просто сидела в каком-то ступоре, не зная, что сказать и как вести себя дальше. Витя, видя в каком состоянии она находится, решил ее успокоить: - Лена, не воспринимай его слишком серьезно. Я понимаю, что тебе еще всего семнадцать лет, и я тебя ни с чем не тороплю. Просто я, таким образом, говорю, что когда придет время, когда ты повзрослеешь и будешь к этому готова, я сделаю тебе предложение. Я бы его мог сделать тебе и сейчас, но я не хочу, чтобы ты пугалась и чувствовала себя загнанной в ловушку. Я повторю еще раз, этим подарком я просто говорю тебе, что я навсегда твой. Чтобы ты ни в чем не сомневалась и ничего не боялась, это кольцо будет просто символом моей любви к тебе. Лена все еще продолжала молчать и смотреть на кольцо. Меньше всего она ожидала такого подарка от Виктора. До сегодняшнего дня они даже не признавались в любви друг другу, а сегодня мало того, что признались в своих чувствах, так еще и Витя показал ей, какое удовольствие ждет ее впереди, помог ей открыться и стать самой собой. А теперь вот, это кольцо. Она знала, что он ее любит, но чтобы настолько, чтобы подвести черту под своими чувствами, чтобы сказать ей, что она единственная кто ему нужен, что он готов ждать ее, сколько потребуется… к этому она еще не была готова. Хотя к чем тут готовиться. Она знала, что любит его, любит уже давно. Знала, что не будет счастлива ни с кем настолько, насколько счастлива с ним. Хотя о чем она вообще думает? Она даже не рассматривала на его месте никого еще. Он просто был единственным кого она хотела видеть рядом, единственным с кем она хотела быть, единственным с кем она будет. Решение пришло само. Лена, все еще держа коробочку в руках, встала с дивана и, путаясь в пледе, подошла к письменному столу. Открыв один из ящиков и что-то там поискав, она вернулась и села на диван рядом с Виктором, держа в руках золотую цепочку. Затем, осторожно достав кольцо из коробочки и повесив его на цепочку, она повесила ее на шею и, повернувшись к Вите спиной и приподняв волосы, попросила: - Застегни, пожалуйста. Виктор не понимая ее поведения и ее молчания, все же застегнул на ней цепочку, хотя это и было трудно сделать дрожащими пальцами от волнения. Лена же вновь повернулась к нему и, приподняв цепочку с кольцом, посмотрела на нее, как бы изучая. - Ты, наверное, заметил, что я не ношу ни кольца, ни всякие цепочки, да и вообще всю эту бижутерию. У меня, конечно, все это есть, и я иногда одеваю на наши выступления, но чтобы постоянно носить, нет уж, увольте. А вот сейчас ты мне подарил кольцо, и оно очень много значит для меня. Я не могу его положить в ящик стола и оставить там пылиться до тех пор, пока я не повзрослею. В то же время, я не могу одеть его на палец, так как это будет, во-первых, слишком необычно для меня, а во-вторых, вызовет массу ненужных вопросов, так как кольцо не совсем обычное. Поэтому я решила эту проблему вот таким образом. Эту цепочку мне подарили родители два года назад, я ее, конечно же, одеваю изредка, а с сегодняшнего дня буду носить постоянно, так как именно на ней будет твой подарок. Я хочу, чтобы ты знал, что это кольцо для меня, так же как и для тебя, очень много значит. Ты подарил мне его, подчеркивая свою любовь, а я приняла его, подчеркивая свою и говоря о том, что когда я буду готова, я приму твое, завуалированное сейчас таким образом, предложение. Я так же буду тебя всегда любить, но как ты и сам сказал, я еще слишком мала, чтобы выходить замуж, несмотря на то, что и люблю тебя. Поэтому думаю, мы можем считать с сегодняшнего дня наши отношения очень серьезными. Не подумай, что я их до этого дня считала не такими, просто сегодня мы дали друг другу обещания всегда быть вместе. А то, что наши отношения не оформлены на бумаге и под нашими подписями не стоят штампы, так это ничего. Мы никому ничем не обязаны. Гораздо важнее то, что происходит между нами, то, что мы обещаем друг другу, то, на что мы готовы пойти ради друг друга. А сегодняшний день, мы можем считать днем нашей помолвки. Я знаю, что в России помолвок как таковых не существует, но в нашем случае это будет именно помолвкой. – Она встала с дивана и перебралась к нему на колени, тут же почувствовав его сильные руки на себе. Затем она его поцеловала и тихо сказала, - я люблю тебя. - Девочка моя, - так же тихо сказал Витя, - иногда мне кажется, что, несмотря на твои семнадцать лет, ты слишком много знаешь и слишком хорошо умеешь все объяснять. Я так боялся твоей реакции на это кольцо, а ты так быстро смогла меня успокоить. А не боишься, - слегка улыбнулся он, - что теперь, когда ты сама лично согласилась на нашу помолвку, тебе уже никуда не деться от меня? Что теперь я дождусь тебя, несмотря на то, сколько лет мне для этого потребуется. - Нет, не боюсь, - серьезно сказала Лена. – Потому что моя жизнь уже давно неразрывно связана с твоей жизнью, и эту нить никому не по силам разорвать. - Я люблю тебя, люблю… Дальше пошла волна нежных, ласковых, любящих поцелуев. - Тебе не кажется, что нам пора уже давно лечь спать? – Все еще держа Лену на коленях и крепко обнимая ее, спросил Витя. – Завтра нам все же в школу, а уже почти два часа ночи. - Я и сама знаю, что уже давно пора спать, но мне сейчас так хорошо, что и шевелиться не хочется. - Ну и не надо. – Он снял ее с коленей и положил на диван. – Видишь, как все просто? - Просто-то, просто, только я хочу все же одеться, - смущенно сказала Лена, вновь вставая с дивана. - А что тебя не устраивает сейчас? По-моему ты и так спрятана от моих глаз, - улыбнулся Витя. - Мне будет спокойнее, если я оденусь, - покраснела Лена и, взяв свою пижаму, вышла из комнаты. Когда она вернулась в комнату, Виктор все еще сидел на диване. - Ты чего еще сидишь? Кто спать хотел лечь? - Ну, вообще-то я ждал тебя, - он улыбнулся, увидев Лену и встав, обнял ее и чмокнул в макушку. – Давай, - он подтолкнул ее к дивану и забрал плед из ее рук, - ложись. Она неуверенно опустилась и посмотрела на него. Он улыбнулся и улегся рядом, укрывая их пледом. Витя сам обнял Лену, чувствуя что такая ситуация для нее до сих пор остается необычной, и прижал к себе: - Ну, ты чего, Лен? Чего ты боишься? - Я не то чтобы боюсь, просто все это так странно. Ты сейчас здесь, рядом со мной, - она положила голову ему на руку, где-то в области предплечья, а руку ему на живот, полуобнимая. – А уже завтра мне придется опять спать одной. - Давай мы не будет заглядывать так далеко, а будем просто наслаждаться этим моментом, - ему и самому не хотелось думать, что следующую ночь ему придется провести в одиночестве. Но других вариантов сейчас у них не было. – Тем более такие моменты приносят больше радости, когда они не постоянны, а случайны. Вот сейчас нам хорошо, и мы этим наслаждаемся. А представь, что это будет каждую ночь. Мы не будем этому радоваться, так как сейчас, потому что это станет обычным. Лена подняла голову и посмотрела ему в глаза. Внимательно, как будто хотела в них что-то прочитать. Только Виктор сам уже все понял и прочел и, опередив девушку, сказал: - Да уж. Прости, это не наш случай. Ты права, каждая наша совместная ночь будет сказкой для нас, и не одна последующая не будет напоминать не одну предыдущую. - Вот-вот. Как ты вообще мог предположить, что наши ночи могут быть обычными? - Пытался успокоить тебя и себя тоже, а получилось наоборот. Ну, прости меня. – Он наклонил ее к себе и поцеловал. – Все, давай ложись спать, - попытался сказать он тоном учителя не требующим возражения, только получалось у него это в отношении Лены всегда не таким тоном, каким он пытался говорить, а добрым и мягким. - Спокойной ночи. – Сказала Лена, вновь устраиваясь в его объятиях. - Спокойной ночи, девочка моя, - и снова поцелуй в макушку, и снова стальные объятия, и снова полет души от счастья. Понимаю, что прода малость необычная, и даже неожиданная. Но это еще далеко не конец фика. А про кольцо писалось еще до того, как в фильме Лена стала носить его на пальце.
михеэлла: В следующие несколько дней отношения Лены и Виктора были настолько странными и необычными, что они сами их не понимали. Они все так же вместе ходили в школу и из школы, так же вместе проводили свободное время, только отношение друг к другу стало другое, какое-то заоблачно высокое, не требующее никаких слов или каких-то объяснений. Они просто наслаждались присутствием друг друга в своих жизнях, просто держались за руки, просто целовались, часто, просто молчали. Та ночь, которую они провели у Лены дома, осталась для них сказкой. Они не пытались ее повторить, так как оба понимали, что для продолжения ее, они еще не готовы. А для точно такого же повтора, у Виктора может не хватить сил, сдержать себя, и довести до вершины только Лену. Она же, может быть, и хотела бы, что-то подобное сделать с Витей, доставить ему такое же удовольствие, но была слишком неуверенна в себе и все еще боялась, что он может не сдержаться. Они об этом не разговаривали, но почему-то оба чувствовали друг друга и знали мысли друг друга. Каким-то молчаливым согласием они решили пока не возвращаться к той ночи и наслаждаться тем, что есть. Не спешить. Просто получать удовольствие от поцелуев. Их отношения стали более серьезными и в то же время, оставались все такими же невинными, как были прежде. Понимая, что теперь они всегда будут вместе, они просто жили. Только теперь все чаще их совместные прогулки заменялись сидением дома. Им хотелось быть рядом и не делиться друг другом ни с кем, даже с обычными прохожими. И несмотря на то, что даже на улице они были в своем собственном мире, они не хотели в нем находиться при посторонних. Поэтому они просто запирались в комнате, садились на диван, Лена прижималась к Вити спиной, а он ее обнимал и иногда целовал в макушку или висок. Дальше они не заходили, не хотели спешить, не смотря на то, что и представляли, что продолжение будет волшебным. Часто такие посиделки были молчаливыми. Иногда они включали телевизор, но, как правило, он использовался просто как фон для их молчания. Иногда они составляли планы на будущее. Хотя эти планы дальше поступления Лены в институт не заходили. Здесь они всегда начинали смеяться и спорить насчет того, кем Лене быть в дальнейшем. Чем больше времени проходило с их совместной ночи, тем ближе они становились к ее продолжению. Они подходили к этому без всяких ласк и заигрываний, просто становились ближе друг к другу, но ближе не физически. И это душевное единение, душевное сближение, готовило их, к сближению физическому. Утром Лена проснулась с неприятным предчувствием чего-то. Чего, она и сама не могла объяснить. Все было как обычно. Она встала, позавтракала тем, что уже приготовил дед. Получила утреннюю смс от Вити и послала ему в ответ такую же добрую, и ласковую смс-ку. А затем пошла в школу. Идти пришлось одной, так как Виктору нужно было ко второму уроку, но зато второй урок был в их классе и они должны были скоро увидеться. Несмотря на это, предчувствие ее не покидало, а наоборот, стало еще ближе. Не понимая, что может произойти, а главное с кем, она пыталась отогнать от себя эту нависшую опасность. В школе перед уроком пыталась смеяться и шутить с девчонками, на уроке же, пыталась сосредоточиться на том, что говорит учитель. Но чувство опасности мало того, что не уходило, оно нависло над ней темной тучей, и будто, что-то увидев перед собой, Лена дернулась и попросилась выйти. Она была слишком бледной и у преподавателя, не возникло лишних вопросов. Он отпустил ее. Она, выбежав в коридор, помчалась в туалет, чувствуя, что ее всю трясет, а в голове билась только одна мысль – Витя. Лена не знала, что с ним случилось, не знала, почему она вообще решила, что с ним могло что-то случиться, почему решила, что именно с ним, а не с дедом или родителями. Она просто знала, что с Витей, только что, что-то произошло и это что-то, слишком ужасное. Плеснув себе в лицо ледяной воды, чтобы собраться с мыслями, она взглянула на себя в зеркало, и чуть было не вскрикнула, испугавшись самой себя. Слишком бледная. Слишком испуганная. Слишком загнанная. - С ним все в порядке… в порядке… - дрожащим голосом убеждала она себя, но тут же понимала, что это неправда. С Леной еще никогда не было того, что происходило сейчас. Она никогда и никого не чувствовала так, как Виктора. Словно она чувствовала стук его сердца в своем собственном, а сейчас этот стук исчез. Словно она, даже находясь не рядом с ним, могла читать его мысли и желания, а сейчас мало того, что она не могла их прочитать, она просто не могла его почувствовать. Несколько минут назад, когда она сидела на уроке, перед тем как попроситься выйти, она почувствовала, что ее мир раскололся надвое. Сердце замерло в определенную минуту, отказываясь биться дальше, а затем ухнуло куда-то вниз, словно оборвалось, а когда вернулось на место и позволило ей вздохнуть, Лена поняла, что оно бьется по-другому, что сейчас в нем звучит только ее стук, что стука Виктора там нет, что он больше не сопровождает ее. И именно в тот момент, ее накрыл леденящий страх и парализовывающий ужас. И вот сейчас, она ловила ртом воздух, пытаясь успокоить себя, но при этом понимая, что это бесполезно. Если бы ничего не случилось, она не чувствовала бы весь этот страх. Слез не было, истерики тоже. Ее просто била сильная дрожь, и зубы стучали друг об друга, отказываясь просто замереть. Она простояла так до конца урока, но не заметила этого, пока не прозвенел звонок. Пытаясь взять себя хоть как-то в руки, она вновь ополоснула лицо ледяной водой и, вытираясь салфетками, услышала сзади себя голос Новиковой. Не желая с ней разговаривать и отвечая ей не впопад, они вышли из туалета и направились в спортзал. Лена знала, что ЕГО там не будет, но шла туда с одним желанием, узнать, что случилось. Ведь если не будет урока, придет либо Савченко, либо Борзова, и скажут, почему его не будет. А она именно для этого туда и пойдет. Лена даже не пошла переодеваться, как все, а просто села на скамейку и закрыв глаза, прижалась к стене, прося время двигаться быстрее для того, чтобы скорее прозвенел звонок на урок. На нее все странно смотрели. Еще бы. Ведь всегда самая первая бежит на физкультуру, а сегодня мало того, что притащилась в последних рядах, так еще и не переодевается. Да и вообще, какая-то она не такая. Кто-то из ребят попытался позвать Виктора Михайловича, так как он обычно бывал у себя в подсобке, но ответа ребята не услышали. И только Лена знала наперед, что и не услышат. И вот, наконец, долгожданный звонок на урок. Все собрались в зале в ожидании учителя, который никогда не опаздывал. Дверь открылась и в зал вошла Борзова. Лена физически услышала скрип двери и поняла, что это не ОН. Открыв глаза и увидев Людмилу Федоровну, она даже не удивилась, просто встала и подошла поближе к ней, зная, что сейчас узнает важную для себя новость. И не просто важную, а новость, которая может поменять многое в ее жизни. И она не ошиблась. Потому что уже в следующую секунду, ее мир перевернулся. И он до сих пор, не мог встать на место. Буду рада выслушать ваши комментарии вот здесь
полная версия страницы