Форум » Библиотека законченных фанфиков. Архив №2. Авторы A-Z и 0-9 » Автор: Vies » Ответить
Автор: Vies
Vies: Фики: 1. И сердцу стук, и телу дрожь 2. Мой рок, моя молитва 3. Наивное дитя 4. Тектоника чувств… 5. Бросай курить 6. Апперкот
Vies: *** Гуцулов сегодня проспал, а значит, на первый урок он уже опоздал. На алгебру. А Терминатор еще за неделю объявила о том, что сегодня будет контрольная. Так как Игорь был в математике не профи, он надеялся, что сможет списать у Кулеминой, но после того, как он помог девушке сбежать с отсидки после уроков, Борзова не то, что влепила каждому из них по паре в журнал, но и рассадила по разным углам, лишая возможности при случае списывать. К его счастью, когда он зашел в класс, грозной математички нигде не было. Он спокойно прошел по кабинету, состроив при этом рожу старосте Стародубцевой, и сел за свою парту. Подписал листочек, для виду прочитал задание даже два раза, но когда обернулся в сторону Кулеминой, то увидел, что девушка спокойно спала на парте, подложив руки под голову. Нахмурившись, он наклонился через парту вперед. - Стародубцева! Эй, Стародубцева! Списать дай! - Сам решай, - огрызнулась рыжеволосая девушка. - Ну, Инессочка. Выручай, а я тебя после школы на своем мопеде покатаю! – И улыбнулся ей. Не помогло. Кое-как уломав недружелюбную зубрилу, он быстро перекатал себе то, что было у нее в тетради, и, подумав, вырвал еще один листок. Когда Терминатор вошла в класс, он аккуратным почерком старательно выводил в правом верхнем углу листа «Кулемина Л.». - Гуцулов, опять у Кулеминой списывал? – прошипела Людмила Федоровна, когда собирала работы. - Ну, - замялся Гуцул, краем глаза заметив, что Ленку кто-то разбудил, и сейчас она сонно потирала глаза. – Сам я… - Что вы говорите… – картинно удивилась она и, забрав листочки, отошла. «Пронесло», - подумал парень и поторопился за Кулеминой. - Кулемина, и что это было? - Что? - Ты спала на контрольной, да не просто на контрольной, а у самой Борзовой! - Кто бы говорил, с каких пор ты так печешься об уроках? - С тех пор, как ты витаешь в облаках и спишь на контрольных. - Это было всего раз… - Парень покачал головой, подумав о том, что Ленка даже не сожалела о несделанной работе. Ее мысли опять были далеко отсюда. - Кстати, ты мне вчера так и не перезвонила! - Ой, прости, Гуцул, как-то из головы вылетело совсем… да и поздно уже было звонить, неудобно. Так что ты хотел? Игорь остановился и внимательно посмотрел на нее. - Во сколько ты спать легла? В этот момент Кулемина вытащила из кармана телефон и начала тыкать в нем кнопки, точнее просто водить пальцем по экрану. - Новая игрушка? Твой этот подарил? - Ну… - засмущалась она, даже не обратив внимания на холодность в голосе одноклассника. - Понятно. Куда там до нас, смертных. Пока, Кулемина. - Гуцул, подожди. Гуцул! – крикнула ему в спину девушка, но он не остановился. «И что его так взбесило? Это же просто телефон…» Сегодня, пока она собиралась в школу, Виктор настоял, чтобы она, наконец, начала носить его с собой, пользовалась, чтобы при надобности была с Ним на связи. Он переживал за нее. А Лена не стала настаивать, правда, она никак не могла до конца разобраться с этой вещицей. Сенсорная панель вместо кнопок и еще куча всяких функций, о которых девушке еще только предстояло узнать. Поэтому и смотрела она на него, как на какую-то диковинку. На что тут обижаться? Правда, спать она легла действительно поздно. «Если бы Гуцул знал, как это приятно, когда о тебе кто-то заботиться, когда рядом близкий человек, он бы так не грузился…» Степнов выполнил свое обещание, хотя, пока губы девушки не распухли от поцелуев, он ее не выпустил из своего захвата. А потом они еще лежали на полу и говорили, долго-долго. И это было удивительно. Это было новое ощущение тепла, которое только-только зарождалось или которое уже родилось давно, но вырвалось наружу только сейчас. (шикарный смайл) 21 Когда Лена выходила из школы, Игорь как раз заводил свой мотоцикл. Они встретились глазами, но парень тут же отвернулся и нажал на газ. Девушка медленно спустилась по лестнице, провожая его хмурым взглядом. Ветер трепал волосы, была уже середина осени. Она наблюдала за веселившимися на переменке школьниками, думая о том, что у каждого есть друзья, родители рядом, только она, как белая ворона. Вон Гуцул был, и тот сплыл, как говорится. Села на разноцветную скамейку, вытянув ноги. Вытащила из кармана телефон и начала крутить его в руках, тщательно рассматривая и думая о Степнове. «А если он тоже «помашет мне ручкой», буду как айсберг в той песне…» Из дверей школы, смеясь, вышла компания старшеклассников. Если Лена не ошибалась, то худенькую короткостриженную девочку звали Аня Морозова, но все ее называли просто Нютой. Она была детдомовская и только недавно перевелась к ним в школу. Ее постоянный ухажер - Степа Белута. Уже с четырнадцатилетнего возраста он состоял на учете в детской комнате милиции за кражи и еще какие-то проступки. Следом шла Аня Прокопьева. В школе говорили, что сначала в подругах у Белуты ходила Прокопьева, а потом, когда пришла детдомовская, все тут же поняли, кому отдал свое предпочтение Степан. Лена как-то в разговоре с Гуцуловым затронула эту тему, на что парень только усмехнулся, сказав, мол, помотросил и бросил. Кулеминой этот ответ не понравился, но она промолчала и не стала спорить на столь щекотливую для нее тему. Гуцул, в отличие от Лены, поддерживал общение со всеми одноклассниками в школе, будь то дружба или неприязнь. С Белутой у него тоже были особые отношения. Замыкал шествие Стас Комаров, ботаник из их класса, который ходил у Степы в шестерках, хотя и был на целую голову ниже Стаса. Вся компания двинулась по направлению к выходу со двора школы. Проходя мимо Лены, Белута смерил ее взглядом и довольно улыбнулся, обнажая белые зубы, отчего Кулеминой стало не по себе. Стиснув телефон в руке и закинув рюкзак на спину, она пошла в противоположную от банды сторону. Что-то ей подсказывало, что никто из этой компании с ней особо церемониться не будет. Если она и имела до этой поры какую-то неприкосновенность, то только благодаря Гуцулу. Погруженная в раздумья, Лена считала ступеньки, поднимаясь на свой этаж. Створки лифта как раз закрывались, и фигура, промелькнувшая в кабине, показалась ей знакомой. Она дошла до своей квартиры – дверь была не заперта. Навстречу ей вышел Степнов. - А-а, как ты в квартиру попал? – невольно опять начала ревновать его к квартирантке. - Ты забыла, кем я работаю? – вопросом на вопрос ответил он, но, заметив, что Кулемина не оценила его шутки, сказал, - Ключи под ковриком у двери, помнишь? - Ну да, точно… - Ты какая-то вялая, случилось чего? – заботливо спросил Виктор, подсаживаясь к Лене. - Случилось, – недовольно произнесла Кулемина. - Гуцул случился… Он сердится на меня… Не понимаю. - Хм, - мужчина напрягся и, отвернувшись, посмотрел в окно. – Меня обвиняешь? - Нет. Конечно, нет, – выдохнув, устало произнесла Ленка. - Просто… Я и сама не знаю. - Если я в чем-то не прав, извини, - он продолжал смотреть в окно. - Ты ни при чем…- она посмотрела перед собой. Ее взгляд упал на стеллаж, в котором, пылились книжки. После того, как родители уехали, она не прикасалась к ним и вообще не трогала ничего из их вещей. Шмыгнула носом и поднялась. - Ты читал папину литературу? - Я немного прошелся взглядом, но ничего не трогал, честное слово, - поклялся Виктор. - Что-то не так? Не успел он ее предупредить, как Кулемина подошла и принялась ставить книги ровно. - Лен, так не делается. Вдруг там чьи-то отпечатки остались. Лучше не трогай. - Просто проверила, все ли на месте. - Ну и? - Все на месте, – спокойно сказала она и стойко выдержала его взгляд. - Я боюсь за тебя, понимаешь? – Лена кивнула, а сама вспомнила момент в подъезде. - Только… - девушка нахмурилась. - Квартира закрыта была, когда ты пришел? - Да, я же сказал, что ключи под ковриком взял, - ответил он. - Просто мне показалось, что я кого-то видела, когда поднималась, - после ее слов, раздался дверной звонок. Кулемина вздрогнула от неожиданности. - Ты кого-то ждешь? - Нет, - отрицательно замотала головой. - Кто это может быть? - Возможно тот, кого ты спугнула, - звонок повторился. - И он пришел забрать то, что не успел взять. - Ты с ума сошел? – охнула Ленка, когда Степнов вынул из куртки пистолет. - Я здесь в безопасности, убери эту штуку на место! - Я бы на это не надеялся… Сиди здесь, и не высовывайся. Девушка сложила руки на груди и уставилась на Виктора. Тот, не теряя времени, тихо подошел к двери с пистолетом наготове. - Спроси, кто, - приказным тоном сказал он. Кулемина покачала головой, но послушалась. С той стороны послышался радостный голос соседки сверху. - Это Любка, дай открою, - радостно ответила Ленка, пытаясь открыть замок, но Степнов ей не позволил. - А вдруг ее кто-то подослал? - Любу? Никогда! – и она наконец смогла открыть дверь. - Да убери ты его, - зашипела она, отпихивая руку мужчины с оружием ему за спину. Виктор рыкнул, но пистолет убрал. Одернув одежду, Кулемина смущенно улыбнулась соседке. Пистолет-то она спрятала, а вот Степнова… Но Люба, не то что ничего ей в упрек не сказала, наоборот стала зазывать их вдвоем к себе. - Лен, я пойду, наверное… - когда молодая женщина ушла, Виктор начал пятиться к выходу, не забыв прихватить с собой свою куртку. Лена удержала его за руку. - Куда? - Ну, я совсем посторонний человек, да и без подарка… нехорошо… - Ничего не посторонний, ты же со мной, - и Лена выразительно посмотрела ему в глаза. - Заключим сделку, сейчас ты пойдешь со мной, а потом я с тобой куда-нибудь пойду… Мужчина хитро улыбнулся. - Веревки ты из меня вьешь, Кулемина! Иди собирайся. *** - А… почему ты не пьешь? – смущенно пробормотала Ленка, косясь в сторону стакана, который стоял у Степнова. Наклонившись к ней, он посмотрел куда-то в сторону, а потом на девушку: - А должен? - Ну, неудобно как-то… - сама она пригубила немного, но щеки заметно покраснели, что делало ее в глазах Виктора невозможно милой. – Пригласили все-таки. - У меня непереносимость спиртных напитков, - после некоторой паузы ответил он. Кулемина кивнула и больше не приставала к нему с такими вопросами. Мужчина за весь вечер так ни разу и не глотнул спиртного, Лена тоже ограничила себя одним неполным бокалом шампанского и спокойно потягивала сок. Иногда Виктор порывался все же выпить, но понимал, что уже достаточно опьянен ее присутствием, исходящим от нее легким запахом геля для душа, блеском в глазах-малахитах, который появлялся, когда она улыбалась. - Давай выйдем на лестницу, здесь дышать нечем, - предложил он. Лена охотно его поддержала. Ей и самой надоела громко играющая музыка. Виктор взял Кулемину за руку и повел через толпу к выходу, взял их вещи, и они вместе вышли на лестничную клетку. Посмотрели друг на друга. Следом за ними вывалился какой-то пьяный гость. - Эй, друг, давай обратно! – в шутливой форме обратился к нему Степнов и затолкал нерадивого пьяницу в квартиру. Тут же двинулся к девушке и начал целовать. В перерыве между поцелуями, произнес: - Пойдем отсюда? - Ко мне нельзя, там Лиза уже пришла… - Тогда ко мне. Она кивнула. Обняв ее за плечи, Виктор повел девушку на улицу. Через полчаса она уже переступала порог знакомой ей «берлоги». Ничего не изменилось с того вечера, как они уехали. Будто бы и самого хозяина не было дома все это время. - Устала? – спросил он, запуская Лену к себе. Она кивнула. – Проходи, я сейчас. Лена оглядела полупустую комнату, в которую завел ее Виктор. На полу лежал единственный широкий матрас и плед. В то время как в ее пользование был предоставлен диван, мужчина удовольствовался лишь широким матрасом и пледом, одиноко валявшимися на полу. Он пришел так же быстро, как и ушел. В руках у него был еще один плед. - Ночью здесь прохладно, - бросил он. – Подушки, к сожалению, тоже нет. Вот. - Ничего, меня все устраивает, - сказала она, улыбаясь, и присела на матрас. «Зато рядом», - подумала она. Витя стянул с себя куртку, оставаясь в одной футболке, и скрутил ее, подкладывая девушке под голову. Лег рядом, укрывая ее одним пледом, а следом вторым. - А ты? – спросила полушепотом, глянув на него. - Мне нормально. Они лежали рядом, он перебирал ее волосы, убирая пряди с лица. Лена рассказывала ему про своих родителей, про то, как стала жить одна вместе с квартиранткой, как ей помогала Люба первое время. Соседка была отзывчивой и хорошей, несмотря на то, что любила «попраздновать», кавалеров поводить. Степнов не перебивал, давая девушке выговориться. - Теперь ты расскажи про себя! - А мне нечего рассказывать, ничего интересного, - отмахнулся он. - Врешь. - Ты так думаешь? – Он приподнялся на локте и сверху вниз посмотрел на нее. Лена пропустила этот вопрос и задала новый: - Почему у тебя никого нет? - У меня есть ты. - Нет, до меня. Ты был один… - лицо Виктора на миг помрачнело, но он сразу же взял себя в руки и улыбнулся. - Да меня все бросали, говорили, что я… плохо целуюсь, - нашелся он, смягчив свой ответ. Кулемина засмеялась. - Я не верю ни единому твоему слову. - Девушка тоже приподнялась и, положив ему руку на грудь, заставила лечь. - Я могу это доказать. И, не дав больше ей сказать ни слова, начал целовать. По телу Лены разлилась блаженная нега, а когда он, завладев ситуацией, опрокинул ее на матрас, внутри нее все вздрогнуло. Она чувствовала тяжесть мужчины и его тепло, отчего в голове стоял туман, не позволявший ни о чем думать. Только чувствовать… Сжав ее плечи, он наклонился и слегка коснулся губами ее нижней губы, начиная дразнить. Повторил свое действие, пока девушка не начала тянуться ему навстречу. - Я хочу большего… - честно сказала она. - Я тоже… - выдохнул ей в губы. – Но я… хм, - он задумался. - Что?.. - Все хорошо. Он снова начал ее целовать, постепенно спускаясь от губ к шее. Одежда медленно сползла с нежного плеча, открывая места для поцелуев. Бессвязный шепот в шею. Руки, переплетаясь пальцами, жили своей собственной жизнью. - Все нормально? Она закивала, и он смело потянул майку вверх. Волосы рассыпались по матрасу и плечам. Он выдохнул, опаляя горячим дыханием ее шею. Нашел губы. Ладонью начал поглаживать плечо и бок девушки, чтобы она привыкла. На миг оторвался и стянул футболку с себя. Когда тела соприкоснулись, оба вздрогнули, но вскоре все опять закрутилось. Девушке стало невыносимо жарко, особенно внизу живота. Виктор словно прочитал это в ее глазах и положил руку на застежку ее джинсов. Лена напряглась, упираясь ладошками ему в грудь. - Не надо, наверное… - неуверенно сказала она. - Все будет в порядке, я обещаю, - он серьезно посмотрел на нее. Осторожно сел, посмотрев через плечо на спящую Ленку и, поднявшись, вышел. Запустил руку в волосы, сжимая их, и зашел в душ. «Эт ж надо было так не подготовиться… Чертова резинка!» http://kvmfan.f.qip.ru/?1-12-20-00000221-000-120-0-1306433652
Vies: Для всех, кто ждал Спасибо моей любимой бетке! Маришка, никто и никто не заменит мне тебя А теперь прода! 22 - Лен… Леночка… - наклонившись к девушке, тихо позвал и осторожно потряс за плечо. – Тебе сегодня в школу надо? - Угу, - буркнула она, поворачиваясь на другой бок. - Тогда надо ехать. - Ладно, - ответила сквозь ускользающий сон Лена. - Давай одевайся, а я пока машину разогрею. Ты завтракать будешь? – поняв, что говорит в пустую, повысил голос. – Кулемина, я что, со стенкой разговариваю?! - И от нежности не осталось и следа… - тихо сказала она, потирая глаза. - Успеешь еще понежиться, надо учиться, а то будешь потом как я. - А что, у тебя плохая работа? Тебе не нравится? - Хорошая, Лен, но ответственность ложится большая. Я порой за себя-то ответить не могу, а тут - за других нужно. Лен, собирайся, пока туда-сюда, глядишь, еще в школу опоздаем. Кулемина, шаря рукой по матрасу, пыталась нащупать футболку. Одеяло сползло с груди девушки, заставляя Степнова окунуться в ночные воспоминания. Прокашлявшись, отвел взгляд. - Может, мне тебя самому одеть, а то ты и не торопишься… - низким от всколыхнувшихся чувств голосом проговорил он как бы в шутку. - Одень, - на полном серьезе ответила она. Мужчина быстрыми движениями рук вывернул майку и поднес к Ленке. - Руки. Она медленно подняла, и он бережно надел ткань, стягивая ее вниз к талии. Их глаза встретились, когда она подняла голову. Волосы растрепались. – Я… все нормально? – хотел вроде спросить про этот момент, а, получилось, как будто извинился за прошлую ночь. - Более чем, - Кулемина окончательно проснулась. – Извиняться не надо, если ты собрался, - нахмурившись, пресекла его дальнейшие слова, тряхнув челкой. - Ну хорошо, чего кидаться-то. Я против что ли? Хорошо - и хорошо, я рад, – взволнованный, начал оправдываться он. – Кулемина, Кулемина… - шумно выдохнул, отворачиваясь. - Что? - Ничего. Собирайся. Не мог же он ей сказать, что боялся услышать от нее, что это было неправильно. Ему хотелось, чтобы с ней было все по-другому - другие нормальные отношения, чтобы ничто и никто им не мешал. Он хотел защищать и оберегать ее и знать, что она нуждается в нем, так же как и он в ней. А если ему самому было страшно, то он мог представить, каково ей. Но чего таить, он Лену недооценил, она повела себя взрослее. «Его Ленка, только Его! И ничья больше!» *** Кулемина зашла в кабинет русского языка. Окинув взглядом класс, увидела, как Гуцул отвернулся от нее и начал оживленно болтать с Южиным. Улыбаться ей совсем перехотелось. Бросив в никуда: «Всем привет», - проследовала на свое место. Никто, как всегда, не обратил на нее никакого внимания. Уроки, как по заказу, тянулись очень медленно. Лена, подперев щеку кулаком, делала вид, что занимается. Физическая культура была последней. Сегодня им сказали разделиться на команды и играть в баскетбол. Девушка оказалась в команде с Игорем, что парень никак не прокомментировал, даже не удостоил ее взглядом. А раньше он всегда брал ее только к себе в команду, помогал в игре, подсказывал, пасовал мячи, хвалил, когда удавалось забросить мяч точно в корзину. Сначала все шло нормально, но после того, как кто-то из толпы одноклассников толкнул Лену прямо на Игоря, когда тот забивал мяч, все сразу поняли, что между этими двумя пробежала черная кошка. Парень так посмотрел на девушку, как будто она ему Бог знает что сделала. - Кулемина, смотри куда прешь! – зло выплюнул парень. Кулемина сначала опешила, не зная, что сказать, а потом, осознав, что все на них смотрят, развернулась и выбежала из спортзала. Только в коридоре заставила себя сбавить темп, чтобы не привлекать внимания. Виктор обещал за ней приехать после уроков, чтобы отвезти домой. Посмотрела время на телефоне – еще пол урока оставалось. Запрыгнула на подоконник и, облокотившись о бетонную стену, закрыла глаза, погружаясь в себя и сжимая в руках мобильник. - Ты можешь не приезжать за мной, тут же недалеко, сама дойду. - Может, я просто хочу с тобой подольше побыть? - Может, или хочешь? - Не цепляйся к словам. - Ну, скажи… ну, пожалуйста. - Кулемина, не играй с огнем, а то… - Я тебя не боюсь, – и она в порыве поцеловала его. Сама. Его губы были мягкие и горячие. - Лена! Я же за рулем! – рыкнул мужчина. - Ты хочешь, чтобы меня лишили прав?! Тебе меня не жалко? - Ты же меня не жалеешь, - развела руками она. – Никогда не говоришь прямо… - Знаешь, иногда мне кажется, что ты знаешь больше моего. - Тебе кажется… - буркнула она, сложив руки на груди. - Я хочу… слышишь, Лен, ХОЧУ! – она посмотрела на него из-под белобрысой челки и начала смеяться. - Ну, Кулемина! Хватит ржать! С тобой по-серьезному нельзя, я понял. Все иди в школу, приехали! - Заберешь! – бросила, на ходу открывая дверь. «Вот чертенок!» Он дернул ее за локоть и впился губами в ее сухие губы, терзая, с жадностью впитывая в себя часть нее, вдыхая запах. Рукой пробрался под майку, сжимая грудь. Девушка еле слышно застонала под его натиском. Виктор так же внезапно оторвался. - Сама придешь! Она, раскрасневшаяся и взъерошенная, отрицательно помотала головой и вылезла из машины, хлопнув дверью. - Чего разлеглась, как барышня кисейная? – услышала она насмешливый голос и вынырнула из своих размышлений. Перед ней стояли Белута и Комаров, рядом жалась Прокопьева. - Пошел вон! – выплюнула она, слезая с подоконника. Сейчас ей меньше всего хотелось общаться с кем-то, а тем более с этой бандой. - Ой, как мы заговорили! Давно ли? – вылез вперед Комаров. - Кулемина, я слышал, ты больше в подругах у Гуцула не ходишь! – продолжил Степан. - Тебе какое дело? – огрызнулась она и хотела идти, но Комаров по знаку Белуты перегородил ей дорогу. - Вам чего надо, а? Идите, куда шли. - А мы к тебе и шли. Ты это, телефончик-то подгони! Позвонить надо. - Тебе больше ничего не надо? - Пока нет. Давай телефон. - Ничего я тебе не дам, – сделала еще одну попытку уйти, но Прокопьева вцепилась ей в руку. Кулемина с силой оттолкнула девушку, и та с шумом упала на пол. Телефон выскользнул из рук. В этот момент из-за угла вывернула Борзова. - Это что такое?! - Людмила Федоровна, она меня ударила, а потом швырнула на пол, как будто я кукла какая-нибудь! – Прокопьева так завопила на весь коридор, что начали собираться другие ученики. - Кулемина, ты совсем стыд потеряла?! - ДА ОНА ВРЕТ! – выкрикнула Кулемина. – Они хотели у меня телефон отобрать! – кивнула на парней. - Какой телефон, Людмила Федоровна? Мы не знаем ни про какой телефон. А вот Прокопьеву она и правда ударила, мы сами видели, хотя Аня ей ничего не сделала, – нагло врал Комаров. Лена растерянно оглядела всех собравшихся, мобильника и в помине уже не было на полу. Белута нахально улыбался. - Так, Кулемина, берешь свои вещи и за мной к директору! Выросла девочка, бандитка какая-то! – вопила на всю школу Борзова. - То она на уроки не ходит, то сбегает с моих занятий, теперь вот рукоприкладством заниматься вздумала!!! Я этого так не оставлю и лично прослежу, чтобы ты в этой школе надолго не задержалась! - Твоя сумка, - протянул Степан. Кулемина раздраженно посмотрела на него и выхватила сумку из рук этого урода. - Ублюдок! – не стесняясь уже никого, кинула ему. Терминатор опять начала орать. "Достали!" *** Ленка приземлилась на сидение авто, рядом с Виктором. - Поехали, – тихо сказала она, сложив руки на груди. Крылышки ее носа раздувались. Брови сдвинуты, глаза сверкали злостью. - Не поедем, - отрезал Степнов, глядя в окно и вытаскивая ключи из зажигания, а потом поворачиваясь к ней, - пока ты не расскажешь мне, что случилось. - Я что, что перед тобой отчитываться должна? – зло бросила Кулемина. Мужчина выждал пять секунд, посчитав до десяти, а затем произнес: - Во-первых, прекрати истерику! Я тебе ничего не сделал, так что нечего срываться на мне, если у тебя плохое настроение. А во-вторых, если бы мне было наплевать, я бы тебя не спрашивал, поняла? - Поняла… - засопела она. Степнов покачал головой. - Вот где-то вы такие умные, а где-то… да, что говорить?! – отмахнулся он. – Вас, нынешнюю молодежь, попробуй учить – шипы выпустите… Лена молчала, ее съедала изнутри обида и злоба. Но Виктор был прав, он здесь ни при чем, зря она не него так сорвалась, нужно не горячиться, а все обдумать и нормально потом поговорить, если он не передумает. - Прости… - Да ничего, привык уже…что тебя как щенка носом… - холодно ответил он. – Ты, Лена, знай, я вот лишний раз смолчу, проглочу все твои упреки и обиды, а ты потом сама поймешь, когда я на твою просьбу помочь просто промолчу. Я, знаешь, уже вырос из детских игр давно и некогда мне в них играть, так что либо серьезно, либо никак… - Ну, прости, пожалуйста… - сейчас она по-настоящему испугалась. И плевать было на все школьные проблемы, если дорогой ей человек уйдет, перестанет о ней заботиться. – Я не знаю, что на меня нашло, просто день какой-то… неудачный. Мы потом с тобой поговорим, ладно? Я… - она остановилась, - я все обдумаю, а потом мы спокойно все обсудим… Честное слово. Давай не будем больше… больше, - она пыталась подобрать подходящее к ситуации слово, - ругаться. - Мы не ругаемся, еще не начинали… - он беспокойно посмотрел на нее, а потом одобряюще улыбнулся. – Ладно, и ты меня прости. Я был резок. Иди сюда, – позвал ее и обхватил двумя руками, прижимая к себе. Она покорно положила голову ему на грудь, чувствуя, как отчаянно колотится его сердце. - Поехали домой, - попросила его. - Поехали. А в комментах можно что-нибудь сказать... Девочки, это, по-моему, предпоследняя прода... Добрый день 23 Еще только начинало светать, а Степнов уже припарковал машину на территории базы. Пару часов назад ему позвонили и вызвали на работу. Зайдя в помещение, он отметил, что везде царит какая-то суматоха, и поспешил в кабинет шефа. На душе было неспокойно. - Степнов, где тебя черти носят? Быстро к главному! – выкрикнул из-за компьютера один из сотрудников. Поджав губы, мужчина ускорил шаг. Когда ему выдали весь материал и рассказали суть дела, Виктор поменялся в лице. - Вы же сами сказали, что такими делами внутри страны мы сейчас не занимаемся! Как это понимать? - Это не терпит отлагательств, - отрезал шеф. - У вас всегда все не терпит отлагательств, зато, когда я был занят делом Лены Кулеминой, хоть бы одного жалкого человечка в помощь дали, - распалялся мужчина, - а тут прям всю базу на уши поставили! - Не хочешь ли ты сказать, что подвергаешь сомнению мои действия? - Такого я не хотел сказать, - прокашлявшись, буркнул Степнов. – Просто… - Просто, Степнов, ты наступил на те же грабли, я все понял. - Ничего вы не поняли. - Тогда не теряй времени и берись за дело. Виктор который раз уже кипятил чайник, чтобы попить кофе, но вспоминал о нем, лишь когда вода уже остывала. Работа полностью поглотила его, не давая времени даже передохнуть. Он был ответственным за дело и сейчас разрабатывал наилучший план захвата. Оставалось еще несколько часов, перед тем как они отправятся в то место – нужно, чтобы стемнело. Как считал Степнов, лучше всего это можно было сделать в середине ночи или к утру. В том, что есть сменный состав, он не сомневался. Было очень тяжело усидеть на месте и не сорваться к Ленке, чтобы успокоить ее, они сегодня ведь даже и не созванивались. Так получилось, что ему пришлось уехать внезапно, когда она еще спала. А ведь сегодня ночью между ними по-настоящему все случилось. Виктор с шумом выдохнул, вспоминая, как она забилась под ним, желая, чтобы он ее отпустил. Но Степнов только еще крепче прижимал к себе, пытаясь унять боль, терзал губы, забирая себе приглушенные стоны, распалял руками. Ведь сам испугался, не меньше ее, чувствуя, что все же сделал ей больно, как бы ни хотел иначе, как ни старался быть осторожным. Он почти сразу остановился, давая ей время привыкнуть к новым ощущениям, но из рук не выпускал. Гладил по ногам, животу, целуя в лицо, куда придется: нос, глаза, губы, - заставляя ее через некоторое время улыбаться и забавно морщиться. А потом началось все по новой: и накатывающие волны желания, уносящие в нереальность, и смелые касания, и поцелуи, и непередаваемая словами потребность друг в друге. Просто ощущение, что ты нужен именно сейчас, в этот самый момент. Только потом пришла уже неизвестность того, что будет завтра… Все было готово к началу операции. Загружали машину нужным оборудованием, несколько сотрудников уже были намерены отправляться. Засовывая рацию за пояс, Виктор воткнул наушник от приемника в ухо, когда его окликнул один из подчиненных. - Виктор Михайлович, - Степнов обернулся, оглядывая подбегающего к нему парнишку. - Ну? - Мы пробили то, что вы просили. Те ребята, они сейчас в городе находятся. Но их мало, потому что половину отловили сразу на заводе, а других повязали на таможне. Они собирались эмигрировать за границу с частью груза с ценным оборудованием. - Так и что? Если вы пробили, где остальные, вы отправили туда людей? - Никого нет, все на заданиях, и Вы сейчас уедете… неизвестно, что они сейчас собираются еще делать. - Так, понятно. Спасибо, Вань, иди, я разберусь. - Виктор Михайлович, едем? – окликнула его команда. Степнов кивнул: - Сейчас, пять минут, сделаю один звонок. Мужчина отошел в сторону и набрал номер Кулеминой. Поднес трубку к уху, ожидая ответа, но вместо гудков услышал только голос оператора. «Где же ты есть, Кулемина?» Он поджал губы, собираясь с мыслями. *** Ленка ковыряла носком кед землю на детской школьной площадке, кусая губы. Сгущались сумерки, а она домой все не шла. Уже ученики выходили из здания с последних уроков. Сегодня забрала документы из школы. Теперь не знала, как будет звонить и говорить родителям, что ее выгнали. И все бы ничего, Савченко всегда был хорошего о Лене мнения, но завуч, наверное, совсем ученицу на дух не переносила и ко всему множеству Кулеминских недостатков приплела еще столько же. А что она скажет? Как будто ей кто-то поверит… С утра не нашла Степнова рядом, она даже не услышала, как он уходил. Может, он даже не поцеловал ее на прощание, она ведь не почувствовала… Во всяком случае, она доверилась ему, решила, что так надо, раз уехал. Просто чувствовала, что, где бы она ни была, он ее все равно найдет. Позади послышался знакомый рев мотоцикла, который периодически глох. Ленка посмотрела в ту сторону, откуда доносились звуки. Конечно, Гуцул, кто же еще. После нескольких неудачных попыток парня завести своего «коня», все же решилась подойти. - Никак? - Сама не видишь, что ли? – недовольно бросил Игорь. Лена нахмурилась, потом обошла мотоцикл с другой стороны и положил одну руку на сиденье, другую на руль. – Отвали, Кулемина, не до тебя сейчас. - Ну и дурак ты, Игорь. Я помочь тебе хотела, но если тебе это не нужно, сам его и толкай, – она выразительно посмотрела на него, сложив руки на груди, и отошла в сторону. - Ленка, - окликнул он ее. – Ленк, ну, подожди… Кулемина развернулась к парню, продолжая медленно идти, только уже спиной вперед. - Ну? Чего тебе? – на ее лице была насмешливая улыбка. Она не сердилась, но не могла не отплатить Гуцулу той же монетой за его грубость. - Ну, прости… - тихо сказал он. – Я вел себя как скотина. - Долго же до тебя доходило! – съязвила Ленка. - Я правда прошу у тебя прощения и хочу, чтобы ты… оставалась моим другом, - девушка подняла на него глаза и улыбнулась. Сразу стало легче обоим. – Ну, поможешь мне? Пожалуйста… - Конечно, мы же друзья! – подбежав к парню, клюнула его в щеку, и они вместе покатили мотоцикл по дороге.
Vies: Последняя глава, девчат + эпилог еще будет 24 Бетон был сырым и холодным, давно стемнело, и вокруг не было ни души. Мужчина, полностью вымотанный, привалился спиной к стене жилого дома в ожидании девушки. Так простоял где-то час или два, он уже не считал. Вскоре он услышал шарканье кед по асфальту и обернулся на звук. Ленка медленно плелась, опустив голову и глядя себе под ноги. Не доходя до подъезда несколько метров, раскрыла сумку и начала в ней рыться в поисках ключа. Выудив оттуда нужную вещь, пошлепала к подъезду и тут увидела тень. Первая ее реакция была оборонительная, но, поняв, что это Витя, бросилась к нему, прижимаясь всем телом. - Ты… - тихо в куртку проговорила она, чувствуя, как тяжело вздымается его грудь. – Такой холодный… - Почему ты не отвечала на звонки, когда так нужна была мне?! Где твой чертов телефон, скажи мне на милость? – девушка даже вздрогнула от его резкого тона и с испугом посмотрела на него, сохраняя молчание. - Знаешь, Лен, я понял одну такую простую вещь, мне не нужно было тебя охранять. Эти типы, даже если и захотели бы, все равно тебя бы не тронули, потому что не нашли бы. - О чем ты говоришь? - Где ты была? - Гуляла, - пожала она плечами и взволнованно посмотрела на него. – А ты?.. Ты чем занимался? - Работал, - в его голосе проскользнул холод, на который Кулемина постаралась не обращать внимания. - Пойдем в дом. Ну что ты стоишь, пойдем! – потянула его за руку, и мужчина наконец поддался, разрешив вести себя. Они молча шли по ступеням: Лена впереди, он позади. Внутри девушки все клокотало от беспокойства, но она сдерживала себя, чтобы не выдать своих истинных чувств, не показать своей слабости. Как никогда она чувствовала себя такой маленькой перед ним, совсем ребенком, а он такой взрослый, неприступный, хочет казаться чужим. Только зачем это все, она не понимала. – Странно, Лизы нет дома… - Она с сестрой, – коротко бросил мужчина. - А ты откуда знаешь? - Знаю, садись, - указал ей на табурет, когда они оказались на кухне. - Может, поесть что, или чаю… - Сядь, Лена. - Хорошо, – она покорно опустилась на самый краешек сидения, обняв себя руками. - Короче, - Степнов приземлился на другой стул на пионерском расстоянии от нее, и девушку это напрягло. – Больше тебя никто не потревожит. Можешь жить, как и жила. Спокойно учиться, общаться с друзьями, эти типы до тебя не доберутся. - А ты? - А что я? Мы сейчас о тебе говорим. Кулемина молчала, смотря прямо в голубые глаза Виктора. На его лице не промелькнуло ни единой эмоции. - Обо мне, но... – слова застряли в горле. Она даже толком не знала, что хочет спросить, но Степнов трактовал ее замешательство по-своему. - Лен, с самого начала это была полная лажа. Ты просто оказалась не в то время, не в том месте. Тебя перепутали с другой девчонкой, а когда поняли это, то отпустить уже все равно не могли бы. - Как? – от такого количества информации в голове была каша. – С кем перепутали? - А вот как раз с сестрой Лизы и перепутали. - Бред какой-то… Мы даже не похожи… - Ну не скажи. То же телосложение, волосы светлые, только ростом немного различаетесь. Но в темноте кто там будет каждый сантиметр высчитывать? - Ты хочешь сказать, что она такая же, как я? – почему-то ей стало неприятно, что Виктор так хорошо подметил внешние данные девушки. - Ничего я не хочу сказать. Сама должна понимать, что им, возможно, раз, ну два эту фотку показали, они и поехали. - Ладно, пусть так, но почему именно я? Тогда еще сотни других могут быть похожи со мной или с ней, какая разница? Но нашли они именно меня. - Хороший вопрос, Кулемина. Я долго голову ломал, как же так? Почему, и правда, именно ты? Какая связь между тобой и этой Олей? – он выдержал паузу. – Вся проблема в том, что давать кому попало звонить телефоны не надо, ага? – девушка закусила губу, понимая, что все ее вранье вылезло ей боком. Было жутко стыдно. - И что? - Что? Дальше ты сама все знаешь: похищение, завод, побег и… - Ты, – выдохнула Ленка. – В таком случае, я рада, что так получилось. Лена встала, подходя к нему, он тоже встал, оказавшись на целую голову выше ее, но это не помешало потянуться рукой к его щеке. - Не надо, – отвернул голову. - Почему? - Не хочется. - Что изменилось? – она посмотрела на него, а потом обняла обеими руками, прижимаясь. Его руки легли ей на плечи, пытаясь оттолкнуть. - Лена, ну что за детский сад?! Перестань! - Ну почему? – хотелось плакать, но она не могла, ком в горле встал. Мужчина наконец смог вырваться из ее объятий и пошел к двери. – Куда ты? - Ухожу. - Надолго? - Хочу отдохнуть, ночь тяжелая выдалась... а все потому, знаешь почему, Лена? Когда я сам даю тебе телефон, прошу, чтобы ты всегда носила его с собой, наверное, это не просто так все. Я хочу также, чтобы ты мне отвечала на звонки. - Извини, - Степнов покачал головой, будто поражаясь. - Ты можешь остаться здесь, зачем тебе куда-то идти? - Сегодня не могу с тобой, понимаешь? Мне нужно побыть одному. Она закивала, соглашаясь. - Ты хоть понимаешь, что я люблю тебя? - окликнула его Ленка, сверля взглядом спину. - Я не хотела... - Понимаю, Лен... Прости, – уже у самой двери произнес он, вглядываясь в ее глаза, полные грусти и отчаянья. Говорить уже сам не мог, да и не хотел еще что-то доказывать, объяснять, лишь бы уйти побыстрее подальше от этой Кулеминой, пока не всыпал по первое число, а это желание было велико. Открыл дверь в ночь, чувствуя тупую боль в груди, огляделся, оборачиваясь назад. "Может, зря я так? Ей, наверное, плохо. Может, даже плачет. Да нет, Ленка сильная, она не будет сопли пускать из-за такого. Черт!" - метался мужчина. - "Ладно, если сейчас свет загорится в том окне, значит, вернусь", - подумал он. Выждал минут пять. Так ничего и не произошло. "Значит, не судьба…" - подумал он и пошел быстрее от ее дома. Лика freedom подарила-а-а мне такую красотищу!!! комментарии
Vies: Эпилог Через несколько дней выпал первый осенний снег, мокрый и липкий, поэтому на улице была слякоть. Степнов надел капюшон на голову, прячась от непогоды. На заднем дворе базы расчистили спортивную площадку и стадион от старых веток и листьев. Даже несмотря на то, что это был конец ноября, еще можно было проводить тренировки прямо на улице. Сейчас здесь толпились ребята-подростки, в основном детдомовцы, некоторые из местной шпаны, которым надоело перебиваться с хлеба на воду и зарабатывать на жизнь воровством, и еще куча других, которых Бог знает какими путями занесло сюда. Они дурачились, толкались, кидались снежками. Многие из этих оболтусов должны были стать в будущем лучшими секретными агентами. "Вот именно, в будущем! Но перед этим их еще ждут несколько лет обучения и усердных тренировок!" Взглядом мужчина выделил одну из компаний, подростки стояли и вполголоса разговаривали, не замечая подошедшего. - А кто инструктором будет по боевым искусствам? – спросила одна девчонка, у которой все лицо было в веснушках. – Кто-нибудь его, вообще, видел? - Да какой-то там Степнов Виктор Михайлович, - влез в разговор один паренек, одновременно давая подзатыльник рядом стоящей брюнетке за то, что она насыпала ему снега за шиворот. - Ай, дурак! – заверещала она. - А я слышал, что он раньше был супер-пупер агентом под прикрытием и повязал кучу серьезных банд. Мужчина усмехнулся, стоя неподалеку. - Ну да, так уж и кучу! – не поверили остальные. - А чего это его тогда опустили в должности с поста агента до инструктора? - Да, поди, убил кого-нибудь. - Ага, прирезал во сне! - все дружно заржали. «Ну это уже слишком!» - мысленно возмутился Степнов и гаркнул так, что все подскочили. - Так, ребятня, живо в спортзал! – махнул рукой в направлении здания и пошел вперед. Ребята с округлившимися глазами провожали будущего инструктора взглядом. - Ну точно, прирезал! – испуганно выпалил самый низкий из всех мальчик. – Может, мы домой, а? - Ты чего, Косой? Испугался, что ли? – все опять засмеялись, но тут их дружное гоготанье прервали. - Да никого он не убивал! – раздался низкий голос с хрипотцой. Все разом повернулись на звук, оглядывая сидевшую на резиновом колесе девушку в красной куртке; светлые пряди выбивались из-под шапки, длинная челка прикрывала глаза. Она встала, отряхиваясь и разматывая длинный шарф на шее. – Ну, чего уставились? – недовольно бросила она и пошла за остальными в спортзал. - А это кто такая? – спросил кто-то из толпы. - Шпионка! - Дурак ты, Косой! Тоже мне, Мату Харри нашел! Как что придумаешь! Пойдемте в здание, чего мерзнуть? Степнов мерил шагами спортзал, наблюдая, как раскрасневшиеся с улицы забегают его теперь уже ученики. Они сваливали одежду на скамейки, а потом становились в строй, толпясь и толкаясь, создавая в помещении шум. Пару раз дунул в свисток, призывая к порядку. - Итак, зовут меня Степнов Виктор Михайлович. Я буду вести у вас секцию борьбы и легкую атлетику. Для всех, кто в танке… Последние двое, вас это тоже касается, - указал на мальчишек в конце строя. – Лодырей не потерплю, за прогулы будете рассчитываться лично со мной, всем ясно?! - Да, - эхом разнеслось по залу. - Так, кто уже обучался из вас рукопашному бою? – в зале повисла тишина. – Ну, что такие несмелые? Шаг вперед, кто занимался, – произнес он, ожидая. Строй немного потеснился, пропуская вперед ссутулившуюся фигуру девушки. - Я занималась, – твердым голосом произнесла она. По строю прошел гул голосов. - Ну-ка тихо! – прикрикнул Степнов, едва совладав с собой, отказываясь верить собственному зрению. Внутри сразу всколыхнулось море чувств: от страха до полной ненависти к себе. Чувства по-прежнему оставались между ними, ничего не забылось, и злость ушла. – Кулемина, - тихо позвал, обращая ее внимание на себя. Показалось, или даже голос как-то сразу смягчился. – Потом покажешь… на практике. Она кивнула, стойко выдержав его взгляд, и встала на место. После занятия Виктор пулей вылетел из зала и ворвался в кабинет к главному. - Это как понимать?! Кто Ее сюда позвал? - Кого?! – не понял шеф. - Кого, кого! Кулемину эту! – сжал кулаки, смотря перед собой. - А, Леночку, - главный сразу заулыбался, вспоминая явно что-то забавное. - Ты не представляешь, такая смешная история приключилась. Набрали мы уже группу в том районе, поздно уже было не видно ни черта, да и налетели на девчонку, не глядя. Так она нашего сотрудника сходу вырубила. Он, правда, не ожидал, такая хрупкая девочка, но все же ударчик у нее неслабый. Сразу видно – потенциал большой, далеко пойдет. А потом оказалось, что ее из школы выгнали, ну и… слово за слово… - Из школы выгнали? – взволнованным голосом переспросил Виктор. – Когда? - Да вот, недели не прошло, – подсчитал в уме главный. – А что, дисциплина хромает? Все так плохо? Степнов, хмурясь, с минуту смотрел на шефа, а потом его лицо как-то просветлело. - Да нет, хорошо! Из здания шел весь в своих мыслях, не обращая внимания ни на кого. Нужно было еще проверить, как там ребята устроились в комнатах. Но когда он подходил к дому, где расположились его ученики, узнал, что уже все сделали за него. Кивнул в знак благодарности и уселся на веранде. Боковым зрением уловил красное пятно – повернул голову в ту сторону. Кулемина распахивая куртку и стаскивая шапку с головы, поднималась по лестнице. «Видно не все еще устроились!» - Оденься, заболеешь! Она метнула в мужчину настороженный взгляд. - Не заболею! «Ну что ж ты такая упрямая, как баран, Кулемина?! Я ж тебе плохого никогда не посоветую. И вот хоть где ты будешь, да хоть на Северном полюсе, все равно буду заботиться, оберегать, любить!» - Ленка! – еще раз позвал он, надеясь на что-то, ожидая ее реакции. Она остановилась, повернув лицо к нему и всматриваясь в глаза. - Я рад, что ты рядом, - еще какое-то мгновенье, и Лена улыбнулась ему, может, не с нежностью, но с теплотой, прямо как тогда, в самом начале. А это дорогого стоит! Конец, Десять раз стирала слово пролог, чтобы написать правильно - эпилог! По сути так и получилось, не конец, а начало. Единственный фик, в котором у меня был расписан план действий Но, конечно, они еще много раз корректировались, а между пунктом, допустим, 4 и 5 вклинивался какой-нибудь 4, 5. Хочу сказать спасибо Доле. Она стала первым читателем этого фика, критиком, четко показала мне границы между ручкой и рукой... Правда, ей нужно было стоять надо мной на протяжении всего фика, чтобы я этого не забывала)) Спасибо Маришке моей! Ты не просто бета, ты и сама знаешь, кто для меня! И слов не хватит, чтобы перечислить... чувствовать надо. Вот как тогда, в тот момент, когда ты впервые смогла по-настоящему меня обнять!!! Спасибо всем девочкам-читателям, ваши комментарии и классиков воскресят и заставят писать. Феня и Лика, спасибо за прекрасные обложки - это классно! Да и вообще, я рада, что вы у меня есть! А еще персональный привет моим другам-подпольщикам, вас не видно, но, знаю, вы рядом! Большое всем спасибо, пошла за платком
Vies: Название: "Бросай курить" Автор: Vies Бета: Straus Рейтинг: R Жанры: POV, Angst, AU, OOC, возможен Romance Пейринг: КВМ Статус: закончен Обложка: Тридцатисекундный трейлер к фан-фику: http://www.youtube.com/watch?v=FfXyoJAxWxw От автора: Я тут подсчитала, почти полгода прошло, с тех пор как я удалила этот фик. Еще раз извиняюсь перед теми, кому так резко оборвала фантазию. Но я его выкладываю снова, значит, дело сдвинулось с мертвой точки. Буду выкладывать по одной, возможно, кто-то захочет вспомнить, кто-то еще подтянется. Кстати, это первый и единственный фик, который я пишу от первого лица, не считая мини, конечно Значит, повторяем пройденное: Она его терпеть не может, он ее тоже презирает, но все же, не смотря ни на что, никак не может от нее отвязаться. Что стоит между ними и что их связывает? Все это читаем здесь, а прокомментировать можно здесь Такая красота от Леры t A T u s h k a А колор какой Прям такое нежное сочетание!!! Глава 1 «Ненависть» - Шлюха! – звонкий удар пощечины. Щеку обожгло огнем. Господи, как же больно! Я приложила руку к больному месту, ошарашено глядя на мужчину, стоящего передо мной. Он тяжело дышал и был растерян. - Лен, прости… Я не хотел, - стал приближаться. Я дернулась, как ужаленная, к стене. - Попробуй тронуть! – прошипела, как змея. Могу поспорить, мои глаза метали молнии. Чертов ублюдок! Какая у него тяжелая рука. Я сморщилась, понимая, что боль так легко не уйдет. - Нужно что-то холодное приложить, - спохватился он. - Без тебя знаю! – зло выпалила я и посмотрела в его лицо. – А ты можешь убираться! – выбежала из зала на кухню. Будь моя воля, засунула бы голову в холодильник, лишь бы не чувствовать этого колючего ощущения. Как будто тысячи иголок одним разом воткнули. Наверное, синяк останется. Какая же ты скотина, Степнов! Если бы не мама, давно бы тебя уже послала. Тоже мне, учитель хренов! Сам бы жить научился, а то меня учить вздумал. Без сопливых разберемся! Услышав, как он подходит сзади, я резко развернулась и впилась в него взглядом. – Ты что, не понял? Мне еще раз повторить! – закричала я. Нервы у меня совсем ни к черту. - Остынь, Кулемина. По-моему, ты забываешься! – я усмехнулась. Привычная холодность вернулась к нему так же быстро, как ко мне моя гордость. - Да плевать я хотела, кто ты! Мне противно твое общение, изволь, – отрезала я, доставая марлю из аптечки. Раскатала ее на столе и достала лед. С остервенением начала колоть его ножом, представляя на месте этих кусочков Степнова. Вот, что доставило бы мне удовольствие. Пока я так усердно занималась этим делом, мужчина подошел слишком близко и по-хозяйски положил свои руки мне на талию. Я чуть не задохнулась от возмущения. Сквозь зубы процедила: - Если ты не уберешь свои лапы, я вырежу тебе печень! – мысленно уже сто раз проделывала это, рука сильнее сжала рукоятку ножа. Он по-прежнему продолжал держать меня за талию, даже не собираясь последовать моему совету, более того, его рука поползла мне под кофту. Всем телом я напряглась и попыталась развернуться, чтобы ответить что-то колкое, но он мертвой хваткой стиснул мои плечи и жестко сказал: - Уж поверь, если ты сама не успокоишься, я выбью всю дурь у тебя из головы! Я сильнее! - Ты не сильнее, ты – козел! – еще раз дернулась в его руках, уже смелее, и мне удалось высвободиться. – И мне очень жаль, что мама так и не узнала, какая же ты сволочь! – грубо оттолкнула его от себя подальше. - Дура! Да ты на себя посмотри! – Степнов начал орать. Осточертело все, хоть уши затыкай. Не хочу даже слушать этого. - Примерная доченька! Еще суток не успело пройти после ее смерти, как ты уже готова была отдаться какому-то щенку прямо в коридоре ее квартиры! - Пошел вон, – устало прошептала я, закрывая глаза и пересиливая себя, чтобы не кинуть в него что-то потяжелее. Сказать, что он этим задел меня, ни сказать ничего. Он в этот момент просто втоптал меня в грязь. Боже, как я устала от него. - Что, правда глаза режет?! – зло выплюнул эту фразу мне в лицо. – А я специально не уйду! Я скажу тебе ВСЕ! Заставлю тебя выслушать! Чтобы тебе было больно, тогда бы ты поняла все, что чувствую я! А я кроме омерзения к тебе не чувствую ничего. Ты – тварь, Лена! Ты завралась сама себе, так завралась, что сама веришь в то, что говоришь! Тебе плевать и на мать и на кого-то еще! Ты живешь только для себя, в свое удовольствие. И вот сейчас, когда я уйду, ты будешь просто нервно курить от той правды, которую я вылил на тебя, глотать слезы и запивать их коньяком. Не кисло, милая? – я вздрогнула как от второй пощечины и испуганно посмотрела на него. О, я его боялась. Это был единственный человек, которого я боялась так же сильно, как себя саму. – Видно, горько, – усмехнулся Степнов и вылетел из кухни, хлопнув входной дверью. Я обессилено опустилась на пол, ложась на спину. Сердце бешено колотилось внутри от напряжения. В ушах стоял его спокойный пренебрежительный тон «Ты завралась сама себе, так завралась, что сама веришь в то, что говоришь!» И он был прав, как он был прав! Он знал меня как облупленную, но… только в одном он ошибся. Коньяку я предпочла водку… Глава 2 «Послевкусие» «Я выкуриваю одну и ту же сигарету вчера и сегодня…» Проснулась я в душе. Едва ли бы меня хватило на здоровый сон после всех случившихся событий, поэтому полночи опьяненного бездействия и нервотрепки окончательно измотали меня. Закончив водные процедуры, я осторожно спустила босые ноги на холодный кафельный пол, прощупывая под собой твердую опору. Рука несмело коснулась ручки двери, не знаю, откуда появилась такая неуверенность и следствием чего она является, но после секундного замешательства я все-таки вышла в коридор. В квартире было тихо. Этот блеклый предрассветный свет, пробиваясь сквозь тонкие занавески, застал меня растрепанной и мокрой после принятого душа. Я застыла посреди зала, сбитая с толку. Могу поспорить, что вчера вечером плотно задвигала массивные шторины на окнах, но кто-то, видимо, решил все за меня. И тут я невольно вспомнила Степнова, шумно засопев. Почему алкоголь не стирает память, когда этого так хочется? Весь наш «совместный» вечер был как на ладони: и моя глупость, и резкая пощечина, его пренебрежение, моя упертость, и, как итог, скудное одиночество наедине со своими мыслями. Честное слово, я не ведала, что творила последнее время. Кому я что пыталась доказать, не знаю. А главное, для чего это все? Подойдя к окнам, я вернула все на место и только тут заметила, что материя у самого края порвана. Недоброжелатели? Ага, в лице Степнова, который с психу, возможно, резко дернул шторы вместе. Квартиру разрезал оглушительный звук дверного звонка, и я вздрогнула. Кутаясь сильнее в полотенце, я подошла к двери и выглянула в глазок. «Принесла нелегкая! - в сердцах пробурчала я. – Какого фига в такую рань?» - Чего надо? – насколько это было возможно, спокойно произнесла я, не открывая дверь. - Я забыл свой портмоне. Вынеси, уж будь добра! – послышался пренебрежительный холодный тон Степнова. Меня это взбесило, и я равнодушно бросила: - Тогда сиди и жди под дверью, пока я не оденусь, - и пошла вглубь квартиры, выхватывая слухом что-то типа: «Черта с два, я опаздываю на работу!!!» Ухмыльнулась. «Я, зато, никуда не опаздываю, и времени у меня выше крыши!» Но в следующую секунду послышался звук ключа, поворачивающегося в замке, и вот уже мужчина, тяжело дыша, застыл позади меня. Я остановилась, чувствуя спиной его прожигающий взгляд. Говорят, что ясность приходит с отрезвлением. Ничего подобного. Приходит не ясность, а мерзкое чувство собственной беспомощности. Тебе гадко и противно, но ты ничего не можешь сделать. Остается просто ждать, когда же наступит этот час Х, когда начнет отпускать. - Я тебя не приглашала зайти! – бросила ему, повернув голову в профиль. – И ключи, пожалуйста, с полки не стоит таскать, а то я подумаю, что ты ходишь ко мне неспроста и портмоне тоже забываешь умышленно! - Не стоит так обольщаться, - после некоторый паузы ответил Степнов, - было бы к кому ходить! – Я скрипнула зубами и вышла из зала, ловко и быстро одеваясь. Не собиралась я ему отвечать ничего, не доставлю такого удовольствия, видеть мое раздражение. Пусть берет свое и уматывает на все четыре. Но, к моему великому сожалению, когда я вышла, он мало того, что не ушел, так еще вальяжно развалился на диване. - Скажи, почему я вынуждена тебя постоянно выгонять?! Ты не в силах сам найти выход? - Не могу уйти, не попрощавшись. - Да брось! – усмехнулась я. - К чему вся эта комедия? Ты еще вчера вылил на меня ушат грязи, а сегодня ведешь себя, как ни в чем не бывало! Может, ты пришел извиниться? Смешно. НА ВЫХОД! – жестко проговорила я последнее слово. Мужчина легко встал и два шага оказался возле меня. Я напряглась всем телом. Его поведение настораживало. - И почему ты такая колючая? – мужская рука властно коснулась подбородка, поворачивая лицо к свету. Меня пробрало от его тона, а в голову ударил этот образ. Плавное движение большого пальца по щеке, и вчерашние воспоминания захлестнули меня. Чуть приоткрыв губы, я прошипела: - Ты больной! – мужчина хмыкнул. - Уходи. – Высвободилась из его рук и вышла на балкон. Чиркнула спичками, прикуривая, но затягиваться не спешила, вертя тлеющую сигарету в руках. - А что с квартирой делать будешь? – я только обессилено покачала головой. Этот мужчина категорически не принимал никакого отказа, в любой форме, и делал все по-своему, всегда. - Тебя это не должно волновать! Я еще раз прошу, уходи. И не надо больше здесь появляться. Это не нужно ни тебе, ни мне. - Самое жалкое существование слабых – ни за что не признаться себе, что ты именно слаб, сильные же могут найти силы и сказать себе, что они так больше не могут. Именно потому, что я не могу себе сказать, не могу признаться ни себе, ни кому-то еще, - я слаба. Из уже написанного, это моя любимая глава Глава 3 «О слабостях» «С каждым вдохом отравленного воздуха я понимаю, что переживаю все заново…» Думаю, не стоит говорить о том, что я дергаюсь, резко закрывая глаза, каждый раз, когда он так сильно хлопает дверью. Меня это просто изъедает. И делает Степнов такое нарочно, пытаясь задеть меня любой мелочью. Не словами, так действиями, ведь знает, что я завожусь с полуоборота, и пользуется этим. Выйдя с балкона, я медленно обвела мамину квартиру тяжелым взглядом. Столько воспоминаний связывало меня с этим местом, и хороших, и плохих. Но сколько бы лет ни прошло, кажется, что здесь ничего не меняется. Тот же зашарканный диван, мамина швейная машина в углу зала, картина с вазой с фруктами, вроде бы, до сих пор висит над кухонным столом. Ничего не меняется, только я изменилась. Подойдя к стеллажу, я пробежалась взглядом по рамке с фотографией, и невольно пропустила свои короткие светлые волосы сквозь пальцы. Уже привыкла, хотя тогда, три года назад, было совсем не по себе. Вообще за эти годы многое, что переменилось. Подошла к зеркалу. На меня смотрела высокая худая блондинка. Ничего примечательного я в ней не нашла, хотя почему-то каждый раз искала, смотрела. Но, все-таки, нет. Возможно, только образ в зеркале выглядит более/менее уставшим, по-разному бывает. Когда отец развелся с матерью, я училась в восьмом классе. И это известие шокировало меня. Я буквально потерялась, не знала куда податься, да и просто не понимала, как двое самых близких мне людей смогли выбрать разные дороги. Меня надломило чувство разрыва, я металась к нему, и я хотела быть с ней, и этот факт только больше угнетал меня. Из-за внутренних переживаний появились проблемы в школе, я связалась с плохой компанией и с ними пропадала ночами, зная, что мама переживает, и все равно не шла домой. Поэтому летом того года меня отправили на каникулы к маминой троюродной сестре, подальше от города, чтобы я могла, возможно, прийти в себя. Только вышло все немного иначе. Приехав туда, я столкнулась с каким-то противостоянием. Здесь все было другое и незнакомое. Первые дни я была спокойна и откровенно скучала, не выходя из дома, как бы меня ни заставляли. Чужие компании меня пугали и отталкивали. А потом через две недели приехал девятнадцатилетний сын маминой сестры. Так я познакомилась со Степновым. С первого дня у нас с ним установились прохладные отношения. Он мне тогда казался высокомерным, самодовольным козлом. Впрочем, я сейчас не сильно поменяла своего мнения о нем, разве что он стал грубее и выводит меня на каждом шагу. Его компания друзей вместе с ним постоянно смеялись надо мной, называли кактусом, да и вообще я с ними старалась не связываться. Мне было просто противно, отчасти обидно, но все насмешки я принимала в пол-уха, на оскорбления не отвечала и старалась быстрее уйти. Тетка моя ничего об этом, конечно, не знала, я была не из тех, которых во все времена называли стукачами, и считала, что у нас замечательные отношения, мы чуть ли не друзья. Поэтому вполне спокойно оставила меня на его попечение в один из дней, умотав в город по срочным делам. А отец Виктора обычно летом находился в длительных командировках, поэтому это была засада для меня, не иначе. Степнов целый день где-то пропадал, что было мне, несомненно, на руку. Я сидела сначала дома, а потом за неимением других занятий пошла к реке. Идти было недалеко, каких-то несколько метров. Поэтому я частенько там бывала, у меня даже место свое там нашлось такое, чтобы меня оттуда не было видно. Кормила уток хлебом и смотрела, как плавают по ту сторону водной глади рыбы. Но прибыв на место, я увидела, что оно уже занято. И ни кем иным, как Степновым и его друзьями. Они жгли костер, ржали как кони, пили. Мне хотелось тогда только одного, поскорее уйти, но следующая картина привлекла мое внимание. Виктор страстно целовал какую-то длинноногую брюнетку, откровенно поглаживая ее по спине. Я стояла в каком-то замешательстве. Я, конечно, и раньше видела, как целуются люди, но, то ли такое явное развитие действие привлекло меня, то ли еще какое-то шестое чувство. Не знаю, но так или иначе меня заметили. - Что – нравится?! – послышался смех. Я покачала головой, выдавив сквозь зубы: «Придурки», - и развернулась, чтобы уйти, но меня опередили, останавливая за плечи. – Да куда же ты? Оставайся с нами, будешь глазеть, не прячась. - Пошел к черту! – дернулась. - Ничего мне не надо! Пусти! - Да, она, наверное, нецелованная. Вот ей и интересно, как это! – подал голос белобрысый паренек, стоявший возле костра. Все дружно заржали. А тот, что сжимал мою руку начал притягивать к себе: - Давай, я тебя научу! – я машинально пнула нахала по коленке. Он поперхнулся от неожиданности. - Кто ее, такую колючую, добровольно целовать будет? – подала голос брюнетка, и я впилась в нее взглядом. Ненавижу! - Без травм не обойдешься. Я посмотрела на Степнова, который по-прежнему стоял в стороне и даже не пытался меня хоть как-то защитить, но то, что он сказал потом, ввело в ступор. - Подержите ее, – и начал подходить ко мне, в то время как два его друга взяли меня под руки, лишая возможности убежать. Губы от волнения пересохли. Еще раз дернулась, но тщетно. Через мгновение влажный рот против моей воли властно накрыл мои губы. Меня пробрало от воспоминаний, и картинка прошлого тут же расплылась перед глазами, уступая место реальным кадрам обстановки маминой квартиры. Нет, все-таки здесь ничего не изменилось, и это заставляло меня вновь чувствовать себя беспомощной наивной девчонкой. Прошла на кухню и включила чайник. На столе лежал мой сотовый, разблокировав клавиатуру, я прочитала извещение о нескольких пропущенных звонках. Нажала на вызов, бесконечное количество гудков, после которых наконец-то на том конце провода взяли трубку. - Игорь, ты чего так долго?... Рука сломана?! – я нервно сглотнула, закусив губу и вспоминая не очень приятное столкновение в коридоре вчера вечером, после которого сразу... Хм, – Я сейчас приеду, никуда не уходи. Ну, раз Марина Игоревна проверила, то читайте Тем более, что это последняя из того, что было Считалочка - это мое сочинение Глава 4 «Моя территория» «Свобода – единственная плохая привычка, которой у меня нет…» «Глухие удары, назад шаг и в бок, - мысленно крутилось в моей голове, пока я поднималась по бетонным ступеням вверх. Что-то ныло в груди, но я не обращала внимания. - И вырваться первым едва ли бы ты смог. – Старая считалочка, которую мы придумали с Игорем еще в школьные годы. - Пас другу, свободна, еще шанс уйти. – Тогда это было просто игрой, а сейчас единственной ниточкой, тесно связывающей с подростковыми воспоминаниями. - Еще один пас, и мы сможем вести. Обвод, руки колет, дыхание сбилось. – Такое, кажется, состояние у меня в последнее время. Возможно, вырвалась, возможно, могу дышать, но обязательно что-то случается… - Три шага до цели, и вроде смирилась. Оглядки, закрыта, подножка сломила. – Но кто сказал, что не стоит бороться за свою территорию? Я имею на это право, - Последний рывок, и я вроде забила…" А вот и его дверь. Нажала на звонок. - Привет, Игорь. - Слушай, прости меня за вчерашнее, – даже не поздоровавшись, сразу начал он. - Я виноват, напился. Вот что хочешь, можешь со мной теперь сделать! Я – сволочь, я это знаю. - Заметь, я этого не говорила! – сделала вид, что все уже забыто. - Тем более, тебе уже достаточно, гляжу, попало, - с усмешкой глянув на загипсованную руку. – Да-а-а, рука у него тяжелая, - инстинктивно коснулась ударенного места, что не укрылось от моего друга. – Вот только не надо сейчас разглагольствований! – пресекла все его попытки что-то сказать. - Не надо?! Он тебя ударил! Я замолчала, собираясь с мыслями. Разговоры с кем-то про свои личные переживания меня пугали. - Тут я уже сама виновата, - после некоторой паузы, все-таки сказала, - наговорила ему кучу гадостей и про маму, и вообще… На самом деле я так не думаю… - блин, неужели я это сказала? Ну, это Игорь, вся старшая школа была пройдена с ним в спортзале. Ближе его, наверное, у меня сейчас никого нет. – Он наоборот помогал ей, пока меня не было, да и вообще, правильно он сказал, я – дура. А так он хороший, хороший и обходительный, только не со мной. – Сухо сказала последнюю фразу. К горлу подобрался неприятный комок, и я прокашлялась. - Да и вообще, ты меня так и будешь держать на пороге?! – мы прошли с ним на кухню. Дела у парня, конечно, обстояли не очень. Со сломанной рукой не совсем было удобно что-то делать, поэтому я по старой памяти по-хозяйски прошла на кухню, а пока готовила, мы болтали на отвлеченные темы, давно все-таки не виделись. - Так ты сейчас будешь жить на той квартире? – спросил он меня, вставая рядом. – Был бы реальный шанс осесть на месте и, допустим, продолжить образование. - Нет, Игорек. – Я тяжело вздохнула. – К сожалению, не будет так. Жить я там все равно не смогу, а вот, если продать, то могла бы купить себе однушку… - Продать? Ты с ума сошла? – если бы ты знал как! Меня даже его реакция немного насмешила, и я улыбнулась. – Ты же выросла там, да и вообще… - Вот в том-то и дело, что я там выросла. Слишком много воспоминаний с этим местом. Но независимо от того, какие они, мне одинаково больно, понимаешь? – я прямо посмотрела другу в глаза. Он кивнул. Да, он понимал, я это видела и сама. – По крайней мере, - поспешила утешить, - это еще будет нескоро. Ведь, как это бывает, сначала девять дней, потом сорок… поможешь мне с приготовлениями, родственники опять приедут. – Гуцулов повторил свой недавний жест. - Спасибо. - В дверь позвонили. – Ты кого-то ждешь? - Вообще-то нет, - настороженно ответил он и поспешил открыть. Потом уже из коридора до меня донеслись мужские голоса. Пробрало от гадкого чувства несвободы. - Какого черта, Степнов!? – я вылетела в коридор. Он, видимо, был поражен не меньше моего. Ну ладно, допустим, он меня не караулит, но какого, спрашивается, он вообще к Игорю пришел?! Прощения просить? Где-то я это уже проходила. Нервно закусив губу, я стеклянным взглядом уткнулась в стенку, даже не желая слушать, какие у Виктора на этот раз отговорки. - Как твоя рука? – вполне вежливо спросил он у моего друга, совсем не обращая внимания на меня. Глядите-ка! Я еще больше набычилась, когда услышала, что Гуцулов также в тон ему отвечает. Предатель! Не смея больше слушать эти воркования, я не выдержала и ехидно произнесла: - Откуда ты, Степнов, адрес знаешь? – мы столкнулись взглядами, и только от одного его вида я поняла, что этот бой проиграла. - Посмотрел в карточке больного, – ровно произнес мужчина, в то время как я медленно начинала закипать. Блин, как я могла забыть, что он у нас в семье хирург, но уступать ему я не собиралась и продолжила язвить. - Какая ирония, сначала сломал, теперь вот лечит. – На лице Виктора появилась противная улыбка. Видимо, он оценил мою вспыльчивость. - Я поражаюсь. - Это называется, хороший? – на ухо мне прошептал Игорь, от чего мне захотелось и его заодно огреть чем-нибудь. Благо, не додумался еще вслух сказать, да погромче. - С меня хватит! – махнула на все рукой я и стала спешно обуваться. Когда я уже выходила на лестничную площадку, Виктор попытался что-то мне сказать и остановить, но я поздно это сообразила. Со всей силы хлопнула дверью и тут же услышала ругательства с той стороны. По-моему, я ему нос разбила! Новая Глава 5 «Ночь» «Я не боюсь быть одной, но я боюсь быть одинокой…» После того дня я не встречалась больше со Степновым, но все же мне казалось, что эта наша встреча была не последняя. Шестое чувство, наверное. Тем более, маме завтра девять дней. Но пока я еще принадлежу сама себе, и я могу распоряжаться своей жизнью, как угодно. Пару дней назад я устроилась на работу, теперь я официантка в круглосуточном кафе в кварталах трех от дома. Дежурим мы там посменно, поэтому в мои обязанности входит рабочий график только с шести до трех ночи, а весь день предоставлен в мое личное распоряжение. Правда, один минус был в том, что в это время уже не ходят транспортные средства, а такси каждый раз вызывать для меня дороговато, учитывая мое нынешнее положение, поэтому приходилось поступать старым проверенным способом. Пешочком, руки в карманах, капюшон на голове. Сегодня, вот, закончила свою смену на час позже. Двое мужчин напились и передрались между собой. Пришлось убирать битое стекло и пол мыть - одному нос разбили. Еще и менты, как всегда, были очень "скоры". Вышагивая по дороге, я вспоминала как сегодня днем мы с Гуцуловым строгали салаты, готовили горячее. Он, правда, мне мало в чем помогал, со сломанной рукой-то, зато собеседником он был хорошим. Вечером проводил меня до работы, и мы разошлись до завтра. Я решила для себя, что на кладбище не поеду, лучше готовкой займусь. Хватит с меня. Проведу день нормально, ну или хотя бы попробую провести. Подул ветер, и я, поежившись, натянула капюшон сильнее на голову. «Нужно купить себе что-нибудь потеплее…», - пронеслось у меня в голове, когда я услышала возню позади себя. Я обернулась и облегченно выдохнула. Из-за мусорных баков всего лишь выбежала кошка, но, не желая испытывать судьбу, я ускорила шаг. С утра меня разбудили трели будильника. Не одеваясь и не расчесываясь, вышла в пижаме на лестничную площадку и, присев на корточки, закурила. Двери лифта разъехались, и передо мной предстал Степнов. Он картинно замахал рукой, разгоняя дым, и, остановившись, свысока посмотрел на меня. Я с таким же беззаботным лицом продолжала курить, смотря куда-то сквозь него и выпуская дым сквозь губы, но внутри все клокотало от переизбытка чувств. Он слегка нахмурился, засунув руки в карманы брюк. Видимо, он не выдержал первым: - Лена, - я саркастически посмотрела на него и облизнула нижнюю губу, делая новую затяжку. - Хватит делать вид, что я пустое место. - Угу, - я затушила сигарету и пошлепала в квартиру. Виктор вошел следом и закрыл за собой. Я только глянула мимоходом из-под челки, ничего не сказав и, видимо, очень его этим удивив. Было, если честно, настолько все равно. Я просто устала с ним бороться. Или это у меня было затишье перед бурей, не знаю. Степнов, явно пораженный моей покладистостью, тоже притих, но зато чувствовал себя хозяином, как положения, так и маминой квартиры. Без стеснения прошел на кухню и стал наливать себе кофе. Проходя мимо кухни, я увидела, как он поставил рядом со своей кружкой еще одну. Меня это разозлило, но я не подала виду и пошла за полотенцем. - Я тебе кофе налил, - сказал он, когда я взялась за ручку ванной. Я сделала над собой большое усилие, чтобы не заскрежетать зубами. - Угу. - Перестань говорить «угу»! – его терпение лопнуло, и мне наконец-таки стало хорошо. Я даже выдавила ему какое-то подобие улыбки. - Угу, - снова сказала я, наслаждаясь своим с виду спокойствием и его раздражительностью, и зашла в ванную. Задвинула щеколду, от греха подальше. *** Ближе к обеду начал подтягиваться народ. Кто-то, как и я, не собираясь ехать на кладбище, помогал по кухне, выставлял на столы. Я это делала лишь для того, чтобы не иметь возможности контактировать с Витей. Ни слышать его, ни видеть… Так что, когда пришел Игорь, я бросила эти тарелки на тетушек и свалила с ним на улицу во двор. Мы сели на лавочку. Я нервно закурила, а Гуцул вытащил откуда-то бутылку Кагора и разлил по пластмассовым стаканчикам. Не спрашивая меня, сунул в руки, а я машинально опрокинула горячительную жидкость в себя. Скорее почувствовала, чем увидела, как стаканчик снова наполняется вином. На душе все же было гадко. Как еще сказать? Не знаю. Если вы теряли человека, пусть не так хорошо с ним и общались, но все же эта была потеря. И в этой потере я чувствовала и свою вину – как привкус горечи на губах. - Лен, дядя Никита приехал, - я тряхнула головой и в смятении посмотрела в сторону подъезда. Мужчины стояли возле машины и что-то обсуждали. Среди них был и Степнов. - Козел. – Зло вырвалось у меня. – Всю душу вымотал. – Пнула носком кед камушек под ногой. Игорь сочувственно посмотрел на меня и похлопал по плечу. - Может, вам стоит поговорить с ним нормально? - Не о чем мне с ним говорить, - я недовольно нахмурила брови, но в следующий момент глубоко вздохнула, - Да и не получится у нас с ним разговора. Все слишком… сложно. - Лен, а, может, ты его просто любишь? – тихо спросил Гуцулов. - Вы что? Оба на голову двинутые? – подскочила я и постучала себе по голове, - Он мне родственник как бы! - Значит, что-то все таки между вами было, - сделал свои выводы парень, - просто ты не хочешь говорить мне. Ему, - указал на подходящего к нам Степнова, - тоже. Я обернулась назад, обреченно выдыхая. - Игорь, перестань сочинять небылицы. Он, - я перешла на тон потише, - он брат мне. И сейчас, походу, как раз идет отчитать непутевую сестренку, – я сложила руки на груди. Он быстро подошел к нам и забрал у меня из рук бутылку, стекло тут же разбилось о скамейку. Я почувствовала железную хватку повыше локтя. - Игорь, надеюсь, ты не против, – мужчины обменялись многозначительными взглядами, и меня опять передернуло. - Так, я вам здесь не кукла, из рук в руки передавать, - ругательства сыпались из меня, словно мелочь из автомата. - Игорь, иди, помоги в квартире, - отдал распоряжения парню Виктор. - А мы с Леной поедем. - Никуда я не поеду! С тобой - тем более!!! Умоляюще посмотрела на Гуцула: «Не оставляй меня с ним!» Но парень ничего не заметил, или только сделал вид. Так или иначе, меня это все равно задело. Гуцулов незаметно для нас удалился. - Это не обсуждается. – Отрезал Виктор. - Не пойдешь добровольно, затолкаю в машину силком. Понятно тебе? - Пошел ты! - меня начинало это все напрягать, я дернула руку. - И перестань так со мной обращаться, я - не твоя собственность. - Боже, упаси меня от такой собственности, - отмахнулся Степнов. - Тогда перестань за мной таскаться! – сквозь зубы прошипела я и прошла мимо него. следующая темка
Vies: Доброе утро! Глава 6 «В одном» «Открываю душу, затыкаю раны… лица не суше, раны не рваны» Я давно заметила, что мне легче общаться с теми, у кого светлые глаза. Они не напрягают, наоборот, только располагают к себе. Когда-то парни мне говорили, что у меня зеленые глаза, а девушки, что серые. Один человек сказал, что у меня "глаза цвета моря во время шторма". Я не могу смотреть ему в глаза, потому что каждый раз чувствую, как эти два темно-синих огня прожигают меня насквозь. Это делает… уязвимой. Очередное лето после десятого класса. Раньше лето было моим самым любимым временем года. После же развода родителей оно стало для меня своеобразной «проверкой на вшивость». Конечно, не обошлось без Степнова. Он мне просто проходу не давал, во всех смыслах. Может, это у него такая манера издеваться надо мной была, не знаю. Правда, по окончанию девятого папа достал мне путевку в летний лагерь. Так что, вторая наша встреча состоялась только через два года, но для меня это оказалось нещадно мало, так как увидеть его мне не просто не хотелось, я избегала вообще находиться рядом с ним. Было очень жарко. Я щеголяла по дому в коротких джинсовых шортах и белой майке – эта была почти моя повседневная у Степновых одежда. Тем утром я проснулась от ужасной духоты, горло пересохло от недостатка влаги. Распахнув окно, я оделась и все еще сонная медленно спустилась на первый этаж, зашла на летнюю кухню. В холодильнике на мое счастье отыскался почти полный пакет сока. Я с охотой налила себе полный бокал и выдула его одним махом. Опять стала наливать. - Какая ты… - я чуть не поперхнулась, услышав позади этот голос, низкий и тяжелый на слух. Вытерев ладошкой рот, повернулась к нему. Бросила взгляд из-под длинной челки. К концу десятого класса я решила кардинально сменить имидж: остригла волосы, высветлила их цвет. Сейчас же, проведя под палящим летним солнцем несколько дней, кожа стала золотистая, а пряди еще сильнее выгорели, поэтому казались почти белыми. Сейчас некогда понравившийся мне в зеркале образ казался чем-то отвратительным, потому что он привлекал Степнова. Он, не скрывая своего интереса и влечения, откровенно разглядывал меня. Я кожей чувствовала, как он взглядом шарит по моим открытым ногам, медленно, даже слишком, поднимается выше, будто хочет просканировать меня от и до. Аж мурашки по коже. И не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что он не досказал во фразе, «Какая ты…». От этого мне было не по себе. Отставив стакан, я стремительно пробежала мимо него и пулей взлетела по лестнице к себе в комнату, чувствуя спиной его насмешливую улыбку. Он не собирался меня догонять или останавливать, это было не в его интересах. Он просто хотел меня напрячь, или мне просто так казалось. В общем, я стала более осторожной. Просиживала почти целыми днями в своей комнате, иногда слыша его шаги за дверью или голоса его друзей, доносящиеся с улиц. Тетка моя, имеющая качество, сматываться куда-нибудь на неопределенное количество дней, опять отсутствовала, поэтому эта шайка засиживалась допоздна каждый вечер у нас во дворе. Я даже высовываться лишний раз не хотела из комнаты, чтобы не наткнуться на ненужное для меня общество. Тем более спустя время эта компания казалась мне еще взрослее, взрослее были и их интересы. Через приоткрытое окно доносились только шорохи ночной улицы. Днем прошел дождь, поэтому Степновские друганы сегодня не орали дурниной под моим окном. Обычно они расходились только под утро. Это постоянно не давало мне быстро уснуть. Поэтому сейчас я была преисполненная спокойствием и разморенная прохладой и тишиной, легла раньше, чем обычно. Уже в полудреме до меня отдаленно донеслась какая-то возня, но меня это не напрягло. Я просто перевернулась на другой бок, в голове мимоходом пронеслось, что одеяло съехало на пол. Было прохладно и очень хорошо от долгожданной свежести. Начиная засыпать уже, вздрогнула, резко окунаясь в реальность, а потом снова, будто привыкание ко сну. Но легкое прикосновение к ноге отдалось легкой дрожью по позвоночнику, и я окончательно проснулась, сквозь пелену сна глянув поверх плеча. Внутри все как будто вспыхнуло и погасло, едва я различила Степнова. - Леночка, ты едешь со всеми? – это папа подошел ко мне и, присаживаясь, тронул за плечи, - С тобой все в порядке? Я устало смахнула челку с глаз и снова сложила руки на груди, вяло отвечая: - Нет, пап, мне сегодня еще на работу… - он сильнее обнял меня и просто сказал, - Если хочешь, ты можешь всегда попросить денег у меня. - Все нормально, пап. Я справлюсь, - закивала я, оглядывая снующих мимо взрослых, - И, пожалуйста, - почти шепотом низким голосом проговорила я, - если ты поедешь, забери Витю с собой. Он понимающе кивнул, не задавая мне лишних вопросов. Я с благодарностью посмотрела ему вслед. Сама подошла к окну, немного отклонила занавеску, наблюдая за тем, как родственники рассаживаются по машинам. Я увидела его высокую фигуру и недовольно сдвинула брови вместе. В этот момент он, как будто бы почувствовав, поднял голову вверх. У меня внутри шевельнулось что-то непонятное, не трепетно, но как-то по-запретному. В какой-то момент Степнов замешкался, а я не отходила от окна. Даже рот приоткрыла, будто какая-то догадка осенила меня, и я хотела ее озвучить для себя, но лишь глотнула смесь бесцветного воздуха. Он метнулся обратно к подъезду, мое сердце ухнуло вниз, и я бросилась к двери. Мы жили на втором этаже, и мне бы удалось закрыть дверь до того, как он успеет дойти до меня. Но он преодолел лестничный пролет в два счета, у а меня сильно дрожали руки. Не успела я брякнуть замком, как почувствовала напор с другой стороны. Степнов легко подвинул меня и оказался внутри. У меня, наверное, был такой растерянный взгляд, будто я вернулась опять в те школьные годы, что он даже не сказал мне ничего обидного сейчас, не задел ни словом, ни действием. Мы просто стояли и смотрели друг на друга. Потом он взялся за ручку двери и вышел, мне почему-то стало страшно. Я бросила в его сторону испуганный взгляд. - Вить? - Извини, я больше не буду заходить. Подожду здесь, потом провожу тебя на работу. С вашего позволения, прокомментирую сегодня свою бету - она меня так повеселила с утра готово. в последней части - в скобках... блин, у меня уже недобрые мысли : побить автора!!! ГДЕ ЭРКА!!! ЭРКА ГДЕ!!! после прикосновения к ноге ЧТОБЫЛО_ТО!!! АСЬ???? трендец, я снова не усну!Вот я теперь сижу и думаю
Vies: Глава 7. «Испытание» «Разобраться с тобой – это еще не главное. Для начала нужно понять себя». «Я поняла. Поняла, что мне не совладать с ним. Мне не совладать с ним, даже если он отступит сам. Отступит сам, - я, наверняка, прибегу сама. Что же за ирония такая?» Дверь закрывала медленно, я делала это специально. Наверное, проверяя для себя, наброситься ли Степнов со спины. И в который раз убедилась в своей глупости. Он был «старше» меня на целую жизнь, он чего-то хотел от меня. Где-то глубоко внутри я, наверное, это помнила и знала, но я не давала червячку вырваться наружу, ведь тогда он будет изъедать меня медленно и постепенно, заставляя мучиться, мучиться, мучиться… Мы пошли быстро. Сначала я думала, что это я так бегу вперед, стараясь поскорее спрятаться от его испытующего взгляда, но как оказалось, он сам задавал темп. Степнов не хотел навязываться. То есть, он хотел быть ближе, но, в то же время, держался сейчас на расстоянии. Чтобы не идти в молчании, Виктор что-то говорил на отвлеченную тему. Я, как заинтересованный собеседник, просто кивала, не вникая в суть разговора. С одной стороны я боялась находиться с ним, я всячески запрещала себе это, но в данный момент была благодарна. Какой бы он ни был, я чувствовала защиту рядом с ним. Доведя меня до работы, он остановился. Я посмотрела бегло на него, как будто произнося спасибо. Говорить что-то сейчас было выше моих сил, комом в горле стояли все сказанные и несказанные ему слова. Впервые я ощущала себя такой сломленной его поведением. Я ждала подвоха, но он не предпринимал никаких действий. Почему же я чего-то ждала? Не знаю. Быть может, просто привыкла уже. Это и пугало. Больше всего привязка. Привязка к этому человеку, который, по сути, был мне не враг и не друг. Что же со мной творится, в конце-то концов? Поджав губы, я уже открывала дверь, когда он придержал меня за локоть: - Хочешь, я приду после и провожу тебя домой. Я всем телом напряглась и смогла только отрицательно помотать головой. Он все понял и, пожав плечами, пошел. Вздохнув, я глянула на часы и закурила. Опоздала уже, чего терять? Наслушалась о свой пунктуальности за весь вечер я конкретно. Даже увольнением грозили, но я не восприняла это всерьез. Они каждый божий день такими словами разбрасывались, но пока так никого и не отправили. К счастью, закрылись мы сегодня, когда еще трех не было. Отключили свет, мы просидели час, но его так и не дали. Администратор разогнал нас всех по домам. Оказавшись на улице, меня пробрало. Дорога потонула в кромешной тьме, хоть глаз выколи. Ни одного рабочего фонаря. Казалось, весь район безмятежно спит и только глухо отдается эхом на мои шаги. Замотавшись шарфом по самое «не хочу», я старалась идти медленно, чтобы не споткнуться и не свернуть себе шею. А ею я очень дорожила. Помню, в классе седьмом одному мальчишке не повезло, и ему пришлось ходить месяц с этой дрянью на шее. Я ему тогда очень сочувствовала. И если меня постигнет такая участь, кто меня будет жалеть? Степнов? Лучше уж сразу ослепнуть и оглохнуть. Я растеряла все мысли, как будто капли дождя рассыпались по сухому пыльному асфальту, думая о нем. Разве что только не задыхаясь от преисполненных чувств какой-то едва различимой нежности. К нему, к себе или к нам… Я опять начинала вспоминать и прокручивать в голове все те короткие встречи жарких дней лета. Ясно чувствовала страх и непонимание того времени. Сколько мне было шестнадцать, семнадцать? Мыслями возвратившись в тот вечер, я напрягла память. Он гладил меня по ноге так нежно, так интимно, что я не могла пошевелиться из-за охватившей меня паники. Я чувствовала себя так, как тогда на озере, как будто и сейчас меня держали две пары рук, и я не имела возможности выбраться. Но если тогда меня сдерживали насильно, то сейчас я была зачарована. Степнов смотрел на меня так, что, казалось, будь я хрустальной вазой, разлетелась бы на тысячи осколков от сильнейшего давления. Самое пугающее было то, что он знал это, чувствовал свое влияние на меня и умело его использовал. Спустив ладонь с лодыжки, он переместил ее на мягкое покрывало на уровне моей талии и подался вперед сам, нависая надо мной. Я вжалась в спинку будто загнанная лань. Он с каким-то сочувствием и пониманием оценил мое действие. Но я была настолько поражена, что кроме его тяжелого дыхания у своих губ не различала ничего. И как раз в этот момент, когда я всем нутром чувствовала, что этот поцелуй неизбежен, хотела я того или нет, дверь моей комнаты распахнул Витин отец, вернувшийся из командировки. Меня будто окатили ледяной водой. Я бросила на Степнова такой взгляд, как будто увидела его впервые в жизни. Ладонями уперлась ему в грудь, отталкивая, и, вскочив на ноги, побежала. Меня трясло как в ознобе, еще мне было ужасно стыдно, что я позволила Степнову зайти так далеко. Как я вообще могла это допустить? Нас увидели, Боже! Сейчас проживая все эти события снова и снова, я задавала себе один и тот же вопрос, если бы нам не помешали, смогли бы мы остановиться? Так или иначе любой исход такого поступка был не в мою пользу. Я винила Его за это, боясь признаться себе, что он всего лишь был приманкой, запретным плодом, а я, как слепая, велась на это. Где-то в подсознании сама разрешила, хотела, но не принимала. Я выбежала из дома Степновых, даже не задумываясь о том, куда я бегу. Грязь под босыми ногами летела в разные стороны. Я бежала изо всех сил, как только могла, бок нещадно кололо. Ветки больно хлестали по рукам и лицу. Когда я, наконец, остановилась, я поняла, что заблудилась в лесу. Вокруг одни деревья, и ни одного просвета в радиусе двадцати метров. Мне стало по-настоящему страшно и рядом не было никого, кто мог бы вывести меня из чащи. Оглядевшись по сторонам, я решила, что не могла забежать далеко, поэтому решила идти в обратную, но едва я сделала пару шагов, как провалилась вниз, под землю. Сердце ушло в пятки. Те минуты, которые я пережила со Степновым, были ни что по сравнению с тем, что я переживала сейчас. Когда зрение адаптировалась к темноте, стало немного легче, но как сказать… я осмотрела свое место заточения. Воды здесь было ниже колена, наверное, скопилось из-за дождя. Оно было похоже на заброшенный колодец или погреб, не слишком высокий. Я бы с легкостью могла выбраться отсюда, если бы не земляные стены, по которым у меня просто ноги скользили, как по маслу, не давая зацепиться за что-нибудь. В конечном счете я разодрала локоть и коленку после очередной неудачной попытки выбраться. В расстроенных чувствах я просто оперлась рукой о стену и начала смотреть в одну точку. Почему я помнила эти моменты так явно, почти до каждой мелочи, но те что касались мамы, были для меня пробелом в памяти? Я пнула ногой валявшуюся на земле пустую бутылку и только сейчас, окончательно вернувшись в реальность, увидела человека, преследующего меня. Я не боюсь идти ночью одна, пока я иду действительно одна, а не с какой-то чужой тенью позади себя. Моя заторможенность дала незнакомцу преимущество, и когда нервы были уже на пределе, я распознала в чужаке Степнова, но поняла, что вырываться перестала только тогда, когда он заговорил: - Да успокойся ты, ненормальная! Я от самой работы шел за тобой, звал, а ты, как не слышала! Вроде успокоившись, я сама себе не поверила, начала рыдать у него на груди, прямо как тогда, когда он вытащил меня из колодца. - Ну, прости. – Виктор начал гладить меня по волосам, - Прости, слышишь. Я не хотел тебя пугать, - чувствуя, как меня трясет, все сильнее укутывал в свое пальто. Дежа вю.
Vies: Глава 8 «Говорить» «Что тебе в глазах моих?» У некоторых людей есть такое убеждение, что легче все держать в себе, чем открыться кому-то. Особенно, если нет действительно человека, которому можно открыться. У меня тоже есть убеждение – никогда не открываться Ему. Но что я могу сделать, если Он «открывает» меня сам? Без слов, без действий, а главное – без разрешения. И делает это так лениво, на мой взгляд, так естественно и непринужденно, будто потягивает молочный коктейль через соломинку. Едва дав мне успокоиться, Витя, чувствуя мою слабость, как маленького ребенка поднял меня на руки и занес в подъезд. Возле железной двери он остановился, осторожно опустил, прислоняя к бетонной стене. - Где у тебя ключи? - В сумке, сейчас я… - бросила взгляд на плечо, с которого он уже сам стягивал кожаный ремешок. Спустя мгновение он подтолкнул меня во внутрь, придерживая одной рукой за талию, а другой - закрывая дверь. Чувствуя его всем телом, я попыталась освободить себя, но Степнов такой реакции не оценил и пресек все действия. - Пойдем, - завел меня на кухню, усадил за стол. Вытащив из холодильника бутылку, он налил стопку и поставил передо мной. Я взглянула на Витю с подозрением. Стало… как-то не уютно. - Я не заставляю тебя напиваться до потери сознания, - поняв мое замешательство, произнес Степнов, - просто выпей. Легче станет. – Он сел напротив меня, сложив руки перед собой. Под его взглядом я быстро проглотила то, что было в рюмке и, подавившись, закашлялась, пряча лицо в ладони. Я не говорила, что терпеть не могу вкус алкоголя? Тогда зачем все это? Для самообмана? Иногда, я пыталась травить себя этой гадостью так, чтобы просто забыть слово «чувствовать», но никогда - из желания выпить. Степнов первый раз за последнее время посмотрел на меня по-другому – сочувственно, что ли? Нет… Не так, без приставки. И меня от этого взгляда так тряхнуло. Я уже видела этот оттенок чувств в его глазах… Раньше видела, давно… - Не… - в горле запершило. Я отвела взгляд. - Не смотри так. Мне не по себе, - призналась я честно. Витя положил свою теплую ладонь на мою руку, и я вздрогнула, попыталась убрать, но он сжал ее. - Перестань, пожалуйста, - попыталась сказать я как можно спокойнее. Он выдохнул, собираясь с мыслями. - Мне тоже не по себе, - наконец сказал он. - Не по себе от того, что ты меня боишься… - Я не боюсь, – тут же выпалила я. - Просто то, что ты делаешь, мне… - Противно? Неприятно? - Тяжело, - выдохнула я и опустила голову, как провинившаяся школьница. Руку все же убрала и спрятала под стол, чтобы он не смог больше до нее дотянуться и сбить меня с толку. – Ты вот такой весь невозмутимый, с любимой работой, обеспеченный, и зачем-то таскаешься за мной, девчонкой. Без образования, с сигаретой в зубах и шлю… - Замолчи! – я даже на месте подпрыгнула от внезапного подскочившего Степнова и вжалась в спинку стула. Волна негодования поднялась внутри, что незамедлительно отразилось на моем лице. - А то что? Опять ударишь? – Я тоже встала. – Ты же мне сам это говорил? Или нет? Может, это был кто-то другой? – Мне стало просто невыносимо душно. Приложив руку ко лбу, я, просто отказываясь смотреть в его сторону, подошла к окну и открыла его. Рука бессовестно потянулась к сигаретам. Мне нужно было… Степнов встал позади и перехватил пачку раньше меня, поэтому я просто коснулась гладкого подоконника. - Ты же знаешь, что это не так… - почти прорычал мне в лицо. В голосе слышалась бы угроза, если бы не выдающий его взгляд, от которого я опять поплыла, словно лед на солнце. - Степнов, – выдохнув, сказала я. - Я знаю только то, что считала тебя своим другом. Но ты сам разрушил мою веру в это. - Ты же просто сбежала от меня… Я чуть не разревелась у него на глазах, когда поняла, что он имеет в виду. - На то были причины! – повысила голос я, сама понимая, что просто жутко испугалась тогда. - Были причины наделать глупости?! - Ты ничего не знаешь, я тогда… была влюблена в другого человека… - выпалила я, не раздумывая. - Хочешь сказать, ты его ТАК любила, что вместо него села?! - Да как ты… как ты вообще смеешь?! – я грубо оттолкнула его. – Чего ты добиваешься? - Я просто уверен, что ты опять мне лжешь! - Ты ни в чем не можешь быть уверен, потому что… потому что… - Степнов взял меня за руку, притягивая к себе. - Нет, - категорично заявила я. - Не надо, я тебя прошу. Не начинай все сначала… - Его ладонь легла мне на плечо, поднимаясь вверх по шее и загребая волосы в кулак. Взглядом он как-то бережно осматривал мое лицо, его губы были совсем близко… - Я просто хочу, чтобы ты знала… - тихо проговорил он. - Я своих слов обратно не забирал. Хватка ослабла, и я, слегка пошатнувшись, устало посмотрела ему вслед. Дверь неслышно закрылась, и это было еще больнее чем, если бы он ею, как обычно, хлопнул. (воспоминания следуют…)
Straus: Девушки, сегодня я Глава 9 «Дышать не бояться» Marakesh – Дышать Не Бояться. «…» - Я своих тоже не забирала… Но я бы хотела их забрать. Я залезла с ногами на подоконник, чиркнула спичками, но тут поняла, что сигарет нет. Не то, чтобы я расстроилась или разозлилась, но моя реакция напугала меня. Я была спокойна, как никогда, один словом – смирилась. И я бы хотела чувствовать себя правой и найти какое-то оправдание, но я не искала легкого пути. Он забрал мои сигареты, не больше, хотя, в другой жизни и при других обстоятельствах я еще бы поспорила. На самом деле я хотела уехать сразу же после того, как Нас застали в моей комнате. Я была так напугана, что сначала даже не поняла, Кого я посмела обнять, к кому я сейчас прижималась. Еще какой-то час назад этот человек хотел возобладать надо мною, а сейчас он клянется, не переставая, что не хотел этого, не хотел меня пугать. - Не надо, - я отодвинулась от него. Больше ничего не сказала, и он молчал. Только смотрел так, что у меня ком в горле встал. Я, растерянная, отвела взгляд и прошла мимо него, медленно, но зато к дому, утирая нос рукавом. Степновы-старшие все спали, Витя не шел за мной, поэтому я была одна наедине с собой. Я решила уехать до того, как меня вызовут на серьезный разговор и начнут обвинять в том, в чем я не виновата. Или все же виновата? Я не знала, где искать правильный ответ. Я решила пойти в душ и умыться. Это не заняло много времени, тем более, я боялась, что придет Степнов. Не хотелось еще каких-то столкновений, но, наверное, это было неизбежно. Точнее, это была нужда. Его нужда, он нуждался в этом. Он пришел, не сразу, через некоторое время. В моей комнате горела одна настольная лампа, сама я скидывала свои летние вещи в дорожную сумку. Витя, видимо, хотел постучаться, но увидев, чем я занимаюсь, просто застыл на пороге. Я его не сразу заметила, мои мысли были только о том, чтобы сбежать скорее отсюда. Поэтому, увидев его, я вздрогнула. Желание покинуть это место стало сильнее, и я еще активнее начала собираться. - Нет! – Он в два счета оказался возле меня и вцепился в руку. - Что ты делаешь? Перестань! - Я была напугана, но голос был твердым. - Лен, не уходи… - тихо проговорил он, заглядывая мне в глаза. - Поздно! – выкрикнула я. – Раньше надо было думать. - Прости, я дурак! - Ты сам это сказал! – Я толкнула его в плечо и, закинув сумку за спину, попыталась пройти. – Пусти меня. И тут он сделал то, от чего у меня похолодели руки. Он встал передо мной на колени, хватаясь за меня, словно за последний глоток воздуха. - Пожалуйста, не уезжай… - зашептал он. – Я обещаю, с этого момента я и пальцем к тебе не притронусь. Больше никаких насмешек и подколов. Я все сделаю, только не уходи… - и он заплакал, я это почувствовала по тому, как намокла моя майка. И вообще, у меня было какое-то странное ощущение, ощущение чего-то ненормального. Он до сих пор был грязным, и я опять теперь вместе с ним, потому что он пытался всячески обнять меня. И он стоял передо мной на коленях! Как должна была себя чувствовать шестнадцатилетняя девчонка, когда перед ней на коленях стоял взрослый парень и плакал. Я была в смятении, и я уже не знала, кто из нас жертва. Я ничего не знала, но… я осталась. Потом все для меня стало как-то непривычно. Я не могла забыть того, что произошло, и я не могла привыкнуть к мысли о том, что это уже не случится. Каждое мгновение я ждала какого-то подвоха, встряски. Но нет, все было спокойно. Казалось даже, что Виктор стал на несколько лет взрослее, потому что вел себя рассудительней. Так мне виделось. По тому, что на следующее утро никаких разборок с нами двумя не было, я поняла, что Степнов все утряс. Между тем, он оставил свои шумные компании и больше времени стал проводить с отцом. Помогал ему во дворе, выполняя разную физическую работу. Сезон прополки грядок был в самом разгаре, и моя тетка отправляла меня заниматься этим с утра до вечера, но я не жаловалась. Так закончилось еще одно мое лето в этом месте, а потом выпускной класс поглотил меня с головой. Чем меньше дней оставалось до лета, тем больше я понимала, что к Степновым я больше никогда не поеду. И я сожалела? Да, я грустила по тем дням, ведь последний месяц, что я провела там, мы стали со Степновым ближе, что ли. Нет, скорее, у нас появилось какое-то взаимное понимание. И это было… нормально. Я не была довольна, но это было мое решение. Следующее лето перед институтом стало для меня поистине новым. Сначала экзамены, потом выпускной, где я была той еще вороной. Следом поступление в институт. С этим я определялась долго, хотя точно знала, что хочу учиться в Москве. Мама, правда, была против, но через некоторое время она уступила мне, приняв мой выбор. Я была удивлена, но не принимала это в расчет. А почему она согласилась, я узнала уже потом, когда, провожая меня на поезд, она сказала, что по приезду туда меня встретит Виктор. И как я могла забыть тогда? Он только что защитил свой красный диплом в Московском мед. институте, а оставшуюся часть лета стажировался где-то, конкретно где, мне не было известно. Я не интересовалась, хотя не спорю, что мне было любопытно узнать, чем он занимался в первое лето, которое мы провели порознь. Так или иначе, сейчас у него была своя квартира в городе. И мама, за что ей огромное «спасибо», не забыла похлопотать обо мне – встретить, присмотреть и все такое. Когда первый негатив от этой новости у меня спал, я даже смогла радоваться… Чему? Я и сама пока не знала. У меня был какой-то кураж. Перед новым местом, перед столицей. И даже Степнов не мог испортить мне этот заветный момент, быть может, о котором я всегда мечтала. Но, что больше всего меня поразило, когда я приехала туда, это то, что, когда я сошла с поезда и оглядела перрон… Взгляд – добрый, открытый, его улыбка. Я осознала, что в добавок к мечте, самое важное - это когда в незнаком городе есть человек, которого ты знаешь, и который знает тебя. Который, возможно, ждал тебя и искренен в этот момент, стоит в нескольких метрах, не решаясь подойти, боясь спугнуть. И тут я поняла, что все же скучала. Ведь это было уже привычкой, проводить с ним лето. Он и сам был уже привычкой. И не видеть его означало «сбиться с ритма». Я тогда побежала, удерживая рюкзак на плече, запрыгнула на руки. Он так крепко обнял, удерживая меня над землей, и прошептал своим низким голосом: «Ты так выросла! От парней, наверное, отбоя нет?!» И тогда сказка закончилась, я медленно разжала объятия и спрыгнула на землю. Вот что стало для меня отправной точкой – это осознание того, что чувств нет и быть не должно, кроме родственных, конечно. Все было так, как и должно было быть. Но почему-то складывалось ощущение чего-то упущенного мною. Чего-то незамеченного, но я не могла понять чего. Я училась, знакомилась с новыми людьми и часто встречалась с Виктором. Он занимал все мое свободное время. Показывал Москву, гулял со мной, когда мне было просто скучно, и даже в плохую погоду… Случалось, завозил мне продукты в общежитие. Но после того, как килограмм мороженного растаял и потек на продукты в пакете, который он собирался адресовать мне, я отговорила его от этой затеи. Он старался помогать мне во всем, у меня не было друга в городе лучше, чем он. Как-то случайно я увидела его в центре, но он был не один, а с женщиной. Я рассердилась тогда, задев его плечом, убежала. Могу представить, что он тогда подумал. Это же надо было так облажаться, это, наверное, походило на ревность… Но я отказывалась смотреть на ситуацию с такой стороны, мне было стыдно даже думать об этом. Потом мы некоторое время не общались, совсем немного, но этого хватило для того, чтобы вывести меня из равновесия. А потом как-то он позвонил и сказал, что если я сутками буду сидеть дома, то позеленею без солнечного света. На что я буркнула, что капуста – это полезно. Все получилось так нелепо, он чуть нашу вахтершу до инфаркта не довел, чтобы попасть ко мне. А когда я все же соизволила выйти из своего укрытия, он меня чуть не прибил, так ругался, что я учебу запустила и что поначалу игнорировала его звонки. Я молча все это выслушала, а потом пнула его не сильно со словами «Достал!». Он рассмеялась и, обняв меня за плечи, потрепал по макушке, как будто я ребенок малый. И правда, я чувствовала себя рядом с ним, как будто мне лет пять. Ну не пять, конечно, но около того. Он так возмужал и вообще уже не казался мне тем Степновым, которого я знала ранее. Это уже был красивый, молодой мужчина, в присутствии которого иногда мне казалось, что земля уйдет из-под ног, если он дотронется случайно до меня как-то не по-братски. Обычно такие моменты он игнорировал, но я сама очень остро чувствовала их. Не знала, что со мной происходит. Может, я начинала привязываться к нему? Определенно. Сессии, первая и вторая, прошли мимо меня быстро, и мне казалось, что я неплохо с ними справилась. Потом летняя практика, и вот я собираюсь ехать домой к маме. Я по ней очень скучала, но ей об этом никогда не говорила, не хотела, чтобы она тяжело переживала нашу разлуку. Витя, конечно, вызвался меня провожать и нес мою сумку с некоторыми вещами и сувенирами из Москвы для мамы. До отъезда поезда оставалось минут десять, я потягивалась, стоя рядом со Степновым. Он улыбался. Оставалось дело за малым. Нужно было что-то сказать при расставании, и я как раз ломала голову над этим, но он опередил меня. Я поняла, что у него была заготовлена какая-то определенная речь, но он очень нервничал, поэтому говорил с какими-то паузами. - Лен, я знаю, что сейчас не время… - еще с этой фразы тогда я внутренне напряглась, мне не нравилось это странное ощущение. - Но я хотел тебе сказать… Всегда хотел… не знал как. - Вить, сейчас поезд уже отходить будет, может, потом? – я начала нервничать. - Нет, я хочу, чтобы ты знала. Я не могу больше молчать. В общем… Лен, - он посмотрел в мои растерянные глаза. По истине, мне казалось, что у меня в тот момент был шальной взгляд. - Я… влюблен, влюблен в тебя… уже давно. - Мне казалось, что я ослышалась, но когда он стал вставать на одно колено, меня охватила неподдельная паника. – И я хочу, чтобы ты вышла за меня… - Но мы же… - голос сел. Узел, который завязывался внутри долгое время, лопнул от напряжения. Сердце отчаянно заколотилось. - Ты не обязана сейчас мне отвечать, - поспешно ответил он. - Просто подумай, подумай, пока будешь у мамы. А я буду ждать тебя здесь… Вот, что случилось тогда со мной. Это то самое "оно", после которого вся размеренная жизнь покатилась к чертям собачьим. Собственно, тем, с которыми я сейчас вожусь. Виктор четко дал мне понять, что, пока я не захочу – ничего не будет. Но я же не захочу, я не смогу, это неправильно. «Но если бы на миг отбросить все предрассудки, все преграды, я бы смогла?» - мысленно спросила себя и, подумав, поняла, что… ответ очевиден. Как сказал однажды мне один человек: «Нужно учиться держать удар!». И я учусь. Но каким путем я решу эти проблемы, уже другая забота, о которой, чувствую, скоро мне придется серьезно задуматься.
Vies: Те, кто видел трейлер к фику, сегодня поймут, почему именно такая мелодия стоит на видео-ряде Глава 10. «Прости» Дождь отбивает барабанную дробь по карнизу, но не из-за него я сегодня не высовываюсь из квартиры. Сижу на диване, притянув к себе колени. Во всем доме отключили отопление, поэтому температура заметно опускается ниже комнатной. Тишина давит, но мне не хочется включать телевизор. Я вообще ничего не хочу сейчас. Я думаю о том, что хочу сказать Степнову и как мне сказать это, чтобы не задеть ничьих чувств. Ни своих, ни его. Хотя какие чувства у меня? Он, конечно, всегда рядом, оберегает и защищает меня, как тогда еще на первом курсе. Но я чувствую свою вину перед ним, я его обманула, не сказав тогда ничего, хотя, наверное, должна была. Не следовало доводить все до грани. Если бы с мамой ничего не случилось, все бы и оставалось в порядке вещей. Он находился бы далеко, я тоже от него - порядком. Я не могу обвинять маму, скорее, я причина всех бед. Его чувства ко мне оказались совсем не такими, как я считала. Поначалу я думала, что он таким образом пытается извиниться за свои поступки, ну, или на худой конец – это, наконец, проявление братских чувств, но я, правда, недооценила его. Я ошиблась, и мне было стыдно за свои ошибки. Я хотела извиниться, как-то попросить прощения, сказать, что все это было нелепо, что так не должно было быть. Когда я собралась все-таки с мыслями, я поняла, что не знаю, где его искать. Вот уже два дня его не видела. И не знала, где он жил, где работал. Мне просто было так глубоко наплевать на него, что я даже ни разу не поинтересовалась. Мне казалось, что его так много, что он находится, ближе не бывает, будто тенью за мной все эти дни ходил. А сейчас как будто она исчезла. И теперь я задала себе главный вопрос, заведший меня в тупик: «Может ли человек жить без тени?» *** Я зашла к моему другу, в надежде, что он поймет меня, поддержит. Попросту, мне всего лишь не с кем было посидеть и помолчать. Я хотела попросить об этом Гуцула. В квартире было прохладно, и, когда я открыла входную дверь, протянуло сквозняком. Должно быть, окна были открыты или балкон. Я стянула кроссовки и подопнула их под подставку для обуви, куртка и шарф перекочевали на тумбу. - Она и не рассказывала мне ничего. - Услышала я голос Степнова. Брови помимо моей воли поползли вверх. Чужие разговоры подслушивать нехорошо. Я попятилась назад, но ноги как свинцом налились. Виктор и Игорь стояли на балконе и разговаривали о ком-то… им обоим знакомом. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, о ком. Я прислонилась к стене, прижимая руку к шее, чувствуя, какая она мокрая и как часто бьется молоточек у горла. Волна негодования поднималась внутри, я ни с кем никогда не хотела делить эти воспоминания. Только мои! Но по мере развития разговора я поняла, что ничего лишнего сказано не было, пока… поэтому я с волнением слушала разговор двоих. С балкона потянуло табаком. Я втянула носом этот запах, и сердце трепыхнулось от слов Виктора. - Свое здоровье губишь, так чужое не губи. Я сразу вспомнила, как тогда на перроне, когда мы не знали, что еще сказать друг другу, увидели как две девушки возле вагона стояли и курили. Я промолчала, просто проводив их взглядом, а Витя тогда сказал, что курящая девушка будет последней девушкой, которую он выберет. Сейчас это воспоминание особенно остро прошлось по сердцу. Я курю… и бросать не собираюсь. Наверное, пока я вспоминала, Степнов сказал еще что-то, потому что Игорь ответил ему: - Ты же знаешь, если Ленка что-то вобьет себе в голову, ее не остановишь! Даже находясь в своем укрытии, я почти услышала, как мужчина усмехнулся. - Твоя правда. Только не с дурной головы она… того, я думаю, она просто… испугалась. - Ленка-то? Нашей Кулеминой все ни по чем. Когда ее родители разошлись, думал, пропадет совсем, а она наоборот только тверже становилась… Я даже прониклась к Гуцулу за такую похвалу, но Степнов был прав, я испугалась. Любви его тогда испугалась… Может, я и неправильно поступила. И я не должна была так пропадать и забирать у него возможность выслушать меня. Но не было рядом того человека, кто бы мог посоветовать, наставить на верный путь. А мама для меня уже не была авторитетом, после того, как они разошлись с папой. Я, по сути, с того момента стала сама себе на уме, никого не слушалась. Но слышала только его. - Я шкатулку ей подарил музыкальную на прощание. – Донеслось до меня, когда новые воспоминания нахлынули снова. Музыкальная шкатулка... да. У нее еще мелодия была такая странная, с одной стороны колыбельная, но с какой-то тревогой в нотках. Я ее всего раз слышала. Когда Витя отдал мне коробочку, я уже знала что там, но не захотела слушать, заупрямилась. Объявили, что поезд отходит, и Витя подтолкнул меня к нему. Я залезла по ступенькам, сжимая в руке заветную коробочку, рюкзак болтался за спиной. Обернувшись, мельком глянула, уже зная, что не вернусь сюда больше никогда. Пошла по узкому коридору, но в свое купе не зашла, а направилась к тамбуру следующего вагона. Почти бегом. Дернула ручку противоположной железной двери. Не сильно высоко, но все равно боязно. Меня окрикнул проводник. Я в испуге и сиганула вниз, не раздумывая, едва не переломав ноги. Шкатулка выскользнула из руки. Я это поняла, когда уже услышала мелодию. В страхе обернулась, коробочка оказалась на рельсах. Я хотела ее достать, но поезд тронулся, а сверху еще орал проводник. Я просто побежала вперед. Сейчас все это кажется мне нереальным, каким-то сном. Не верится, что это происходило со мной. Я думаю, я стала спокойнее, и больше не тянет на подвиги. Осторожно, чтобы не наделать постороннего шуму, я быстро оделась и выскользнула на лестничную клетку. Прислонилась к теплым батареям, думая, как поступить. Я нервничала, поэтому стала отколупывать потрескавшуюся краску. Может, он прав, и я лгу самой себе? Не могу я ему сказать это короткое слово «прости». Боюсь того, что может последовать за этим. Вдруг все пойдет не так? Я должна хоть как-то морально подготовиться. Сочинив себе ряд отговорок сейчас не встречаться с ним и не зная, какая лучше, я все же ушла оттуда. Домой, кажется, плелась как сонная черепаха, уставшая от многочисленных мыслей в своей голове. Оказавшись в своей квартире, опять замоталась в плед и, взяв со стеллажа ручку с бумагой, начала усердно записывать слова извинения. Тоже мне, писатель фигов! *** Проснулась с утра от жуткой головной боли. Так и уснула нераздетая. Рядом с диваном стояла бутылка спиртного, из серии того, что наливал мне Степнов. В кулаке была зажата потрепанная бумажка, видимо, моя ночная поэма. Спустила ноги на пол и прислонила руку ко лбу, пробежалась по строчкам. Это было ужасно! Я мысленно представила, как я все это говорю Виктору, и меня передернуло. Бросила клочок бумаги в дальний угол и пошла варить кофе. Потом еще целый день этот текст не выходил у меня из головы, и надо же было мне на пьяную голову такое отмочить? На улице опять шел дождь. Надоело! От этого настроение было еще хуже. Ложечкой мешала жидкость в стакане. Взяла телефон, покрутила его в руке. Может, у Гуцула спросить, как мне найти Степнова? Он наверняка знает где он и поддерживает с ним связь. Боюсь, после последнего нашего с ним разговора сам он больше не придет. Я еще раз задала себе вопрос, зачем я хочу его увидеть – чтобы все испортить! Но, возможно, все и обойдется. Я закусила губу и начала писать Игорю, тот ответил мгновенно, и я уже знала нужный мне номер. Ладно. Первый шаг сделан. Вите я решила тоже написать, слышать его, мне казалось, выше моих сил. Жду, уже минут десять. Ответа нет. Обиделся? Не хочет разговаривать? Злюсь понемногу. Я же имею право хоть на какой-то ответ. Чего он добивается? «Хорошо. Твоя взяла». Нервно постучав ладонью по столу, нажимаю «позвонить». Жду. Идут гудки. И наконец они прерываются, и мое дыхание вместе с ними. - Алло, я вас слушаю, - отвечает женский голос. Мне уже неприятно. Хочу бросить трубку, но потом слабо выдавливаю, что-то про Виктора, не знаю почему, сейчас его по отчеству назвала. – А Витя сейчас занят, не может подойти. «Ага. Как же, занят он», - думаю про себя и сквозь зубы прощаюсь. Внутри все клокочет от непонятно откуда опять взявшейся ревности. Да что же со мной? Вскакиваю, кофе, даже не отпитый, выливаю в раковину. Кран течет. И уже гора посуды, думаю о том, что ее нужно помыть, и прохожу мимо. Иду курить на балкон, дождь перестал идти – это немного радует, сигарета не намокнет. Сердце бешено начинает колотиться от первой затяжки. Медленно ее смолю. Отдаленно до уха доносится приятная мелодия. Понимаю, что это мой телефон, выкидываю окурок и, выругавшись, бегу к телефону, на ходу плечом ударяясь в косяк. - Да?! – рычу в трубку. - Лена? – узнаю голос Виктора и прижимаю телефон ближе к уху, другой рукой держусь за ушибленное место. - Я звонила, ты правильно понял… - говорю прежде, чем он спрашивает меня об этом. – Мне сказали, - интонацией выделяю это слово, - что ты был занят… - Да, я был на операции, - начинает мне вкратце описывать ситуацию. Я ему не доверяю, поэтому перебиваю его. - Мне нужно с тобой поговорить… Он молчит, я тоже молчу – жду. Потом он говорит, что не может приехать, что еще много работы, и он не знает, когда освободится. Я тихо психую. «Куда там, операция!» - и сбрасываю. Он звонит опять, но я не беру трубку. Чувствую себя эгоисткой, хотя, если он так «занят», то и проблема решена, наверное… Каша в голове, может, еще не протрезвела. «Ну и отлично!» Бреду к дивану и беру «свою музу», несу на кухню. Отпиваю из горла несколько глотков и отставляю. Открываю окно, сажусь на подоконник, опять курю. *** Часа в два ночи мне в голову взбредает мысль генеральной уборки. Выставляю мусор на площадку за дверь. Открываю кран, начинаю намыливать посуду. Уже начинаю полоскать, и тут просто случайно задеваю тарелкой кран. «Ну, все приплыли!» - думаю. Он начинает сильнее течь, обвязываю его какой-то тряпкой, потуже затягиваю. В дверь тихо стучат, я напрягаю слух. Стук повторяется. Спрашиваю кто, потому что на площадке темно и, поняв, что за дверью Он, тут же открываю. От одного только его вида становится не по себе – уставший. Все слова, которые хотела сказать, тут же вылетают из головы. http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000221-000-0-0-1296800946
Vies: Глава 11 « По нарастающей…» - Поздновато для визитов... – пытаюсь оставаться равнодушной, но меня сбивает с толку его испытующий прямой взгляд. - Пришел, как смог. Мне хочется разозлиться на него, накричать привычно - ведь для меня это легко, потому что не знаю как с ним по-другому себя вести - но не получается. Поэтому поджав губы, киваю: - Понятно… - в моем воспаленном мозгу, словно в улее, сотни мыслей, но ни одна не оправдывает меня. Пытаюсь вести себя уверенней. - Выпьешь чего-нибудь? - Да, кофе, – отвечает он и проходит в квартиру, закрывая за собой дверь. - Кофе, так кофе. - Мне кажется, мой голос слышится немного разочарованным, но мысленно я радуюсь, что у меня есть теперь чистые бокалы. Подставляю чайник под кран. «Ах, черт!» Вода хлещет прямо в меня. Пытаюсь как-то закрыть кран, заткнуть чем-нибудь, только толку никакого, сама уже вся мокрая, - не хуже душа. Все мои действия - жалкое подобие улучшить положение. Сзади подскакивает Степнов, его одежда тоже намокает. Он немного грубо отпихивает меня и нагибается под раковину, пытаясь перекрыть воду. « И почему я до этого сразу не догадалась?» В итоге я сижу на полу в луже воды, Витя, пыхтя, но с победным выражением лица вылезает из-под раковины. - Учись, Кулемина! – я вздергиваю брови вверх и кидаю ему в лицо полотенце. "Тоже мне! Нашел, чем гордиться!" Он улыбается, видя, что я недовольна. Я только вздыхаю и запускаю руку во влажные волосы, которые от воды начали завиваться. Между прочим, у него тоже. И по-моему, мне это нравится! Понимаю, что смотрю на него немного дольше, чем должна. И зачем мне это нужно? С первого раза встать не получилось, и я разлеглась поперек кухни. Степнов сразу перестал усмехаться надо мной, приняв серьезный вид. - Руки, ноги целы? – начал ощупывать меня. - Отстань, - отмахнулась я и начала опять подниматься. - Все в порядке. - Почему ты так относишься к своему здоровью? Я же не просто так это делаю, я действительно переживаю за тебя. - А не надо за меня переживать, - выпалила на ходу. - От этого я здоровее не стану. - Я наконец встала, одергивая майку. Надо бы переодеться… - Тебе бы, кстати, посушиться не мешало бы, - прокомментировала я. Степнов хмыкнул. – Я тоже пошла… Витя схватил меня за запястье, и меня как током ударило. - Что? – тихо спросила, поворачиваясь к нему и несмело заглядывая в глаза. Он молчал. Это продлилось всего секунду, потом я высвободила руку и, кусая губы, вышла из кухни. Он и не держал. «А мог бы…» Пока я переодевалась, Витя уже все убрал и что-то готовил на плите. Запах я почувствовала еще из зала, и в животе заурчало от голода. На кухне села на краешек стула, как гостья какая-нибудь, и тихо наблюдалаза за ним, пока он был занят. По-моему, я уже привыкла, что он ведет себя здесь, как дома, и даже злиться на него не могу за это, тем более, поесть сейчас я бы, и правда, не отказалась. Кроме этого, мне не давала покоя моя неуверенность перед ним. Я же вроде извиниться хотела, а вместо этого сижу и смотрю, как он режет хлеб. Руки у него крепкие, красивые… Не знаю, как еще про руки его можно сказать, но они меня завораживали. Такое ощущение, что они будто созданы для дела… Именно в труде – такие четкие уверенные движения, умелые. Представила, как он этими руками, наверное, спасает десятки, а может, и сотни людей. Представила, как эти руки могут скользить по телу… Меня прошиб холодный пот, но потом успокоила себя. Это ведь всего лишь мысли, не больше. - Я жутко голоден. Сегодня столько всего навалилось на работе, что не до того было. Меня кольнуло это его признание. В конце концов, я могла бы догадаться и предложить ему что-нибудь посущественней кофе. Как будто прочитав мои мысли, он глянул на меня через плечо и встретился с моим взглядом с прищуром. Опять улыбка. - Угощайся! Скромно – яичница и бутерброды с сыром, но на пустой желудок мне это показалось просто по-королевски. Мы поели в спокойной обстановке, даже дружеской. В какой-то момент даже показалось, будто бы мы опять вернулись в то время, когда могли свободно и легко общаться. Жаль, что оно было таким коротким. Но вдоволь погрустить по тому времени мне никто не дал, Виктор начал шутить надо мной, вспоминая, как я с этим краном боролась. Я даже не поняла, как начала смеяться. Только когда он замолчал и с какой-то нежностью посмотрел на меня, я опустила взгляд, пряча улыбку. - Пойду постелю тебе… - выпалила я, нарушая воцарившееся молчание. Хоть мы и недопонимали друг друга, но он пришел в этот дом по моей просьбе, и о том, чтобы он уехал посреди ночи, не могло быть и речи. Интуитивно я оттягивала наш с ним разговор, не зная, с чего должна начать. - Лен, подожди. – Я остановилась и облокотилась спиной о стену, сложив руки на груди. Продолжала смотреть в пол. Он встал напротив. Почему-то у меня возникло такое чувство, что меня сейчас опять будут отчитывать, как пятилетнего ребенка. – Я просто хотел сказать, что ты не обязана меня оставлять на ночь. Как только мы решим все вопросы, я сразу уйду. Хорошо? Я нахмурилась. Нет. Не так я хотела чтобы мы закончили сегодняшний вечер. Я не хотела давать ему повод усомниться во мне. Если я так решила, значит, я так решила. Я посмотрела на него и со всей уверенностью сказала: - Хорошо, Степнов! А теперь я пошла тебе за подушкой… - и отпрянула от стены. Всего лишь какое-то мгновение я замялась на месте, бросая на него полные сомнения взгляды, а когда двинулась вперед, он удержал, преградив дорогу. Смело приблизился, и я почувствовала вкус его губ.Мне хватило всего пары секунд, чтобы понять простую очевидность – земля уходит из-под ног. Ее просто выбило внезапностью и головокружением от происходящего. И я отвечала! Я чувствовала его мягкие губы, более того, я помнила их, и сердце сильнее билось от понимания этого. Мне бы хотелось никогда не знать этих поцелуев, тогда бы не было так мучительно ощущать их. Я медленно отвернулась. Витя опустил голову. - Классно целуешься, - бросила я без эмоций, стараясь не смотреть него. - Я... - замолчала. - За подушкой я. - Больше ничего не скажешь? - Ну, это было прикольно... что еще... - мямлила я, хотя внутри все тряслось от эмоций. - Лена! Хватит ломать комедию, хоть раз будь самой собой. - Хочешь, чтобы я наорала? - Хочу. Может, мы и ругаемся, но в такие моменты ты - настоящая, ты злишься, потому что я вывожу тебя на эмоции. - Я поняла твою точку зрения, сейчас ты мне такого повода не давал, поэтому я иду спать, чего и тебе желаю. - Я не отстану! - Не смей, - предупредила я его, увидев, что он намеревается опять приблизиться ко мне. - Больше этого не будет! Иди спать, пожалуйста. И, - я указала на диван, - там в углу тебе целая поэма написана. Почитай перед сном! - Отлично! Тогда, мне кажется, больше нет повода оттягивать, - твердым голосом произнес он, как будто ничего не произошло. Он на минуту скрылся в прихожей, а потом вернулся с папкой каких-то бумаг. – Вот. Доброй ночи! - сквозь зубы проговорил он. В какой-то момент я подумала, что он опять уйдет, но я ошиблась, он хлопнул дверью соседней комнаты. На глаза навернулись слезы. Вытерла их рукавом. Сжимая в руках папку, засела с пачкой сигарет на балконе. Часа через полтора часа зашла в квартиру и села на пол перед его дверью, прислоняясь к ней спиной. Папка валялась рядом. Дотянулась до ручки двери, дернула - закрыто. Уставшая, закрыла лицо руками, чувствуя только колотящееся в груди сердце. Он мне не то, что не брат, он мне вообще не родственник…
Vies: Писала проду легко, но потом поняла, что тяжесть уже навалилась потом... Надеюсь то, что я задумала для продолжения, успокоит все негодования по поводу правильности/неправильности. Хочется так же сказать спасибо Марине Глава 12. «Зажечь» Я крутила кружку в руках – горячая. Пока она остывала, я делала вид, что меня заботит замысловатый рисунок на керамике, которого было почти не видно в темноте. Для кого я это делала – не знала. Даже себе я что-то пыталась доказать. Мысли до сих пор оставались в беспорядке, но вроде бы я успокоилась. Не истерить же мне и не бегать по квартире, круша все подряд. Бесполезно. Он этого не поймет… В зале послышалась какая-то возня. От напряжения спина выпрямилась, и дыхание стало глубже. Порядком затертая зажигалка, которой я иногда щелкала, все же обожгла мне пальцы. Почти не больно… На некоторое время вновь стало тихо, и я поняла, что осталась наедине сама с собой. Вот тебе и поговорили. Мне казалось, эта ночь никогда не кончится. Стало не по себе. Я не могла поверить, что он так поступил со мной, сначала как ушат ледяной воды вылил, а потом… что объяснять? Это как выбить почву из-под ног, лишить твердой опоры. Я не хотела такого, слишком тяжело. До слуха донеслись шаги, и я поверила в то, что еще смогу его догнать, что-то изменить, выяснить в конце концов. «Все же мы… мы не… чужие друг другу люди», - решила я. Рванув с места, мне не удалось сделать и нескольких шагов, как я врезалась в грудь Степнову. Вздохнула от неожиданности. Глаза сразу заметались от его рук к широкой груди, лицу, глазам и губам. - Я... - во всем теле опять появилась слабость перед ним, как во время поцелуя. – Это.. - Спокойно, Лен, нормально все, - попытался обнять меня за плечи, но я дернулась, как от огня. - Не надо… - выдохнула. - не трогай… Он опустил голову, а затем, когда снова посмотрел на меня, сердце начало неспокойно биться от его слов: - Да… Это дорогого стоит… Я и пальцем к тебе не прикоснусь… - сказал он тихо. Я подняла глаза на него, хотела сказать ему, но не решилась. Горько усмехнувшись и отрицательно мотая головой, я отвернулась. Приложив руку ко лбу, подняла челку. «Как же мы до этого докатились?...» За окном медленно начинало светать, но на кухне было еще по-прежнему сумрачно. Я под молчаливым взглядом Вити запрыгнула на подоконник, облокачиваясь спиной о стекло. - Значит, я ездила каждое лето к совсем неродным мне людям? – голос казался мне слишком низким и каким-то незнакомым. - Ведь они мне никто, чужие… - Не думай так, Лен. Ты для них была и остаешься любимой племянницей. - Но это же бред! – вырвалось у меня помимо воли. Виктор сделал опасных два шага по направлению ко мне. - Думаешь, если бы им было на тебя наплевать, нужна была бы ты им там в нашем доме, относились бы они к тебе так же хорошо?! – Почувствовала, что опять начинается это противостояние между нами, но для меня было еще слишком рано, чтобы отступить, а для него уже слишком поздно. Какой бы оборот ни принял разговор, кто-то из нас обязательно окажется в проигрыше. - Что ты хочешь, чтобы я сказала? Я думала, что я научусь постоять за себя, справлюсь, но ни черта не получалось! Все летние каникулы у вас, Ты и твоя шайка… - Я пыталась посмотреть на Степнова другими глазами, будто впервые вижу, но у меня не выходило. - Когда вы пинали балду, а тетка разъезжала по подругам, что я должна была думать? Что меня там любят? Да никому дела не было до меня, только… - я запнулась, поняв кое-что. - Только ты цеплял меня по любому пустяку… Он усмехнулся, запустив руку себе в волосы, будто вспоминает: - Мне так нравилось тебя злить, потому что… ну, в эти моменты ты была особенно привлекательна… - признался он. - Ой, заткнись, пожалуйста… - Его признания для меня были до сих пор непривычны. Услышала его тяжелые шаги, и вот он уже стоит передо мной, пытается заглянуть в глаза. В руке я до сих пор сжимала зажигалку, и единственная спасительная мысль, которая пришла мне в голову – это закурить. Его ладони накрыли мои руки, и я возмущенно вскинула голову. Зачем так издеваться? Но никаких нотаций от него я не услышала, ни укоров, - ничего. Витя просто осторожно разжал мои онемевшие пальцы и достал зажигалку. Щелчок. Я зажмурилась от вспышки света, почувствовав, как лица «коснулось» тепло. Открыла глаза, сердце от волнения начало биться чаще. Неяркий огонек дал мне увидеть его взгляд, а ему – мой. Медленно рядом с моим лицом, но на безопасном расстоянии, он опускал зажигалку вниз. Меня бросило в дрожь. - Господи, что ты делаешь?... – еле шевелю губами. - Хочу видеть твое лицо. Не надо, Лен, - возразил он, видя, что я пытаюсь спрятать свой взгляд. - Ты можешь включить свет. - Слова давались мне с трудом, он ничего не ответил. Долго он зажигалку, конечно, не смог так держать, поэтому вскоре огонек погас. – Как давно ты знаешь? – тихо спросила. Он выдохнул и опустил голову, упираясь ладонями в подоконник по обе стороны от меня. - Не долго… - Сколько? - Год, может, чуть больше… - Конечно, куда тебе там до моих чувств, партизаном заделался. - А скажи мне, где ты была, чтоб я тебе это все рассказал, и второе – нужна ли была тебе эта правда? Я молчала, не потому что я не знала, что сказать, а потому, что он был в чем-то прав. Где я пропадала, одному только Богу известно было. Да и вряд ли мне было нужно узнать, что я загнала себя в клетку по собственной глупости. - Когда я только приехала, тебя это не заботило, а что изменилось сейчас? - Ты сама изменилась, Лен. Я уже думал, что никогда не получу от тебя взаимности, и смирился, но не оставил. Уже в привычку вошло помогать тебе, быть рядом. А потом… - Я затаила дыхание, ожидая, но услышала совсем не то, на что я рассчитывала. По лицу Степнова поняла, что он опять ушел от щекотливой темы. – Вера просила меня не говорить тебе о том, что мы с тобой не… - Понятно. - Я все еще хмурилась, Витя выпрямился, меряя шагами кухню. - Ты знаешь, я через три дня уезжаю в Москву, хотел, чтобы между нами не осталось недомолвок. Будем считать, что разговор удался, - хмыкнул он. - Надолго уезжаешь? - Думаю да, мне там предложили новую работу, поэтому я все эти дни собираю нужную документацию, отрабатываю последние часы, к тебе вот пришел… «Попрощаться…» - пронеслось у меня в голове. Состояние странное – вроде бы должно отпустить, но только тяжелее на душе становится. - Да уж, спасибо… - пробурчала я, начиная тереть глаза. - Ты само обаяние, всегда ей была… - Слабо улыбнулась его шутке. Взяв себя в руки, прямо посмотрела в синие глаза. Он подхватил меня на руки и отнес на диван. Я не стала возражать, тем более, что мне, и правда, хотелось уже спать, да и его я вымотала сегодня порядком. Спиной почувствовала знакомую пружину через покрывало. Уже засыпая, мне показалось, что я ему сказала: «Приходи завтра», - а он в ответ согласился. Собственно, вот...
Vies: Глава 13. «Будет легче». У меня с самого утра прекрасное настроение. Я наконец хорошенько выспалась, наверное, за целый месяц. Кофе не горчил как обычно, а наоборот был сладким и приятно обжигал губы. К чему бы это все? Решила не заморачиваться и попыталась сосредоточиться на пикнике, точнее на том, что с собой взять из продуктов. Я открыла балкон и двери настежь, впуская солнце и свежий воздух в квартиру, чтобы проветрилось. Погода сегодня выдалась отличная, наверное, последние теплые дни в месяце. И Игорь, что б его, решил вытащить меня на природу. Да я не против, конечно, все это очень заманчиво: костер, шашлыки, речка, палатки, - если бы не тот факт, что там будет его девушка, а я как бы третья лишняя. Нехорошо получается. Когда я сегодня открыла глаза, Степнова рядом не было. Если бы не две кружки на столе, я бы вообще могла подумать, что мне это приснилось. Какой вот сон, хороший или плохой, еще не поняла. Ладно, об этом я пока тоже не думаю. На работу мне только завтра, можно и расслабиться. Кроме продуктов положила в рюкзак такие вещи, как средство от комаров, - честно, красные пятна от укусов совсем не украсят мою бледную кожу. Сверху кинула теплую толстовку, на случай, если замерзну. Что холодно станет, почему-то не сомневалась, тем более, ночью у воды. Почти закончив все приготовления, услышала, что кто-то пришел. Вышла в коридор. В дверях стоял Витя. - Ой, - единственное, что вырвалось у меня, и я поспешила обратно на кухню. - Лен, ты чего? – Степнов был растерян. - Да ножик забыла положить, - отмахнулась я, совладав со своими чувствами и вернувшись к нему. «Все-таки позвала» Невинно улыбнулась. - Ты устроилась на новую работу? – усмехнувшись, оглядел меня с ног до головы. И что он так смотрит? Подумаешь, вся в черном, защитный цвет – все как надо. – Будут жертвы? - Если кто-то не перестанет усмехаться, я его на месте почикаю и скажу, что так и было. - Ты очень добра, я это оценил, - он улыбнулся, и я растаяла наконец. - Ну, а если по-серьезному, то я, правда, собиралась уходить. Гуцул решил, что сидеть в городе в такую погоду – это преступление. - И он прав, - согласился мужчина. - Ладно, развлекайтесь. - Подожди, ты уже уходишь? – вырвалось у меня прежде, чем я подумала. Он пожал плечами, мол, да. – А ты, - мысленно я уже обругала себя последними словами, - занят сегодня? Может, с нами? - Нет, Кулемина, я еще жить хочу. Тем более, нож в неопытных руках может быть очень опасен. – Чертыхнувшись, я тут же спрятала его за спину. - Прости. Обещаю, что доставлю тебя обратно в целости и сохранности. - Ну, раз ты обещаешь. Я схватила сумку и ключи, натянула кроссовки. - Только это ничего не значит, понял? – сразу предупредила я его. – Мы просто едем отдохнуть. Лес. Сосновый. Одуреть, как круто. Если зайти вглубь и крикнуть, слышится эхо. Мы с Полиной попробовали несколько раз. Поля – это девушка Гуцулова. По приезду с ней бегали по лесу, собирали сухие ветки для костра, дурачились. Блондинки, что с нас взять! А мужчины пока управлялись с запасами. Мясо на шампурах, все такое. Сказать «Наши» у меня язык не поворачивался, я и не говорила, но спотыкалась пару раз на этой фразе. Полине я сразу сказала, что мы не вместе. Она понимающе кивнула и вопросов задавать не стала. Несколько раз я спускалась к реке, здесь я могла покурить, не опасаясь, что кто-то меня увидит, наругает и прочее. Игорь тоже курит, но это уже другое дело, а мне не хотелось лишний раз светиться перед Степновым. Ели шашлыки, играли в футбол в одни ворота, которые представляли собой два стоящих рядом дерева. Так как я оказалась самым опасным игроком, меня все пытались вывести из строя. В итоге я несколько раз каталась по траве, дважды с зажатым у груди мячом прям у самых ворот, ни в какую не отдавая мяч Степнову, который был вратарем. А в другой раз, - когда Гуцулов мне подножку поставил. Ему еще повезло, что у него рука сломана, так бы я отыгралась по полной. К вечеру, когда я уже была довольно измазанная и потрепанная, мы сидели у костра. Я смотрела в огонь, кутаясь в свою толстовку, краем уха слушая разговор мужчин. Поля поджаривала кусочек хлеба, нанизанный на шампур. Первый сдался Гуцул, начав зевать. Намазавшись средством от комаров, мы залезли по палаткам. Я с Полиной была в одной, но скоро я поняла, что нормально поспать мне, по ходу, не удастся. Выселили самым наглым образом. «Ну, Гуцулов, зараза, – выругалась мысленно я. - Да я все понимаю. Воркуйте, голубки!» Вылезла из палатки в ночь. Костер уже давно потух, но угли еще были горячими. Сев рядом, я подкинула несколько прутиков. Может, и разгорится еще. Чиркнула спичками, оставленными тут рядом, и прикурила, впуская дым в легкие. Я смотрела в небо и чего-то ждала. Сигарета уже потухла, а я все сидела, пока уже не начала замерзать. Вдохнув полной грудью воздух, я осторожно пробралась ко второй палатке. Залезла внутрь. Виктор,видимо, находился в полудреме, потому что, когда я не смогла тихо пройти и лечь, он приподнялся, удивленный, еще не совсем понимая, что происходит. - Лена? Что случилось? Где Игорь? – тихим голосом спросил он, потирая глаза. - Он к Полине ушел… Можно я… - кивнула на место рядом. - Да, конечно, - тут же закивал он, пододвигаясь. Я легла, повернувшись к нему спиной. Смотрю в вперед, глаза не закрываются. Страшно… чувствую, как сердце бешено колотится, ничего поделать с собой не могу. – Замерзла? – спросил он. - Немного. - Давай обниму? Так теплее будет. - Обними… - выдыхаю я. Он прижимается, втягивая носом мой запах. - Опять курила, – не спрашивает, а утверждает он и наконец обнимает. – Попытайся заснуть, - как будто зная, что чувствую я сейчас, говорит он. - Спокойной ночи. - Угу, - я усмехаюсь и, понимая, что тепло погружает меня в дрему, растворяюсь во сне. Домой возвратились только к вечеру следующего дня. Игорь и Полина высадили нас недалеко от моего дома, поэтому Степнов вызвался проводить. А я и не возражала. Довел меня до самой двери. По привычке предложила ему зайти, но то ли чай у меня невкусный, то ли знаем, что одним чаепитием дело не обходится – обязательно поругаемся… В общем, он отказался, сославшись на то, что ему еще нужно собрать сумку для отъезда. Ну, а я… я подумала о том, что слишком часто он мне стал отказывать. Открыла дверь, щелкнув выключателем. - Черт, лампочка перегорела! – выругалась я. - Тогда я, пожалуй, задержусь, - закатывая рукава, произнес Виктор. В этот момент я отвернулась, чтобы он не видел моей улыбки. Очень жду вас!
Vies: Бонус-трек продолжение главы 13, так скажем, предлагаю "покурить" перед сном *** - И что ты за мной постоянно таскаешься? Готовить я не умею, сантехник из меня никакой, лампочку вкрутить сверх задача… - глядя снизу вверх на Степнова, как бы между прочим, произнесла я. - Кулемина, ты бы не ерничала, а свечку лучше бы повыше держала. – Я сделала вид, будто меня задело его замечание, с возмущенным лицом исполнила его просьбу, но в душе радовалась, что он остался. Вот бы сейчас возилась сама с этой лампочкой – придумала отговорку для себя. - Свет выключен, посмотри? – уточнил Виктор. - Ага, - кивнула я. - Ну что там? - Сейчас все будет! – Я замерла, когда он буквально шагнул с этого стульчика и оказался прямо передо мной. Ну да, при таком-то росте! - Наверное, можно включать. Я быстро задула свечку, ожидая света. Витя подошел к выключателю, но я ничего так и не дождалась. - Не работает, - задумчиво произнес он. - В смысле? Как это? – возмутилась я, уперев руки в боки. – Если ты поменял, должно работать! - Можешь сама попробовать. Ох уж эти мужчины! А еще меня попрекал. Сам не хуже. С самым деловым видом, если в темноте это можно представить, пошла по стенке, чтобы убедится самой в неисправности электричества. Упрямства мне не занимать. Степнову, между прочим, тоже! Я в этом убедилась, когда совсем немного не дойдя до цели, почувствовала его руки на своей талии, и не уловила момент, когда он начал меня целовать. «Сумасшествие какое-то», - отдалось вспышкой в голове, когда Степнов стал своими руками прижимать к себе. Малейшие касания бросали то в жар, то в холод. Поцелуями спустился к шее, и я оказалась прижатой к стене. - Ну ты гад! – прошипела ему в губы, когда над головой зажегся свет. - Ага, - согласился он. - Ползучий. - Я улыбнулась. - Я всегда это знала. - Молчи уже, - рыкнул он и, не дав еще что-либо сказать, заткнул мне рот поцелуем. Я интуитивно подалась вперед, не разрывая поцелуя, и тут он сам оторвался, тихо застонав. Я сразу распахнула глаза, взволнованная. - Что? – спросила у него, видя, как он держится за голову и морщится. - Полка. Ударился. - Дай, погляжу… наклонись… - потянула его за шею к себе, провела рукой по черным волосам. «Мягкие...» – Здесь? - Да, вроде бы… – Даже шишки нет, жить будешь, - вынесла вердикт я. Он посмотрел на меня с укором, не отнимая руки от ушибленного места. - Вот сам виноват, нечего было лезть! – принялась защищаться, сделав серьезное лицо. Еще с минуту смотрели друг на друга, а потом начали смеяться.
Vies: Татьяна Зыкина – город, в котором… (прошу, пожалуйста, при малейшей возможности послушать эту песню. Даю ссылки на песню (http://www.tzykina.ru/disco/ (песня в списке предпоследняя) и на ютьюб(http://youtu.be/IRw32J6TOKI), на всякий пожарный. Эта песня является неотъемлемой частью проды, фика в целом. Песня очень проникновенная, я бы сказала чистая, музыка дает некую светлую надежду, западает в самую душу. Песня одиночества и большой любви… Я открыла ее для себя, и хочу, чтобы вы открыли для себя тоже. Обещаю, не пожалеете. Для тех, кого действительно задевает то, что я здесь пишу, не может не задеть эта песня. Кстати, самая лучшая версия песни - из альбома Пиаоно-Весна live 4:19) Глава 14 «…город, в котором…» Небо слегка пасмурное, в воздухе проводишь рукой, будто бы по тучам, стараясь разгладить, и ждешь же чего-то. Я думаю. Испытываю одиночество на прочность. Просиживаю вечера на балконе, отколупывая старую краску с перекладины, и на пальцах остаются такие мелкие крошки. Долго их рассматриваю, напевая под нос что-то грустное и мелодичное. Потом покурив, чувствую эти самые кусочки на губах. Вытираю тыльной стороной ладони еще и еще раз, а они все равно остаются, как намертво приклеились. Понимаю, что это как те невидимые ощущения, что опять-таки остались после него. Ты хоть затрись, а вкус мужских губ все равно останется. Ирония, правда? Я сказала Виктору, что уже любила в прошлом. Почти не соврала. Теперь пытаюсь осмыслить, в чем была правда. Измеряя глубину чувств, знаю, что с ним бывают другие отношения, другое понимание, другая близость… В панику вдаваться поздно, а как тянет. Что хотела ему вроде сказала, решили все, но… Когда мы сидели тогда в коридоре на полу, он мне сказал одну вещь, что ни я и ни он не зависим друг от друга, что в праве поступать так, как считаем нужным. Только я потом подумала, что в зависимости от принятых решений какой-то стороне все равно приходится отвечать за поступки другого. И еще. Не знаю, зачем он это вспомнил, зачем начал копаться в прошлом, может, хотел оправдаться, но и я вспомнила тоже. Когда еще в доме его родителей между нами случился переломный момент, и нам не попало, между Виктором и его отцом состоялся серьезный разговор. - Она – ребенок еще, Вера нам доверила, а ты! - кричал мужчина. - Совсем умом тронулся?! Взрослый стал?! Тебе что девок на дворе мало?! Уймись, я тебе говорю! - Да она же мне сестра, я бы и не… - развел руками молодой Степнов, хотя и сам не мог объяснить того, чем его эта девчонка зацепила и спокойно жить не давала только одним своим неприступным видом. - Она не… А! - хотел возразить дядя Миша, но только махнул рукой на сына, решив, что толку объяснять нет никакого. Когда Витя открылся мне, я почему-то долго смотрела на него, быть может, потому что сама испытала нечто подобное года так полтора назад, когда задержали в милиции. - Мам, я… - Леночка, где ты? Что случилось? Почему я не могла тебе дозвониться? – слышала я взволнованный голос матери на том конце. Что я ей могла сказать? Что ее дочь, якобы, преступница, опять влезла в очередную историю, уподобилась той категории людей, от которых Вера всегда пыталась ее уберечь. - Мам, я тебе потом все объясню. Только попозже. Скажи мне, пожалуйста, номер брата, не могу до него дозвониться. - Какого брата? – не поняла женщина. - Виктора, мам. Я немного удивилась, но тогда не придала этому большого значения. Мама так всегда о нем много говорила. Сейчас, когда такие мелочи собрались воедино, они имели для меня определенный смысл. Это значило то, что вся неправда зашла слишком далеко, попросту затянулась. Меня не отпускало. Знала и рейс его и время отправления. Как дура, ей Богу, из рук все валилось, с часов взгляда не сводила. Ключи эти в руках вертела – красивые, нечего сказать! «Ну сделай наконец-таки что-нибудь правильное, не сиди на месте. Потом же жалеть будешь!» - навязчивой идеей стучало внутри меня. К тому же добивала исправность всего, что окружало меня. Кран больше не течет. Сломать его что ли? Даже намеков никаких нет на новые поломки. А это говорило о многом… О том, что все в этой квартире было пропитано им. Смешно даже как-то. Я не могу его видеть, но я остро ощущаю его присутствие, понимая, что не могу посмотреть ему в глаза, сказать что-то колкое, смысл чего он обязательно перевернет с ног на голову, дотронуться… Мне бы успокоиться. Ненормальная же! Мало ли что в голову взбредет. Выпить пробовала за его счастье – ну, не лезет! Комом в горле стоит. Курить – курила, а на большее, кажется, уже не способна. Снова ночь, а я глазами в потолок. Ни сна, ни покоя. Еще минут десять, и вся простынь подо мной скомкалась, одеяло из пододеяльника вылезло. Сейчас, может, и заставлю себя, через силу. А завтра? А завтра буду надеяться на лучшее, и что, возможно, включат отопление. http://kvmfan.f.qip.ru/?1-12-0-00000221-000-0-1-1307535093
Vies: Глава 15 «Ты будешь и ты есть» - Вить, пожалуйста, помоги мне… - я пыталась зажать рот ладонью, чтобы он не услышал мои всхлипы в трубке. - Куда ты пропала, Лена? Ты можешь мне объяснить? Я как дурак телефонные линии обрывал, пытаясь тебе дозвониться, а ты… а ты? Что делала ты? Развлекалась? Шлялась с каким-то сбродом, твою мать! - Прости, мне нет оправдания… - У тебя нет совести, Лен! Никакого сострадания к людям! Ты могла мне просто все объяснить, зачем надо было сбегать? - Ты же все знаешь уже… - Нет, я хочу услышать это именно от тебя, чтобы понять, за что ты удостоила меня такой чести. - У меня не так много времени, скажи просто, ты мне поможешь? – Услышала, как на том конце провода он тяжело вздохнул. - Ты же не вернешься потом? - Я… - У меня не было ответа на этот вопрос. - Так вот, у меня нет ни желания, ни средств тебе помогать. Мне нужно за квартиру еще чем-то платить, свою личную жизнь, в конце концов, устраивать. Живи, как знаешь, Лена. Я вздрогнула, просыпаясь. Села прямо в кресле, потирая глаза. Лучи солнца через стекла автобуса падали прямо на меня. Посмотрела на часы. Скоро, вроде, приехать уже должны. Чем ближе к Москве, тем чаще на пути попадались новостроенные многоэтажки. На соседнем месте спал больших размеров мужчина, и его храп разносился по всему автобусу. Мне это уже порядком надоело. На коленях лежала газета с кроссвордами, но вместо того, чтобы отгадывать, я по пунктам записывала себе основные мысли: Восстановиться в институте. Перестать себя накручивать. Купить сигареты! Сигареты еще есть. Позвонить на работу и сказать, что я не выйду ни сегодня, ни когда-либо потом. Позвонить Гуцулу и наорать вежливо спросить, цела ли еще моя квартира, а потом наорать. Остановиться у Степнова. Найти, где переночевать. Поговорить наконец со Степновым и не быть трусихой! Я сошла с ума!!! Еще раз просмотрев свой скромный список, я удовлетворенно откинулась на спинку, прикрывая глаза. Автобус замедлил свой ход и начал тормозить. Подхватив небольшую сумку, я закинула ее на плечо и пошла на выход, чувствуя запах сырости после дождя, свежей выпечки и еще чего-то едва уловимого. Так вот чем на самом деле пахнет Москва? А я раньше не замечала. И этим воздухом дышит он, мы дышим одним воздухом… Здесь снуют люди кто куда, шумит транспорт, и вроде бы от этого у меня немного кружится голова. Я совсем отвыкла. Иду знакомыми улицами по направлению к своему бывшему, и надеюсь, будущему институту. Меня немного потряхивает, но, думаю, я с этим справлюсь. В этом кабинете немного душно, и Игорь Ильич, декан моего института, смотрит как-то с осуждением, или мне это просто кажется из-за его очков. Я первый раз в жизни действительно сожалею, что бросила учебу, и, не стесняясь, говорю ему об этом. Он внимательно слушает, потом начинает мне объяснять все плюсы и минусы моего положения. Я киваю, со всем согласна. Восстановить, меня восстановят, - это хорошо, но уже на платной основе, что не очень-то радует, хотя, если буду сдавать квартиру, смогу платить и за учебу. Мы еще немного разговариваем с ним на отвлеченные темы, а потом я прощаюсь, собираясь уходить. И тут влетает мой преподаватель по физ. воспитанию, я его очень хорошо помню, как оказалось, и он меня. - Кулемина! А ты какими судьбами? - Да вот, пришла восстанавливаться. - Отлично, Кулемина, покажем мы им еще всем во время следующей спартакиады! Игорь, мы должны пойти ей на уступки. Девчонка – просто клад для спорта! - Я даже воспрянула духом от того, что меня здесь не забыли. - Да мы уже все обсудили, правда, Лена? - Ага, - кивнула я и приоткрыла дверь. - Лена, - я была уже одной ногой в коридоре, как Рассказов одернул меня. – Если пропусков не будет, и две сессии подряд на пятерки закроешь, переведем на бюджет! - Спасибо, - я улыбнулась и вышла. Все-таки, с деканом мне повезло, да и историю он у меня преподавал, а с этим предметом я не знала проблем. Да, как гора с плеч, чувствую, что жутко проголодалась. Иду в ближайшую кафешку. Сижу уже минут тридцать, мусолю эту булку, потягиваю чай, заглядывая в полупустой бокал. Думаю о Степнове. Нет, я не грущу и на чаинках гадать не собираюсь. Просто мне на секунду хочется быть уверенной в том, что меня он все же иногда вспоминал. *** Старая знакомая компания – Володя и Маша. Пусть они по молодости не хуже меня дел натворили, да и сама я из-за них чуть было не перешла границу закона, я не злюсь. Я сама их даже нашла, когда поняла, что мне все-таки негде ночевать. В тот день, когда я так необдуманно сиганула с поезда, в голове какая-то каша была. Я понимала, что, дай я поезду время уехать, и Степнов меня увидит, а тогда… я даже боялась думать, что было бы тогда. В этот момент с соседнего пути уходил еще один состав, но совсем в другую сторону. У меня не было времени топтаться на месте, и когда проводница отвлеклась на пассажиров, я юркнула в этот самый поезд, где и наткнулась на четырех ребят - Машу, Андрея, Володю и Сережу. Они спрятали меня в ящик под койкой, когда была проверка и не выдали до конца пути, более того, они приняли меня в свою команду, дали крышу над головой. Но, к своей глупости, тогда я еще не знала, что они существовали по принципу: «Что украдешь сегодня, тем будешь сыт завтра». Таскали все, что можно было и нельзя утащить. Я всегда удивлялась, откуда у них то какая-то микроволновка появится, а то и две, а потом странным образом исчезнет. Сама я пыталась как-то подрабатывать, где полы мыла, где еще какая работенка. В один день меня просто кинули, подставили, другими словами. И я, сама того не зная, в очередной раз пришла в квартиру, в которой все, что имелось, было краденым. Ребят не было, зато была милиция, и меня взяли под арест. Весь вечер за столом мы делились тем, как жили все это время. Они повзрослели в моих глазах - стали самостоятельно себя обеспечивать честным трудом, жить вместе в качестве пары. В общем, вели нормальный образ жизни, и я была рада за них, чего пока не могла сказать о себе, но я делала кое-какие шаги. Только эти мысли утешали меня. Через некоторое время я ушла в ванную, чтобы, наконец, позвонить Игорю. Он, конечно, бездельничал как всегда, но и обо мне не забыл поинтересоваться. Черт дернул меня за язык рассказать ему, где я и с кем. - Лена, ты в своем уме? – я уже и забыла, что это я должна была на него накричать. Как же быстро мы поменялись ролями. - Ну, Игорь, со мной все в порядке. Что было, то было. Они выглядят сейчас вполне прилично, - пыталась я оправдаться. - Значит, ты лучше этим скорее доверишься, чем Степнову? - Так, - остановила я его. - Причем тут, вообще, Степнов? Я что ему должна, что ли, чем-то обязана? Что ты за него так цепляешься? – Я, конечно, и сама хотела ему позвонить, ждала встречи с ним, но сейчас я не могла признаться Гуцулу в этом. - Да потому что он из-за тебя из кожи вон лез, лишь бы тебя от тюряги отмазать из-за этих! - Гуцул, ты бредишь. Он мне сам лично отказал в помощи, когда я просила. А потом рассказал все моей матери, за что ему БОЛЬШОЕ спасибо, она наняла адвоката. - Лена, ты сейчас сама подумай своей головой, вроде не дура, откуда у твоей матери могла быть такая сумма? – Я молчала, как провинившийся ребенок. - Ты знаешь сколько эти адвокаты дерут с людей?! И почему Виктор уехал потом из Москвы? Да он с квартиры своей съемной съехал, лишь бы сумму нужную набрать на хорошего адвоката. - Вот… - У меня сначала пропал дар речи, а потом волна злости начала подкатывать к горлу. - Ты все знал и ничего мне не сказал? Вы оба знали, а я как идиотка… и вообще. Да, знаешь что, пошел ты, Гуцул! – и, бросив трубку, облокотилась руками о раковину, а потом посмотрела в зеркало, качая головой, будто своему отражению не верила. Маша уже ушла спать, а мы сидели с Володей на диване и пялились в телек. Он был ненавязчивым, но через чур пьяным, от него разило за километр, и он все обнимал меня за плечи, поэтому время от времени я устало снимала его руку с плеча. Самой пить не хотелось, и я только крутила полный бокал в руках. На душе была горечь, обида. Примерно час спустя в прихожей раздался оглушительный по громкости дверной звонок. Володя еле поднялся и пошел к двери, больше похоже, что пополз. Услышала, как звякнула цепочка, удар от резко распахнувшейся двери и еще один шлепок, скорее всего, от столкновения спины Володи со стенкой, после чего он, возможно, сполз по ней вниз. Я подняла руку к лицу, пряча глаза. Дождалась! Спасибо, Гуцул! В зал залетел разъяренный Степнов, но меня его злость не напугала, наоборот, я стала замечать только самое лучшее в нем, каждую черточку лица, то, что его красит, что придает мужества. Может, это от того, что мы долго не видели друг друга, но так хотелось запомнить, почувствовать то, что я чувствую только рядом с ним - это спокойствие и защита. Виктор, не говоря ни слова, взял меня за руку и потянул за собой. Я даже сопротивляться не стала, потому что знала, что это было бесполезно, да и не хотела я этого. Его ладонь была большой и теплой, спиной он закрывал меня от Володи, который уже вроде бы стоял на ногах. Хотя, на самом деле, я не думала, что он бы мог причинить мне какой-то вред, но если мужчине захотелось поиграть в героя, я не против, просто потому, что мне и самой в какой-то момент захотелось быть слабой. - Куда ты ее потащил? – Я зажмуриваюсь, потому что в этот момент Витя ударом сшибает того с ног. - Молчи лучше, - отвечает он. – Не зли меня. С этим я согласна, злить его лучше не стоит. Вон, Гуцул нарвался, теперь со сломанной рукой ходит, хотя я его ничуть не жалею, поделом. Я вообще стала замечать, что я уже соглашаюсь на все, или даже всегда соглашалась, лишь бы он рядом был. Даже курила назло ему, ведь знала, что он не смолчит, не уйдет, пока у меня в руках сигарета. Мы быстро преодолели лестничный пролет и оказались на улице. Он повернулся ко мне, и я увидела, что его секундная злость ушла, он внимательно рассматривает меня, и, даже кажется, что его глаза полны нежности и заботы. - Ты изменилась. - Что? – не понимаю я. Он касается рукой моих волос, и я нервно сглатываю. Я не виню его за этот жест, но мне кажется, я так долго этого ждала. - Волосы длиннее стали, а глаз из-за челки совсем не видно. - Я тряхнула ею, скорее машинально, но она легла набок, а Степнов улыбнулся, заглядывая мне в глаза. Еще какое-то время назад я хотела прибить обоих: и Гуцула, и особенно Виктора, - но только сейчас поняла, как я устала с ним ругаться. Даже голос от этого стал каким-то тихим и спокойным: - Почему ты мне не сказал? - Потому что это ничего бы не изменило. - Но, между тем, ты мне все равно помог, зачем? - Да что тут скажешь, дурак я, Лен. – Я усмехнулась, но после его следующих слов рука сама потянулась к пачке сигарет. – Всю жизнь люблю одну и ту же девушку… - Мама тоже хороша, - словно не слыша его, произнесла я. – Развела секреты. - Она беспокоилась за тебя, ты же не подарок все же. – Он замолчал, а потом произнес. - Будут свои дети, поймешь ее. Я опустила глаза, пытаясь найти зажигалку, а потом поняла, что и сигареты у меня закончились. Выдохнув, из-под челки взглянула на него, кусая губы. Виктор сделал разделяющий шаг навстречу и прижал меня к себе так, что я опешила, будто наши сердца соприкоснулись и начали биться в унисон. А мне этого много, даже слишком. И я тихо радуюсь, потому что он держит меня крепко и не отпускает, как я ни прошу, как ни умоляю. - Брось ты эти сигареты, – просто сказал он мне, не ругая, тихо, с заботой в голосе, что мне пришлось стиснуть губы, чувствуя, как в груди что-то защемило. Я поочередно взглянула на его губы, глаза, а потом опять на губы. Пожала плечами, будто не зная. - Брошу… - обещаю я. Со временем брошу обязательно, только привыкну к мысли, что больше в них нет надобности. КОНЕЦ. Всегда сталкиваюсь с проблемой - что сказать в конце? А если еще и представить, что это нужно сказать перед всеми. Фик закончен, как это ни печально, всегда тяжело расставаться, но с другой стороны и облегченно выдыхаешь, ведь конец старого приводит к началу нового. Поэтому, я с вами не прощаюсь, конечно же, всегда жду каждого из вас у себя и надеюсь, что этот фик все же не оставил вас равнодушным. Всегда ваша Vies темка
полная версия страницы