Форум » Мини-фики. Авторы А-Я » Автор: Случайная. Маленькое творчество » Ответить
Автор: Случайная. Маленькое творчество
Случайная: Моё маленькое творчество будет жить здесь.. 1. Семь нот. 2. Слабое сердце сильного мужчины. 3. Тише, тише... 4. Час "до", час "после" 5. Я танцую пьяный на столе... 6. Вопреки здравому смыслу. 7. Мозговой штурм 8. Посвящается В... 9. КВМ или Как Воплощаются Мечты... Ваши мысли по этому поводу принимаются здесь: http://kvmfan.forum24.ru/?1-13-0-00000655-000-0-0-1245482239 копирование на другие сайты категорически запрещено.
Ответов - 17
Случайная: Автор: Случайная Название: Семь нот. Рейтинг: PG-13 Жанр: Romance, POV Статус: окончен Персонажи: Степнов, Кулёмина, Пётр Никонорович. Дисклеймер: мои только мысли.. Размещение: без моего согласия – запрещено. Примечание автора: мини-фик о Ленкиных мыслях сквозь музыку или о музыке сквозь мысли. Семь нот. Тонкие пальцы медленно перебирали гибкие струны. Грациозная гитара вздрагивала от объятий, отдаваясь звуками в тишину пространства. Ленка сидела возле окна, поставив гитару рядом с собой. Гриф помещался ровно между подогнутых колен. Она была похожа на арфистку… Сейчас в квартире, кроме неё и деда, был Степнов. Он появился неожиданно, первый раз за долгое время отсутствия. Болезненное "привет", смущённое "здравствуйте". Он направо, она налево, каждый в свой угол, будто это условное расстояние могло их спрятать друг от друга. __________________________ Пальцы ласкают струны, звуки тревожат мысли... До. Дорога. Дорога домой стала слишком короткой в те дни, когда я хожу одна. И слишком длинной в те дни, когда меня провожает Игорь. Я каждый день выхожу из школы и по привычке оборачиваюсь в надежде увидеть ЕГО. Но вижу лишь одномастную, безликую толпу учеников. Иногда вижу Игоря, и ловлю себя на мысли, что в эти моменты мне хочется быть слепой. Я больше молчу, он много говорит. Однажды я пыталась вспомнить, о чём он мне рассказывал на днях, пришла к выводу, что нужно быть более внимательной. Мне с ним не весело и не грустно - никак. Если бы его вдруг не стало, вот так, как Степнова - я бы, наверное, не заметила. Бывают и счастливые дни, когда иду одна. Быстро, совершенно ни о чём не думая. Почти всегда считаю шаги. Каждый раз получается по-разному: вот, например, вчера было четыреста семь, но я точно помню, что во вторник их было ровно четыреста. Значит, на что-то отвлеклась. Нужно быть сдержанной. Бывают и очень счастливые дни, когда мы с девчонками возвращаемся с репетиций. Тогда и мысли приятные, и дороги не замечаешь. А по утрам, по утрам дорога бесконечная, и мне хочется быть улиткой, медленно вползающей в новый день. А лучше в него вообще не успеть… Ре. Решила, что так будет лучше для всех. Для всех, стало быть, для меня, для НЕГО, для нас и для общественности. Общественность в последнее время потеряла ко мне всякий интерес. Высокоморальный облик восстановлен, зачинщик упадка морали изгнан. Нас так и не случилось. Которую неделю пытаюсь понять, кому же стало лучше. Мне? Лучше, чем как? Лучше, чем с ним? Сама в это не верю, оттого видимо не получается убедить и остальных. Может быть, лучше стало ЕМУ? Лучше, чем что? Мучаюсь ощущением, что бессовестно украла у него часть жизни. Но наказали отчего-то не меня. Общественность? Вот, пожалуй, что только ей стало лучше. Всё лучшее в массы, кажется так… Решаю в голове простой пример: ничего помноженное на ничего, результат - ничего в квадрате. И как быть? Перерешивать то, что уже решила? Всё чаще вспоминаю Борзову с её мнением о том, что математика самая главная наука. В ней всё точно, как в аптечной лавке, и ответ всегда один. Хотя пути решения бывают разные. Может она и права… Ми. Миражи. Всюду вижу его. В каждом прохожем, в парках, сквозь ветви деревьев, в окнах домов, в больших и маленьких кафе, иногда в спортзале. Как наяву. А между тем, знаю, что он практически нигде не бывает. Дед иногда рассказывает, что Виктор Михайлович с головой ушёл в работу, с утра до вечера и с вечера до утра. А я, как уставший путник, бреду по зыбучим пескам, и мне всюду мерещится спасительная влага. Миражи исчезают, и остаются совсем другие люди, не знакомые мне. И я в эти моменты их всех призираю за то, что они, не он… Фа. Фантаст. Дед верен себе. Всё так же пишет, вздыхает и переживает. Я иногда не знаю, за кого больше - за меня или за свой роман. Другое дело, что роман хотя бы поддаётся корректировке. Я не поддаюсь. Дед, конечно, не забрасывает попыток вразумить меня, но делает это весьма деликатно. Боится навредить моей детской психике. А я боюсь навредить ему, если скажу, что уже выросла. Так и живём. Он в своём романе с мыслями о будущем, чаще всего о моём, я… я тоже как-то живу. Соль. Соль. Дед жалуется, что я его совсем не берегу и, по всей видимости, спешу отправить к праотцам. Начнём с того, что я стала чаще готовить. Отвлекаться мне не на что, да и деду приятно. Было до поры, до времени. Всё, буквально всё, что я готовлю - пересолено. Или слишком сладко, или пресно. Ещё ни разу не получилось хорошо. На вечернем собрании меня и деда мы с ним решили, что впредь каждый сам добавляет себе соль, сахар и специи по вкусу. Я не добавляю. Потому что не чувствую разницы. Ля. Ляпы. На прошлой неделе в сочинении по литературе написала вместо слов Михаил Юрьевич - Виктор Михайлович. Агнесса Юрьевна, замещавшая в тот день Милославского, сделала вид, что не заметила. Поставила пять. Видимо из жалости. И потом ещё так на меня смотрела - будто я внезапно овдовела… Си. Сижу и думаю. Семь нот. Вполне достаточно, чтобы написать миллионы песен на разных языках. И так мало, чтобы рассказать о своей жизни... ______________________ Тенью просочилась к кабинету деда. В приоткрытую дверь увидела ЕГО. Хмурый, бледный, сосредоточенный. Не входя, скромно постояла рядом с его теперешней жизнью. Внутри что-то робко колыхнулось и методично постукивало. Тихо-тихо вошла внутрь и остановилась. Две пары глаз, два пронизывающих насквозь взгляда так смотрели, словно ждали приговора. Улыбнулась. Всё равно, что помиловала… - Дед, а в вашем романе есть музыка? - Нет, Ленок. А зачем? - Нет? А как же они у вас живут, без музыки? - Не знаю… Как-то живут. - Прям как я… как-то. - А ты чего спросила - то, Ленок? - Знаешь, я сейчас подумала, что семи нот очень мало, чтобы выразить чувства. - А как же ноты души, сердца? Их тоже не достаточно? - Не знаю, дед… Я их не слышала. - Ты присядь, Ленок, присядь. Вот тут, рядом с Виктором. Присядь и послушай. Может чего и услышишь. А я пойду, чаю попью… Старый фантаст сидел на кухне и уставшим взглядом всматривался в город за окном. До – должно было пройти время. Ре – ребятня - там за стенкой, выясняют, кто кого больше любит. Ми - ровно минута до счастья...
Случайная: Автор: Случайная Название: Слабое сердце сильного мужчины. Жанр: Angst, Deathfic Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Примечание автора: Вы можете со мной поспорить, но всё-таки я писала о любви… Размещение: без моего согласия – запрещено. Он жил ею изо дня в день, неделю за неделей и так тянулись года, и, возможно, прошло бы не одно десятилетие. Он ею дышал, и для него это был самый чистый, насыщенный мгновениями кислород. Он никогда не болел. Впрочем, разве что в детстве, ветрянкой и однажды ангиной. Да, ангина его тогда свалила наповал. А так нет, не болел. Не пил, ни курил, активно занимался спортом, вёл здоровый образ жизни. Страдал только сердцем. Но даже обратись он тогда к врачам, они бы лишь развели руками. Не в нашей компетенции. Ну, конечно, кто же пойдёт учиться на специалиста такого уровня. Душевные болезни и сердечные недомогания, вызванные исключительно любовными переживаниями как-то не прижились во врачебной практике. Зря. Вот, честное слово, зря. Ведь и лекарства можно было разработать и не одну душу спасти. Не лечится. Так принято испокон веков и передаётся из поколения в поколение. Правда, чаще всё таки по женской линии. Впрочем, всё было бы не так страшно. Могло бы быть. Но не случилось. Он таскался за ней как бездомный, больной, поросший страхами и сомнениями пёс, в надежде, что рано или поздно она сжалится и впустит его в свою жизнь. Именно сжалится. Потому как то, что она творила с его жизнью иначе как издевательством назвать было нельзя. Нет, её сложно было назвать эгоисткой. Скорее она действительно была слишком молода для таких чувств, тех, что принято ассоциировать с разрывом аорты. Какое-то нелепое чувство, расстоянием в долю секунды. А между тем секунд в его жизни было несоизмеримо много, миллионы, миллиарды, сотни миллиардов. Но той единственной, насквозь пропитанной счастьем, так и не случилось. Он испытывал острый недостаток в милости с её стороны. Как ждёт не виновный на скамье подсудимых, как ждёт собака, выброшенная из дома за чужие проступки, как ждёт ребёнок, на которого усталая после долгого трудового дня мать зачем-то накричала. Она тоже кричала, тоже выгоняла, тоже обвиняла. Он прощал. Он был мудр и чуток, терпелив и бесконечно благороден. Он никогда не торопил её с ответом. Никогда ни о чём не просил. Он дарил и не ждал ничего взамен. Он даже отпускал. А после отчаянно считал дни, те, что она проводила не с ним. И ему казалось, что время в эти дни тянулось особенно долго, так медленно, как плотные облака по безветренному небу. Выйдешь на улицу, вскинешь голову и ждёшь, когда же они проплывут. Но не видно ни конца, ни края, и набегает такая тоска, что хочется долго и мучительно выть. Но даже этого он не делал. Не выл, не рыдал, не жаловался. Пару раз ходил к психологу. Пробовал лечиться по методу «клин клином», «а вдруг» и «ну, стоит хотя бы попробовать». В действительности практика лишь подтвердила теорию. Не лечится. Ну, а раз не лечится, то какой смысл бегать по врачам. И он снова бегал за ней. Летели дни, сменялись сезоны, менялись обстоятельства. Линялый пёс сбросил износившуюся шерсть, и теперь смело мог величать себя породистым кобелём. На кобеля нашлись и сучки. Породистые, помеси и просто дворняжки. Чаще длинношерстные, светлого окраса. Она злилась. Злилась каждый раз, чуя чужой запах и замечая длинные светлые волосы на его одежде. И снова кричала. Он не изменял. Он пробовал жить без неё. Она не отпускала и не принимала. Он так и не смог разгадать её до конца. Каждый раз, обнажая сердце, он подставлялся под острые уколы и порезы, но молчал. Она чувствовала его боль, но всегда много позже, когда он уже почти приходил в сознание и пытался идти дальше. И тогда она вновь врывалась в его жизнь. Чтобы вновь не пустить, но держать подле себя. Потому что без него она была беспомощна. Сильная, смелая, но без него беспомощная. А кто-то даже скажет, что они были рождены, чтобы стать единым мощным организмом, но её, максималистское нутро, категорически отвергало эту гипотезу. Она всегда была его, но никогда ему не принадлежала. Он пробовал всё, от поступков до банальностей. И всегда именно в такой последовательности. Он спасал, выручал, поддерживал, помогал. Он говорил, приглашал, дарил. Но она почти всегда оставалась глуха до его слов и слепа до его поступков. Во всяком случае, так казалось. Никто так и не смог понять, что творилось с этой девочкой. Тысячи предположений, сотни выводов, но ни одного точного попадания в цель. И лишь спустя годы, она рассказывала своему новорожденному сыну о том, как сильно она его любит и о том, что ни при каких обстоятельствах она его не оставит. Она не умела любить так, как этого от неё ждали. Просто некому было научить эту девочку открывать свои чувства и беспрепятственно впускать в свою жизнь людей. У неё был только дед и призрачные воспоминания о родителях. И слишком маленький мир, в котором едва помещалось лишь одно чувство – чувство долга. Она должна заботиться о деде, она должна хорошо учиться, она должна быть сильной и самостоятельной, она должна… А любовь… её в эти рамки и условности не загонишь, она вольная, внезапная, нелогичная, стремительная, мучительная, прекрасная, долгожданная, первая, безответная, взаимная, бесконечная. В её жизни просто не могло быть чего-то не конкретного, не точного, не обязательного, не надёжного. Он был для неё опорой, другом, сильным плечом и трезвой головой. И в одно мгновение он стал больше, чем всё это. Не лучше, не хуже, просто больше. И она не успела к этому привыкнуть. Она металась, искала выход, хоть малейшую щель, чтобы тенью выскользнуть из цепких объятий внезапно ворвавшейся в её жизнь любви. Она никому и не во что не верила, она блуждала между прошлым и настоящим, пытаясь разобраться в себе. И ничего конкретного. И не слова ему. Лишь мимолётные взгляды и пара слов ни о чём конкретном, лишь бы только не о них. И эта неопределённость его убивала - медленно, незаметно, неизбежно. Она помнила те дни, когда он начал затухать. Как постепенно из него уходила жизнь. Он перестал улыбаться, реже бывал на людях, бросил спорт и очень редко звонил. Но никогда не жаловался, всегда лишь интересуясь её самочувствием и настроением. Только это имело для него значение. И в конце разговора он каждый раз вновь отдавал ей частичку своего сердца. Она копила эти крупицы, тайком собирая из них, как мозаику, большое сложное, но прекрасное чувство. Тая на глазах, он учил её любить. Его не стало в середине декабря. Внезапная остановка сердца. Никто толком так и не смог сказать, что же случилось. Никто не догадался написать в медицинском заключении «любовь». Нашли его на улице, недалеко от её дома. Никаких видимых увечий, разве что пара проявившихся синяков от падения. На безжизненном, красивом лице навеки запечатлелась улыбка. В этот вечер она прислала ему сообщение с просьбой зайти. И спустя минуту он получил второе сообщение «чтобы остаться». Спустя ещё десять минут он умер. Умер в предвкушении счастья. Счастья, которого так и не случилось. Хоронили его в абсолютной тишине. Не было сил подобрать ни единого слова, такого чтоб точно выразить боль утраты. Тихие слёзы и страшное чувство непонимания. И ещё странно озирались по сторонам, словно кого-то ждали. Она появилась на кладбище лишь спустя два дня. Худая, бледная, серая, сутулая девушка с букетом кроваво красных роз. Впервые рыдала в голос, впиваясь слабыми пальцами в обледенелую землю. Впервые напилась до рвоты. А после несколько месяцев провела в психиатрической клинике, где её медленно собирали по частям. Год спустя под фотографией на памятнике появилась её подпись «Твоё сердце остановилось, я отдаю тебе своё». Десять лет она просила у него прощения, раз в неделю по воскресеньям приезжая на могилу. Десять лет она упорно считала, что любовь способна только убивать. Десять лет сознательного одиночества. В 29 лет Лена родила сына. Преждевременно, трудно, разрываясь от боли. Точно в день рождения Виктора. Имя новорожденному выбрала сразу, без раздумий. Каждый вечер она тихо, будто украдкой, шепчет своего малышу «люблю» и, замирает, вслушиваясь в тишину. Его маленькое, но очень сильное сердце с приходом ночи бьётся в два раза громче и чётче. В такт с её, в унисон с тёплым летним дождём, откликаясь блеску большой звезды. И он чувствует что-то, чего не знает даже она... тихий стук слабого сердца сильного мужчины.
Случайная: Автор: Случайная Название: Тише, тише... Жанр: Angst с лёгким напылением Romance Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Примечание автора: Вольная интерпретация анонсов и лже-анонсов... Размещение: без моего согласия – запрещено. - Тише, тише, - глубоко, на выдохе произнёс Виктор, - потерпи. Ленка сидела к нему спиной, закусив до крови губу. Тело ныло под его руками. Ныло от боли. Боли, которую причинили другие. - Ну, скажи мне, зачем ты туда пошла? - Она ясно слышит в его голосе упрёк, понимает, что он злится. - Я хотела узнать, то есть спросить, - почти шепотом, каждое слово даётся с трудом. - Узнала? - Не успела... Вспышка воспоминания. Он куда-то шёл. Теперь и не вспомнишь, куда. В кармане брюк настойчиво завибрировал телефон. Экран высветил её имя. Первое желание. Не отвечать. Не сейчас. Потом мысли о Петре Никоноровиче. И понимает, что нельзя не ответить. Вопреки ожиданиям телефон разрывается не её голосом. Он пытается понять кому принадлежит этот истошный крик. Не узнаёт. Не узнаёт, потому что не знает. Но девушка настойчиво кричит в трубку что-то про Ленку, про детский дом, про драку. И не помня себя от злости, он уже летит туда, куда не хотел бы вернуться ни при каких обстоятельствах. Но только не сейчас. Колени подкосились от внезапной слабости. Его девочка лежит на грязной, холодной земле. Сердце в миг стало тяжёлым и каменным. Глаза застелила пелена гнева и ярости. Зачем??? Кто позволил??? В два шага приблизился к её продрогшему телу. Рядом, в трёх метрах валяется куртка и школьная сумка. Пальцы на пульс. Лицом к лицу. Дышит... Господи, дышит! Откуда-то появилась невысокая темноволосая девчушка с затравленным взглядом. Этот взгляд знаком ему с детства. - Это я вам звонила, - срывается с её губ, - это из-за меня. Я виновата... - Прекрати! В чём ты можешь быть виновата? В тебе жизни то на два дня... Не говори ерунды. Не ты же её так... - Не я... Это они, - девушка указал рукой на дальний корпус, - она вступилась. - Вступилась она, - прорычал Степнов. Уж он то знал, что означает тот дальний корпус. Трудные, не контролируемые подростки. Педагогический состав практически полностью состоит из женщин. Им не совладать. И так было всегда. - Меня Нюта зовут. Я тут живу. И с девочками в группе теперь играю. - Пока Степнов осторожно поднимал Ленку с земли, девушка пыталась идти на контакт. Чёрт знает почему, она она чувствовала, что ему можно рассказать. Ему не страшно... - Степнов. Я тоже тут когда-то жил... - Правда? - И тут же опустила взгляд. - Ну, да. Про такое не станешь сочинять. - Правда. Поможешь мне? - Он взглядом указал на Ленкины вещи, раскиданные по земле. - Конечно... - Не боишься, что тебя твои увидят? - Двигаясь к дороге, спросил Степнов. - Не боюсь. И никогда не боялась. - Молодец. Это правильно. - Выдохнул Виктор. - Я тоже никогда не боялся. Девушка искренне улыбнулась. - Ленка здесь как оказалась? И почему ты именно мне позвонила? - Спросил мужчина. - Лена случайно оказалась. Она, кажется, приходила что-то узнать про какого-то Виктора. А потом в окно заметила, что меня эти прижали к забору. Ну, и выбежала. А им никого не жалко. Хоть свои, хоть чужие. Особенно чужие. И заступаться никто не придёт. Некому. - Потупив взгляд, ответила Нюта. - А вам я позвонила потому, что она сама попросила, пока в сознание была. - Ясно... Минуты ожидания. Бесценные минуты. Прижимая к себе полуживое тело, он усадил её в первую остановившуюся машину и увёз домой. Ещё в пути она пришла в себя и категорически отказалась от больницы. Дед, теперь ещё и она... Ну, уж нет. Дома всё было словно в тумане. Он отвёл её в ванную комнату. Сжимая от злости зубы, смачивал её одежду тёплой водой, чтобы та лучше отходила от запёкшейся на ранах крови. Потом раздел. Обмыл. И унёс в комнату. Чистое бельё, домашние штаны - словно в бреду, напрочь позабыв обо всех инстинктах и желаниях. Обнажена наполовину. Ему нужно её лечить... Лечить, зализывать раны, забирать боль... - Лен, сейчас будет больно. - Наклонился чуть ближе. Со спины слышится его настойчивый голос. - Сожми мою руку. Так будет легче. Она осторожно на ощупь обхватывает своей ладошкой его руку. Мужские сильные пальцы бережно огибают её тонкие пальчики. Глухой стон.. - Тише, тише, сейчас пройдёт. - Она чувствует, как по спине пробежал тёплый воздух от его дыхания. - Они бы её убили. - Пол оборота головы. Она пытается уследить за его движениями. Перед глазами всё плывёт. - А тебя? - Он делает вид, что её героизм его совершенно не волнует. - Ты только посмотри, живого места не оставили... - Что, неужели всё так плохо? - Ленка ещё пытается шутить. - Нормально, - бросает куда-то в воздух. Внутри него кипят не шуточные страсти. Он готов разорвать любого, кто попадётся ему сейчас на пути. Особенно этих... Если бы нашёл. Хотя, именно их он мог бы найти легче всего. Но не станет... Они не звери, чтобы загонять их в угол. Они детёныши, брошенные, покинутые, случайно или намерено. Теперь это разве имеет значение. Все одинаковые. Кого-то недолюбили, кого-то недоглядели, кого-то не хотели, кого-то не смогли забрать по обстоятельствам. Но разницы нет, все они одинокие дети... - Виктор Михайлович, а можно вопрос? - Ситуация, конечно, не самая подходящая. Но она ещё не скоро сможет пойти туда ещё раз. А то, что пойдёт, это даже не обсуждалось. - Валяй. Только про детский дом говорить не будем. - На корню обрубает все её мысли. - Ну, почему? Это же ваша прошлая жизнь. Я хочу знать. - Действительно хочет. И не просто знать, а быть может и что-то ещё. - Не нужно тебе этого знать, Кулёмина. Вон сходила уже. Узнала. Или хочешь повторения? - Он никогда больше не допустит того, чтобы она пошла туда вновь. - Не хочу. Но если надо будет... - Кому надо, Лена? Тебе, мне? - Виктор начинал свирепеть. - А разве вам не важно? - Что? - Ну, живы ли ваши родители и где они. Почему вы никогда их не искали? - Вновь её глухой стон. Сейчас он сделал это нарочно. Нарочно причинил ей боль. Чтобы прекратить этот разговор. - Больно, - выдохнула Ленка, - могли бы предупредить. - Предупреждать надо было когда ты туда одна собралась. А сейчас терпи. - Серьёзным голосом сказал Степнов, сосредоточено обрабатывая ссадины и порезы на её спине. - Вы что думаете, я специально что ли? Говорю же... ааа, хватит, - согнувшись пополам от пронзившей спину боли, Ленка выдохнула, - они бы ёё убили. - Нюта, как и я, выросла в детском доме. И ей лучше тебя известно, как нужно поступать в таких ситуациях. Они не любят чужаков. А ты для них чужак. У тебя же всё есть, мама, папа, дом, нормальная жи... - На этих словах он запнулся. Всё это было явно не про Ленку. - Извини, Лен. - Ничего. Конечно, глупо сравнивать... Но я очень хорошо знаю, что такое расти без родителей. Мне завидовать точно бессмысленно... - Да, конечно, извини. - Так что, Виктор Михайлович, мы с вами в этом плане похожи. Я тоже знаю, что где-то у меня есть мама, папа и брат. Конечно, иногда, раз в год, я могу с ними увидеться. И то, если повезёт. - Ленка выдержала короткую паузу. - Почему бы не попытаться найти ваших? - Лен... - Степнов глубоко и тяжело вздохнул. - Ты думаешь, я не пытался? - И что, не получилось? - Наивный ребёнок. Если бы получилось, неужели он бы допустил всё это? - Нет, нет никаких сведений. Во всяком случае, я ничего не нашёл... - Давайте попробуем снова. Хотите? - Взгляд полный надежды и какой-то веры в то, что у неё непременно получится. - Я не знаю. Лен. Я как-то привык... один. - Вы не один. У вас есть я и дед. Мы у вас есть... - Она говорит это так, будто они и есть его семья. Так и есть. Они семья. Одинокие и слабые по-отдельности, и безмерно счастливые, если вместе. - Попробуем? Я буду с вами, обещаю. Будем искать вместе. Я уверена, что они обязательно где-то есть и очень любят вас. Вас же нельзя не... нельзя не любить. - Опускает вспыхнувший смущением взгляд. - Обязательно найдутся. Они не могли специально. Нужно узнать, что произошло. Почему они вас оставили. Я уверена, что они не хотели. Слышите, уверена! Он ей отчего-то верит. Хочет верить. Когда-то он был совсем мальчишкой и вот так же как она сейчас, говорил это всем подряд. Он был уверен. Тогда и несколько лет после. А потом... Потом он понял, что время идёт, но так ничего и не изменилось. У него никого нет. Он один. А потом появилась Ленка. - Хорошо, Лен... - Значит, вы согласны? - Встрепенулась и тут же согнулась пополам от режущей боли. Плохо сдерживаемый крик разнёсся по комнате. Глаза наполнились влагой и, казалось, вот вот, и она уже не сможет сдержать рвущихся наружу слёз. - Тише, Лен... - Он медленно склоняется к её обнажённой спине и легко касается губами того места, которое только что кровоточило от раны. От этого прикосновения по жилам пробегает тёплая волна, выступая испариной на коже. Она машинально подаётся назад, выгибаясь в спине, пытаясь заглушить ноющую боль и... неловко касается щекой его губ. Понимая, что не может и не хочет что-либо изменить, медленно поворачивает голову и встречается с ним глубоким, пронзительным взглядом. Его взгляд неловко опускается на открывшуюся взору упругую напрягшуюся девичью грудь. Нет сил отвести глаз... - Лен, - не человеческим голосом, почти на исходе моральных сил, - сядь прямо, я ещё не закончил... - Не могу, - выдыхает ему прямо в губы, - мне больно. Сердце зашлось в бешеном ритме. Его девочке больно. Ей не должно быть больно. Никогда. Он не мог допустить. Упёртый баран. Если бы сам всё рассказал, она бы никогда туда не пошла. Не встретила бы этих падонков. Не вступилась за Нюту и сейчас они не сидели бы вот так... Не сидели бы вот так. Учащённо забился пульс. И разом кончились все слова и аргументы. - Поцелуй меня, пожалуйста, - Господи, он не смел даже мечтать. Призрачная надежда на взаимность, но никогда прежде, даже в мыслях, она не просила бы его вот так.. - Пожалуйста. До её губ ровно половина дыхания. Он уже знает её вкус, но тогда... всё было как в бреду. А сейчас... Влажным языком по пересохшим от напряжения губам. Её взгляд проникает прямо в сердце. Боже, у этой девчонки отличный удар правой. Но она даже не представляет, что способна убивать... Убивать одним лишь своим взглядом. Внезапная резкая вспышка боли по телу и вновь глухой стон, срывающийся на крик. Он осторожно накрывает её разбитую губу своими губами, вопреки всем законам стараясь забрать её боль себе. Медленно миллиметр за миллиметром язык исследует её губы, проникая глубже и глубже. Он чувствует, как она затихает и отдаётся ему всем своим естеством. Его девочка. Его счастье и горе. Его радость и беда. Его смех и слезы. Его боль и утешение. Его Ленка. Нет сомнений... Щетинистая щека ласкает её нежную кожу, то опускаясь на плечи, то вновь приближаясь к губам. Бесконечная нежность застилает её раны, и боль по-понемногу отступает. Он чуть подался назад и медленно, опуская Ленку на себя, положил её голову себе на колени. Под грудью, чуть ниже, зияет свежая рана с запёкшейся кровью. - Уроды... - Одной ладонью он накрывает её грудь, а второй проводит по ссадине. Перекись просачивается под кожу и, достигая кровоточащего центра, вызывает тупую ноющую боль. И стоны. От его прикосновений, от тепла его рук, от дрожи его колен, от горячего обжигающего дыхания. - Тише, девочка моя, тише... Она так и уснула на его коленях. Не помня боли. Только его тихий шёпот и нежное касание губ.
Случайная: Автор: Случайная Название: Час "до", час "после" Жанр: Romance, Humour Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Примечание автора: Что могло бы случиться на выпускном... Размещение: без моего согласия – запрещено. За час до выпускного. Подсобка спортивного зала. - Виктор Михайлович, у вас остался ровно час, - промурлыкала Ленка, вальяжно растянувшись прямо на столе. - Кулёмина, твою за ногу, слезь сейчас же! А если кто-нибудь войдёт? - Взорвался Степнов, из последних сил сдерживая эмоции. - И что? - Ленка приподнялась на локтях и хитро взглянула на своего преподавателя. - Пятьдесят девять минут... - Лена... - Ну, что Лена? - Она утомлённо вздохнула и спрыгнула со стола. Приблизилась вплотную к Степнову. - Вам идёт... - Думаешь? - Мужчина наспех поправил воротник рубахи. - Угу, - тонкие длинные пальцы пробежались по напрягшимся мышцам пресса. - Пятьдесят четыре минуты, восемнадцать секунд. - Ещё скажешь хоть слово, запру тебя здесь и уйду, - припугнул её Виктор. - Я буду орать, - подтянулась на цыпочках, выдохнула прямо в губы. - Прекрати... - Вам не приятно? - Сдула с глаз непослушную чёлку. Игриво закусила губки. - Твою мать... Кулёмина! - Схватил за локти, впечатал в стену. Ленка лишь довольно хмыкнула. Он явно сдавал позиции. - А у вас тут утюга случайно нет? - Озираясь по сторонам, спросила Ленка. - Утюга? Зачем тебе? - Испугано спросил мужчина. - Пытать вас буду, - съязвила Ленка, - я бы платье погладила, - подтянула подол как можно выше, оголяя стройные ноги, - помялось... Степнов взвыл. - Всё, иди к девчонкам, мне надо тут кое-что закончить, - резко отстранился от неё и уткнулся взглядом в кипу совершенно бесполезных бумаг. - Ну, ну, заканчивайте, - оставив на его губах своё горячее дыхание, открыла дверь подсобки, - тридцать семь минут... Как только она покинула спортивный зал, Виктор тут же закрыл его на замок с внутренней стороны. Тело ныло под её руками, и теперь, когда она ушла, нужно было срочно восстановить былой тонус. Сотня отжиманий, раздевалка, контрастный душ, обтирания... что там ещё? "Шестнадцать минут, десять секунд" - высветилось на экране его мобильного. Перевёл дыхание. Медленно застегнул пуговицы. Почти под горло. "Кулёмина, ты дождёшься!" - улетело в ответ. Брякнула пряжка ремня, туго зашнурованы остроносые туфли. "Только об этом и мечтаю!" - Истошный вопль и с мясом выдернутые три крайние пуговицы рубахи. Не хватило воздуха, чтоб вздохнуть. Пришлось идти прямо так. Залитый страстью взгляд, слегка взъерошенные влажные завитки волос, наспех надетая одежда - дерзкий, опасный, возбуждённый... Увидев его, вошедшего в актовый зал, Ленка неловко вздрогнула. Её мужчина. Даже сейчас, за десять метров от него, она ощущала, как пульсируют его вены, как сердце зашлось в бешеном ритме, гоняя по телу бурлящую кровь. Смотрит, не отводя взгляда. Девять минут, четырнадцать секунд. Родители, учителя, выпускники - свободных мест нет. На сцену поднялся Николай Павлович. Торжественная речь, первые искренние всхлипы раздались где-то в глубине зала. Следом выступил Рассказов. Тут уже эмоций не сдерживал никто. Потом что-то ещё говорил Милославский. Кто бы подумал, что будет так... так тяжело... Откуда-то появились разнообразные букеты цветов. Сейчас будут вручать. Учителя и ученики давно разделены на пары. Свой букет Кулёмина несла с особым трепетом. - Поздравляю вас, Виктор Михайлович. Спасибо вам за всё! - Это для порядка. Подошла чуть ближе, нежно обняла. - Одна минута ровно. - Это только для него. Чтобы не расслаблялся. Вернулась на своё место. Оттуда, спустя несколько минут, вышла на сцену. Стандартная программа выступления группы. Пара песен для всех, одна прощальная, и одна обязательная - для него. Дальше ещё какая-то самодеятельность, потом, кажется, всех попросили пройти в столовую, где давно накрыты столы. В коридоре столкнулись. Взглядами, мыслями, телами. Толпа медленно просачивалась сквозь и мимо них. - Жду тебя в подсобке. Прямо сейчас. - А банкет? - Ты голодная? - Очень... - Даю тебе ровно час, Кулёмина. Время пошло. продолжение следует...
Случайная: Час после (начало). За столом сидели более чем удачно. Практически друг напротив друга, с разницей в одного человека. А прямо напротив Ленки сидел Игорь Ильич. Столы ломились от еды и напитков. Среди прочего кулинарного изобилия, Ленка приметила для себя кое-что особенное. Точнее не для себя, а для того мужчины, который за прошедшие двадцать минут не съел ни кусочка. Как-то Лера прислала ей из Лондона письмо. В письме помимо приветов и новостей был один интересный файл с интригующим названием "фаршированный мужчина". Далее в приложении шла подробная инструкция по приготовлению, а точнее подготовлению мужчины к незабываемой ночи (утру, полудню, тут уж кому когда больше нравится) любви (тут, вообще-то тоже кому как нравится). Речь в целом шла о том, чем следует кормить мужчину перед тем как, во время и после того как. До сих пор не ясно зачем было потрачено столько сил и времени на написание того, что следовало после. Как показывает практика, после меньше всего думаешь о том, что именно есть. Просто идёшь и вычищаешь холодильник под ноль. В обнимку с тарелочкой, Ленка вышла из-за стола и устроилась на самом дальнем подоконнике. Проследив за ней взглядом, Степнов не долго думая, покинул своё место. - Виктор Михайлович? - Сама наивность. На лице искреннее удивление. Разве ждала она, что он встанет вслед за ней? Конечно, нет... Как вы могли такое подумать? - Я смотрю вы не едите ничего. Аппетита нет? - Зато у тебя, Кулёмина, отменный. Пол стола слупила, ещё и с собой прихватила. Платье не треснет по швам? - Потягивая апельсиновый сок, съязвил Степнов. - А вам бы как больше хотелось, чтоб треснуло или сами справитесь? - Ехидно улыбнулась, легко коснулась ладонью его руки. Наткнулась на наручные часы. - Правильно мыслишь, Кулёмина. - Виктор поддёрнул браслет часов повыше и с самым важным видом произнёс, - У тебя осталось ровно тридцать минут и две секунды. - Виктор Михайлович, это между прочим вам, - Ленка протянула ему тарелку с едой. - Принимать ближайшие полчаса, лучше не запивая. Степнов посерел. На тарелке лежал самый что ни наесть джентльменский набор продуктов: очищенные грецкие орехи, которые Ленка очевидно выковыривала из близ стоящего торта, пара плодов авокадо и горстка креветок. - Если всё-таки будете пить, то налегайте на шампанское. - Она спрыгнула с подоконника, очутившись буквально в миллиметре от него. - Кстати, если решите прийти с цветами, тащите горшок с алоэ, говорят он очень благотворно влияет на мужские способности, - дотянулась на цыпочках до его уха и выдохнула, - вы же покажете мне ваши способности? - Я тебе покажу, ты у меня дождёшься! Я тебе такое покажу!!! - Взревел Степнов и с остервенением захватив целую ладонь орехов тут же направил их в рот. Ленка довольно хихикнула, вильнула упругой попой и уже собиралась вернуться на место. - Кулёмина! - Ухватив её за локоть, притянул к себе. - Учти, чтобы оставаться в хорошей форме, придётся отработать каждую съеденную калорию. - Каждую каждую? - Ухмыльнулась, сделала вид, что считает. - Тогда я пойду ещё что-нибудь съем. - Твою мать, - процедил сквозь зубы Степнов, провожая Ленку бешеным взглядом. Двадцать одна минута сорок шесть секунд. Вернулись за стол. Кулёмина демонстративно складывала в рот всё, до чего дотягивалась. Салатик? Легко. Клубничку? Да. пожалуйста. Тортик? Не вопрос! Залезла в кусок шоколадного торта прямо пальцем и тут же отправила его в рот. Поглядывая на Степнова, загибала пальцы, демонстрируя количество съеденного. Стул под Виктором ходил ходуном. Рассказов пару раз настойчиво пихнул его в бок, с целью прекратить этот аттракцион, от которого сотрясалась их половина стола. Степнов не выдержал Ленкиного представления, встал и вышел из столовой. Кулёмина блаженно закрыла глаза и откинулась на спинку стула. Сытая и довольная. Только очень хотелось пить. Рассказов галантно наполнил её бокал шипучей прозрачной жидкостью. Потягивая шампанское, Ленка невольна взглянула на мобильный. Десять минут. Телефон издал глухой звук и высветил входящее сообщение. "После еды не рекомендуется лежать." Поперхнулась. Брызги шампанского разлетелись во все стороны, в том числе и на платье и на стол. Ленка смущённо извинилась и вышла. "Я и стоя могу. Вы же знаете, я выносливая" - Двигаясь по направлению к спортивному залу, ответила Ленка. "И сколько ты сможешь продержаться?" - Подвернулась нога, по спине прошлась лёгкая дрожь. "Час" - Подкравшись к двери, остановилась, не решаясь войти. Прогнувшись в спине, склонилась к замочной скважине. - Хорошо стоишь, Кулёмина. А что не заходишь? - Донеслось откуда-то сзади. Он медленно наступал, не оставляя ей путей к отступлению. продолжение следует...
Случайная: Час после (окончание) - Что, уже пора? - Проблеяла Ленка, неизвестно почему вдруг испугавшись собственных действий. Степнов громко расхохотался. - Кулёмина, ты, прямо, как на фронт собираешься. - Он сделал ещё пол шага в её сторону. - Неужели передумала? - Ещё чего! - Фыркнула Ленка. - Ничего я не передумала! Кстати, у меня ещё есть целых пять минут! Виктор вновь взглянул на наручные часы. - Да, действительно. И тридцать четыре секунды! - Он не спеша достал из кармана брюк ключ от спортивного зала и всунул его в замочную скважину. - Чем планируешь заняться в это время? - Книжку почитаю! - Съязвила Кулёмина. - Можно мяч покидать. - Кидай, я пас! Я пойду пока маты постелю. - Подмигнул ей Степнов. - Впрочем, лежать то тебе вредно сейчас. - Он вновь расхохотался. - Ты что предпочитаешь: козла или брусья? - В смысле? - Глаза Кулёминой стали шире раза в два, а из открывшегося от такого хамства рта, не издавалось не звука. - Ты рот то прикрой, продует! Я тебя в прямом смысле спрашиваю, где ты предпочитаешь заниматься сексом? - Вы что совсем ку-ку? - Неожиданно Ленка поняла, что перспектива заниматься ЭТИМ в спортивном зале, да ещё и с козлом в обнимку нравится ей всё меньше и меньше. И на что она рассчитывала весь этот вечер? - Две минуты, Кулёмина. Готовься! - Безапелляционно крикнул Степнов. - Вернусь, проверю! - А вы куда? - Дрожащим голосом спросила Ленка. - Забыл кое-что. Я быстро! - Насвистывая какую-то мерзкую мелодию, он вышел из зала, оставив Ленку наедине с собственными мыслями. Через пару секунд в замочной скважине ровно два раза повернулся ключ. Кулёмина в панике забилась из угла в угол. - Сама виновата! Идиотка! - Сквозь зубы злилась на себя Ленка. - Нет, ну надо же, попалась в собственную ловушку... Так, нужно срочно что-то придумать. Спрятаться в подсобке? Дёрнула дверь. Заперто. Не вариант. Залезть повыше на канат и висеть там, пока он не устанет ждать? Очень разумно... Прикинуться дурой и делать вид, что вообще не понимаю, как здесь оказалась? Списать всё на состояние лёгкого алкогольного опьянения? Сказать, что объелась, и срочно нужно в туалет? Менструация? Боже!!! Окно!!! Ну, конечно! Тридцать семь секунд понадобилось Кулёминой на то, чтобы открыть огромную створку окна и, наплевав на платье и чулки, взобраться верхом на подоконник. Спрыгивать вниз передом было немного страшно и опасно. Пришлось пятиться задом. Платье задралось по самое не хочу, открывая взору любопытных глаз весьма привлекательный вид. Впрочем, из любопытных глаз, нашлись только глаза Степнова. - Хорошо висишь, Кулёмина! Далеко собралась? - Ухмыльнувшись, спросил мужчина. - Воздухом решила подышать, жарко в вашем спортзале и воняет... - Выдохнула Ленка, стремительно скатившись с подоконника прямо в руки Степнова. - Струсила всё-таки? - Предполагая такой исход событий, Степнов из спортивного зала направился прямиком на улицу. И не прогадал. - А я думал ты решительная! - Подтрунивал над ней Виктор. - А я думала, вы поведёте себя как джентльмен, а не как свинья! Сами со своими козлами сексом занимайтесь! Отпустите! - Злясь на себя и на него, Ленка изо всех сил вырывалась из его крепких объятий. - Лен, не я это начал! Я же просил тебя подождать до выпускного... - Я и подождала. - Надув губки, буркнула Кулёмина. - Ну, да. Только "до" и "вместо" совершенно разные понятия. Тебе так не кажется? - Мне кажется только одно. Вы никогда не решитесь на это! - Хочешь, я докажу тебе обратное? - Прижимая Ленку к себе, выдохнул ей прямо в губы. - Не хочу, спасибо! - Обиженно ответила Ленка и тут же пожалела о сказанном. - Уверена? - Он нежно поцеловал её в висок, щёку, нос и, едва касаясь уголков губ, сказал, - если не хочешь, я могу вернуть тебя обратно, на подоконник. - Нет... - Нет, - передразнил её Степнов, - девушка, какие у вас планы на сегодняшний вечер? Ленка густо покраснела. - Никаких? Тогда разрешите украсть вас с вашего выпускного? - Разрешаю... Спустя пятнадцать минут они вошли в самую обычную квартиру, самого обычного дома, окна которого выходили на здание школы. К её приходу Виктор был готов с самого утра, а точнее сказать, каждое утро своей жизни он встречал с мыслями о ней, зная, что когда-нибудь она появится здесь, чтобы остаться с ним. Её первый настоящий серьёзный букет нежно розовых роз. Её первый настоящий серьёзный поцелуй. Его первое настоящее серьёзное признание. А следом её, такое же настоящее и серьёзное. Этой ночью, в жизни Ленки и Степнова было ВСЁ, было впервые и, наверное, впервые по настоящему. И так ли важно, что было "до" и что будет "после"? Не важно. Секунда настоящего, прожитая одним вздохом, одним криком, одним стоном, одним словом намного ценней всех "до", "после", "если" и прочих, ничего по сути не значащих, слов... the end.
Случайная: Автор: Случайная Название: Я танцую пьяный на столе... Жанр: Romance с лёгким напылением Angst Рейтинг: R Статус: в процессе Дисклеймер: мои только мысли.. Примечание автора: Вольная интерпретация лже-анонсов... Или пить надо меньше... По мотивам песни Профессора Лебединского "Я её хой!" Размещение: без моего согласия – запрещено. Ребята, спокойно!! Я его Ю-ю-ю-ю!!! Я его ВаУ!!! Я его Хой!! Я его Ха-Ха!! Алло, Салут! Ты где?? Я тут!! Бонжур, Тужур!! Мерси, боку!! Халло, халлоу!! Идем в кино, бассейн, хоккей, Главное не нажраться! Да я ваще не пью.... Гуцул? Хэллоу! - Кулёмина вывалилась откуда-то из-за угла, держа в руках одну босоножку. Я танцую пьяный на столе Ну ма ну ма е-е-е Ну ма ну ма ну ма е-е-е!! Снова счастье улыбнулось мне Ну ма ну ма е-е-е Ну ма ну ма ну ма е-е-е!!! (с) - О, Кулёмина, с каких это пор такое внимание в мой адрес? - Придерживая шатающуюся Ленку за талию, спросил Игорь. - А ты забыл с каких? Хочешь, я тебе напомню, - выдохнула в пьяном угаре, обвила ледяными пальцами его шею. - О, да я смотрю ты хорошая! Никогда бы не подумал, что на тебя так свадьба Терминатора повлияет, - заржал Игорь. - А ты, Гуцул, вообще меньше думай, тебе не идёт умный вид, - прищурившись, ответила Ленка. - Какие мы грубые. - Пользуясь ситуацией, он притянул её как можно ближе к себе. - Мне показалось, или только что ты проявляла не хилый интерес к моей персоне, а теперь уже хамишь... - Тебе не показалось, пупсик. - Промурлыкала в ухо. - Я танцую пьяный на столе, ну ма ну ма е, ну ма ну ма е... - Ленка повисла на его руках, откинувшись назад, и оглядела зал вниз головой. - А где же у нас сиамские близнецы? Оля! Поля! Салют! Хэллоу! Горлопанила на всё кафе. Удивительно, что её никто не слышал. Впрочем, не удивительно. Собравшиеся гости развлекались в другом помещении, оглушённом раскатами музыки. - Кулёмина, а ты что так насвинячилась то? Повод есть? - Выхватив из её рук бокал недопитого шампанского, спросил Игорь. - Неужели наш Отелло нас бросил? Ленка посерела и громко икнула. - А, если и так, что с того? Ты разве не рад? - Глубоким, испытующим взглядом прожгла его насквозь. - Я? Рад? А мне то какое дело? - Юноша изображал полное безразличие к происходящему. - Я в ваши шуры-муры больше не лезу! - А если я захочу? - Легко коснулась губами его губ. - Что именно? - Ответил на поцелуй. Как бы между прочим. - Захочу, чтобы ты снова полез... - Взасос, так что было слышно на расстоянии двух метров. - Ты серьёзно, Кулёмина? - Легко оттолкнул её от себя, пытаясь поймать рассредоточенный взгляд. - Нет, мне потом твой Степнов голову оторвёт. - Выпустил её из своих объятий, вернулся к барной стойке. - А я хочу прожить долгую и счастливую жизнь! - Не оторвёт. Ему на меня плевать. - С коленями забралась на высокий стул и почти легла на барную стойку. Вызывающая, дерзкая, грубая... - Ну, сегодня плевать, завтра снова не плевать. - Смешивая очередной коктейль, сказал Гуцулов. - Вы уж там сами как-нибудь разберитесь! - Игорёчек, ну что тебе стоит? - Села поудобней, закинув ногу на ногу, оголяя бёдра. - Неужели наша фотомодель покорила твоё сердце до такой степени, что ты ни на кого больше не смотришь? - Расхохоталась. - Не верю! - Слушай, Лен, ты пьяная и завтра будешь сильно жалеть обо всём, - нет, не её убеждает, себя уговаривает. - С чего ты взял? - Опрокинула в рот ещё один бокал шампанского. - Почему вы все думаете за меня? Дед, Степнов, родители, и ты туда же! - Наклонилась ближе. Выдохнула в губы. - Я не пьяная! Я слегка не трезвая. - Один хрен, Кулёмина. - А хочешь заняться сексом? Прямо здесь? - Стащила из ведёрка лёд, лёгким, сводящим с ума движением, смочила пересохшие губы. - Прямо здесь? И прямо сейчас? - Переспросил её юноша. - Угу. - Промычала, потягивая через трубочку коктейль. - Или ты думаешь, что я не способна вот так просто заняться сексом с мужчиной, который мне нравится? - Это ты сейчас кого имеешь ввиду? - Гуцулов демонстративно покрутил головой из стороны в сторону в поисках объекта её симпатии. - Тебя, Гуцулов, что как маленький то? - Зачем тебе это, Лен? - До скрипа натирая бокал, делал вид, что ему не интересно её предложение. - Хочешь Степнова позлить? - Тебе не всё ли равно? - Покрутилась на стуле. - Даже если и так... Так что, хочешь или нет? Игорь задумался. С одной стороны чувство собственного достоинства давило на глаза, но с другой стороны, Ленка была слишком соблазнительна и доступна... - Тебе ещё налить? - Спросил он спокойным голосом. Ленка отрицательно покачала головой. - Ну, как хочешь, а я себе налью! - Что, Гуцулов, со мной можно только на пьяную голову сексом заниматься, да? - То ли смеётся, то ли рыдает, не разобрать. - На себя посмотри! - Ткнул пальцем в висящее неподалёку зеркало. - Я так, за компанию, чтоб тебе завтра не пришлось винить во всём себя! - А с чего ты взял, что я буду винить себя? - Вспыхнула как спичка. - У меня всё зашибись! - Ну,что, лучшая спортсменка школы? Проверим, так ли ты хороша, как о тебе говорит Степнов... растяжка, выносливость, спортивный азарт.. Идём! Ленка съехала с барного стула и, еле держась на ногах, шагнула к Гуцулову. - Я тебе докажу, что всё, что он говорил, абсолютная не правда! - Встала перед зеркалом, наигранно улыбнулась собственному отражению. - Я намного лучше! - Даже так? - Подошёл вплотную со спины, положив подбородок на её оголённое плечо. Руки вольно гуляли по телу, не встречая на своём пути ни единого препятствия. - Ну, что же, я не против обмануться в ожиданиях... В ту же секунду, откуда-то из-за угла появилась Наташка. Увидев Лену, в обнимку с Гуцуловым, она не мало удивилась она поспешила подойти к подруге. - Лен, а ты чего тут? Почему ко всем не идёшь? - А мне плевать на всех! - Однозначно подняла вверх средний палец. - Пусть они там празднуют за счастье молодых! А у меня тут своё счастье! Да, Игорёк? Гуцулов поймал ничего не понимающий Наташин взгляд. - Лен, ты о чём? И причём здесь он? - Липатова попыталась взять Ленку за руку, но тщетно. - Игорь, объясни, что происходит? - А я не буду ничего объяснять! - Сделала уверенный шаг вперёд. - Кому надо, тот понимает, а кому не надо, пройдите лесом! - Да что с вами такое? - Наташка растеряно смотрела то на Ленку, то на Игоря. - Лена, ты пьяная? - Да, пьяная, и что? - повисла на шее у Гуцулова, обвивая ногой его бедро. - Я танцую пьяная на столе, ну ма ну ма е, ну ма ну ма еее... Слушай, Натаха, - растянула слова как могла, - ты же куда-то шла, да? Вот и иди. - Криво улыбнулась. - И сделай одолжение, не начинай мне читать свои нотации. Я и так знаю всё, что ты скажешь... Лучше не надо... - Схватила Гуцулова за руку и потянула прямо по коридору. - Лена! Стой! - Наташка было рванула за ними. - Куда ты с ним идёшь? Лена!!! - Слушай, Липатова, тебе вроде русским языком сказали, иди куда шла! - Внезапно прямо перед ней возник Игорь. - И даже не думай бежать жаловаться кому-нибудь... Наташка осталась стоять на месте, не в силах произнести ни звука. Не проходящее чувство беспомощности и предчувствие беды.Спустя пару минут она услышала как захлопнулась дверь служебного помещения, и по ту сторону, в замке, провернулся ключ. Спустя ещё минуту, она уже набирала знакомый номер мобильного телефона. - Виктор Михайлович? Здравствуйте, это Наташа Липатова. Тут такое дело... продолжение следует
Случайная: - Липатова? Что-то случилось? Я думал вы на свадьбе у Людмилы Фёдоровны... - Сонным голосом ответил Степнов. - Мы и так на свадьбе. Виктор Михайлович, вы бы не могли приехать в кафе? - Неожиданно спросила Наташа. - В кафе? А зачем? Я уже извинился перед Борзовой и сказал, что не смогу прийти. - Я понимаю, просто тут Лена... вообщем, она с Гуцуловым, и не совсем трезвая, - чуть заикаясь, сказала Липатова, - и странная какая-то. - Она что, пила? - Удивился Виктор. - И похоже не мало. Но главное, что она с Игорем, и они... - Договаривай, Липатова... - Я не знаю, но мне кажется, Лена в таком состоянии, что способна натворить глупостей, и потом будет очень сильно об этом жалеть. Я пыталась их остановить, но они и слушать меня не захотели. - Ну, насколько мне известно, Лена и раньше проводила время в его компании, они же встречались. Вот, видимо решили вспомнить старые времена. Я то тут причём? - Как причём, Виктор Михайлович? Вы же знаете, как она к вам относится. - Выдержала паузу. - Да, и вы тоже. Я думаю, они не просто так в подсобке закрылись. Я даже думать не хочу о том, что там сейчас происходит. - А что там может происходить? Если ты переживаешь, что Гуцулов там с ней не просто поговорить пошёл, а... эм, ну, ты меня поняла, так не стоит переживать. На сколько мне известно, им это не впервые. Так что, пусть развлекаются... - Виктор Михайлович!? Что значит не впервые? Что значит развлекаются? Я вас не понимаю... - В голосе Наташки слышался не прикрытый гнев по отношению к преподавателю. - У Лены ещё никогда никого не было... ну, вы понимаете. А сейчас, если их не остановить... Она так себя вела странно. И Гуцулов, он не перед чем не остановится. А Лена она слишком много выпила, чтобы нормально соображать. Пожалуйста, приезжайте. А я пока попробую их как-нибудь отвлечь. В трубке повисла глубокая тишина, нарушаемая тяжёлым сопением. А время неумолимо отсчитывало минуты. - Липатова, а ты уверена, что у неё с ним ничего не было? - Неожиданно спросил Виктор. - Конечно, уверена, у нас с Леной нет секретов друг от друга. Они целовались, но ничего больше... - То есть ты думаешь, что Гуцулов её там сейчас... Чёрт, какой же я дурак! Липатова, я быстро, я через десять минут буду. Придумай что-нибудь, прошу тебя, только не дай этому козлу её трогать! - Хорошо, я постараюсь. Только приезжайте скорее... _________________________ В подсобке было немного влажно и прохладно. Самое место выветривать хмель. Только Лене сейчас меньше всего хотелось протрезветь. Во всяком случае, так ей казалось. А прихваченная с собой бутылка шампанского была лишним тому подтверждением. - Ну, что, Кулёмина, выпьем? Такой хороший повод, не так ли? - Хлопнула пробка, бледная, невесомая пена растеклась по бутылке, оставляя на ладонях липкие следы. - Угу, - выдохнула Ленка, растягиваясь по узкому столику, стоящему в углу. - Как ты там пела? Я танцую пьяный на столе? Надо бы исправить... Я валяюсь пьяная на столе, - Гуцулов был явно в ударе. - Чего это я валяюсь? Надо петь - мы валяемся! Ты долго там ещё собираться будешь? - Приподнявшись на локтях, спросила Ленка. - Кулёмина, ну, ты меня просто поражаешь! Такая решимость! Не боишься? - Склонился над ней. - А вы со Степновым уже того, а? - Пошёл ты! - Ленка резко села. - я тебя сюда Степнова позвала обсуждать или делом заниматься? - Делом? - Смеётся. - Лен, ты так говоришь, будто на работу пришла. Расслабься, детка! Всё сделаем в лучшем виде! - Так и делай! У тебя есть ровно пять минут, потом я ухожу! - Спрыгнула со стола, подошла в плотную к Игорю и резко рванула за пряжку его ремня. - Ого, Ленок! А ты не промах! Слушай, есть только одна проблема, я как-то не был готов к такому повороту событий... - Что за проблема? Она не может подождать? - Уже почти зевая, спросила Ленка. - Лена, я про презервативы. Ну, если для тебя это не проблема, то можно и без них... - Мне всё равно, Гуцулов. ___________________________ Степнов выскочил из дома в чём был. Спортивные штаны, футболка, наспех одетая шиворот навыворот и шлёпки. Два квартала, двадцать пять минут быстрой ходьбы, минут десять, если бегом. А у него ни одной секунды. Но он бежал, не обращая внимания на препятствия, сопротивляясь ветру и внезапно ворвавшемуся в город дождю. Бежал так, как никогда в жизни никуда не спешил. ___________________________ - Давай, детка, помоги мне, - медленно вытягивая руки, Ленка помогала Гуцулову стащить с себя коктейльное платье, одетое специально по случаю свадьбы Борзовой. - Молодец, послушная девочка, - влажные ладони нетерпеливо исследовали её обнажённое тело. Он касался её везде, везде, где только мог беспрепятственно распускать руки. Плечи, шея, грудь, живот... Тонкая гипюровая ткань белья бесстыдно выставляла на показ самые интимные подробности. Ленка растекалась в его руках, даже не пытаясь остановить или как-то повлиять на ситуацию. Ей не нравилось, ей даже было немного противно, но сил и желания прекратить совершенно не было. Упёртая, обиженная, глупая... Игорь крепко ухватил её за бедра и усадил на стол. Откинулась назад, прогнулась в спине, почувствовала лёгкое головокружение. Количество выпитого медленно давало о себе знать. Исследует её языком, руками, поглощает взглядом. Ни капли сожаления с её стороны, ни грамма понимания с его. Резко рванул на себя лямки белья, зубами стянул вниз, оголяя небольшую упругую грудь. Сильные, грубые руки блуждают от сосков до пупка, то ослабляя, то вновь усиливая трение. Она не стонет, не кричит. Молчаливая, бесчувственная кукла в его руках. Ни одного чувства похожего на страсть, ни одной секунды удовольствия. Его руки продолжают свою игру, опускаясь всё ниже и ниже, и уже почти достигнув желаемой цели, вынуждены остановиться от внезапного шума. ___________________________ - Лена! Лена, слышишь меня? Это Наташа! - Липатова подошла вплотную к двери подсобки и стала кричать, что есть сил. - Лена, я прошу тебя, выходи! - Липатова, твою мать! - Гуцулов оторвался от Ленки, развернулся и крикнул в сторону дверей, - Вали отсюда! Тебя никто не звал! - Лена! Послушай меня, пожалуйста! Ты не должна этого делать, не с Гуцуловым! Я позвонила Виктору Михайловичу, он сейчас придёт! Он заберёт тебя отсюда! Слышишь? - Кричала Наташка. - Гуцулов, ты слышал? - Ленка притянула его к себе. - Натаха говорит, что сейчас придёт Степнов. Интересно, зачем? Смена караула? - Ленок, забудь ты про своего Степнова. Сейчас я тебе докажу, что то, что у тебя было с ним, ничто по сравнению со мной! - Гордо заявил Гуцулов. - А у меня с ним ничего не было. И вообще... не с ним, ни с кем... - Так ты что, ещё это, да? Офигеть... Нет, Кулёмина, я на такое не подписывался... - Игорь резко оторвался от Ленки, пытаясь в впопыхах натянуть штаны. - Ты что, Гуцулов, передумал? - Взорвалась Ленка. - Я тебя как человека прошу! - Лен, мне по фигу, веришь? Ты завтра протрезвеешь и пойдёшь накатаешь на меня заявление или ещё что-нибудь. - Молния никак не поддавалась, ладони уже окончательно вспотели. - Ты больной? Я тебя сюда звала, чтобы потом бегать жаловаться? - Ленка схватила его за руку и вновь притянула к себе. - Гуцулов, считаю до двух. Второго шанса у тебя не будет! - Вновь резко стянула с него брюки. - Расслабься, Кулёмина! Мне и первого не надо. Я пошёл. Всё, бай! - Вприпрыжку, натягивая штанину обратно. - Гуцулов! - Бай, бай, Алиса, бай бай бай бай! Не ходишь в школу, значит та та та... не помню, что у вас там дальше, - с этими словами он развернулся и уже собирался было покинуть помещение. Ровно в тот же момент со скрипом с петель слетела входная дверь. Ровно пять секунд, и Гуцулов оказался бы под ней. Впрочем, как ему показалось позже, лучше бы под ней он и оказался. Потому что в след за дверью появился Степнов. Удерживаемый за шиворот бдительной охраной. Как Наташка не пыталась объяснить охраннику, что Виктор Михайлович не опасный и, вообще, знаком со всеми собравшимися гостями, сам его внешний вид говорил лишь о том, как он разъярён и возбуждён. - Пошёл вон! - Прошипел сквозь зубы Степнов, почти не глядя на Гуцулова, стараясь не смотреть на обнажённую Кулёмину. - Вон, я сказал! Или я тебя прямо здесь пришибу! - Что здесь происходит? Витя... - В дверях застыл Рассказов. - Игорь, будь другом, объясни этому джентльмену, - указал на охранника, - что меня можно не держать, а этому козлобородому, - указал на Гуцулова, - что лучше меня держать, если он сейчас же не исчезнет! - Игорь, тебя в баре искали, иди, работай! Молодой человек, - Рассказов обратился к охраннику, - всё под контролем, вы можете его не держать. Спустя пару минут в подсобке остался только Степнов, Ленка и её разбросанная повсюду одежда. Разрываясь на части от боли и догадок о произошедшем, он медленно собрал с пола её вещи. Подошёл. Слишком близко. Резкий запах алкоголя, слишком сладких духов, мужского пота, какой-то ещё животный запах. Острый недостаток кислорода. Средоточие пороков и грехов, слишком тесно, слишком влажно. Сознание выворачивалось наизнанку вместе с желудком. Противно, страшно, стыдно, больно, душно, почти ад, только хуже... - Оденься, мы уходим. И ни слова сопротивления в ответ, и не смея поднять взгляда. Подтянула лямки белья, кое-как надела босоножки, платье... С платьем никак не выходило, слишком слаба, чтобы поднять руки и одеться. Ни с первой, ни со второй попытки... - Да, какого чёрта!?! - Швырнула платье куда подальше. - Не могу. - Закрыла ладонями глаза, сползла по стене вниз. Степнов молча поднял платье, взял её за руку, поставил на ноги. Не смотреть. Только не смотреть и не думать. Платье повисло в зубах, удерживая её руки пытается зафиксировать позу. Спустя пару минут одёрнул подол, застегнул молнию и, подхватив её на руки, вынес из подсобки. Савченко. Борзова. Шинский. Глаза в глаза. Всё равно. Не говоря ни слова, прошёл мимо них и покинул кафе через запасной выход, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ночь. Такси. И миллион мыслей в голове. Куда её везти? Что говорить? Что, чёрт возьми, делать? Кошмарный сон, только что обернувшийся явью и давящий на грудь так, что хочется орать. Даже не заметил, как доехали до дома. Его дома. Устал бегать... устал догонять. Хватит. продолжение следует... оно же окончание)
Случайная: Ты как? Устал! Уснул? Упал! Халло!? э-э-э Салут! Ты хде? Я тут!! Халло, халлоу!! идем в кино, бассейн, хоккей, Тока не как вчера! Понятное дело! Я танцую пьяный на столе Ну ма ну ма е-е-е Ну ма ну ма ну ма е-е-е!! Снова счастье улыбнулось мне Ну ма ну ма е-е-е Ну ма ну ма ну ма е-е-е!! Здесь должен быть текст из текста в голове только хы-хы, извините (с)... В сознание резко ворвался громкий, заводной ритм. Сильно закашлял, воздух постепенно возвращался в лёгкие. Степнов нехотя сполз с кровати и нажал stop. Интересно, сколько часов эта песня разрывала пространство его скромной квартиры? Подошёл к окну, втянул прохладный вечерний воздух. Сон, всего лишь сон... Но, чёрт возьми, как же он похож на явь. И как не нужно сейчас о чём-то думать, размышлять. Просто собраться и поехать. Так просто. От давящего чувства внутреннего беспокойства не возможно было избавится. Машинально прошёл в ванную, умылся, побрился, перекинулся парой слов с отражением в зеркале. Кажется, они даже поняли друг друга. Оделся, спешно позвонил Рассказову, сказал, что через полчаса приедет в кафе. Просил никому ничего не говорить. По пути заехал в цветочный магазин. Два букета. Один для четы Шинских. Огромный, помпезный. Другой для неё. Маленький, но невероятно прекрасный. Через полчаса он появился в кафе, как и обещал. Игорь встретил его ещё на входе. Перекинулись парой слов. Рассказов обмолвился про Лену. Сказал, что та немного выпила. Степов в миг напрягся. Меньше всего хотелось увидеть свой сон наяву. Извинившись перед Игорем, стремительно вошёл в зал, где проходило торжество. Её так и не смог найти среди сидящих. Прошёлся по танцполу. Тоже нет. Наконец, достиг стола, за которым сидели молодожёны. Галантно поцеловал руку Борзовой, крепко пожал руку Шинского. Искренние пожелания счастья и любви. Взгляд бегал по периметру помещения, выискивая её. - Виктор Михайлович, я, кажется, понимаю ваше беспокойство. Девочки готовятся к выступлению, - неожиданно сказала Людмила Фёдоровна. - Я, э, ну... - Степнов растерялся. Не потому, что она так чутко угадала его мысли. А потому, как она их озвучила. Спокойно, ровно, без тени упрёка в голосе, без осуждения. - Я понимаю, что мне это не свойственно, но, знаете, плевать на все эти условности и правила. - Искренне улыбнувшись, продолжила Борзова. - Я влюблена. Вы влюблены. Да, половина здесь собравшихся людей влюблены. И у каждого своя история, свои сложности. Если прислушиваться к мнению каждого, так не долго и умереть в полном одиночестве. Я вот чуть уже себе такой путь не выбрала. Так что, Виктор Михайлович, думаю вы сможете меня понять и, что там душой кривить, надеюсь, и простить... - У них две песни сейчас по плану, - раздался из-за спины голос Рассказова, который всё это время стоял позади Степнова. Виктор несколько смутился. Появилось странное ощущение, что он только что побывал на исповеди. Словно ему так, вдруг, все вокруг дали своё благословение. Наверное, потому что он сам, наконец, решил для себя, чего же он хочет. И так всё просто... Действительно, всего две песни. Чуть меньше девяти минут. Но он успел раствориться в её голосе, утонуть в омуте глаз, уловить каждый её вздох, каждое движение. Она заметила его сразу. И чуть было не споткнулась о провода. Так глупо и смешно, и страшно, одновременно. Он пришёл. Он не должен был прийти. Вчера она слышала их разговор с Игорем Ильичом. О том, что не стоит, о том, что лишний раз видеть её, терзать и мучить... И ещё вчера ей в голову пришла страшная мысль - напиться, забыться и далее по накатанной. А сегодня она пришла к нему во сне. Со своими страхами, обидами и мыслями, от которых он чуть не задохнулся. А теперь осталось только... Что? Он пришёл сюда, чтобы забрать? Чтобы уберечь? Сказать, отругать? Зачем? Мысли роем кружили в голове, сменяя друг друга. - Виктор Михайлович? А я думала, что вы не придёте, - в золоте волос играют разноцветные огоньки, искрами отражаются в глазах, заливая светом всё вокруг. Он стоял будто зачарованный, не в силах произнести ни слова. - А я пришёл, - как-то по детски, словно передразнивая. - Я очень рада. - Язык чуть заплетается. Смущённо опускает взгляд. - Вы только деду не говорите, мы с девчонками стащили бутылку шампанского... - Не скажу. Обещаю. Если ты мне тоже кое-что пообещаешь... - Что? - Никогда меня так больше не пугай... - Вы о чём? - Лен, вы уже закончили своё выступление? - Аккуратно отвёл с лица пряди волос. Словно делает так всегда, словно иначе нельзя... - Да. А что? - И в этом "а что?" он слышит не вопрос, а тысячу "да" на любое своё предложение. Только вот что именно он пришёл ей предложить... Сбежать? Остаться с ним? Надолго? Навсегда... Да, пожалуй, сперва, всё-таки сбежать. - Я... хотел... предложить тебе... уехать, ну, сбежать, что-ли... - И смотрит так, что даже если бы очень хотелось отказать, она бы никогда не смогла этого сделать. И не хотела и не смогла. - Прямо сейчас? - Тысячи бесенят в её глазах, и уже жгут костры, и уже обдаёт жаром по щекам. Кажется прошло минут семь. А они уже едут в такси. Как в его сне. Едут к нему. Бодрящий чай, дольки подтаявшего шоколада. Она тихонько пробралась в ванную, чтобы смыть следы сладкого преступления. В полутьме коридора интуитивно нашла его тело. Крепкое, надёжное. Нежные, случайные объятия. Всего лишь столкнулись, но это всегда почти объятия... - Прости, - неловко и как-то неоднозначно. - И вы меня... Счёт на секунды. Одна - и она медленно тянется к его губам. Вторая - и он впервые не согласен нарушить течение времени. Третья - и она в плену его губ, его рук, тёплого дыхания и бесконечного потока слов, тех, что накопились за долгое время. Четвёртая - и холодная поверхность стены согревается от жара её тела. Пятая... Не унять дрожь и не думать ни о чём. Влажный воздух, и пальцы добела сжимаются в кулак, утягивая за собой туго натянутую простынь. Сквозь шум дождя за окном он слышит её тихие стоны. Её первые стоны... Влажная, горячая, смущённая, смелая, нежная, смешная, родная... А позже позвонил Пётр Никонорович. И как-то так вышло, что признаться не получилось. Хотя очень хотелось... Но, ему действительно, лучше подождать до выпускного. Пришлось что-то там наврать про шампанское, про девчонок, и ночует она сегодня, кажется, у Ани. Тонкими пальцами удерживая мышку, нажимает play... Я танцую пьяный на столе Ну ма ну ма е-е-е! Ну ма ну ма ну ма е-е-е!! Снова счастье улыбнулось мне Ну ма ну ма е-е-е! Ну ма ну ма ну ма е-е-е!! Я ее Ю-ю-ю-ю!!! Я ее ВаУ!!! Я ее Хой!! Я ее Ха-Ха!! - Вить, ты ЭТО слушаешь? - Я под это сплю... - Ты серьёзно? - Угу... По-хозяйски, без тени смущения, вынула диск... ловким движением, словно блинчик по воде, отправила его в открытую форточку... Беглым взглядом прошлась по стеллажу с названиями исполнителей. Покрутила находкой перед носом. Довольно улыбнулась. Увалилась к нему на колени, забралась с ногами, уткнулась носом в подбородок. Сладко зевнула, вытянула вперёд руку: - С сегодняшнего дня мы спим вот под это... Он не стал возражать. Под Это, так под Это, главное, что с Сегодняшнего Дня, главное, что МЫ... и где-то там, внутри сильного мужского тела, его сознательная хрупкая душа тайно ликовала от слова "спим"... the end.
Случайная: Автор: Случайная Название: Вопреки здравому смыслу. Жанр: Romance, Humour Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Примечание автора: Навеяно предстоящей свадьбой Степнова... Размещение: без моего согласия – запрещено. - Лер, я не могу, ты в этом наряде похожа на пугало, - глумилась Ленка. - Слушай, у тебя есть предложения лучше? - Грозно взглянув на подругу, спросила Лера. - Нет, но и это тоже бред... - Знаешь, что, Кулёмина, пусть бред, но я уверена, она клюнет! - Лерка в очередной раз покрутилась у зеркала. - Да, вид, конечно, и правда уродский. Ну, а что поделать? Спасение твоей личной жизни требует жертв! - Спасибо тебе, Лерка... - Не за что. Пока не за что. - Новикова крепко обняла подругу. - Ну, всё, я пошла! Захлопнулась дверь. Вот и всё. И если у Лерки ничего не получится, он точно послезавтра пойдёт с этой курицей в ЗАГС. И тогда она уже ничего не сможет изменить. Сколько хитростей они с Леркой навыдумывали за прошедшие пару дней, просто не счесть. Последнее, что пришло им на ум, Лерка только что ушла воплощать в жизнь. Да, всё-таки как вовремя Новикова вернулась в Москву... - Ой, дорогая, позолоти ручку, всю жизнь тебе наперёд расскажу, ничего не утаю, - пропела укутанная в цветастые наряды цыганка. - Извините, но я спешу и денег у меня нет, - как можно убедительней ответила Светалана Михайловна Уткина, шагавшая от дверей своего подъезда прямиком в магазин свадебных товаров. - Эх, вижу хорошая ты девушка, добрая... Только счастья у тебя нет, - продолжила цыганка. - Ошибаетесь, очень даже есть, - довольно улыбнувшись, ответила Светочка, - я, между прочим... - Знаю, знаю, замуж собираешься, да только счастья у тебя не будет... - Какой бред! - Уткина покрепче сжала в руках дамскую сумочку. Заболтает, а потом ищи ценные вещи, как ветер в поле. - Мой будущий супруг очень порядочный человек! И очень любит меня! - Ой, ой, вижу слёзы на твоём прекрасном лице, ой, ой... - Какие слёзы? Что вы такое говорите? - Что знаю, то и говорю. Хорошая ты девушка, по глазам вижу. Не ходи за него замуж, не любит он тебя! - Да?! - Взвыла Уткина. - А кого же он тогда любит по вашему? - Эээ, тут дело давнее, молодое... Красивая она, высокая, дитя ещё совсем. И голос у неё такой... и песни она ему поёт и сердце его держит, не отпускает, - распевала женщина, - не будет тебе счастья с ним... - Кулёмина, - процедила сквозь зубы Уткина, - ну, посмотрим, кто кого. - Что-то говоришь, не слышу я тебя. Дай руку, всю жизнь тебе расскажу наперёд. - Ну вас, гадайте уже, - Светочка сжала одной рукой сумочку, а вторую протянула гадалке. - Вижу казённый дом, а в нём счастье твоё настоящее. Вижу много слёз пролитых. Вот выйдешь замуж за другого и столько людей мучениями жить будут. Вспомнишь мои слова. А судьба твоя рядом с тобой, кучерявенький... - Вот, а вы - не выходи, не выходи! Это же Витенька! - Уткина попыталась выдернуть руку. - Не высокий такой, плотный, женщина с ним рядом всегда... заботливая, добрая, стихами красиво говорит... - Стихами? - Уткина задумалась. - И цветы то он тебе дарил и замуж звал... - Ну, так Витенька же! Что же вы меня путаете? - Светочка буквально задыхалась от возмущения. - Всё, пустите, мне в магазин нужно бежать. Я замуж скоро выхожу, а у меня даже платья ещё нет! - Э, погоди, замуж пойдёшь, слёз не соберёшь... - Глянь, стихами заговорила! - Не за того ты замуж собралась! - Гадалка с большей силой вцепилась в руку Светланы Михайловны. - Вот, вспомни моё слово, сегодня... ровно в... пять часов вечера придёт тебе письмо. Откроешь конверт, а там ничего. Вот и жизнь у тебя тогда пустая будет, без любви. - Какой бред! Я вам не верю! - Постукивая каблучками по асфальту, возмущалась Уткина. - Вы мне его специально подбросите! - Э, дорогая, я гадалка, а не управдом, откуда я по твоему знать могу адрес твой, а? - Настаивала женщина. - Не знаю. И вообще, меня не будет в пять вечера дома. Я с Витенькой встречаюсь. Мы, между прочим, в кафе идём, отмечать нашу помолвку! - Знаю я всё, и что в кафе идёте и что отмечать будете. - Наврала так наврала. Ну, да ладно. - Да только не выйдет у тебя ничего, такой вечер пропадёт... - Да что вы всё заладили, не выйдет, не ходи. Вам что, заняться больше нечем, кроме как людям настроение портить? - Светочка сердито посмотрела на гадалку. - Людям хорошим помогать не занятие, а призвание... А ты девушка славная, да не счастливая только... Муж то будущий твой не любит тебя, сердце его не на месте, столько горя всем принесёт замужество твоё... - А мне счастье принесёт! И точка! - Уткина дёрнулась из рук цыганки и резво зашагала по улице. - Вот, зараза! Чтобы в магазине платья твоего размера не было! А если и будет, то только ооооочень дорогое! - Буркнула ей в след гадалка Валерия Новикова. Ленка внимательно наблюдала за происходящим из окна. и судя по тому, что Уткина продолжила свой путь туда, куда видимо и собиралась, а не кинулась в обратном направлении, то есть домой, стало быть Леркин план провалился. Вот и всё, Кулёмина, пакуй чемоданы, эмигрируй в мир иной. Резко захотелось только одного - подохнуть от тоски. И так кстати раздался звонок в дверь. Вот и Лера. - Ну, что, подруга, судя по твоему выражению лица, Уткина скоро станет Степновой, так? - Откинувшись на дверной косяк, спросила Ленка. - Не знаю, Лен, мне показалось, она струсила, хотя вид делала, что ей пофигу. И заладила, Витенька, Витенька, замуж выхожу, платье ещё не купила... Курица! - Ладно, Лер, забей! Нет, так нет. Да и вообще, глупая это была затея. - Ленка тяжело вздохнула и прошлёпала на кухню. - Лен, ну, ещё не всё потеряно... может обойдётся?! - Ты сама то в это веришь? - Раздался с кухни Ленкин голос. - Я её припугнула немного, ещё есть шанс. - Стягивая с себя наряд цыганки, крикнула Новикова. - Они сегодня со Степновым идут в кафе, праздновать помолвку. А ещё я ей сказала, что ей сегодня письмо придёт. - Что за бред? Какое письмо? - Спросила Ленка. - И что там с кафе? Есть идеи? - А то... Ты что, плохо меня знаешь? Будем стоять до последнего! - Воскликнула Лерка. - А на счёт кафе, что-то мне подсказывает, что пойдут они к Женькиным родителям... - И что, предлагаешь пойти туда и испортить им вечер? - Спросила Ленка. - Зачем? Пусть думают, что тебя совершенно не интересует их свадьба... Нужно позвонить любимой сестрёнке. - Лицо Лерки скривилось в вымученной улыбке. - У меня есть план... - Наде? Ну, если ты так считаешь... У меня лично никакого плана нет, - вздохнула Кулёмина. Ну, вот, Наденьке позвонили. Она, конечно, долго не могла врубиться, что от неё хотят, а когда врубилась, сразу отказалась. Но Лера была бы не Лерой, если бы не уболтала сестричку помочь. Откупилась так сказать... Точнее выменяла её помощь на пару джинсов и умопомрачительную юбку, привезённую из Лондона. Ну, что же, цель оправдывает средства... продолжение следует...
Случайная: От заманчивого предложения получить в своё распоряжение новомодные вещи из Лондона, Наденька буквально расцвела. А услуга, о которой попросила её Лера, не заставила себя долго ждать. Буквально через два часа в кафе Алёхиных, действительно, появились Уткина и Степнов. Надя предусмотрительно попросила Женину маму рассаживать гостей так, чтобы столик предназначенный для долгожданной парочки оставался свободным. Елизавета Петровна прознав о том, для кого именно зарезервирован столик, возражать не стала. Усадив Степнова и его спутницу, Наденька кружила вокруг них с чертовски очаровательной улыбкой, которая, казалось бы, не предвещала ничего плохого. - Ладно, Лен, я поехала в кафе, осуществлять наш второй план, - сказала Лера, натягивая обувь. - А я? А письмо? - Растеряно спросила Кулёмина. - Ты? Э...ну, знаешь, что бы тебе не сидеть без дела, сгоняй быстро к ней в подъезд, закинь в ящик письмо, а потом жди моего звонка. Договорились? - Хорошо, - выдохнула Ленка, - думаешь, получится? - Лен, ты, главное, думай о том, что ещё ничего такого не произошло, и ещё есть шанс всё изменить! Чмокнув подругу в щеку, Лера выскочила из квартиры и направилась в кафе. Ленка вновь осталась в гордом одиночестве. Дед уже вторые сутки был на даче у Василия Даниловича и, кажется, не торопился возвращаться. Взяв чистый лист бумаги, Кулёмина засунула его в простой белый конверт, каких у Петра Никоноровича было в достатке, прихватила с собой маркер и вышла следом за Лерой на улицу. Подъезд Светланы Михайловны она знала прекрасно, а вот квартиру... Ну, что же, придётся прикинуться дальней родственницей Уткиной и приставать ко всем входящим в её подъезд жильцам. - Ой, ну, вы такая красивая пара, что прям глаз не отвести, - хитро щурясь, приговаривала Наденька. - Спасибо, девушка! Вы правда так считаете? - Широко улыбнувшись, спросила Светочка. - Конечно, я человек посторонний, зачем мне вам врать, - услаждала её слух Надя. Степнов сидел со скучающим видом, явно не получая никакого удовольствия от песнопений официантки. Зная гадкий характер Надежды, он даже не собирался прислушиваться к её речам. - Витя, а, знаешь, я тут накануне думала о том, кого мы пригласим на нашу свадьбу, - Светочка потянулась к своей сумочке и извлекла оттуда толстенную записную книжку, - так вот... Нужно обязательно позвать всех наших из школы, потом ещё у меня родственники за Уралом живут... ну, там не много, дядя Тарас, тётя Маша, у них шесть детей, два внука, потом ещё бабу Клаву, тётю Катю, Таню, дядю Женю, Мишу и Ивана Петровича из Украины, потом ещё сестра у меня в Волгограде живёт, у неё там муж, ещё сестра, ну, то есть она ей сестра, а мне нет, потом ещё мамочку, конечно, брата с семьёй, и родителей его жены... так, ну, это только самые близкие, остальных я ещё не записала. А ты кого приглашать будешь? Пока Уткина перечисляла своих ближайших родственников, Степнов уснул, прямо так, с открытыми глазами. И её внезапный вопрос буквально выдернул его из мира неги и блаженства. - А? Что я? Приглашать? Не знаю... никого. У меня никого нет. Если только Рассказова. - Ясно, Игоря я уже посчитала. А что, действительно, больше некого? - Скорее обрадовалась, нежели удивилась Уткина. - Ну, есть один человек, мой хороший друг, - Степнов набрал в лёгкие больше воздуха, - дедушка Лены Кулёминой, - и тут же увёл разговор в безопасное русло, - но он вряд ли захочет пойти. - Уверен? Потому что я бы не хотела видеть на нашей свадьбе тех, кому она не приятна! - Фыркнув, сказала Светочка. - Как хочешь... - Степнову, казалось, было всё-равно. С гостями или без, но он скоро женится, и тогда гори всё синим пламенем. Как раз в тот момент, когда Наденька дожидалась у барной стойки пока Гуцулов приготовит коктейли для Степнова и Уткиной, у неё зазвонил телефон. - Алло, Надь, это Лера. Ну, как, ты готова? - Спросила Новикова. - Угу, - еле слышно ответила Надежда, - подожди ровно минуту и заходи. Взяв приготовленные коктейли, Надя как попало расставила их на подносе и медленно двинулась в сторону столика Степнова. Спустя мгновение распахнулась дверь кафе, и в зал с бешеным видом влетела Лерка. Остановившись ровно посреди зала, она взглядом нашла Надю, тут же приметила ненавистную парочку, моментально рассчитала траекторию движения и что есть сил рванула вперёд. - Ах, ты гадина! - Новикова остановилась аккурат возле сестры, которая в свою очередь заняла позицию "сбоку от противника". Один удачный взмах руки, и поднос встаёт в Надиных руках на ребро, бокалы, словно персонажи фильма "матрица" на секунду замирают в воздухе, а после медленно опускаются туда, где им суждено закончить свою хрупкую, стеклянную жизнь - миллионы разноцветных брызг по всей одежде Светланы Михайловны и лёгкий звон бьющегося стекла где-то в стороне... Степнов смотрел за происходящим словно заворожённый. Будь тут Ленка, он бы, конечно, вскочил и принял решительные меры, а так... Уткиной было так свойственно попадать во всякие нелепые ситуации, что как-то пытаться повлиять на происходящее, у него не было ни сил, ни желания. А между тем противостояние сестёр лишь набирало обороты. Лера изо всех сил прыгала на Наденьку, та, как могла, отбивалась подносом, и никто из них не собирался уступать. То, что изначально задумывалось как спектакль во спасение Ленкиной личной жизни, как-то незаметно переросло в настоящий женский бой, со сломанными ногтями, выдранными волосами и дотошными визгами. Лерка мстила Наде за Стаса. Ну, а между делом, конечно же, решала и Ленкины проблемы. Уткина приняла на себя три удара в бок, один лёгкий по голове, два перевёрнутых салата, соус, бокал вина и стопку бумажных салфеток. К тому времени равнодушным не остался даже Виктор. Выскочив из-за стола, он подхватил Новикову под локти и, приподняв над полом, хорошенько встряхнул. А потом просто и без объяснений вывел её на улицу, чтобы самому подышать и её проветрить. Елизавета Петровна бегала по кафе, как электрическая метла, умудряясь поднимать с пола уцелевшее имущество, складывать в мусор то, что спасти уже не удастся, периодически выкрикивая лозунги "уволю!", "дождётесь!", "с меня хватит!" и другие, менее приличные, а ещё Светлану успокоить нужно, и ещё Новиковой дать по шее и ещё... Уткина вылетела из-за стола и скрылась за дверями дамской комнаты. Надя быстренько нацепила на себя самое невинное на свете выражение лица и надула губы. Увольняться ей совсем не хотелось. А сестрёнка её откровенно подставила. И при этом Наде очень, почти до скрежета зубов, хотелось получить и джинсы, и юбку, которые ей обещала Лера. Значит, придётся терпеть... - Новикова, что за цирк вы устроили? - С отсутствующим видом спросил Степнов. - Извините, Виктор Михайлович, но это личное, - процедила сквозь зубы Лерка. - Вообще, если ты не заметила, то вы своими личными проблемами испортили наш ужин, одежду Светланы Михайловны и переломали половину посуды в кафе, - выдохнул Виктор. - Плевать, было бы что портить, - еле слышно ответила Лерка. Оба замолчали. Степнов прекрасно расслышал её последние слова. И на мгновение задумался. Действительно, было бы что портить... Ну, максимум, о чём стоило задумываться, это о возмещении средств за испорченную посуду и драку в кафе... и только. Лерка уловила его настроение. И тут же решила вставить пару слов. Как ей казалось, к месту и кстати. - Виктор Михайлович, а зачем вы женитесь на Светлане Михайловне? Степнов опешил. - Как зачем? Чтобы, ну, как полагается... - Чтобы что? Ну, обычно женятся, если любят друг друга или дети есть, ну, ещё бывает по рассчёту. А вы зачем? - Прямо, в лоб, спросила Лера. - Зачем... - Выдохнул Степнов, - потому что так будет лучше для всех. - А как же Лена? Разве ей будет лучше? А вам? А Милославскому? А Светлане Михайловне? Ведь вы же её не любите... - Так, Новикова, ты сюда пришла мне нотации читать? - Вспыхнул Степнов. - Это, между прочим, вы меня сюда вытащили. А я между прочим, в отличие от вас, борюсь за свою личную жизнь! Надька по заслугам получила... - Детский сад. По твоему так нужно бороться? Кулаками? - Спросил Виктор. - А по вашему выходит, что вообще никак не нужно, да? Лучше вот так, жениться на другой, и конец всех проблем... Вновь оба замолчали. Ленка тем временем уже почти час тёрлась возле подъезда Уткиной. И ведь бывают такие ситуации, когда складывается впечатление, что в подъезде вообще никто не живёт. Иначе почему в него уже шестьдесят минут никто ни входит и из него же не выходит? А ещё больше Ленка нервничала от того, что не было новостей от Леры. Неожиданно по ту сторону двери подъезда послышалось глухое шарканье. Спустя минуту домофон издал слабый писк, и в дверном проёме появилось ангельское создание - бабуля, лет восьмидесяти. - Деточка, ну, что же ты тут уже битый час стоишь? - Ох, уж, эти пенсионеры, все глаза проглядят в окно, - Домой не пускают? - Подошла вплотную, прищурилась, посмотрела на Ленку. - А ты, чай, не наша будешь... Ждёшь кого или что? - Да, жду. Мне бы к Светлане Уткиной попасть. Меня... Глаша зовут, я из Украины приехала. Тётка она моя, - с вымученным акцентом, ответила Ленка, - приехать то приехала, а квартиру не помню. А на домашний звоню, никто трубку не берёт... - Светка то наша? Рыжая бестия... Ну, ну... Откуда говоришь, из Украины? На свадьбу поди? Ой, народу то скоро понаедет. Светка то мне давеча список зачитывала, помню помню... И из Украины там были. - Лепетала бабуля. - Ну, так ты проходи в подъезд то, нечего тут стоять. Чай не Швейцарский курорт у нас, бандюг то полно. А ты и города то поди не знаешь. А хочешь, можешь у меня посидеть. А как Светка вернётся, так мы услышим. Мы с ней на одной площадке живём, в глазок то и подглядим. - Спасибо, но мне, как-то не удобно, я лучше в подъезде подожду, - ответила Ленка. - Ну, как знаешь, если чего, заходи, квартира номер пятьдесят семь. - Спасибо, - ответила Ленка, - э, подождите, пожалуйста, а у Свет... у тёти Светы какая? - Спохватилась Ленка. - Чего какая? - Запамятовала бабуля. - Квартира... - А, так пятьдесят пять, ровно напротив. Получив беспрепятственный доступ в подъезд и заветный номер квартиры, Ленка влетела к почтовым ящикам и замерла. Заботливая бабуля совершала свой долгий путь обратно в квартиру... Прошло минут пятнадцать, прежде чем Кулёмина осталась в гордом одиночестве. Написав на конверте адресата, она тут же бросила послание в ящик и по-тихому смылась с места преступления. - Витя, это просто какой-то ужас! - Верещала Светочка, выходя из кафе. - Сначала гадалка, теперь вот это... Чем я всё это заслужила? - Какая гадалка? - Спросил Степнов. - Привязалась сегодня у подъезда. Всё про свадьбу нашу говорила, что жениться нам не нужно, что не любишь ты меня, что судьба у меня с другим жить, - Всхлип, вздох, - А я точно знаю, что моя судьба - ты! - Угу, - выдохнул Степнов, - не обращай внимания, мало ли кто по улицам ходит. - Ага, она мне ещё про письмо какое-то говорила, я теперь домой возвращаться боюсь, вдруг правда... - Давай, я тебя провожу до квартиры, если хочешь, - предложил Виктор. - Хочу, - заулыбалась Светочка, - тем более, нам в кафе такое чудное вино подарили... Войдя в подъезд, Уткина трясущимися руками потянулась к почтовому ящику. - Давай, я, - Степнов выхватил у неё ключ и извлёк из ящика письмо. - Ну, вот, - всхлипнула Светочка. - В конверте ничего нет, простая бумага, - ответил Виктор, - так что, не переживай. И тут Уткину прорвало. - Пустой лист, и жизнь твоя будет пустая, ааааааа, - Светочка выла словно белуга, долго и протяжно. - Что за бред? - Удивился Степнов. - ААААаааааа..... - Хто это тут воет? - Откуда-то из-за угла выплыла Светочкина соседка, та самая бабуля, которую видела Ленка. - Светка, ты что ль? Чего нюни распустила? Обижает он тебя что ли? В шею его гони, нече извергов приваживать! - Аааааа.... - Простите, но мы сам разберёмся, - вставил свои пять копеек Степнов, - спасибо за беспокойство. - Разберутся они, ишь ты, - крякнула бабуля, - Слышь, Светка, племянница твоя к тебе приехала, Глашка. Час подле дверей простояла, где тебя носит окаянную? Уткина резко замолчала. Всхлипнула и уставилась на соседку. - Баб Маш, какая Глаша? Нет у меня таких племянниц... - Ну, как же нет? Высокая такая, светленькая, глазища зелёные, как у кошки. Из Украины, в аккурат к вам на свадьбу подоспела. Ждала тебя, ждала, да видно погулять куда-то ушла. Времена то нынче, бандиты кругом, а девка и города то не знает... - Ааааа... - Говорите светленькая? Высокая? Зеленоглазая? - Уточнил Степнов. Дыхание разом перехватило. Виски пульсировали с бешеной скоростью. - Вить, ты что? - Испугалась Уткина. - Так, это выброси, - он указал на конверт, - дверь никому не открывай, я скоро! - Витяяяяяя!!!!! Куда ты????? - Занервничала Светочка. - Я... да так, тут недалеко. Забыл, у меня одно дело важное есть! - Вниз по лестнице, так быстро, как никогда раньше... Он бежал от себя, от Уткиной, от собственных мыслей, к ней, к Ленке, полагая, что именно она сегодня навестила Светочку, в глубине души надеясь, что именно она... Бежал и не знал, зачем... Всё смешалось, и не ясно, чего он хотел больше, высказать ей всё, что накопилось за это время или просто высказать ей всё... Ленка полдня просидела у окна. Новикова позвонила ещё полчаса назад. Ленка с открытым ртом слушала про бойню в кафе, про Уткину, про разговор со Степновым. И с каждым словом всё больше убеждалась в том, что он останется не преклонен. А потом она увидела Виктора и Светлану Михайловну подходящих к её подъезду - медленно, держась за руки, точнее он галантно вёл её под руку. А потом случилось худшее. Он вошёл в подъезд вслед за ней. И когда закрылась дверь, Ленка отчаянно вздохнула, решив для себя, что там, куда они ушли, начинается их личная жизнь, а вот здесь, перед подъездом, осталась её, Ленкина... без него. Не прошло и десяти минут, как дверь подъезда с грохотом открылась, и из неё показалась фигура Степнова. Ленка смотрела на него во все глаза, не веря своему счастью. И не скрывая своего присутствия. И он её заметил. Она машинально махнула ему рукой. А он, с нескрываемой яростью приподнял вверх руку и показал ей кулак. И в то же мгновение рванул в её подъезд, следом за входящей в него парочкой. Ленка пару секунд пыталась понять, то сейчас произошло. В голове зашумело, ноги перестали слушаться... А когда на всю квартиру раздался оглушающий звонок, Кулёмина вжала голову в плечи и на цыпочках прокралась в прихожую. Что будет, что будет... Открывать или сделать вид, что дома никого нет? Пусть думает, что я ему показалась... Или всё-таки открывать? продолжение следует...
Случайная: Ленка всем телом прижалась к двери, вслушиваясь в тяжёлое, шумное дыхание по ту сторону квартиры. И никак не решалась открыть дверь. А он всё звонил и звонил. А потом начал стучать. Сперва кулаком... три удара и тишина. Затем ногой, прислонившись спиной к дверям. И как назло никого из соседей по площадке нет дома, никто даже не выглянет проверить, что происходит. А потом он начал кричать "Кулёмина, твою мать! Открывай немедленно!". И было такое ощущение, что ему всё равно, одна ли Ленка дома или нет, есть ли в квартире Пётр Никонорович или нет. Он стучал и кричал, чередуя эти действия между собой. Чтобы не дожидаться приезда службы спасения или милиции, которых теперь то уж точно вызовет кто-нибудь если не с её площадки, то с любого другого этажа точно. Кулёмина отошла на шаг от двери и, вытянув руку максимально далеко, аккуратно повернула задвижку. Степнов выпустил последний разъярённый крик и практически отодрав дверь с петель, влетел в квартиру. - Светка, ну, вот что ты нюни распускаешь? Вернётся твой хахаль, а не вернётся, так и чёрт с ним, - причитала баба Маша, сидя вместе с Уткиной на её же кухне. - Ну, как это, чёрт с ним? У нас же свадьба скоро. - Всхлипывала Светочка. - Ну, замуж выйти не напасть, главное с мужем не пропасть, - наставляла её соседка. - Витенька хороший, знаете, он такой внимательный, сильный, смелый... - И чего? Вон по ящику их тоже полно, сильных и смелых, и чего? Один бросил, другой изменяет, третий вообще, не приведи Господь, на мужиков засматривается. - Вздохнула баба Маша. - Ты уж, Светка, не серчай, но я тебе вот, что скажу. Мужик твой, как пить дать, не любит тебя... - Это ещё почему? - Заскулила Светлана Михайловна. - А глазища у него пустые, без огонька. Разве же бывает так, чтобы влюблён был, а в глазах тоска такая непросветная? - И когда это вы глаза то его успели разглядеть? - Фыркнула Светочка. - Видели то пару раз по три минуты. - А тут и рассматривать нечего. Он и на тебя то не больно много смотрит, всё глазками по сторонам шмыг, шмыг... Разве же так бывает? Послушай моего совета, девочка, беги от него, пока не поздно. Пока молодая, здоровая, ещё столько у тебя кавалеров то будет, ой... - Да? - Взвизгнула Светочка. - Что, прямо так взять и убежать, да? А потом ещё сто лет в девках просидеть? - Ну и посидишь. А по твоему лучше за худым мужем сидеть? - Спросила баба Маша. - Не хотела тебе говорить, да, что уж теперь. Видела ведь я в глазок то, как к тебе кавалер то захаживал, симпатичный такой, плотненький. Вот, так он как от тебя выйдет, так тут прям в подъезде и приплясывал от любви то своей. А этот что? Дела у него... Какие же дела могут быть важнее свадьбы? Нет, Светка, не нужен тебе такой муж... - А Мирослав, по вашему, хорошим будет мужем, да? Как у вас всё просто, посмотрели, определили. А я, между прочим, Витеньку люблю! - Так уж и любишь? И когда успела? Только один к тебе ходил, теперь уже другого любишь, да замуж за него торопишься... Ох, Светка, хлебнёшь ты горя от такой то жизни. Любовь же она такая, что не вздохнуть, не выдохнуть, и песни под луной, и танцы до упаду, и цветы и конфеты, и слёзы и смех... А у вас чего? Бутылка вина, да койка и сразу в ЗАГС. Вот и вся любовь. - Он сам мне предложение сделал, вы же знаете, - всхлипнула Светочка, - значит я ему нужна. - Может оно и так, только нужда то тоже разная бывает. Нет в нём огонька то, неужто ты сама не видишь? - Настаивала баба Маша. - Ты меня хочешь слушай, хочешь нет, жить с ним тебе, да только ты прежде чем паспорт то свой в ЗАГС тащить, подумай хорошенько. Светочка горько всхлипнула, вздохнула, перевела взгляд куда-то в окно и впервые серьёзно задумалась над словами соседки. В данный момент Ленка больше всего на свете жалела о том, что не умеет просачиваться сквозь стены. Степнов громко хлопнул дверью и медленно наступал. И не сбежать, не увернуться. Но самое страшное было то, что она не могла понять причину его прихода, его ярости и показанного в окно кулака. Неужели Лерка сдала их план? Или он засёк, как она складывала в ящик письмо? Он умеет читать мысли? Видеть и слышать на расстоянии? Телепат? Экстрасенс? - Ничего не хочешь мне сказать? - Стена, она, пара миллиметров между ними и сразу он. И его горячее дыхание на щеках. Она ещё никогда не видела его таким, разъярённым, взволнованным... возбуждённым. - А что я должна сказать? - Проблеяла Ленка. - Здравствуйте, Виктор Михайлович? - И самая невинная улыбка на лице. - Не здравствуйте, а простите, Виктор Михайлович! Простите, что вмешиваюсь в вашу жизнь, что мешаю вашим планам, что извожу вашу невесту, что... - Я вмешиваюсь? - Взорвалась Ленка. - Да это вы всё время вмешиваетесь в мою жизнь! И в жизнь деда и группы, и вообще... Степнов что есть сил врезал кулаком по стене и опёрся на неё ладонями, по обе стороны от Ленки. Казалось, будь у него немного больше сил, и стена тут же отъехала бы назад. - Знаешь, что? Я всегда поступал так, что бы вам с Петром Никоноровичем было хорошо! А ты... ты делаешь всё для того, чтобы превратить мою жизнь в кошмар! - Орал Виктор. - И что же я такого делаю, что наводит на вас такой ужас? - Ехидно улыбнувшись, спросила Ленка. - Прихожу в ваши ночные кошмары? - Если бы, я бы уже утром забыл о тебе, а так... Зачем ты бросила Светлане в ящик письмо? - Прямо, в лоб, даже не дав собраться с мыслями. Ленка от такой неожиданности аж подавилась воздухом. - Я... я не понимаю, о чём вы! - Вот так и пусть попробует доказать, что это сделала она. - Да неужели? Глаша из Украины... - Истерический смех. Ленке стало плохо. - Вы, вы... откуда вы узнали? Лерка рассказала, да? - Выдала сама себя Ленка. - Вот ты и попалась! - Победно ликовал Степнов. - Не удивлюсь, если и гадалка, и цирк в кафе тоже твоих рук дело! Что у нас далее по плану? Чёрные кошки? Бабы с пустыми вёдрами? Или может быть вы придумали что-то более оригинальное? - Виктор склонился к ней вплотную, так что Ленке стало нечем дышать. - А если и так? Разве я не имею права бороться за свою любовь? - Выдохнула ему прямо в губы Ленка. - Что скажете? Степнов замолчал. Имеет, конечно, имеет... Вот только любовь ли это? - За любовь говоришь? А я тут причём? Насколько мне известно не я объект твоей любви, не со мной ты ночуешь прямо у деда под боком, - по прежнему слишком громко, но с нескрываемой болью в голосе, сказал Виктор. - Да что вы знаете об этом? Гуцул меня просто спас, иначе я бы так и осталась в кафе... - словно оправдываясь, ответила Ленка. - Спас... надо же! И ты его решила отблагодарить? Хороший способ, Кулёмина, так держать! - Отстранился от неё на пару сантиметров, чтобы перевести дыхание и тут же прильнул обратно к лицу. - И как тебе с ним? Ленка от возмущения готова была плюнуть ему прямо в лицо. Но каким то десятым органом чувств решила что сейчас у неё есть последний шанс всё не испортить... - Какой же вы... идиот! - Крикнула, опустила голову, отвернулась. - Если бы я знала, что вы такой... не задумываясь бы залезла с Гуцулом в постель! Поняли? - Отлично понял! - Проорался, выдохнул и уставился на Ленку. Она сейчас сказала что-то такое, что пошло в разрез с его теорией. Если бы она знала, то... А она не знала, видимо до сегодняшнего дня. Стало быть... не прыгнула? Нет, не может быть! Она же сама говорила. Хотя потом, в спортивном зале она что-то ещё кричала про "наговорила", "беситесь", "ревнуете"... "наговорила"... - Что вы замолчали? Сказать нечего? Тогда валите отсюда! Я вас в гости не приглашала! Идите к своей невесте! Желаю вам счастья в личной жизни! - Ленка дёрнулась вперёд и тут же попала в плотное кольцо его крепких рук. И, кажется, он совсем не собирался не только отпускать её, но и уходить вообще... И почувствовав, как крепко, но вместе с тем осторожно он сжал её в своих объятиях, Ленка сделала последний глубокий вдох и уткнулась носом в его грудь. Потом послышался тихий всхлип, за ним ещё один, а потом она собралась с духом и сильно толкнула его в грудь. - Уходите... - Лена... - Я сказала уходите! - Вывернулась из его рук и тут же открыла входную дверь. - Пожалуйста... Нервно сглотнул, пытаясь поймать её взгляд и что-то прочесть... заметил, как дрожат её руки, а на щеках выступил болезненный румянец. Сделала пару шагов к двери, легко коснулся её ладони, ещё шаг, последний шанс взглянуть в глаза. Она оборачивается, думая, что он уже не смотрит, и теряется в словах, поступках и мыслях... Ещё полшага, и он на пороге квартиры. С грохотом хлопнула дверь. А следом в дверном замке повернулся ключ, два раза, как положено. Ленка медленно повернула голову и чуть не потеряла сознание. Он стоял возле неё, как и пару секунд назад, он остался... Тишину комнаты нарушил звонок мобильного телефона. Степнов резко выдернул аппарат из брюк и с истошным криком "Да, пошли вы... все!" зашвырнул его на тумбочку, стоящую неподалёку. Ленка чувствовала его напряжение, понимала, что он пытается найти хоть какие-то правильные, подходящие слова, но никак не мог найти. Просто стоит, прислонившись лбом к дверям и молчит. Она осторожно подошла сзади, не решительно протянула руку и слегка погладила его по спине. Виктор вздрогнул. Он явно не ожидал. Не ожидал, что она сама, вот так, без лишних разговоров, просто подойдёт и успокоит... А то, что ему в миг стало спокойно он почувствовал сразу. Развернулся, пристально посмотрел ей в глаза и прочёл в них всё... Вот так, по-взрослому, так, не по годам, мудро. Ленка улыбалась, и он не смог не ответить на её улыбку. Она простила ему всё, а он... ему и прощать то её не за что, разве что за возраст... Но в своём возрасте она прекрасна, естественна, непосредственна, а значит, не виновна... Он обнял её неожиданно, просто притянув за ладошку и, обхватив своими крепкими руками, прижал к себе. Последние мысли растворились в золоте её волос, а с губ срывались самые простые, но такие нужные им обоим слова. Вечером к Светлане Михайловне неожиданно нагрянул гость. Милославский остался верен своему чувству, не смотря ни на что. И пришёл не для того, что умолять её не выходить замуж или просить дать ему ещё один шанс. Он пришёл просто так, потому что она была смыслом его жизни... Не проходя в квартиру, прямо в коридоре, он объяснялся ей в любви, самозабвенно напевая какую-то романтическую мелодию и танцевал, блаженно закрыв глаза. Уткина была совершенно растеряна. Неужели это и есть то самое, о чём ей сегодня толковала баба Маша. Вот он блеск его глаз, вот она романтика, вот они песни, не под луной, конечно, но в том, что он и под луной может, Светочка даже не сомневалась. И неожиданно для самой себя, она вдруг решила, что именно о таком романе она мечтала долгие годы, проведённые в школьной библиотеке. А Витенька... Витенька навсегда останется для неё идеалом. Идеалом мужчины, но не отношений, не любви. И она улыбалась, улыбалась так, как умеет только она, широко, белозубо, искренне, завораживающе. Вот оно счастье. И она почему-то была уверена, что никакие превратности судьбы, никакие гадалки, кошки, вёдра и прочая чепуха, не смогут отнять у неё этого мужчину. Бывает и так... у любви много лиц, никогда не знаешь, каким она покажется перед тобой. Вот, все говорят, здравый смысл, здравый смысл... А какому влюблённому он нужен? Даже даром... Всегда вопреки, всегда в обход любых принципов и правил, всегда по лезвию бритвы, на грани опасности. Всегда в оппозиции, без тени смущения, наотмашь, безмерно, порой бестолково, но всегда безгранично глубоко. Степнов вышел из Ленкиной квартиры далеко за полночь, когда тьма уже окутала город. Бесконечно счастливый и безмерно любимый. Он не шёл домой, не бежал к Светочке с объяснениями, ни о чём не думал и думать не хотел, просто шёл. Просто у них с Ленкой закончился чай, а ещё она захотела пирожное. Вот так, почти в час ночи. Вопреки здравому смыслу. конец.
Случайная: Автор: Случайная Название: Мозговой штурм. Жанр: Romance, Humour Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Примечание автора: Собрались как-то раз мозг и сотоварищи... Размещение: без моего согласия – запрещено. - Так, минутку внимания! Прошу всех сесть на свои места! - Громкий голос мозга разнёсся по всему организму Степнова, отдаваясь ноющей болью в спящей голове. - О, понеслось... - прошептала Обида на ушко истерике. - Да, да, бесит просто! Я так не могу! Мне дурно, врача... - Так, Истерика, попрошу без истерик! Хотя да, куда же без вас, сидите уже, только я прошу... тише, - вздохнул разум. - Итак, что мы имеем на сегодняшний день... Прошу всех обратить внимание на объект слева от нас, - с десяток голов повернулись влево, туда где мерно сопела Светочка, - прошу поднять руки тех, кого устраивает такой интерьер. Поочереди лениво поднялись три руки - обиды, раздражения и эгоизма. - А теперь прошу высказаться, какие у нас претензии к прошлой претендентке? Я попрошу память воспроизвести портрет Елены Кулёминой. - Степнов резко дёрнулся и перевернулся на другой бок. - Да как она могла так с нами поступить? Мы всегда за неё и так и эдак, а она... Безсовестная! - Выкрикнула обида. Совесть Степнова сладко зевнула. - А этот, Гуцул? Разве можно было НАС променять на ЭТО? А нам на шею вешаться, а ночевать с ним в одной постели? А по коридорам с ним под руку шастать? А признаваться в любви нам, а потом говорить, что у неё с ним всё было? - Разошлось раздражение. Степнов согнулся пополам от резкой боли. Голова шла кругом. Эгоизм сидел отдельно от всех, потягивая дорогой коньяк, бродивший с вечера по организму. - Уважаемый, а вы нам ничего сказать не хотите? - Обратился к нему мозг. - Я? А причём тут я? У меня всё хорошо! - Отмазался эгоизм. - Нет, вы посмотрите на него, - вступил в разговор разум, - с утра до вечера, вторую неделю его уговариваю уступить, нет ведь, ни в какую. Женюсь, говорит, и всё! - Женится? У меня давление! Скорую мне! - Вопила истерика. - Милейшая, ну, помолчите вы хоть пару часиков, - пробурчал опыт, - лично я считаю, что пора принимать кардинальные меры. Иначе мы его потеряем. - Да!Да! Я согласно! - Вскочило со своего место воодушевление. - Когда начинаем? - Наверное, в следущей жизни, когда я стану кошкой, на на на нааа, - пропел скептицизм. - Ой, мне кажется, уже так поздно, так поздно, что позднее некуда, - проскулило отчаяние. - Я боюсь, что ничего уже изменить нельзя, - прошептал страх. - Ну, с вами милейший всё понятно, судьба у вас такая, бояться, - сказал мозг, - а кто-то ещё считает, что уже слишком поздно что-то менять? - Мы, мы так считаем! - Прокричали братья- близнецы предрассудки. - А вдруг не получится? А как мы потом жить будем? Опять эта истеричка истерика будет вопить с утра до вечера... А про раздражение мы вообще молчим, опять будет ходить всем настроение портить... А как на нас окружающие будут смотреть? Мы же взрослые, а она нет! А что скажут родители? А вдруг Светочка нас будет всю жизнь потом преследовать? Светочка сладко потянулась во сне, и одеяло потянулось вслед за ней, обнажая причудливые форма тела. Все одновременно стыдливо прикрыли глаза. - И вот с ней нам бегать по утрам? - Робко спросил стыд. - И не только бегать, и не только по утрам, - широко улыбаясь, выдало остроумие. - О, ужас дней моих суровых! - Изрекла сила воли. - Даже я не смогу, хоть что со мной делайте, я не смогу! - И кто ещё из нас истеричка? - Засмеялась истерика. - Я, кстати, тоже не смогу... - Тихо хихикнула. - Нет, ну, а что вы так на меня смотрите? - Что-то мне подсказывает, что добром это всё не кончится. Не собрание, а сумасшедший дом какой-то, - потягивая сигару, выдало шестое чувство. В голове Виктора на мгновение наступила абсолютная тишина. В этот момент ему даже удалось увидеть какой-то радужный сон. - Я так и знала, так и знала! Смотрите! Нам снится она... - блаженно улыбаясь, сказала любовь. - Ну, и что? А вчера нам снились баллистические ракеты, - изрекло отчаяние, - это ровным счётом ничего не меняет. - А может мы всех обманем, и в загс не пойдём? - Чуть прищурившись предложила хитрость. - Идея, конечно, не плохая, только мало вероятная. Да, эгоизм? - Обратился к нему мозг. - Да, делайте, что хотите, мне всё равно! Я иду в загс по-любому, а вы можете не ходить, вас в принципе никто и не приглашал! - Нет, ну, вы посмотрите на него. Ни стыда, ни совести! - Выкрикнул разум. - А чего это вы его к нам приписываете? - Возмутился стыд. - Я между прочим, где надо, там работаю. А этот вообще дурака валяет всё время. - Я тоже не согласна иметь с ним ничего общего, - фыркнула совесть, - у меня своих забот хватает. - Кстати, совесть, а чего это мы всё от Лены бегаем и бегаем? Может поделитесь с нами своими соображениями на этот счёт? - Спросил разум. - Вовсе и не бегаем... Просто, нам, между прочим, далеко не пятнадцать лет, чтобы вести себя так... безсовестно. Мы соблюдаем приличия! - Да? - Поперхнулся мозг. - А когда в любви признавались и круги наматывали вокруг неё, это вы, простите, что соблюдали? Правила запудривания мозгов? Хитрость села поближе к совести и превратилась в слух. - Ну, просто тогда мы с любовью выпили немного, вооот... Просто у разума день рождения был, ну, и, вооот... короче, уснула я! Случайно... Честное слово. - Совесть покраснела от пят до макушки и стыдливо опустила глаза. - Эх, молодёж, молодёж, всему вас учить нужно, - закашлявшись отозвался опыт, - предлагаю следующее. Все вместе мы работать не можем. - В голове Виктора вновь зашумело. Беспокойный сон, ночной кошмар, бред... - Да, и нечего возмущаться! Не можем, значит не можем... А стало быть, придётся с кем-то попрощаться. Во всяком случае временно. - Решение, конечно, резкое, но, думаю, справедливое. Мозг, что скажете? - Спросил разум. Перекатившись на левый бок, Степнов открыл глаза и уставился взглядом в лежащую рядом тёмную фигуру. Светочка... - Может, кто-то добровольно согласен сдаться? - Спросил мозг. - Или будем голосовать? - Я против! - Возмутилась вспыльчивость. - Категорически... - Тебя в первую надо в шею гнать! - Неожиданно повысил голос разум. - И не только в шею и не только гнать. - Прошептала хитрость. - Я согласна уйти сама! Мне в принципе и так делать нечего было. Я так, за компанию... - Пожалуй, и мне, - горестно выдало отчаяние, - иначе, у вас ничего не получится. - Благодарю, - ответил разум, - очень правильное решение. Виктор встал с кровати и тихо прошёл на кухню. Не зажигая света, включил чайник и присел на стул. В голове творилось что-то невообразимое. Через неделю он станет мужем. Мужем женщины, которую абсолютно не любит, с которой его абсолютно ничего не связывает, от которой хочется бежать... - Так и быть, сдаюсь! - Сказала обида. - В конце концов, мы тоже хороши! - А это не страшно? Мы вот тоже думаем уйти, но вдруг что-то без нас пойдёт не так? - В полголоса спросили предрассудки у разума. - Обещаю, что всё будет хорошо! - Ответил разум. - Ты согласен, оптимизм? - Я на всё согласен! - Тогда я остаюсь, - заржал эгоизм. - Вот ведь, прицепился как банный лист к заднице! - Крикнул опыт. - Откуда ты вообще взялся на нашу голову? - Я по обмену приехал, - продолжал смеяться эгоизм. - И на что тебя интересно поменяли? - Спросила совесть. - А на вас всех и поменяли! - Я предлагаю голосовать! - Выкрикнуло раздражение. - Кто против эгоизма, поднимите руки. Чайник, наконец, скипел. Виктор достал большую зелёную кружку. Ту самую, которую ему когда-то подарила Ленка. Эх, Ленка, Ленка... Что же мы наделали... - А я ещё не решило, что делать, - честно призналось смятение. - С одной стороны, я за эгоизм, а с другой стороны против... - Тогда мы ваш голос оставим напоследок. - Сказал разум. Голосовали долго. Кто-то никак не мог решить, что выбрать, предрассудки не знали то ли левую то ли правую руку поднимать, совесть из последних сил старалась не уснуть, к счастью, заботливая любовь подержала её руку на весу до окончания голосования. В итоге, голоса разделились ровно пополам. Эгоизм встрепенулся. Не ожидал он таких результатов. Коньяк пришлось отставить в сторону. - Ну, что же, смятение. Ваш голос решающий, - сказал разум и посмотрел на маленькую фигурку, сидящую в углу, - мы ждём. Степнов прошёлся по кухне взад вперёд, никак не находя себе места. Внезапный порыв... Коридор, комната, тумбочка, не спеша, тихо, чтобы не разбудить Светлану... мобильный... и так же тихо обратно на кухню. - Ну, я... с одной стороны, Светочка, конечно, женщина не плохая. Хозяйственная там, все дела, любит нас, опять же... С другой стороны, мы то её не любим, но зато предложение сделали. И по возрасту она нам подходит. - У вас что, совсем ку-ку поехало? - Оживилось шестое чувство. - Отдавать судьбу человека на растерзание смятения. Да, что оно может решить? Так и будет, ни рыба, ни мясо... - А вообще шестое чувство право, не дело это, - отреагировал мозг. Степнов крутил в руках мобильный. Казалось, он и сам не знал, зачем он его принёс. Внезапное желание позвонить Ленке, вот, пожалуй, и всё. Проблема лишь в том, что на часах было только пять утра. Но разве это имеет значение, когда душа рвётся от желания сделать что-то такое, что может в корне изменить всю твою жизнь. Пока не поздно. И ничего, что так рано... - Что он собирается делать? - Завопила паника, уставившись на пальцы Степнова, которые бегали по кнопкам телефона, так и не решаясь нажать хоть одну. - Идиот! Звонить в пять утра? - Протестовало раздражение. - Что вы пристали к человеку? Он, может быть, наконец-то решился на что-то, а вы напали сразу, - возмутилась искренность. Позвонить или не позвонить? А может... ну, конечно, написать ей сообщение... - О, а я смотрю у вас тут партийное собрание? Против кого дружим? - В зал заседаний влетел загоревший субъект с чемоданами в руках. - Рассудок! Миленький!!!!! Наконец-то... - Истерика кинулась на шею субъекта и исчезла. - Как камень с души... Ты очень вовремя подоспел, - констатировал разум, - мне тебя не хватало, дружиже! - Объясните, наконец, что у вас случилось? - Сказал рассудок. - Ты помнишь Лену? - Спросила память. - Конечно... - Так вот, мы её бросили и женимся на этом, - разум указал на фотографию Светочки, которую она сама же и принесла в дом Степнова. - Что за бред? Мозг? Я тебя не узнаю... - Рассудок окинул зал взглядом. - Так, а где мозг? Все собравшиеся хором обернулись. - И любовь куда-то пропала, - сказал страх, - ой, что он делает? Всё внимание тут же переключилось на Степнова. Виктор уверенно и быстро стучал по кнопкам мобильного, выводя какой-то текст. - Ужас, я этого не переживу, - застонал страх, - я боюсь... - Тише, маленький, всё будет хорошо, - успокоил его разум, - всё будет хорошо, закрой глаза. Просто закрой глаза. Сообщение улетело адресату. Ленка проснулась от ворвавшейся в сознание мелодии. - Какой идиот решил разбудить нас в столь ранний час, - спросило сознание у раздражения. - Понятия не имею, но если узнаю, придушу... - Что-то мне подсказывает, - зевнуло шестое чувство, - что нас ждут большие перемены... Виктор отложил в сторону телефон и уткулся лбом в окно. Душа рвалась на свободу, хотелось дышать полной грудью, впервые за долгое время. Какая странная нынче была ночь... Ленка потянулась в кровати и протянула руку к мобильному. Сообщение. Интересно, от кого, да ещё и в такую рань. Наверное, Лерка или Гуцул, кто же ещё? Кто... "Ленок, прости меня, пожалуйста. Есть только одна женщина, которую я люблю, и на которой женюсь. Это ты." Подпись: Степнов. Ленка подскочила с кровати и ещё раз перечитала написанное. Чья-то дурацкая шутка? Слишком больно, если так... Есть только один способ узнать наверняка. - Нет, нужно было всё-таки дождаться дня регистрации... представляешь, какой бы тогда был скандал? Жених убежал из ЗАГСа!!! - Глумилась хитрость. - Да, ладно, жалко их, в самом деле, - ответила паранойя. - А мне не жалко, и я ещё вернусь! - Прошипел эгоизм. - А я рад, вот, честное слово, рад за них, - ответил страх. - Да, подождите вы, она же ещё ничего не ответила, а вы уже их и так и эдак, - пробурчал рассудок. - Ой, кто бы говорил, ты, вообще, нашёл время в отпуск уезжать, - фыркнула истерика. Она молчит. Виктор прошёлся по кухне. Глупо ждать ответа. Она скорее всего спит, а если не спит, то наверняка обижена, и вообще... она наверное меня ненавидит... "Я согласна." Подпись: Ленок. Степнов аж подпрыгнул на месте. Согласна... разве он ей что-то предлагал? Виктор ещё раз перечитал отправленное сообщение. Ну, конечно, он обещал ей любить и жениться. Какой пустяк... - Привет, ты почему не спишь? - В трубке раздался тихий, любимый голос. - Привет... не спится, - ответила Ленка. - Можно я зайду утром? - Давай, в парке, на нашем месте? - Пробежка? Я с удовольствием... - А потом можно будет к деду зайти, на чай... - Ну, уезжаю я , уезжаю, - смятение толкалось в коридоре Ленкиной квартиры, - смущение, ты ничего не забыло? - Если что и забыло, вышлем по почте, бандеролью, - ответила любовь. - Надо посидеть хотя бы на дорожку, - вздохнул стыд. - Некогда сидеть, - буркнуло шестое чувство, - тут сейчас не до вас будет. В коридоре стояли Лена и Виктор. Крепко прижавшись друг к другу. Сегодня с утра он расстался с Уткиной... Чтобы, наконец, стать счастливым с той, которую он выбрал сердцем, с той, которая заполняла его мысли и чувства... fin.
Случайная: Автор: Случайная Название: Посвящается В... Рейтинг: PG-13 Жанр: Romance Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Размещение: без моего согласия – запрещено. специально для Вероники))) Светлана Михайловна Уткина сидела в светлом помещении, ставшей уже почти родной, школьной библиотеки. Конец учебного года. Толпы учеников сновали туда сюда, сдавая в её заботливые руки учебники, методические пособия, художественную литературу и прочую научно-познавательную печатную продукцию. Светочка то и дело чихала, охала и ахала, расставляя книги по полочкам и стеллажам. - Ну, ничего, скоро, вот, выйду замуж за Витеньку и буду дома сидеть, варить ему супы и носочки штопать, - рассуждала Уткина сама с собой, - а потом детки появятся, ааапчхи... - Можно? - Послышался со спины голос Коли Платонова. - Я тут учебники "Ранеток" принёс. Девчонки уехали на концерт, а сегодня как раз наши классы сдавать должны... - Да, конечно, Коленька, складывай, вот сюда, - Уткина указала на небольшой столик, стоящий в углу. - Ну, я тогда пойду? - Поинтересовался Платонов. - Что значит, пойду? А проверить, а посчитать? Или ты думаешь, я потом сама буду склеивать порванные страницы, оттирать каракули и бегать искать недостачу? Раз уж взялся помочь нашим звёздам, придётся отчитываться за них до конца. Платонов тяжело вздохнул, понял, что спорить со Светланой Михайловной бесполезно и притулился на стульчике. Хорошо ещё, если она всё быстро проверит и посчитает, а если придираться начнёт? И думать не хочется. Уткина неторопливо проследовала к столику и принялась за учебники девчонок. Перебирая пухленькими пальцами обложки, она считала их вслух, размеренно и монотонно, навевая смертную тоску на и так давно усопших поэтов и писателей, а вместе с тем и на Платонова Колю. - Так, Новикова - принято, Алёхина - принято, Прокопьева - тоже, Липатова - угу, Кулёмина, - ехидная улыбка отразилась на лице Светочки, но вспомнив про Колю, Уткина тут же надела маску безразличия, - угу... - И было в этом "угу" что-то такое одно ей понятное. - Всё, Коля, можешь идти. Платонов, который провёл здесь не меньше получаса и успел задремать, резко очнулся, соскочил со стула и довольный вылетел из библиотеки. - Так, посмотрим, что у нас тут, - Светочка взяла стопку Ленкиных учебников и утопала к себе за стол. Книги находились в абсолютно идеальном состоянии, таком, какой у них был в начале года. Словно Ленка и не открывала их ни разу. Впрочем, год выдался таким насыщенным, что неудивительно, если так и было. Уткина ехидно хмыкнула и продолжила своё исследование. Что именно она хотела найти в этом многообразии букв и цифр? Казалось, она просто сидела и перелистывала все страницы подряд. Хотя, где-то глубоко в душе, она понимала, что ищет нечто такое, что может хоть как-то связывать Ленку с Виктором. Записка или просто обрывки фраз, любые, даже самые призрачные, доказательства их связи. Зачем? Через месяц Светочка и Степнов сыграют свадьбу. И по глубокому убеждению Светланы Михайловны, Лена должна исчезнуть из их жизни навсегда. За окном светило яркое, весеннее солнце, игривые лучи которого, пробирались сквозь жалюзи библиотеки, отражаясь в единственном зеркале сотнями солнечных бликов. Светочка морщилась, щурилась и чихала, но продолжала искать. И видно так было суждено судьбой... Среди серых страниц учебника по литературе неожиданно нашёлся обрывок тонкой белоснежной бумаги, аккуратно сложенный вдвое. Уткина, казалось, даже присвистнула от удовлетворения. На бумаге неровным почерком были выведены Ленкины душевные переживания. И, как и надеялась Светочка, касались они исключительно Степнова. Посвящается В... Последний шанс забыть тебя, влюбится по уши. Ведь ничего вернуть нельзя, охрипшим голосом. Кому нужны теперь слова, Я не всегда была права, Но как же мне поверить вновь В ту безупречную любовь Зачем, зачем, зачем, Как слёзы листопад. Ни где да и ни с кем, Что ж, сам виноват Скажи, скажи, скажи Всего лишь пару фраз, Хоть как-то покажи, Что есть последний шанс... Ты никогда не прочтёшь эти строки и вряд ли захочешь услышать эту песню. Девчонки говорят, что нужно обязательно исполнить её на выпускном. Зачем? Ведь ты уже всё решил... И сразу после выпускного у тебя свадьба. А я, я просто пишу о тебе... Бумага стерпит любую боль, даже самую острую. Всё так сложно и так глупо. Как бы мне хотелось, чтобы ты знал, чтобы поверил. Как сильно, как мучительно и невыносимо больно понимать, что этого уже никогда не случится. Я научусь жить без тебя, как ты научился жить без меня. Я сильная, у меня спортивный дух, я смогу... - Я обязательно смогу, - прочла Уткина вслух и отложила лист в сторону. В душе поселилось странное чувство. Она встала из-за стола и попыталась продолжить начатую ранее работу. Не вышло. Слова Ленкиного послания вихрем кружили в мыслях, путано переплетаясь между собой, то и дело меняя своё положение, но так или иначе выстраивались в глубокую, ничем не прикрытую боль. Руки не слушались. Книги то и дело выпадали из ладоней, вставали на полки как попало, и совсем не хотели считаться. Один, два, три... семь, четыре, шесть... Светочка с грохотом кинула последнюю стопку тяжёлых книг на стол и не сдержанно выругалась. Сейчас ей больше всего на свете хотелось повернуть время вспять и не видеть этого письма в глаза. Она быстро оделась, взяла личные вещи и, ни с кем не попрощавшись, вышла из школы. Лёгкий весенний ветер приятно охладил пылающие щёки. Нужно было как-то отвлечься, чем-то себя занять, перестать думать, забыть раз и навсегда всё то, о чём она прочла. Она гуляла по улицам Москвы, разглядывая случайных прохожих. Шесть вечера. Пары, пары, почти все парами. Вот и она, Светочка, совсем скоро будет точно так же прогуливаться с Виктором по улицам города, вложив свою руку в его крепкую ладонь и будет искренне радоваться своему тихому семейному счастью. Обязательно будет, нужно только перестать думать о Лене. Не думать не получалось... Сама не понимая как, Светочка оказалась возле кафе "под мухой", именно там, где сегодня выступали Ранетки. Зайти или не зайти? А если зайти, то зачем? Что она хочет там увидеть, или может быть услышать... В кафе было довольно много людей, играла знакомая музыка и приятно пахло кофе. Уткина прошла в дальний угол зала и присела за уютный столик. Пятьдесят грамм коньяка и ломтик лимона... - А эта курица что здесь делает? - Спросила Лерка, указывая на столик, за которым сидела Уткина. - Может у неё здесь свидание... со Степновым, - выдохнула Ленка. - Не думаю, она, кажется, коньяк заказала, - прищурившись, ответила Аня, - с чего бы ей напиваться перед свиданием с будущим мужем. - Действительно, - согласилась Лера, - ну, что, продолжим? Нют, ты готова? - Лен, может твою новую песню? - Еле слышно спросила Женя. - Нет, не хочу чтобы ЭТА её слышала, - ответила Ленка. - Ну, она же не знает, что ты её для Степнова написала, - сказала Аня. - В самом деле, Лен, ей мозгов не хватит предположить такое. А мы хоть отрепетируем нормально. Через час концерт... Коньяк медленно ударял в голову. Впервые в жизни Светочке захотелось напиться до чёртиков. Ещё пятьдесят грамм и ещё один лимон. Спустя полчаса она встала из-за стола и подошла к Елизавете Петровне. - Здравствуйте, Светлана Михайловна. Не часто вы у нас бываете. Как вам? Понравилось? - Спросила добродушная хозяйка кафе. - Здравствуйте, Елизавета Петровна, - выдохнула Светочка, - у вас очень... мило. Не могли бы вы передать вот это, - Уткина протянула Алёхиной лист бумаги, - Лене. Лене Кулёминой. - Да, конечно, мне не сложно. - Улыбнулась Елизавета Петровна. - А что сказать? - Ничего, - Уткина повела плечами и отвернулась, - хотя, знаете... Светочка прислонилась к барной стойке и внимательно посмотрела на сцену. Ленка, как не пыталась, не смогла заставить себя не обращать внимания на присутствие Светланы Михайловны. Глаза в глаза. Ярко зелёные, пропитанные болью, и карие, пропитанные коньяком и разочарованием. И повинуясь какому-то внезапному порыву, девушка провела пальцами по струнам и запела. Последний шанс... Последний шанс рассказать о своих чувствах. И как странно, что говорит она о них не Виктору, а женщине, которая вряд ли её услышит и поймёт... Когда, когда, когда С небесной высоты Упала вдруг звезда, Знаю это ты. Любил, любил, любил Любил и, что сейчас, Хотел да не забыл, Но есть последний шанс. Последний шанс забыть тебя, влюбится по уши. Ведь ничего вернуть нельзя, охрипшим голосом. Кому нужны теперь слова, Я не всегда была права, Но как же мне поверить вновь В ту безупречную любовь... - Так что мне передать Лене? - Спросила Елизавета Петровна. - Передайте ей, что учебник, это кладезь знаний, а не хранилище для мусора, - глотая внезапно нахлынувшие слёзы, крикнула сквозь музыку Светочка, - и я вовсе не обязана бегать за каждым и возвращать всякие там личные вещи, забытые в книгах. - Так и передать? - Растеряно уточнила Алёхина. - Так и передайте! - Крикнула Светочка. - И ещё... пусть забирает его себе! - Кого, его? - Решила уточнить женщина. - Письмо? - И письмо и его, и вообще! - И в этот самый момент Ленка закончила петь. - Плевать я на вас на всех хотела! Уеду к маме, найду там себе приличного мужчину, а вы тут можете делать, что хотите! - В полной тишине получилось слишком громко. Светочка накинула плащ и выскочила из кафе. Слёзы душили, мысли тяжёлым грузом давили на голову, но в душе... Чувство, не ведомое ей до этого момента, лёгкое, почти невесомое, ещё не понятное, но странным образом вселяющее душевное успокоение. Она сама, сама отпустила Степнова из своих рук, отпустила сердцем и душой. И то ощущение, которое заполнило сейчас зияющую дыру, оно нравилось Уткиной. Как ни странно, но нравилось... - Лена, Светлана Михайловна просила передать это тебе, - после концерта к Ленке подошла Елизавета Петровна и вручила Кулёминой письмо. - Мне? А что там? - Удивилась Лена. - Не открывай, вдруг она его ядом смазала! - Крикнула Лерка. - Ну, что вы, девочки, - смерила их недовольным взглядом Елизавета Петровна, - да, кстати, Лена, ещё она сказала, чтобы ты забирала его себе. Правда я не очень поняла, что она имела ввиду. Ну, видимо, в этом письме всё написано... Надеюсь, ты поймёшь, что она имела ввиду. Письмо Ленка открыла сразу же. В присутствии девчонок было не так страшно, и,если что, они всегда смогут её поддержать... Посвящается В... Ленка вздрогнула. - Как? Как это могло попасть к ней? - Осипшим голосом, выдохнула Ленка. - Неужели он всё-таки его нашёл? Не может быть... - Лен, что там? - Забеспокоились девчонки. - Моя песня, моя... Она плакала. Плакала долго, разрываясь на миллионы частиц, каждая из которых невольно летела к нему... Из кафе вышли в десятом часу. На город медленно опускалась ночь. Домой, вопреки любым уговорам, Ленка пошла одна. Ей хотелось побыть наедине с самой собой, со своим отчаяньем, с мыслями, от которых хотелось бежать, куда глаза глядят. У подъезда она встретила его. Сердце глухо стукнуло в груди. Наверное, он приходил к Уткиной. И наверное они долго смеялись над её песней... Опустив голову, она прошла мимо Степнова, не сказав ни слова. Смолчал и он. Громко хлопнула дверь подъезда. Виктор вздохнул, но так и не решился сделать хоть шага вслед за Ленкой. Он пришёл, чтобы сказать ей о своих чувствах, о том, что совершил большую глупость, решив связать свою жизнь с нелюбимой женщиной, пришёл просить прощения... Но Ленка даже не посмотрела на него, а значит, слишком поздно что-то менять. Дверь хлопнула вновь. Он обернулся и замер. В проёме стояла она. Пара шагов навстречу ему и испытующий взгляд зелёных глаз. - Зачем вы пришли? Издеваться? - Крикнула она на всю улицу. - Вам ещё не надоело? Наверное, долго со своей невестой смеялись, да? - Лен, я не понимаю, о чём ты, - выдохнул Виктор. - Ну, конечно, давайте, отмораживайтесь! Сначала эта курица в кафе припёрлась, теперь вы... Я не дура, я с первого раза хорошо понимаю! - Лена... - Что, Лена? Да, я для вас её написала, но это уже ничего не значит! Это моя песня, понятно вам? Только моя! И я не собираюсь мешать вашему семейному счастью! И не нужно ко мне ходить! Вы же пришли сказать, чтобы я забыла вас и постаралась начать новую жизнь, найти себе парня по возрасту и жить с ним долго и счастливо, да? Спасибо! Так и сделаю... - Кулёмина, чёрт тебя возьми! - Степнов крепко схватил её за плечи. - Ты можешь успокоиться и объяснить, что произошло? Я ни слова не понял из твоего монолога. Ленка шумно задышала и вновь посмотрела на Виктора. - Я только одно понять не могу, где вы его нашли? - Кого нашёл? может хватит говорить загадками? - Взорвался мужчина. - Письмо! - Крикнула Ленка. - Вот это письмо, - она кинула в Степнова сложенный пополам лист бумаги и отвернулась. Виктор поднял с асфальта письмо и развернул. В полумраке улицы, освещаемой тусклым светом фонарей, он вчитывался в знакомый почерк, жадно впитывая каждое слово... Посвящается В... Ленка нервничала. Она никак не могла понять, почему он так долго и внимательно читает написанные ею строки. Издевается? Ищет подходящие слова? Или... Об этом ей не хотелось думать вовсе. Неужели он впервые видит это письмо? Тогда как? И подобно раскиданному повсюду паззлу, разрозненные мысли и воспоминания стали складываться по-порядку. Вот она сидит на уроке литературы. Милославский такой грустный, что хочется подойти и как-то поддержать. Да и ей, Ленке, не помешала бы хоть маленькая надежда на счастье. Хоть один единственный шанс... Она пишет Виктору письмо, которое он никогда не прочтёт. Внезапно раздавшийся звонок, и Леркина рука уже утягивает Лену за собой. Машинально кинула лист между страниц учебника. А сегодня они просили Платонова сдать в библиотеку книги... Отчего-то стало очень тепло и спокойно. И это ощущение повсюду... Обжигающее дыхание, крепкие нежные руки и такой родной аромат его тела. В нежно зелёной листве гулял ветер. Лёгкий шорох, подобный шёпоту, успокаивал и убаюкивал. Она стояла в его объятиях, пряча под длинной чёлкой дорожки слёз. Он сказал, что любит, он услышал, как любит она. Ленка пообещала ему спеть... Только не сегодня. Кажется, сказала что-то про голос и связки, и ещё про усталость... Он лишь улыбнулся и крепче прижал её к себе. Ветер, украдкой воруя обрывки слов, развевал их по улицам, наполняя город предвкушением будущего счастья. А высоко над домами, подобно птице, кружил белый лист бумаги. Посвящается В...
Случайная: Автор: Случайная Название: КВМ или Как Воплощаются Мечты... Жанр: Romance Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Размещение: без моего согласия – запрещено. Тёплым весенним вечером Ленка возвращалась домой в компании Гуцулова. Последнее время они вновь стали неразлучны, как сиамские близнецы. Со стороны их можно было назвать образцово-показательной парой, а на деле они были просто друзьями. Точнее не просто друзьями, а друзьями с большой буквы. Романтические страсти давно утихли, и каждый из них жил своей личной жизнью. Правда в настоящее время как раз никакой личной жизни ни у Ленки, ни у Игоря не было, а поэтому проводить вечера было куда интересней вместе, чем по отдельности. Войдя в квартиру, Ленка моментально ощутила постороннее присутствие. Кроме деда дома быть никого не должно. И это точно не обувь Василия Даниловича. Смутные догадки и внезапное чувство тревоги... - О, а вот и Леночка! - Выплыл в коридор Петр Никонорович. А следом за ним появился и обладатель неопознанной пары ботинок. Степнов. - А у нас гости... - Вижу, не слепая, - вместо приветствия отчеканила Ленка, - я тоже не одна. Игорь, проходи. Стушевавшийся в дверном проёме Гуцулов, наконец, преодолел порог квартиры и поровнялся с Кулёминой. - Ну, я наверное, пойду. Рад был вас повидать! - Чуть слышно сказал Степнов. - Смотрите, какие мы вежливые, - процедила сквозь зубы Ленка, - а не вы ли мне недавно говорили, чтобы мы с дедом оставили вас в покое? А сами всё ходите и ходите. Дед, объясни мне, какого чёрта он здесь делал? И почему ты такой бледный? Что, опять сердце? - Ленка сделала шаг в сторону деда и с ненавистью посмотрела на Степнова. - Что вы опять ему наговорили? - Лена, Лена, погоди ты шум разводить, - вмешался Пётр Никонорович, - Виктор ко мне поговорить заходил. Всё в порядке. - Да, я вижу, как в порядке! На тебе лица нет... И хватит мне врать! Разве то, что он говорил про нас, для тебя ничего не значит? Дед, я запрещаю тебе пускать этого человека в наш дом... - Лена, я действительно приходил поговорить с Петром Никоноровичем. Но, я тебя уверяю, ничего такого, что бы могло навредить его здоровью, я не сказал, - тихим, вкрадчивым голосом ответил Степнов. - Даже наоборот, - вновь вмешался фантаст, - новости просто замечательные! - Да что ты? Наверное, он тебя к себе на свадьбу пригласил, да? Или он хочет, чтобы ты с ними в свадебное путешествие поехал? Так скатертью дорога! - Возмущалась Ленка. - Тоже мне, друзья... - Лен, ты вот даже не представляешь о чём речь, а уже столько всего напридумывала. Тебе бы в пору романы вместо меня писать. Да, Виктор? А что, мне кажется, у неё не плохо должно получиться... - Наверное, - чуть улыбнувшись, выдохнул Степнов. - Ну, ладно, это мы ещё обсудим, а пока... Игорь, я слышал ты в компьютерах хорошо разбираешься, - обратился к нему Пётр Никонорович. - Не то чтобы хорошо, но кое-что понимаю, - смутившись, ответил Гуцулов. - Вот и отлично, потому что я вообще не разбираюсь. Ты то мне и поможешь! Ты сейчас не занят? - Как бы между прочим, спросил фантаст. - Ну, я, вообще... - Дед, ты чего? Он ко мне пришёл! Потерпят твои компьютеры до следующего раза, - вспылила Ленка. - Если бы потерпели, я бы не просил. А раз прошу, значит не терпят, - безапелляционно ответил Пётр Никонорович. - Ну, так что, юноша, поможете старому фантасту разобраться во всемирной паутине? - Конечно, нет проблем, - ответил Гуцулов, - Лен, я к тебе потом загляну, договорились? Игорь и Пётр Никонорович проследовали в кабинет. - Я у себя, - крикнула им в след Ленка и уже было собралась пройти в комнату. - Лен, постой, - удерживая её под локоть, выдохнул Степнов. - Мне не о чем с вами говорить, - одёргивая руку, ответила Ленка, - и к деду не нужно больше приходить. Он добрый, не может вас послать, куда следует. А я могу... - Лен, я всё понимаю, наговорил тогда чёрт знает чего. Я виноват, - еле слышно сказал Степнов, - я именно поэтому и приходил к Петру Никоноровичу, чтобы извиниться. - Извинились? Здорово! А теперь проваливайте! - Набирая обороты, Ленка выплёскивала накопившуюся злость. - Да, ты права, наверное, сейчас не самый подходящий момент. Тем более, у тебя гости... - Как видите, гости не у меня, а у деда. Давайте говорите, что хотели, только быстро. У меня нет настроения выслушивать ваш очередной бред. - Я... вообщем, свадьба... она отменилась. Нет, не так... мы не женимся. То есть, я не женюсь. То есть, не то чтобы совсем не женюсь, когда - нибудь, конечно, а сейчас... - Я что-то не очень понимаю, вы свадьбу перенесли и пришли об этом нам с дедом сообщить? И вы считаете, что нам, ну, просто обязательно нужно было это знать, так? А можно без подробностей, без дат и времени бракосочетания? Это всё? Я могу идти? - Разрываясь от нахлынувшей боли, спросила Ленка. - Постой... - Ну, что ещё? - Ты всё не правильно поняла. Ты можешь просто послушать меня и не перебивать? И если можно, давай пройдём в комнату, не хочу мешать Петру Никоноровичу. Ленка смерила Степнова ненавидящим взглядом и, одёрнув руку, прошла к себе в комнату. Завалилась на диван, отвернулась к стенке и приняла выжидательно-оборонительную позицию. - Можно присесть? - Спросил Виктор, подойдя к дивану. - Как хотите, мне всё равно, - на автомате прижала к себе баскетбольный мяч, который он подарил ей в прошлом году. Степнов невольно улыбнулся и присел. - Лена, я отменил свадьбу. Совсем. Её не будет ни через два месяца, ни через три, вообще не будет. Во всяком случае, не с этой женщиной. - То есть вы уже нашли себе новую жену? Быстро как у вас всё. Меняете как перчатки, - злорадствовала Ленка. - Ты обещала не перебивать... - Я не обещала! - Но, я просил тебя об этом, помнишь? - Степнов придвинулся чуть ближе к Ленке, едва касаясь рукой её согнутых колен. - Вам не кажется, что вы уже достаточно долго тут сидите, а я так и не поняла, что вам нужно... Хотите чтобы я вашу новую пассию оценила? Ну, и как она, такая же милая, как Уткина? И когда вы только успели себе новую жену найти. Целый день в школе, потом вас Светлана Михайловна на поводке выгуливает... По ночам из дома убегаете, что ли? - Лена! - Степнов нехотя повысил голос. Кажется, этот крик души услышали и в соседней комнате. - Я не женюсь на Светлане Михайловне не потому, что нашёл себе другую! Я не женюсь, потому что не люблю её, потому что понял, что не смогу прожить всю жизнь с этой женщиной, потому что... - Неужели есть и ещё какие-то "потому что"? - Ехидно хмыкнув, спросила Ленка. Сменила положение и начала методично отстукивать мяч об стену. Меньше всего ей хотелось сейчас услышать то, что собирался сказать Степнов. А если продолжать кидать мяч, то есть шанс пропустить его слова мимо ушей. - Есть одна самая главная причина, по которой свадьбы не будет, - как можно громче сказал Виктор, - и она касается тебя. Бросок, стена, руки, бросок, стена... В кабинете громко закашлял дед. Бросок, стена... - Лена, прекрати! - Степнов вскочил с дивана и перехватив мяч, откатил его по полу в угол. Сел максимально близко, так, что у Ленки не осталось возможности подвинуться или развернуться. - Посмотри на меня... Лена, я прошу тебя... Сделала вид, что посмотрела, и тут же отвела взгляд в сторону. Слышать и одновременно видеть было невыносимо. Степнов долго думал, прежде чем осмелился продолжить. Осторожно взял её за руку и одним резким движением придвинул к себе. Плед собрался гармошкой, опутывая и без того непослушные от волнения ноги. Ленка почувствовала себя диким зверем, пойманным в капкан. Степнов был предельно нежен и осторожен. Только бы не испугалась... Так странно, совсем недавно эта девчонка была готова на всё, чтобы он остался, а теперь дрожит как лист на ветру. Ленка не выдержала и отвернулась. Мучительно и больно. Страшно и волнительно. Слишком близко и одновременно так далеко. Ей так казалось... - Я хотел попросить у тебя прощения, - выдохнул Степнов. - Не нужно, - резко ответила Ленка, - я не буду вам мешать, и прощать мне вас не за что. - Вот и не мешай, позволь мне, наконец, договорить, - улыбнувшись зелёным затуманенным глазам, сказал мужчина. Ленка не решилась отвести взгляда. - Я поступил как идиот. Я признаю, что идея со свадьбой была самой дурацкой идеей, какая только могла быть. Мы со Светочкой абсолютно не подходим друг другу, я не люблю её, думаю, и она не особо любит меня... И я очень рад, что нашлось так много людей, которым не безразлична моя... наша судьба. Наша с тобой. - Ленка нервно сглотнула. Ей показалось, или он действительно сейчас сказал о себе и о ней, как об одном целом... - Наша? - Еле слышно, уточнила Кулёмина. - Наша... Лена, я очень виноват перед тобой и Петром Никоноровичем, перед Светочкой, перед Игорем. Да и ещё много перед кем, столько глупостей наделал и наговорил в последнее время. Но, больше всего мне нужно, то есть, я очень надеюсь, что ты сможешь меня простить. Ленка молчала. Не потому, что она не сможет простить. Она простила. Не потому, что ей было нечего сказать. Она просто не могла подобрать таких слов, чтобы рассказать ему о своих чувствах. Боялась, что он опять поймёт её не правильно, что опять всё вернётся на круги своя и они ещё долгое время не смогут быть вместе. Какое сладкое слово "вместе"... - Я пойму, если ты не сможешь, - пытаясь угадать её молчание, выдохнул Степнов, - и если ты не хочешь, чтобы у нас что-то было, ты скажи, я уйду. Я вижу, у вас с Игорем опять всё наладилось. Очень рад за вас... - Я тоже рада, - ответила Ленка, - Игорь клёвый, с ним очень весело! - Без промедления подняла голову и упёрлась лбом в его лоб. Глаза в глаза. - Только я не люблю его. И никогда не любила. И у нас с ним кроме поцелуев, никогда ничего не было. - Вдох, выдох, вдох, - И если вы не прекратите просить прощения, то и с вами не будет... - Зажмурилась от удовольствия. Сказала, так сказала! А пока она жмурилась, Степнов, впервые в жизни, не растерялся и не упустил хвост птицы счастья. Ну, или какой-либо другой хвост, какой-либо другой птицы. Вообщем, как и полагается в сказках со счастливым концом, лобызались они до дрожи в коленях, пока не иссякли всяческие силы. Гуцулов, кстати, никуда не ушёл и не собирался. Пётр Никонорович заболтал его своими рассказами до позднего вечера. Оба старались не думать о том, что происходило за стенкой, и делали вид, что кроме них в квартире есть только настенные часы. А вечером, как и положено, все вместе пили чай. Степнов, Ленка, Пётр Никонорович и Гуцулов, клятвенно пообещавший попробовать наладить отношения с Полей. Старый фантаст был в восторге. Ещё бы. Он ведь задумал писать роман о любви. Не о фантастической, а о реальной. Вот такой, какая у его внучки, с его соавтором. Да и Игорь оказался не против стать одним из персонажей, как никак сыграл немалую роль... Решили написать и про Светочку. Правда, сперва подумали, что она откажется, а с другой с стороны, кто же откажется видеть среди книг любимых и дорогих сердцу авторов, хотя бы одну книжку про себя. Ну, если не про себя, то хотя бы со своим участием и со своей, особенной историей любви. И про Милославского напишут, и ещё много про кого и о чём. Любовь же она многогранна и ни в какие рамки её не загонишь. А потому и книг, возможно, будет не одна, а несколько. Но это позже, когда детки пойдут... Пётр Никонорович улыбался своим мыслям, радуясь как ребёнок. - Дед, а книгу то как назовёшь? - Зайдя пожелать деду хорошего сна, спросила Ленка. - КВМ, - без тени сомнения ответил фантаст. - Это как понять? - Удивилась Ленка. - Ну, это как ЖЗЛ, знаешь, ведь... Жизнь замечательных людей. А тут будет КВМ - Как воплощаются мечты...
Случайная: Автор: Случайная Название: Газетка Жанр: Romance Рейтинг: PG-13 Статус: окончен Дисклеймер: мои только мысли.. Размещение: без моего согласия – запрещено. Ну, вот... Последняя серия и последнее моё творение на тему КВМ. Хочу сказать огромнейшее спасибо всем девочкам, девушкам, женщинам, одним словом всем прекрасным представительницам овечьего стада за поддержку, за отзывы, за приятную компанию... Искренне прониклась к вам самыми светлыми чувствами. Прощаться жаль, но, рано или поздно это нужно сделать. Всех целую, люблю... Ваша Случайная. - Витя, слышишь меня, пойдём, говорю! Нам как раз не хватает одного участника. Что ты мнёшься, как барышня? - Рассказов крепко ухватил Степнова под локоть и буквально потащил за собой в кабинет химии. Именно в кабинете химии и именно в данный момент добровольцы, под чутким руководством Софьи Сергеевны, собрались сразиться не на жизнь, а на интерес в мастерстве танца. Танца на газетке. Ну, знаете, такая молодёжная забава. Пара танцует на газетке под любую музыку. Ровно в середине песни музыку выключают, а газетку сворачивают пополам. Спустя ещё пол песни повторяют тоже самое. И так до тех пор, пока пара сможет устоять на газетке. Выигрывает тот, у кого будет самый маленький "танцпол" из газетки и самое виртуозное мастерство удерживания на этой самой газетке. - Никуда я не пойду! Ты в своём уме? - Возмущался Степнов. - Я танцевать с детства не умею! - Ну, вот, отличный шанс научиться, - парировал Рассказов, - а партнёрша то тебе какая досталась, закачаешься! - Партнёрша? А танцы разве ещё и парные? - Напрягся Степнов. - Ой, Вить, ты меня насмешил. Да в жизни практически всё парное, начиная с носков! - Ну, тут я готов поспорить. Носкам, как раз, можно быть и по одиночке. И прошу заметить, даже разного цвета... - Ну, это если ботинки высокие или брюки слишком длинные, то да. А так, нет. - Ну, так что там с партнёршей? - Опомнился Степнов. - А, заинтересовал? Ты будешь приятно, я надеюсь, удивлён! - Надеюсь, это не та, о ком я подумал? - Испугано спросил Степнов. - Видишь ли, дружище, я столько лет живу на свете, но так и не научился читать мысли! - Рассказов улыбнулся и подтолкнул Степнова к кабинету. - Если ты поделишься со мной своими догадками, я так и быть, скажу тебе, ошибся ты или нет. Степнов замер перед дверью, прислушиваясь к голосам. Так и есть. Вот Софья Сергеевна, Милославский, Новикова... Так, стоп! Новикова? Ладно, чёрт с ней. Алёхина... странно. Светочка! Нет, только не это! - Рассказов, ты меня, конечно, извини, но я тебе в данном случае не помощник! - Степнов одёрнул руку и отошёл от дверей. - Не знаю, что ты там услышал, но одно я тебе могу сказать точно. Ты не угадал! - И он тут же распахнул настежь дверь и подтолкнул Степнова внутрь кабинета. - О, Виктор Михайлович! А мы только вас и ждём! - Проворковала Уткина. - Что же вы так долго? - Да, давайте уже начинать! - Поддержал Милославский и тут же нежно приобнял Светочку за талию. Степнов нервно сглотнул и пошатнулся. Наспех просчитал все комбинации. Светочка в паре. Софья, само собой в паре. Новикова, Новикова... Так, вот и Комаров. Алёхина... Ага, с Платоновым. Боже, неужели...Нет, только не она. Хотя, конечно, не самый худший вариант, но всё же. Степнов развернулся всем корпусом и двинул в сторону сидевшей на стуле Елены Петровны. Буквально за два шага до неё, слвоно из-под земли возник её истинный кавалер и по совместительству поставщик тех самых газеток, на которых им всем предстоит танцевать. Пётр Степанович расстался со своими кроссвордами с трудом, но предварительно взяв со всех слово возместить моральный ущерб продуктовыми благами. Степнов растеряно попятился назад, ловя на себе удивлённые взгляды Софьи и Рассказова. Складывалось впечатление, что они что-то знают, но молчат. А ведь они наверняка что-то знают, иначе странно было тащить сюда Виктора... И где же, в конце концов, его таинственная партнёрша? Если Степнов правильно понял, то кому-то не хватило кавалера для танца. Но теперь выходит, что всё совсем наоборот. Кавалеру не хватает дамы... - Извините, я не смогла быстрее. Родители только только уехали! - В зал, путаясь в лентах от балеток, влетела Ленка. Красивая, возбуждённая, слегка раскрасневшаяся от бега, но такая... Такая... Степнов, как не пытался, никогда не мог подобрать точных слов, чтобы вывести словами её идеальный, во всех смыслах, образ. Он смотрел на неё не отводя взгляда, думая о чём-то своём, и на какой-то момент даже забыл о том, зачем он собственно здесь. - Ну, вот, теперь все в сборе. Можем начинать, - пропела Софья. - Ленка, ну, ты чего? Давай, бери кавалера и дуй на газетку! - Ехидно улыбнувшись, прошептала Лерка. Ленка оглянулась по сторонам. Все собравшиеся встали в пары и заняли исходные позиции. В гордом одиночестве стоял лишь Степнов. Оба замерли в нерешительности. - Вы так и будете стоять в разных углах? - Как можно громче произнёс Рассказов. Присутствующие одновременно вздохнули, обратив свои взгляды на Кулёмину и Степнова. Сделав пару робких шагов, Ленка подошла к Виктору Михайловичу. - Составите мне компанию? - Прошептала на выдохе, потупив взгляд. - Да, я как-то не умею. - Еле слышно ответил Степнов. - Ничего сложного нет. Главное не заходить за пределы газеты. - Слегка улыбнувшись, сказала Ленка. - Не знаю... - Он уже собрался было извиниться и уйти, но в этот момент она осторожно взяла его за руку и подошла ещё ближе. - Музыку, пожалуйста! - Крикнул Милославский. - Подождите, подождите! - Внезапно распахнулась дверь и на пороге кабинета появились Борзова с Шинским. - Мы тут с Люсей подумали и решили... Степнов сжался в комок и отстранился от Ленки. Кулёмина сразу догадалась о причине столь странного поведения, но вида не подала. И кроме того, совершенно не собиралась менять своих планов из-за прихода Людмилы Фёдоровны. А, тем более, не планировала менять кавалера. Уверенный шаг к Виктору, испепеляющий взгляд зелёных глаз и проникновенное "пожалуйста", сказанное ею, достигло самого сердца и не оставило ему шансов на побег. - Пётр Степанович, у вас найдётся ещё один кроссворд? - Поинтересовалась Борзова, переодеваясь в лёгкие туфли без каблука. - Мне не жалко! Танцуйте на здоровье! - Ответил охранник и протянул ей последнюю, буквально оторванную от сердца, газету с кроссвордом. - Ну, теперь уже можно начинать? - Милославский ёрзал на месте, торопясь продемонстрировать всем свои танцевальные достижения. Кто-то дал отмашку Семёнову и тот, наконец, включил долгожданную музыку. Первый тур проходил в полной тишине. Словно и не соревноваться они сюда пришли, а так, просто... Каждый думал о чём-то своём, а все вместе, так или иначе, думали об одном и том же. О человеческих взаимоотношениях, о том, как сложно встретить в жизни близкого человека, и что ещё сложнее, как прожить с ним долгую и счастливую жизнь... Шинский бережно прижимал к себе Борзову, от чего Людмила Фёдоровна бледнела и краснела, как пионерка. Их путь к счастью растянулся на тысячи километров и долгие долгие годы. И как давно они не танцевали вот так... Пётр Степанович нежно обнимал Елену Петровну. Так нежно, как только умел. Хотя со стороны складывалось впечатление, что это она его обнимает, таким хрупким и беззащитным он казался в её руках. Коля виртуозно раскручивал огненно рыжую Женьку, Лерка наслаждалась обществом Стаса. Рассказов и Софья Сергеевна зажигали от души, демонстрируя все свои танцевальные способности, даже в условиях ограниченного пространства. Не отставали и Милославский со Светочкой. Мирослав Николаевич крутил фуэте, Светочку и вместе с ним, казалось, крутился весь кабинет. Уткина позволила себе расслабиться и отдалась воле судьбы. Удобно устроившись на плече у кавалера, она щурилась от удовольствия, а Милославского просто распирало от счастья такой близости со Светочкой. И только Ленка с Виктором Михайловичем затаились где-то в углу кабинета, медленно покачиваясь на месте. Его руки чуть касаются её спины. Её ладошки мерно покоятся на его предплечьях. Робко и осторожно. На безопасном расстоянии. Быть может это и не похоже на вальс или танго, быть может и музыка играет гораздо быстрее... Но они танцевали, и никто бы не решился с этим поспорить. Головокружительный танец мыслей и невысказанных слов. - Стоп! Второй круг! - Крикнул Семёнов, выводя танцующие пары из временного транса. Кавалеры сложили газетки пополам и вновь заняли исходные позиции. Теперь, даже если кто и хотел держаться на расстоянии от партнёра, вряд ли бы смог это сделать. Газетный лист едва вмещал две пары ног. А между тем музыка продолжала играть. - Светлана Михайловна! А выходите за меня замуж? Я вас очень прошу! Я для вас на всё что угодно способен решиться! Я вас так люблю! - Почти на весь кабинет крикнул Милославский. - Что вы, Мирослав Николаевич? Прямо так? Сейчас? - Залившись пунцовым цветом, Светочка хлопала ресницами и глупо улыбалась. - Конечно! Ну, в смысле, в ЗАГСе, при свидетелях, как положено. Но я, признаться честно, готов хоть сейчас! - Вообще, конечно, полагается подумать, - Уткина выдержала театральную паузу и пропела, - но, знаете... Я согласна! По кабинету разнёсся гул восторженных голосов. Кто-то даже захлопал в ладоши и засвистел. Пары напрочь забыли про танцы и наперебой поздравляли Уткину и Милославского с таким замечательным событием. И только Ленка со Степновым не хлопали, не кричали и не поздравляли. Они вообще, казалось, не слышали, что происходило вокруг. - Лен, я должен тебе кое-что сказать... - Виктор Михайлович, давайте не сейчас. Пожалуйста... Просто потанцуем. - Лен, это очень важно. Я не хочу, чтобы ты думала, что я... - Я ничего такого не думаю. Вы в праве поступать со своей жизнью так, как вам этого хочется. - Да, то есть... Но, я не в праве поступать так же с твоей жизнью. Я виноват. - Я тоже виновата. И даже, может быть, больше, чем вы. Только давайте поговорим об этом после. Договорились? - Договорились. - И знаете ещё что... Мы обязательно должны победить. Мы с Леркой подсмотрели, какой будет приз. - Приз? Интересно, что же за приз... - Выиграем, узнаете! - А если не выиграем? - Не узнаете... - Логично! - А то! Ну, так что? Спортивный дух всё ещё такой же спортивный? - Обижаешь, Кулёмина! Только ты это, ноги береги, я же танцевать то не умею... - Стоп! - Крикнул Семёнов. - Третий круг! Кавалеры вновь сложили газетки пополам и замерли. Кусок бумаги едва вмещал одного человека и то, практически в полноги. А стоять на ней вдвоём... и не просто стоять, а танцевать, было задачей не из лёгких. Милославский сколько не пытался, так и не смог уместить свой размер ноги на столь маленьком "танцполе". Он пыхтел и возмущался, краснел и потел, ругал все подряд печатные издательства, но так и не смог добиться желаемого результата. Искренне попросив у Светочки прощения, он выбыл из турнира. Теперь они, как и Борзова с Шинским, заняли место в зрительном зале и стали активными болельщиками. - Ну, что, Люсенька, за кого болеть будем? - Спросил Шинский, переводя дыхание. - Надо подумать, - пропела Людмила Фёдоровна, поправляя выбившуюся из причёски прядь волос. - Как тебе вооон та пара? - Шинский указал в дальний конец кабинета, как раз туда, где в нерешительности замерли Ленка и Степнов. - Витя... - А что, Витя? Люсенька, ну, сколько можно всех ровнять по обычаям прошлого века? Посмотри, какие они молодые, красивые, счастливые! - И где это ты счастье то успел разглядеть? Стоят, как в воду опущенные, того и гляди, в обморок попадают от волнения. - Ясное дело, им всё-таки сложнее, чем остальным. Мнение общественное, ты со своими моральными принципами... - А чем тебе принципы мои, позволь спросить, не нравятся? Или ты что, предлагаешь официально разрешить отношения между учениками и учителями? - Ну, во-первых, она уже три часа как не его ученица. - А во-вторых? - А во-вторых, Люсенька, если они действительно любят друг друга, то никакими принципами и уставами их не остановить. Они и так слишком долго к этому шли, чтобы ты ещё и сейчас их взглядом прожгла. - Да никого я взглядом не жгу. Просто... разглядываю. - Борзова ещё больше покраснела и повернулась к Шинскому. - Мне, между прочим, эта пара очень нравится. Они безусловно очень подходят друг другу. И теперь у меня нет никаких оснований им препятствовать. И даже более того, я буду болеть именно за них! - Вот и правильно! Вот и молодец! - Прошептал Шинский и нежно поцеловал Людмилу Фёдоровну на глазах у всего честного народа. - Витя!?! А между тем продолжала играть музыка. Софья Сергеевна скинула туфельки и встав на полу пальцы уместилась рядом с Игорем на газетке. Лерка и Женя, не найдя других вариантов, последовали их примеру. Елена Петровна и Пётр Степанович сделали всё наоборот. Босиком остался дядя Петя. Ленка и Степнов молча смотрели на газету, друг на друга, и даже не пытались попробовать что-то сделать. - Может, мы так же? - Еле слышно спросил Степнов, обращая внимание Ленки на других девушек. - Может в зрительный зал? - Со измерив размер ноги Степнова и газету, предложила Ленка. - Сомневаешься во мне? - Спросил Виктор, занимая исходную позицию. Ноги удивительным образом влезли. А сам Виктор, казалось, вошёл в азарт. - Не сомневаюсь, - лукаво улыбнувшись, выдохнула Ленка и, скинув балетки, уместилась рядом. - Только есть одно условие. - Какое же? - Вам придётся меня обнять, иначе я упаду. Придётся... Как хорошо, что именно придётся. Уже три раза по пол танца, а он так и не отважился её обнять, уже три раза по пол танца, а он так и не посмел подойти к ней сам, произнести хоть слово из тех, что рвались из его души при одном только упоминании о ней. Уже три раза по пол танца и, наконец, она тонет в его тёплых, крепких объятиях, сгорая от желания быть так близко, как это только возможно. Впитаться, раствориться, врасти в него, чтобы даже воздух не смог проникнуть между ними... - Лен, ты меня, конечно, извини, но на следующий круг мои ноги уже точно не влезут, - бережно прижимая Ленку, признался Степнов. - Виктор Михайлович, а вы на цыпочки, - смущённо ответила Кулёмина, которой меньше всего хотелось выбыть из турнира. Ещё как минимум два круга в его объятиях... Да она была готова парить над газеткой, словно птица, лишь бы только он не сдавался. - В принципе, одна нога войдёт, но я, к сожалению, меньше всего представляю себя в роли цапли... - Да уж, и как тогда быть? - Ну, это, конечно, не по спортивному, но... - Что? У вас есть идея? - Её зелёные глаза буквально загорелись от одной только мысли о том, что он уже придумал план победы. - Говорю же, не по спортивному это... - Да ладно, вам. - Ленка подтянулась ещё выше и выдохнула ему прямо в ухо. - Говорите... Степнов чуть не выронил её из рук. Тело сотрясало крупной дрожью, словно он впервые с женщиной так близко. - Ленка, не делай так больше... - Вот так не делать? - Попытка номер два, эффект... тот же. - Так, - он резко повернул голову и столкнулся с ней нос к носу, - не делай... - А то что? - Ленке определённо нравилось, как он реагировал на близость с ней.Да ещё и в присутствии такого количества народа. Нет сомнений, он всё ещё любит её. И даже более того. - Ладно. Так что у вас за план? - На следующем круге я встаю на одну ногу, ты встаёшь рядом, так же, на одну ногу. Считаешь до десяти и громко кричишь "мышь!". Поняла? - Мышь? - Почти в полный голос повторила за ним Ленка и тут же ощутила на своих губах его тёплую ладонь. - Не обязательно так кричать... - Словно объясняя свой поступок, ответил Степнов. - Я уверен, что и Софья Сергеевна, и Алёхина и Новикова разбегутся в разные стороны. Тогда победа точно наша! - Прошептал Степнов. - Фу, Виктор Михайлович, как вам не стыдно? - Хитро прищурившись, спросила Ленка. - А если я тоже того, ну, разбегусь? - Я тебе разбегусь! Я тебя никуда не отпущу... - Сказал и замер. И Ленка замерла. Вот о чём он сейчас говорил? Не отпустит только сейчас, когда решается судьба первого места. Или, может быть, не отпустит и после, когда будет решаться уже их, совместная судьба... - Вы сейчас про танцы говорили? - Хриплым голосом выдохнула Ленка. И опустила взгляд. Слвоно виновата в чём-то. Виктор понял, что сейчас самое время дать Ленке понять, что он больше не хочет и не может терять, что он много думал и, наконец, решился... Вот только как это сказать так, чтобы не в лоб. Чтобы не напугать. Он всё ещё боится её реакции, всё ещё считает её ребёнком, но любит, любит как самую взрослую, мудрую и дорогую сердцу женщину. - И про танцы тоже. И вообще... - Он смутился. Она улыбалась. Улыбалась так, как никогда раньше. - Значит, говорите "мышь?". А если не все среагируют? Тогда что? Будем кричать "таракан", "бабайка"? - Я не знаю, Лен, придумаем что-нибудь! Просто доверься мне. - Ладно. И когда начался следующий круг, из борьбы сразу вылетели Женька и Платонов. Ленка даже не успела ничего крикнуть. Коля просто не смог стоять долго на одной ноге, а других вариантов не было. Спустя десять секунд по кабинету раздалось протяжное "мышь" и Лерку унесли с танцпола в полуобморочном состоянии. Кулёмина было рванула спасать подругу, но вовремя была перехвачена Виктором. - Лен, я уверен, что она через пять секунд придёт в себя. Это же Новикова, самая впечатлительная девушка Москвы и Московской области. Не удивлюсь, если теперь ещё и Великобритании... - Виктор Михайлович, ну, это как-то... - Как? Ты победить хочешь или нет? Иногда нужно рисковать и пробовать все доступные методы, а иногда даже не доступные. А между тем продолжала играть музыка. Две "танцующие" пары. Будущие Рассказовы и будущие Степновы. А пока просто Игорь и Софья и Виктор и Ленка. А в зрительном зале ликовали болельщики. Танцем это, мягко говоря, назвать было нельзя. Больше походило на брачные игры цапель в вязкой болотистой местности. Мужчины старательно удерживали на одной ноге себя и ещё умудрялись придерживать своих дам. Девушки, в свою очередь, легко покачивались из стороны в сторону, изображая некое подобие танца. "Зрительный зал" давился от смеха и искренне сочувствовал оставшимся соревнующимся. Борзова уже давно вошла в типичный образ болельщицы, намотав на шею платок Шинского и выкрикивая душераздирающие слова поддержки в адрес Ленки и Степнова. Пришедшая в себя Лера, демонстративно показала Ленке кулак и принялась активно болеть за Рассказова. Но в душе, конечно, она желала победы любимой подруге. Тем более, победителя ждал такой приз...Женьке было особо без разницы за кого болеть и она, казалось, кричала просто так, для создания соответствующей обстановки. Елена Петровна пела какие-то странные народные песни, призванные привлекать животных и птиц. Пётр Степанович увлечённо спорил с Милославским о высоких материях, и только Светочка просто стояла и смотрела на Степнова. На Степнова и на Ленку. И, пожалуй, впервые в жизни увидела в них то самое, ради чего Виктор на ней не женился. Взгляды влюблённых друг в друга людей... - Стоп! Следующий круг! - Взвыл Семёнов и тут же затих, предчувствуя самое волнительное. А следом затихли и все остальные. Газета стала больше похожа на карманный календарик. А мужчины далеко не походили на лилипутов. Впрочем и девочки вряд ли были дюймовочками. Но победителя всё ещё нет, а стало быть, турнир продолжается... - Сонь, я хотел тебя спросить, - Рассказов уже было собрался что-то сказать, но Софья Сергеевна, словно прочитав его мысли, продолжила сама. - Игорь, я всё понимаю. Я не против. Только давай хотя бы вид сделаем... - Спасибо тебе. Я обещаю компенсировать приз. А если хочешь, можем поехать вместе с ними. - Очень хочу, это же так романтично! А между тем вновь зазвучала красивая мелодия. И не было другого выхода кроме как... подхватить партнёршу на руки и стоять на одной ноге, буквально на полу пальцах, до тех пор, пока играет музыка. И как бы Ленке не хотелось победить, она никогда бы не решилась предложить Степнову ТАКОЕ сама. А значит, они не проведут целых два дня вдвоём, за городом, в уютном доме на берегу озера. И не будет глубокой ночи, под звёздами, когда она, наконец, скажет ему всё, что чувствует. И он не ответит ей взаимностью. И не будет любить её... всю... ночь на пролёт. Она не попросит сама, а он, он вряд ли отважится в присутствии других, да и без них... Она уже мысленно завидовала Рассказову и Софье Сергеевне, да и, вообще, всем, кто здесь был. Потому что они не просто были, они вместе, были друг у друга. А у Ленки... У Ленки из-под ног ушла земля. Он легко подхватил её на руки и лукаво подмигнул Рассказову. Игорь, в свою очередь, нежно коснулся губами макушки любимой и демонстративно упал. Якобы случайно... Вот так, не сговариваясь. Просто кажется они все вместе понимали, что если кому и нужна была победа в этом конкурсе, то только им, Ленке и Степнову. Против правил, против всех... "Зрительный зал" разразился аплодисментами. Все чествовали победу, кричали, свистели, гудели, топали ногами и... медленно выходили из кабинета. Потому что они здесь были явно лишними. Степнов стоял посреди пустого кабинета, бережно удерживая на своих руках самое ценное сокровище. Любимую, прекрасную, нежную, восхитительную, лучезарную, сильную, смелую, родную. До бесконечности говорить ей о любви. Громко, вслух, так, чтобы даже стены смущённо укрывались полумраком. Ленка от удовольствия уткнулась носом в его шею и что-то тихо нашёптывала. Только ему одному. И он безумно смущался от её слов. Ей семнадцать, а он краснеет, как мальчишка... Под утро здание школы опустело. Не было даже дяди Пети. Тихо, безлюдно, но так... Казалось стены дышали, источая аромат нежности, страсти, влюблённости и романтики. И каждый день, и каждый год под крышей этого здания будет рождаться новая, большая и светлая любовь. А в кабинете химии, притаившись в углу, так и лежал забытый победителями лист газеты. И в кроссворде, который отгадывал Пётр Степанович, пустовали лишь шесть белых клеточек по горизонтали. Возможно, он просто не успел их заполнить, а быть может, тогда он ещё не знал, что такое любовь...
Случайная: Автор: Случайная Название: Он, она и её музыка. Рейтинг: PG-13 Жанр: Romance, POV Статус: окончен Персонажи: Кеша, Лиза, Валери, Елена Никитична и Виктор Михайлович. Дисклеймер: мои только мысли.. Размещение: без моего согласия – запрещено. Примечание автора: фик-воспоминание от лица внука Валерии Новиковой. приветствую всех постояльцев. рада снова быть с вами. Утро вторника поражало воображение. Над городом стоял густой туман, сквозь который, еле ощутимо, но настойчиво пробивалось ярко жёлтое июльское солнце. Впрочем, это днём оно будет ярко жёлтым, а сейчас… Сейчас оно оранжевое, такое безумно оранжевое, что даже самый диковинный цветущий сад померкнет на фоне такого изобилия цвета. Днём непременно будет жарко. Это чувствуется уже сейчас. На часах восемь утра. Мне назначено на десять. Я звонил ей вчера. В трубке раздался приятный женский голос. Скорее всего, дочь. Принять меня согласились не сразу. Я невольно подслушал несколько фраз, доносившихся в трубку телефона откуда-то издалека. Думаю, это был её голос. Тихий, почти беззвучный, но всё с той же особенной хрипотцой, словно ей не восемьдесят, а по-прежнему семнадцать. Впрочем, тут я немного приврал. Ей не восемьдесят. Ей восемьдесят два. Я узнал о ней от своей покойной бабки несколько лет назад. Каждое лето я приезжал к ней на каникулы. И каждое лето пригород Лондона встречал меня таким же густым туманом, какой сегодня повис над Москвой. Бабка моя, Валерия Андреевна, к шестидесяти годам совершенно перестала узнавать окружающих, страдала потерей памяти, но про эту женщину она любила рассказывать часами. Я уверен, что кроме меня, это был единственный человек на свете, о котором она вообще что-то помнила. С тех пор меня не покидала мысль, во что бы то ни стало, повстречаться с этой женщиной. Девять тридцать. В метро невыносимо. Я спал стоя, ненавязчиво прислонившись к спине стоящего рядом мужчины. Кажется, он тоже крепко спал, и ему было всё равно. А потом меня вынесла толпа, и уже на улице я понял, что почти достиг своей цели. От станции до её дома около трёхсот метров. Я вчера смотрел по карте. У меня в запасе останется минут пятнадцать-двадцать, и этого времени мне хватит, чтобы окончательно проснуться. Вообще, обычно я ложусь довольно рано, но вчера, а точнее уже сегодня, никак не мог уснуть. Всё думал, думал. Я совершенно не мог собрать воедино всё то, о чём бы мне хотелось с ней поговорить. Я написал тысячу воображаемых диалогов, но, ни один из них не вместил в себя и сотой доли смысла, который я вкладывал в слова. Собственно, поэтому я и не выспался. Точнее, не спал вообще. Зовут меня Аркадий. Или попросту Кеша. Так любила называть меня Валери. Она скончалась сентябрьским вечером 2062 года в больнице Лондона, за три дня до своего семидесятилетия. Я тогда только отпраздновал своё совершеннолетие. Валери я любил безумно. А она безумно любила музыку, меня и ту самую женщину - единственную и неповторимую, самую ближайшую свою подругу, призрачный мостик, связывающий её с реальным миром. Редкие воспоминания прошлого и мои частые визиты помогали Валери бороться с провалами памяти, но ничто не спасало её от глубокой, всепоглощающей тоски по годам юности. Ровно в десять по ту сторону двери тихо запиликал звонок. А я стоял по эту сторону. Стоял и ждал. Что именно я ждал, я смог понять лишь тогда, когда покинул стены её дома. И тогда я был абсолютно счастлив. Всё тот же приятный женский голос, а вместе с ним и его обладательница, встретили меня на пороге квартиры. Это была Лиза. Моя Лиза, моя единственная любовь, мать моих будущих детей. Но об этом я тогда ещё не знал и вряд ли мог догадываться. Старинные настенные часы медленно вращали стрелки, приближая долгожданную встречу. Она сидела напротив окна, в комнате с высокими потолками и неустанно смотрела куда-то вдаль. И первый раз в жизни мне было неловко нарушать чей-то покой. Впрочем, она заговорила первой. Сквозь кашель, без особых церемоний. Просто поздоровалась. В прозрачной пепельнице догорала непотушенная сигарета. Я ещё раз в уме подсчитал, сколько ей лет. Всё сходится. Восемьдесят два. Она так ни разу и не встала со своего кресла, но я почти точно уверен, что она всё такая же высокая, как рассказывала Валери. Редкие седые волосы туго собраны в хвост. Чёлка забрана простым белым ободком, почти таким, какой я видел на фотографиях шестидесятилетней давности. Морщинистая шея украшена какой-то замысловатой подвеской. Но самое поразительное в этой женщине, это глаза. Она лишь однажды посмотрела на меня, лишь однажды за всё время. И я как то сразу понял, что всё то, о чём я думал сегодня ночью, все эти мысли и слова настолько ничтожны по сравнению с тем, что творится в душе этой женщины. А глаза у неё зелёные. Глубокие, с поволокой, и такие выразительные, словно и не было всех этих долгих, долгих лет… Я рассказывал ей о Валери, обо всём, что слышал от неё, и немного говорил про себя. Хотя к тридцати годам я мог уже довольно многое о себе рассказать, но понимал, что ей это ни к чему. Да она и не спрашивала. Потом мы пили чай. Крепкий, насыщенный, с особым ароматом. Ароматом тоски, воспоминаний и чего-то ещё, что невозможно уловить и выразить. В двенадцать часов к ней пришёл врач. Меня попросили подождать в соседней комнате. Я послушно повиновался и проследовал в указанном направлении. Второй раз я был в этом доме спустя несколько дней. Тогда я и заметил, что комнат в доме три. А мне предложили пройти именно в эту. Светлые обои на стенах, слепящее солнце из окна и бесконечное множество вещей, названия которым я не всегда мог подобрать. От их до моей юности прошло ни много ни мало, полвека, и эти полвека были сосредоточены здесь, в этих стенах. Выцветшие с годами, но не утратившие своего очарования улыбки юных звёзд смотрели на меня с плакатов, развешанных по всем стенам. Валери я узнал сразу, а вместе с ней и всех остальных. Никого из них я до сегодняшнего дня не видел. А сегодня встретил её… Высокая, худощавая, светловолосая, зеленоглазая. Такая же, как сейчас, только много лет назад. Я сперва хотел написать «такая же, как сейчас, только счастливая», а потом передумал. Не потому что это не так, просто она и сейчас, вот именно в этот момент, тоже очень счастлива. Так мне кажется, во всяком случае. Лиза со мной согласна. Лиза вообще человек удивительный. Говорят, это наследственное. Я пока был в комнате, в той, которую полвека хранили в первозданном виде, будто сам прожил эти пятьдесят лет. Всего за полчаса. Всюду стояли их фотографии. Групповые, портреты, коллажи, снимки с концертов, лица совершенно не знакомых мне людей и многие, многие другие. И всюду улыбки. Я никогда не видел, чтобы Валери так улыбалась. В самом углу комнаты, притаившись в углу, пылился чехол гитары, укрывающий инструмент от солнечных лучей и любопытных глаз. Я не удержался и провёл пальцем по пыльной поверхности. Пальцы сами вывели буквы, буквы сложились в слово. «Ранетки». Ухмыльнулся. Что для меня значит эта группа? По сути, только воспоминания Валери, и пара тройка сносных мелодий. Нет… Что-то гораздо более важное, более ценное, чем набор букв, слов и нот. Но больше всего моё воображение поразили три баскетбольных мяча, закинутые на невысокий шкаф. Будь она мальчишкой, я не придал бы этому значения. Я медленно привстал на полу пальцы и потянулся за одним из них. За этим занятием меня и застала Лиза. - Это дедушка подарил, - только и произнесла она, ловко перехватывая из моих рук ярко оранжевый мяч. - Ты её внучка? – Я был почти уверен в том, что она ответит, и потому её тихое «нет» повергло меня в некоторое замешательство. - А кто ты? – Пожалуй, это был самый простой, и даже какой-то глупый вопрос, из тех, что я сегодня задал в этом доме. А вместе с тем ответ на этот вопрос определил мою дальнейшую судьбу. - Я Лиза. А дедушка очень любил её. До самой смерти. Он умер пять лет назад. Лиза была красивая. В том понимании этого слова, когда в человеке прекрасно всё – от кончиков ресниц до каждого произнесённого слова. Ей тогда было двадцать три. И больше всего в жизни она любила музыку, дедушку и его историю любви. И мечтала прожить такую же историю, только со счастливым концом. Мы до сих пор с ней спорим по этому поводу. Я глубоко убеждён в том, что счастье многолико, многогранно и далеко не всегда такое, каким его принято представлять. Она думает несколько иначе. В этом доме Лиза появилась несколько лет назад. Такова была последняя воля её покойного деда. Нет, он не настаивал, он просто попросил. Точнее не так… Лизины родители всю свою жизнь посвятили себя науке и постоянно находились в разъездах. Большую часть жизни она провела с дедом, в его сугубо мужской компании. И была абсолютно счастлива такому стечению обстоятельств. А когда он умирал, то завещал ей всё, что у него было: квартиру, кое-какие сбережения и свою большую единственную любовь. И просто просил навестить её, хотя бы раз. Так Лиза появилась в этом доме. Однажды и навсегда. В половине первого я вернулся в комнату, наполненную запахом тоски. Так мне казалось. В комнате Валери был почти такой же аромат. И я всегда считал, что так пахнет именно тоска. Но всё оказалось намного глубже. - Ну, что, молодой человек, вы нашли ответы на свои вопросы? – От неожиданности я чуть не потерял равновесие. И, само собой, не смог вспомнить ни одного вопроса, который я ей задавал. Лишь потом я вспомнил, что ни о чём её не спрашивал. Она сказала это намеренно. И в комнату свою (а в том, что она принадлежала именно ей, я не сомневался) отправила меня намеренно. Я тогда даже немного обиделся. Казалось, она сделала это, чтобы избавить себя от лишних расспросов, просто дав мне возможность увидеть всю свою жизнь в одном месте в одно время. И следующим моим шагом должно было стать спешное прощание и избавление её от моего присутствия. Но случилось по-другому. - Ну, и как вам? Впечатляет, не правда ли? - Она медленно закурила и тут же закашляла. – Сколько лет курю, так и не научилась правильно вдыхать дым… Много чему научилась, а вот этому нет. Забавно. А когда то лучшей спортсменкой школы была. Да, да… Новикова про это вам тоже поди рассказывала? – Я лишь неуверенно кивнул головой. Растворяясь в её голосе, я напрочь забыл, рассказывала мне Валери о её спортивных достижениях или не рассказывала, рассказывала или… - И прямо в спортивном зале вручили мне гитару. Нет, только подумать… Они бы ещё седло козлу гимнастическому нацепили! Вспомнить смешно. А потом ничего... А когда получаться стало… Она всё говорила и говорила. А я всё слушал и слушал её истории, каждый раз ловя себя на одной и той же мысли. Она говорит всё, о чём я хотел спросить, но так, как я никогда не смог бы сформулировать. С оттенком самоиронии и плотным наслоением разных, самых не похожих друг на друга чувств. Она рассказывала о концертах, о гастролях, о бесчисленных переездах и перелётах, о поклонниках и подарках, но, ни словом не обмолвилась о себе. Все её рассказы начинались словом «мы» и заканчивались примерно так же. Под веским «мы» подразумевалась только группа, музыка и прочие составляющие жизни артиста. И тогда я понял, что настоящая, суровая правда жизни таится где-то там, в промежутке между этим самым «мы» и сегодняшним днём. Такой огромный отрезок жизни, длиной в полвека. И мне стало не по себе. Не по себе от одной только мысли… а что же дальше? Я так и не смог этого услышать от неё. Много позже мне об этом рассказала Лиза. Полвека разделились ровно пополам, первую часть из которых басистка группы «Ранетки» искала своё место в новой жизни, а вторую часть пыталась понять смысл прожитых дней. Ни мужа, ни детей, лишь призрачные воспоминания о чём-то далёком и, казалось, почти забытом. - Детей, как видите, у меня нет, мужа тоже не случилось. Похвастаться нечем. Только и осталась, что комната почёта и славы великой артистки Кулёминой. – Она улыбалась, я это отчётливо видел. И мне до смерти хотелось рыдать. - А дедушка Лизы? – Я даже не помню, хотел ли я в тот момент об этом спросить. Получилось как-то само собой. И именно в этот момент она впервые и единственный раз посмотрела мне прямо в глаза. - Витя… - Срываясь на шёпот, слишком серьёзно и глубоко. Как будто это было не имя, то есть не просто имя, такое как у всех, а целая наука, понятная только ей одной. – Витя был замечательный. Да, был замечательный. Всегда беспокоился за меня. Даже сейчас, когда уж и нет его… Потом она долго молчала. А я старался понять её мысли без слов. Не получалось. И сейчас не получается. И тогда я понял, что нужно просто принять всё так, как есть. Что не говори, а у каждого своя правда и своё объяснение тем или иным поступкам и словам. И это была её личная территория невмешательства, где каждой минуте жизни было отведено своё предназначение. - Лизу он любил безумно. И воспитывал по-своему. Только что толку… Она, видишь, какая получилась? Самостоятельная она и взрослая не по годам. Как я тогда. - Комната наполнилась густыми клубами дыма и витающей повсюду недосказанностью. Казалось, она подбирала слова. – Я когда её впервые увидела, сразу поняла что к чему. Он хоть за всю жизнь так и не смог меня понять, а Лизку всё-таки мне передал. Знал ведь, что я за человек… Может и простил тогда, кто его знает. А я всё думаю, думаю… Я на Лизу смотрю, как она гитару бережно в чехол убирает, и думаю… Как он мог это допустить? Словно заново решил прожить всё тоже, что было с нами. Учился жить по-другому. Я его не виню, всё правильно. Только к нему на могилу ни разу не ходила. И не потому, что ноги уже не молодые, нет… Просто у каждого свой путь: у кого-то с детьми и кастрюлями, а у кого-то с чемоданом и гитарой наперевес. А у Вити и жена была и сын взрослый. И он был счастлив. Да, да, по-настоящему счастлив. А я приду к нему со своей правдой и что? Опять поругаемся… Сдаётся мне, что он и оттуда, с неба меня воспитывать возьмётся. – Смеётся. Всё-таки права была Валери, её не возможно не полюбить. - Я вам вот, что скажу, молодой человек. Я не жалею… ни об одном дне своей жизни не жалею. А чего не было, так значит и не судьба. А любви у меня всегда было две, и обе до гроба. Больше она не проронила ни слова. Из последних записей Елены Никитичны Кулёминой: «Я приду с тобой поговорить, Буду плакать и благодарить. Лягу я с тобой, любимый, рядом. Жизнь моя. Другую мне не надо.» В следующий раз я видел её спустя неделю, в день её смерти. Вопреки всем правилам и условностям, похоронили её рядом с Виктором Михайловичем. Потому что неделимое не делится… Валери всегда про неё говорила так: «У неё в жизни было две самых больших любви. Итого их трое. Он, она и её музыка.» А Лиза очень на неё похожа. И мне немного страшно…
полная версия страницы